Яблоко от яблони

Какой солдат не мечтает…

– Расскажите, какие у Вас были игрушки в детстве, во что Вы играли?

– Солдатики. Много солдатиков – оловянные, из пластмассы, из пластилина. Я строил для них крепости, делал маленькие пушки из деревянных катушек, устраивал бои.. Меня больше ничего не интересовало, только военные сражения, где я был генералом. Великим полководцем. Я даже рисовал карты, пусть не по правилам, но наносил самые мельчайшие детали. Мне не нужны были друзья, книги, я не мечтал о собаке. Я хотел лишь одного – быть командиром. Когда взрослые меня спрашивали, кем я буду, когда вырасту, я всегда отвечал: «Буду командовать полком!». Помню, мы с папой, когда мне было десять лет, стреляли в тире, и он меня спросил – не передумал ли я быть командиром полка? Я ответил, что нет, не передумал. А папа посмотрел на меня как-то странно и тихо спросил: «Обещаешь?»..

– А какие у Вас были отношения с матерью?

– Когда отец нас бросил, она вплотную занялась моим воспитанием. Она думала, что я всё делаю не так как надо. Постоянно на меня кричала и командовала: «Сиди прямо!», «Не хмурься!», «Не стой, как истукан!», «Закрой рот, когда тебя не спрашивают!», «Получишь двойку – выпорю!». Она выбирала для меня одежду и обувь, друзей. Познакомила с девчонкой, которая «мне точно подходит». Потом выбрала институт..

– А Вы никогда не возражали?

– Я рос послушным. Не хотел её расстраивать. А к чему Вы клоните?

– Мне интересно – как Вы оказались здесь, в армии, ведь остался всего год учёбы?!

– Мама умерла. Скоропостижно.

– Простите, соболезную Вам.

***

– Товарищ генерал, я отобрала для Вас несколько личных дел, как Вы просили. Изучила психологические особенности солдат. Вот, обратите внимание на этого молодого человека. С детства мечтает стать генералом, никаких игрушек в детстве, кроме солдатиков. С одной стороны, ребёнок выплёскивал агрессию, так как обстановка в семье была далеко не идеальной. А с другой…

– Кто? Этот? Отправить его на учёбу? Да Вы что? Он солдат! Настоящий солдат, каких надо поискать! Он чётко выполняет приказы, не обсуждает их, как некоторые. К чему ему звание лейтенанта? Он просто не справится! Это же надо командовать, управлять другими людьми, принимать решения.. Сейчас он на своём месте, понимаете?! Мы не разбрасываемся такими людьми. Он нужен здесь как солдат, ясно? Так… кто там у Вас ещё?

Повелитель

«Повелитель машин» – такое прозвище Лёшка дал себе сам. Он горделиво приосанивался, оправляясь утром на работу, долго приглаживал седые виски у зеркала и натирал ваксой ботинки.

Уже тридцать лет Лёшка работал диспетчером в такси. Приходя в диспетчерскую, небольшую комнатку с диваном, телевизором и барной стойкой, доставшейся в дар от бывшего здесь когда-то пивбара, он, как всегда, наливал себе большую с зебрами чашку кофе, кидал туда три ложки сахара, и тягуче, с причмокиванием пил напиток маленькими глотками. Вместе с тем, он просматривал журнал со вчерашними заявками, машинально подсчитывал выручку и обзванивал водителей, как всегда приезжавших с опозданием. А иногда и навеселе.

– Баночка пива для снятия напряжения не возбраняется, – шутили они, гордясь находчивостью, но сразу же отводили глаза и отходили от диспетчера на приличное расстояние.

– Вы ж людей возите, а не шкафы, совсем уже охренели? – Лёшка громко матерился и отправлял нарушителей домой, продолжать снимать напряжение. Те особо не роптали, зная, что останутся без работы, а потом – ищи-свищи. Со временем «выпимших» стало меньше, а потом и вовсе пропали. Как шутил начальник: «Были все тверёзые, пили сок берёзовый».

День начинался с семи утра. Десять мобильников, лежащих на столе, непрерывно голосили на разные лады до двух часов дня, а потом разом смолкали и играли задорные песни уже поочередно с двадцатиминутными интервалами. Лёшка изучил работу досконально и чувствовал себя здесь на своём месте. Он виртуозно нажимал кнопки телефонов, записывал, передавал вызов, перезванивал, отправлял смс и делал много других нужных дел. Как пианист заносит руки над клавишами инструмента, приготовившись усладить зрителей невероятной игрой, так и Лёшка с утра заносил руки над «мобилками» и не отпускал до конца смены. Только зрителем на этом концерте был он сам, да ещё облезлый, вечно голодный кот Пупсик, прикормленный водителями.

– Здравствуйте, такси «Незабудка» слушает… так …Гагарина, пятьдесят, корпус два, секундочку…

– Серёга, заявка на Гагарина, пятьдесят, корпус два, просили побыстрее…

– К вам подойдет серебристый шевроле, номер триста семьдесят шесть, через три минуты…

– Мишаня, забери пассажиров на площади Восстания, рядом с пивным ларьком…

– Двести восемьдесят пятый, ты куда пропал, твою дивизию, сто раз уже перезванивали!

– Коля, не тормози! Там нет сквозного проезда, давай в объезд, через Маяковского…

– Никого? Хмм, странно, уточню!

– Какой обед, Дима, у нас машин не хватает сегодня! Будет заявок поменьше – отзвонюсь, а пока катайся!

Лёшка чувствовал значительность, важность распирала его настолько, что иногда он даже не гнушался отругать пассажира, задерживающего поездку. Начальство Лёшку любило, обращалось к нему не иначе как Алексей и на его склоки с пассажирами и водителями смотрело сквозь пальцы, где ещё найдешь таких виртуозов дела… А Лёшка старался. Он с упоением отправлял машины по адресам, представляя себя то бравым генералом, командующим солдатами на войне, то спасателем, готовым прийти на помощь по телефону доверия. Иногда эта игра затягивала его настолько, что даже во сне он иногда выкрикивал адреса улиц, чем будил жену и получал мощный тычок в спину, просыпался и долго ещё приходил в себя…

Жена у Лёшки была из начальства, работала главным бухгалтером в охранной фирме, женщина властная, с тяжелым характером. На работе её боялись, поэтому угождали, чем ещё больше вызывали негодование. Угодников она не терпела. Весь день провозившись с цифрами, таблицами и графиками, она приходила домой сильно уставшая с постоянными головными болями и ничем не прикрытым раздражением. Когда жена входила в квартиру, Лёшка съёживался и становился похожим на маленького нескладного подростка, который получил двойку и не знал, как сообщить об этом родителям.

– Лёшка, опять ботинки раскидал по прихожей, сколько раз тебе говорить – убирай на полку! – гремел голос жены, и Лёшка бежал вприпрыжку, убирал обувь и каким-то надорванным голосом спрашивал про дела на работе. Дела как всегда шли, контора пахала.

– Вечно у тебя картошка подгорает, – слышал он чуть позднее и мгновенно парировал, что прожил не так уж и много лет, вечностью здесь не пахнет, но в ответ слышал одну и ту же убийственную фразу, – Поговори ещё у меня, засранец!

Лёшка молчал, проглатывал обиду и с головой погружался в просмотр телевизора, чтение газет и «стрелялки» на компьютере, дети уже выросли и уехали в другой город, оставив отцу старенький комп с небольшим «моником», как они называли монитор. Комп временами ломался, и Лёшка, чертыхаясь, носил его в ремонт, где ему советовали «выбросить это барахло». Но «барахло» всё не выбрасывалось, оно было привычное для Лёшки с его пятью классами образования, включить, запустить игру, выключить – ничего сложного…

– Ты в магазин сходил? – в голосе жены послышались угрожающие нотки и Лёшка похолодел, про магазин он совсем забыл, словно и не было в ячейках памяти такого слова «магазин», и тем более он не помнил, что там купить.

– А чего сидишь? Сидит как принц заморский, а в доме шаром покати – жена появилась в дверях как танк, который через мгновение развернет дуло и бабахнет со всей мощи, так что стены рассыпятся.

Лёшка встал с теплого дивана и понуро стал одеваться, старясь вспомнить, что же купить. «Яйца вроде бы, молоко, мясо, хлеб, круп каких-то…» Лёшка взял большую хозяйственную сумку и незаметно выскользнул за дверь. Вечер уже вступил в свои права, тут и там перемигивались фонари, слегка подморозило и лужи хрустели под ногами как галеты, которые он любил с детства. «Скорей бы на работу», – думал Лёшка, провожая тоскливым взглядом проходящие мимо машины. «Скорей бы на работу…»

Колдунья

    Посвящается жене

Можешь на любовь не ответить,

Не пускать даже в сны,

Но еще остались на свете колдуны, колдуны!

Я тебя давно опоила колдовскою травой,

Где бы ты ни бегал там, что бы ты ни делал там,

Все равно ты будешь мой (из песни «Колдовская трава»)

На этой неделе у моей жены открылись магические способности, и она… Впрочем, обо всём по порядку.

Мы живём в двухкомнатной квартире, окна которой выходят во двор. Если у кого-то во дворе стоянка машин или футбольное поле, то нам в этом плане повезло – у нас растут деревья. Не знаю, когда их посадили, скорее всего, в самом начале строительства. Да это и не важно. Главное то, что летом у нас почти как в лесу – поют птицы, шелестят листвой берёзы и тополя, даже грибы растут. Я бы сам не поверил, если б не нашёл однажды два огромных подберёзовика в траве. Причём совершенно случайно.

Жена моя, Валюха, работает в одной строительной фирме главным бухгалтером. Сводит дебет с кредитом. Иногда баланс не сходится, и в такие дни она становится похожа на грозовую тучу – не знаешь, когда громыхнёт и в кого жахнет. Обычно попадает всем, кто подвернётся под руку. Больше всего, конечно же, мне. Просто я не работаю уже несколько месяцев, попал под сокращение, а новых подходящих вакансий пока не предвидится. Валюху это сильно раздражает, и она, не стесняясь выражений, выплёскивает весь гнев на меня. Я не обижаюсь, уже привык. Гроза ведь не вечна, погремит и пройдёт. Здесь важно отсидеться в укромном месте. Для меня такое место – библиотека. Так высокопарно я называю полку с книгами и кресло рядом с ней. У Валюхи отдушина – телевизор, а любимые передачи – там, где орут друг на друга и всё-время что-нибудь выясняют. Однажды до меня дошло, что там тоже сводят дебет с кредитом, и Валюха отлично вливается в эту компанию. Я однажды посмотрел с ней передачу про актёра, которому упорно навязывали внебрачную дочь, мне хватило минут десять, после чего возникло стойкое желание «хряпнуть по рюмашке». Да и не по одной. Позднее я долго думал над этим феноменом и решил для себя с облегчением, что бухгалтером мне не быть. Никогда.

Детей у нас нет. Сначала мы переживали по этому поводу, обвиняли друг друга и всех родственников до десятого колена, а потом смирились. Ну, нет и нет, это же не повод, чтобы закатывать истерику, правда? Чтобы не зацикливаться на этом факте, мы завели кота. Чёрного, как ночь. Почему чёрного? У нас с женой был небольшой пунктик – мы боялись переходить дорогу, если перед нами пробегала чёрная кошка. Приходилось обходить целый квартал из-за какой-то безумной животины, выскочившей из кустов и пробежавшей под самым носом по своим кошачьим делам. Другие скажут, мол, перекрестили бы пальцы наудачу, поплевали через левое плечо и шли дальше смело. Но нам эти способы были как для собаки пятая нога – ничего не помогало! А потом кто-то из друзей предложил взять чёрного котёнка. Мишка, кажется, он же психолог.. Точно, Мишка! Мы с ним советовались тогда по поводу породы кота и, между прочим, рассказали про наши страхи. Он внимательно выслушал и сразу стал говорить про барьеры в сознании. И про то, что их нужно сломать. Валюха ему поверила и на следующий день притащила котёнка. На Птичьем рынке купила. Чёрный пушистый комочек. Что самое интересное, он не пищал. Смотрел на нас недоумевающим взглядом. Так обычно смотрят на слона в зоопарке или крокодила, думая при этом: «И зачем природа создала таких существ?» Правда, со временем он понял – зачем. Чтобы кормить божественным мясным ассорти, гладить и иногда даже играть. Кота мы назвали Слипером. Мяукать он так и не научился. Если ему что-то нужно – подходит и трётся об ноги или садится напротив и буравит взглядом. При этом нужно самим догадаться о его хотелках, правда, вариантов всего три – есть, гулять или играть. Сначала мы, было, запаниковали, решив, что кот болен. Сами посудите – кот и не мяучит! Свозили в ветлечебницу. Ветеринар, старичок с весёлыми глазами и доброжелательной улыбкой, успокоил нас, сказав, что у кота всё «тип-топ», просто «такая особенность характера». Кот с характером – умора! А черных кошек на дороге мы и, правда, перестали бояться. Наверное, всё-таки сломали барьеры в сознании, а может, в каждом коте мы видели Слипера и вместо страха испытывали радость. Так или иначе, мы убили сразу двух зайцев. Мишке я выразил огромное мерси, на что он хмыкнул: «Кто бы сомневался!» В общем, всё было замечательно. До тех пор, пока кот не пропал.

В тот вечер я стоял у плиты в потрёпанном фартуке жены и жарил картошку с грибами. С теми самыми грибами, которые нашёл во дворе. Картошка весело фырчала на сковородке, а я напевал незатейливый мотивчик песни, которую недавно слышал по радио. О районах, кварталах и жилых массивах. Честно сказать, я не уловил смысла этой песни, кто и зачем там уходил красиво – непонятно. Если бы это была песня черного кота – тогда понятно. Жаль, Слипера дома не было, спел бы для него персонально. Кот обычно приходил вместе с Валюхой. Не знаю, как у котов в голове всё устроено, но он всегда подгадывал её приход. Тут одно из двух – либо память хорошая, либо интуиция. А может, всё вместе.. В этот раз интуиция кота подвела, и жена пришла домой одна. С одной стороны, нам показалось странным, что Слипер не пришёл, но, с другой – может он хоть иногда отступить от заведённого порядка и немного покуролесить?! Мы спокойно поужинали и разбрелись – каждый в свою «отдушину». На следующий день кот опять не пришёл. Вот тут-то и началось.. Валюха вернулась с работы позднее обычного, к ним приехала проверка – узнать, верно ли сводят дебет с кредитом. Видно, нарыли что-то, потому как жена была чернее тучи: «Меня проверять!.. Без предупреждения!.. Всё вверх дном перерыли, суки!» Я тихо сидел за столом и поддакивал, краем глаза поглядывая в окно в надежде, что гроза пройдёт мимо меня. Не тут-то было!

– Ты кота искал? Его до сих пор нет! – вдруг спросила она, поглядев на меня, как Сусанин на поляков.

– Да куда он денется! Небось, кошку встретил и на дискотеку пошли, – попытался я схохмить.