Моё любимое «Я»

Виновен! В том, что убегал из дома, пока родители были на работе, в том, что спускал карандаши в подполье через щель в полу и однажды даже помочился в эту щель. В том, что исподтишка брал сладости из буфета. В том, что обманул соседскую девчонку и хитростью выпросил у неё еды, а потом, насытившись, перестал с ней играть.

Виновен! В том, что прятался и не отзывался, когда звали родители, ломал игрушки и пачкал обои, терял деньги, когда отправляли в магазин, ходил с чужими людьми, когда те заманивали с собой.

Виновен! В том, что любил оставаться у бабушки больше, чем дома. В том, что мучил кота, заставляя его сидеть на коробке с игрушками и охранять. В том, что тайком открывал бабушкин комод и рылся в нём, находя интересные вещи. В том, что когда-то взрослый дядька на велосипеде обогнал меня и, смеясь, показал «козу».

Виновен! В том, что кидал в гневе комья земли, обидевшись на бабушку, которая набрала грибов больше меня. В том, что украл закладку из книги у понравившейся девчонки. В том, что обзывался и вредничал. В том, что уходил без спросу в лес, блуждая и чудом находя дорогу обратно.

Виновен! В том, что обманывал, предавал, насмешничал, завидовал, ставил себя выше всех, калечил души и сердца, кидал в глаза и за спиной грязные слова, лелеял и пестовал себя как наивысшую ценность, которую нельзя даже пальцем тронуть и всё, что полагается, – сдувать пылинки и молиться на неё.

Виновен! В том, что направо и налево бросался словом «любовь», не веря в это слово и в это действие. В том, что сбивал с толку себя и других, находясь в иллюзии и принимая эту иллюзию за реальность.

Виновен! Виновен! Виновен! Виновен!

Картинки несутся передо мной, словно лошадки на детской карусели, только успеваешь рассмотреть и принять одну, как появляется другая. Их очень много, этих «лошадок». Я рыдаю. Слезы текут непрерывно, горечь от увиденного заставляет сердце трепетать так, что, кажется, оно не выдержит. Больно. Очень больно. Я в исступлении принимаю и сразу прошу прощения, и где-то внутри чувствую, что меня прощают. И… любят. И от этого чувства мне становится ещё больнее, ещё горше. И снова рвутся рыдания. Словно я оплакиваю того, кто ушел и больше не вернётся. Никогда.

Виновен! В том, что не держал слова, не отдавал чужое, взятое на время. В том, что презирал, гневался, ленился. В том, что участвовал в грязных делах, думал грязные мысли. В том, что бил в гневе приятелей чем попало, что подвернётся под руку, не управляя силой, а идя у неё на поводу. В том, что пошёл в 13 лет на фильм «не до 16» и подпортил себе психику.

Виновен! В том, что убивал кротов, ставя капканы, убивал воробьёв и кур, подбивая их камнями, убивал мух, жуков, пчёл, шершней, привязывая к их лапке ниточку и забавляясь. В том, что убивал людские души, дав надежду и тут же отобрав её.

Виновен! В том, что нагло совался в чужие двери, играл чувствами, шел напролом по головам, лелея себя как особу, которой позволено всё. В том, что списывал, брал чужое и выдавал за своё, выкручивался и юлил там, где нужно было быть честным с собой. В том, что жадничал. Брал и не благодарил.

Виновен! В том, что не почитал родителей, сваливал вину на брата, манипулировал, играл чувствами, вёл себя, как маленькое неразумное существо.

Виновен! Виновен! Виновен!

Виновен в том, что не брал ответственность, не был мужем жене, отцом детям, сыном родителям. В том, что всё время прятался в домике, сделанном из стола и покрывал. В том, что прятался от всего мира, считая его жестоким, обижаясь на него, презирая его.

Виновен! В том, что ступал не в свою колею и шёл по ней упрямо, в кровь сбивая ноги и душу. В том, что не верил в себя, не любил никого, не искал вариантов, не делал, не жил.

В какой-то момент я увидел другие картинки, не мои. Но я, каким-то образом был связан с ними. Я был другими людьми. Теми, кто жил до меня. Моими предками.

Вот мне три года, и я сижу на коньке крыши, а кто-то внизу уговаривает меня спуститься. Мне хорошо там, наверху. Меня видят. Замечают. Я большой, а они маленькие, будто игрушечные, поэтому мне весело, и я хохочу. Виновен!