Оценить:
 Рейтинг: 0

Гладиатор из будущего. Рим должен быть разрушен!

<< 1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
2 из 6
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Нам пока не до девиц, – небрежно отмахнулся Гай Каниций, сбрасывая с себя красный военный плащ.

Сидя за грубо сколоченным столом, я приглядывался к Гаю Каницию, стараясь по его внешности определить, что он за человек. Этот тридцатилетний римлянин имел весьма статное телосложение. Он был мускулист и довольно высок ростом. У него были правильные черты лица, тонкие губы имели волевой росчерк, а в голубых глазах светился ум. Светлые вьющиеся волосы Гая Каниция сильно красили его, по этой причине он не мог не нравиться женщинам. Как и все римляне, мой собеседник был гладко выбрит, тем самым выделяясь среди соратников Спартака, которые в большинстве своем носили усы и бороду.

– Я никак не пойму, Андреас, ты – эллин или галл? – Гай Каниций посмотрел мне в глаза, усаживаясь за стол напротив меня. – Судя по акценту, с каким ты говоришь на латыни и греческом…

– Да, я имел несчастье родиться галлом, – натянуто улыбнулся я, – но мать моя была гречанкой.

– Говорят, ты знатного рода, это правда? – Гай Каниций продолжал сверлить меня пристальным взглядом.

– Это правда, – кивнул я, не пряча глаз. Я решил максимально возвыситься в глазах этого хитрого пройдохи.

– Теперь понятно, почему Крикс приблизил тебя к себе, – сказал Гай Каниций с неким удовлетворением в голосе.

Толстяк Хрисанф принес нам вино и закуску, и только когда его тяжелые шаги затопали по ступеням деревянной лестницы вниз в общий зал, мой собеседник заговорил о том, ради чего он и пригласил меня сюда.

– Спартак, конечно же, прав в том, что лучшие войска Рима войску гладиаторов не по зубам, – промолвил Гай Каниций, отпив вина из медной чаши. – Однако Спартак заблуждается, полагая, что за пределами Италии войско восставших рабов избегнет возмездия со стороны римлян. Иллирия, Фракия, Македония и Греция давно завоеваны Римом. Беглым рабам не обрести там спокойной жизни, римские власти сделают все, чтобы добраться до них. В этой войне с Римом восставшим рабам нужно идти до конца! Спартаку нужны союзники для полной победы над Римом, и эти союзники: Серторий и Митридат.

Заметив, что я слегка вздрогнул, услышав это, Гай Каниций взволнованно и обрадованно проговорил, ткнув в меня пальцем:

– Уверен, друг мой, и тебя посещали эти мысли! Признайся, посещали?

Я молча покивал головой.

– Ты же неглупый малый, Андреас, – продолжил Гай Каниций, отправляя в рот две темные оливки. – Я это сразу понял, как только увидел тебя. Поскольку ты обладаешь даром предвидения, тебе известны все расклады наперед. Ты же понимаешь, что даже если Спартак соберет под своими знаменами сто тысяч рабов, в одиночку он Рим не победит. Спартаку необходимо заключить союз с Серторием и Митридатом.

– Но Митридат сейчас сам ведет трудную войну с римлянами в Азии, до Спартака ли ему, – неуверенно возразил я. – Серторий тоже воюет в Испании с Помпеем. Чем он сможет помочь Спартаку?

– Дружище, и Митридат и Серторий с великой радостью окажут поддержку Спартаку, как только они узнают об его успехах и численности восставших, – с блеском в глазах заверил меня Гай Каниций. – Митридат может прислать Спартаку корабли и оружие. Серторий может направить к Спартаку опытных военачальников, которые в свое время сражались с Суллой на стороне Гая Мария. И главное, Сертория поддерживают киликийские пираты, флот которых господствует на всех морях от Азии до Ливии. Стоит Серторию пожелать, и киликийские пираты станут союзниками Спартака. Имея свой флот, Спартак сможет перебросить свое войско хоть в Грецию, хоть в Иллирию, хоть на Сицилию, хоть куда!

– Я обязательно поговорю об этом со Спартаком и Криксом, – сказал я. – Вот только кто пожелает отправиться в Испанию к Серторию и в Азию к Митридату. Тут нужны люди с хорошо подвешенным языком и сметливым умом, а таких в окружении Спартака очень немного.

– К Серторию могу поехать я, благо мы с ним земляки, – без колебаний заявил Гай Каниций. – Квинт Серторий родом из сабинского города Нурсия, как и я. Уверен, мне удастся столковаться с Серторием. Я смогу расположить его к Спартаку. Рано или поздно Серторий разобьет Помпея, и тогда ему останется только идти на Рим, чтобы отменить все сулланские законы и вернуть Республику квиритов в лоно прежней дедовской демократии. Вот тогда-то Серторию и пригодится Спартак и его отряды.

– А кто поедет к Митридату? – Я взглянул на своего собеседника, догадываясь в душе, что у него уже имеется кандидат на это дело.

– К Митридату следует послать Эмилия Варина, – ответил Гай Каниций. – Он смел и неглуп, умеет плавать и ездить верхом, свободно говорит по-гречески. Я уже разговаривал с ним на эту тему. Эмилий Варин дал свое согласие стать посланцем от Спартака к понтийскому царю. Остается только убедить самого Спартака в выгоде для него иметь союзниками Митридата и Сертория.

– Но ведь для поездки в Испанию и Азию нужны корабли, где их взять? – заметил я, пробуя вино в своей чаше.

– Об этом я уже позаботился, – угощаясь солеными оливками, промолвил Гай Каниций. – У Хрисанфа есть старший брат, владеющий добротным торговым судном. Его зовут Феокл. За приличное вознаграждение Феокл готов доставить меня в Испанию на своем корабле, благо путь туда ему известен. Для путешествия в Азию я подыскал другое судно. Один местный купец имеет торговые дела в Эфесе и Милете, он-то и отвезет в Азию нашего гонца.

– А ты зря время не теряешь, приятель, – усмехнулся я. – Все уже продумал, все предусмотрел. С такой хваткой ты далеко пойдешь!

– Мой жизненный успех будет зависеть от победы Спартака над Римом, поэтому я делаю все, чтобы эта победа случилась, – с серьезным лицом произнес Гай Каниций. – Если тебе не удастся убедить Спартака заключить союз с Серторием и Митридатом, тогда постарайся убедить в этом Крикса.

«Ну, этот неугомонный забияка согласится заключить союз хоть с самим Аидом, лишь бы разбить ненавистных римлян в пух и прах!» – подумал я.

* * *

Влажный южный ветер разносил по всему предместью, утопавшему в садах, запах свежей молодой листвы лавровых и мастиковых деревьев. На фоне багрово-красного закатного неба мрачно темнели вершины невысоких гор, подступавших к Метапонту с северо-запада. Уже умолкли птицы. На соседних виллах окна, занавешенные тонкой тканью, озарились рыжеватым светом масляных ламп.

Я прогуливался по крытой террасе на втором этаже усадьбы, любуясь закатом и вслушиваясь в песню, которую пели печально-возвышенными голосами две девушки, скрытые от меня высокими кипарисами, растущими в переулке. Там, за кипарисовой аллеей и невысоким каменным забором, стояла вилла какого-то местного богача-грека, который не только не убоялся воинства восставших рабов, занявшего Метапонт, но даже сумел подружиться со многими вождями восставших.

Этого знатного грека звали Ктесиох. У него имелось двое совсем юных сыновей и две дочери на выданье. Дочери Ктесиоха частенько пели и музицировали на арфах, сидя на скамье в тенистом саду. Чаще всего это случалось по вечерам, как сегодня.

Песня, которую исполняли две юные гречанки, своим мотивом напомнила мне одну из песен группы «Скорпионе» – «Ветер перемен». Сходство было, конечно, очень небольшое, но и этого хватило для того, чтобы меня вдруг захлестнула волна грустной ностальгии по тем временам, когда я был аспирантом истфака Московского университета, жил на съемной квартире вдвоем с любимой женщиной, писал диссертацию, пытался зарабатывать деньги своим умом и строить свое счастье. Все это рухнуло и исчезло совершенно непонятным мистическим образом после моей встречи с группой итальянских археологов, оказавшихся на деле никакими не археологами, а скорее шайкой авантюристов. Владея устройством, похожим на машину времени, эти лжеитальянцы забросили меня в глубь веков, в эпоху Древнего Рима. Подобно щепке, угодившей в бурный водоворот, я сначала очутился в гладиаторской школе в Капуе, где сдружился со Спартаком и Криксом, а когда эти двое подняли в школе мятеж, то я без раздумий пошел за ними вместе с двумя сотнями отчаянных храбрецов. С первого дня восстания находясь рядом со Спартаком, участвуя в сражениях с отрядами римских легионеров, я не переставал думать о том, чем же в конце концов закончится этот эксперимент со мной, если это вообще можно назвать экспериментом. Какой во всем этом смысл?

Завеса над непонятным и таинственным приподнялась здесь в Метапонте всего месяц тому назад, когда я неожиданно столкнулся прямо на многолюдной улице со своим бывшим однокурсником Максимом Белкиным, тоже заброшенным в далекое прошлое теми же лжеитальянцами. Со слов Белкина выходило, что лжеитальянцы на самом деле являются сотрудниками российских спецслужб, которые переместились из 2031 года в 2011-й для выполнения особой миссии. Оказывается, там, в будущем, Россию ожидает ужасная катастрофа в результате ракетных ударов НАТО. Для предотвращения этой катастрофы нужен деятельный человек, знакомый с античным бытом, которому необходимо сделать так, чтобы на каком-то отрезке древней истории случилось кардинальное изменение событий. К примеру, восстание Спартака завершилось победой над Римом. В результате такого коллапса случится цепная реакция по всей спирали грядущих времен, где тоже произойдут неизбежные изменения в исторических событиях. И одним из этих изменений станет крушение замысла натовских генералов по расчленению России.

По воле случая и замыслу лжеитальянцев, спасителем России и агентом из будущего в окружении Спартака «посчастливилось» стать мне. Выяснив у Белкина цель моего пребывания в древнеримской эпохе, я не успел спросить у него, что будет со мной, если мне не удастся сделать Спартака победителем Рима. Машина времени отправила Белкина обратно в двадцать первый век, прервав наш с ним разговор буквально на полуслове.

Теперь мне предстояло приложить усилия к тому, чтобы выполнить возложенное на меня задание, иначе… А вот что ожидает меня в случае провала задания – об этом мне оставалось только гадать. В конце концов, бравые ребята из спецслужб могут просто махнуть на меня рукой, оставив на произвол судьбы в этой проклятущей рабовладельческой эпохе.

С такими невеселыми мыслями в голове я спустился на первый этаж виллы в просторное помещение с очагом, в котором весело потрескивало горячее пламя, пожирая смолистые поленья. Усевшись на скамью возле очага, я собрался было обмозговать свои дальнейшие действия по сколачиванию сильной оппозиции во главе с Криксом, как вдруг мои размышления были прерваны появлением Эмболарии.

– С каких это пор ты свел дружбу с дезертиром Гаем Каницием? – недовольно промолвила Эмболария, обращаясь ко мне. – Как ты можешь общаться с изменником!

– Этот изменник, как ты выразилась, весьма неглуп, – сказал я, не глядя на самнитку, стоявшую передо мной. – Он посвятил меня в свой замысел, при осуществлении которого наше войско сможет сокрушить Рим, ни много ни мало. К сожалению, Спартак не одобрил задумку Гая Каниция, объятый желанием поскорее уйти из Италии. Зато Крикс сразу ухватился за предложение Каниция заключить союз с Серторием и Митридатом.

Эмболария хорошо знала, кто такие Серторий и Митридат. Молва о двух этих мужах, объявивших войну Риму, ходила по всей Италии.

Присев на скамью рядом со мной, Эмболария тихо и озабоченно спросила:

– Крикс намерен действовать наперекор Спартаку или втайне от него?

– Я убедил Крикса вести переговоры втайне, – ответил я, заглянув в глаза самнитке. – Как только утихнут зимние штормы, Гай Каниций отправится послом в Испанию к Серторию, а Эмилий Варин поедет в Азию к Митридату.

– Если Спартак все-таки уведет часть нашего войска к альпийским горным проходам, ты последуешь за ним? – так же негромко спросила Эмболария.

– Нет, я останусь с Криксом, чтобы и дальше воевать с римлянами, – без колебаний сказал я, подбросив в огонь пару поленьев.

– Значит, и я тоже останусь, – твердо произнесла Эмболария, мягко взяв меня за руку.

Я привлек Эмболарию к себе, поцеловал ее в пунцовые уста и прошептал с улыбкой:

– Конечно, останешься! Кто же будет согревать меня в постели холодными ночами.

– Если будешь шляться по притонам, мой милый, то мои любовные объятия могут стать для тебя смертельными, – в тон мне прошептала Эмболария, крепко обняв меня своими сильными борцовскими руками. – Помни об этом!

* * *

Вскоре произошли события, ускорившие раскол среди восставших рабов и едва не посеявшие между ними кровавую распрю.

Двое галлов из отряда Крикса в одном из лупанаров Метапонта учинили кровавую резню. Они убили хозяина притона, его помощника и слугу-привратника, когда с них потребовали деньги за предоставленные им услуги проституток. Два гладиатора-галла находились в хмельном угаре и плохо соображали, когда размахивали оружием и проливали кровь. Немного протрезвев ближе к утру, эти двое попытались было замести свои следы, но разбежавшиеся из лупанара блудницы слишком хорошо знали в лицо и по именам этих двоих завсегдатаев заведения под названием «Веселый Эрос», разнеся весть об их злодеянии по всему городу. Власти Метапонта и родственники убитых сразу же устремились к Спартаку, настаивая на розыске и суровом наказании убийц.

Спартак прослыл среди граждан Метапонта человеком гуманным и справедливым, всем было известно его непримиримое отношение к любым преступлениям, кровавым и бескровным, бросавшим тень на его войско. Спартаку не составило труда разыскать двух воинов-галлов, запятнавших себя кровью ни в чем не повинных людей. Однако Спартак столкнулся с решительным противодействием со стороны Крикса, который не пожелал выдать ему виновников кровавого преступления. Эти двое злодеев состояли в когорте Брезовира, который был лучшим другом Крикса и у которого совсем не было желания выдавать двух своих лучших воинов на расправу. Брезовир довольно резонно заметил Криксу, что не так давно нечто похожее совершили воины из фракийских и самнитских когорт, которые избили двоих содержателей притонов за то, что те слишком завысили стоимость услуг проституток.

«Тогда тоже была пролита кровь, поскольку не обошлось без разбитых носов и выбитых зубов, но Спартак замял это дело, – сказал Брезовир. – Так и в нашем случае, я полагаю, что эту шумиху надо замять!»

<< 1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
2 из 6