Момент истины генерала Абакумова

В марте 1938 года Абакумова повысили до помощника начальника отделения 4-го отдела 1-го управления НКВД СССР, в сентябре – до помощника начальника отделения 2-го отдела ГУГБ, а в ноябре он уже возглавлял отделение 2-го отдела ГУГБ НКВД СССР. В этом же году его наградили знаком «Почетный работник ВЧК – ГПУ (XV)». Новые назначения Виктора Семеновича совпали со сменой руководства НКВД СССР и значительными изменениями в работе органов госбезопасности. 9 декабря 1938 года «Правда» и «Известия» опубликовали следующее сообщение: «Тов. Н. И. Ежов[6 - Ежов Николай Иванович (1895–1940). «Родился в семье рабочего (металлиста-литейщика). Русский. В КП с 03.17. Кандидат в члены ЦК ВКП(б) (16-й съезд). Член ЦК ВКП (б) (17-й съезд). Член Оргбюро ЦК ВКП(б) 10.02.34–21.03.39. Зам. пред. КПК при ЦК ВКП(б) 10.02.34–28.02.35. Член Президиума Исполкома Коминтерна 08.35–03.39. Кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б) 12.10.37–21.03.39. пред. КПК при ЦК ВКП(б) 28.02.35–21.03.39. Секретарь ЦК ВКП(б) 01.02.35–21.03.39. Депутат Верховного Совета СССР и Верховного Совета РСФСР 4-го созыва.Образование: 1 класс начального училища, Петербург, курсы марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б) 01.26–07.27.Ученик в слесарно-механической мастерской, Петербург до 1906; ученик у портного, Петербург 1906–1909; находился в Литве и Польше в поисках работы. Рабочий з-да Тильманса, г. Ковно 1909–1914; рабочий на кроватной ф-ке, Путиловском з-де, Петроград 1914–1915; участвовал в забастовках и демонстрациях, имел среди рабочих кличку «Колька-книжник»; подвергался аресту, высылался из Петрограда за забастовку.В армии: рядовой 76-го пех. запасн. полка, 172-го пех. Лидского полка 1915; был ранен и получил 6-месячный отпуск; мастер, ст. мастер арт. мастерской № 5 Северного фронта, конец 1915–1916.Рабочий на Путиловском з-де, 1916.В армии: рядовой 3-го пех. полка, Ново-Петергоф 1916; рабочий-солдат команды нестроевых Двинского ВО; рабочий арт. мастерской № 5 Северного фронта, Витебск 01.17–04.17.Принимал участие в организации Витебского комитета РСДРП(б); создавал партийные ячейки в Витебске; пред. и секретарь ячейки РСДРП(б) арт. мастерской № 5 07.17–10.17; пом. комиссара, комиссар ж.д. ст. Витебск 10.17–01.18; участвовал в разоружении Хоперской казачьей дивизии и польских легионеров; в 01.18 прибыл в Петроград, откуда уехал в Вышний Волочек; рабочий и член завкома на стекольном з-де Болотина, член Вышневолоцкого профсоюза, зав. клубом коммунистов, Вышний Волочек 05.18–04.19.В РККА: специалист-рабочий батальона ОСНАЗ, г. Зубцов 04.19–05.19; секретарь ячейки РКП(б) воен. подрайона (городка), Саратов 05.19–08.19; политрук, секретарь партколлектива 4-й базы радиотелеграфных формирований, Казань 08.19—1920; военком радиотелеграфной школы РККА, Казань 1920—01.21; военком радиобазы, Казань 01.21–04.21.Член Президиума ЦИК Татарской АССР 1921–1922; зав. агит. – проп. отд. Кремлевского райкома РКП(б), Казань 04.21–07.21; зам. отв. секретаря Татарского обкома РКП(б) 1921—01.22; лечился в Кремлевской больнице, Москва 01.22–13.02.22; отв. секретарь Марийского обкома РКП(б) 02.22–04.23; отв. секретарь Семипалатинского губкома РКП(б) 04.23–05.24; зав. орг. отд. Киргизского обкома ВКП(б) 05.24–10.25; зам. отв. секретаря Казахстанского крайкома ВКП(б) 16.07.27–11.11.17; зам. зав. орг. распределительного отд. ЦК ВКП(б) 11.11.27–28.12.29; зам. наркома земледелия СССР 16.12.29–16.11.30; зав. распределительным отд. ЦК ВКП(б) 14.11.30–10.03.34; член Центр, комиссии ВКП(б) по чистке партии 28.04.33—1934; зам. пред. КПК при ЦК ВКП(б). 11.02.34–28.02.35; зав. пром. отд. ЦК ВКП(б) 10.03.34–10.03.35; зав. отд. руководящих партийных органов ЦК ВКП(б) 10.03.35–04.02.36; нарком внутр. дел СССР 26.09.36–25.11.38; зам. пред. Комитета резервов при СТО СССР 22.11.36–28.04.37; член Комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) по судебным делам 23.01.37–19.01.39; кандидат в члены Комитета обороны при СНК СССР 27.04.37–21.03.39; нарком водного транспорта СССР 08.04.38–09.04. 39; член Воен. совета при НКО СССР (упом. 01.38).Арестован 10.04.39; приговорен ВКВС СССР 04.02.40 к ВМН. Расстрелян. Не реабилитирован.Звание: генеральный комиссар ГБ 28.01.37.Награды: орден Ленина 17.07.37; орден Красного Знамени МНР 25.10.37» (Петров Н. В., Скоркин К. В. Указ. соч. С. 184–185).] освобожден, согласно его просьбе, от обязанностей Наркома внутренних дел с оставлением его Народным комиссаром водного транспорта.

Народным Комиссаром внутренних дел СССР утвержден тов. Л. П. Берия»[7 - Берия Лаврентий Павлович (1899–1953). «Родился в семье крестьянина-бедняка. Грузин. В КП с 03.17. Член ЦК ВКП(б) – КПСС (17, 18 и 19 съезды). Член Президиума Веховного Совета СССР 17.01.38–31.05.39. Кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б) 22.03.39–18.03.46. Член Политбюро ЦК ВКП(б) 18.03.46–16.10.52. Член Президиума ЦК КПСС 16.10.52 Член Бюро Президиума ЦК КПСС 16.10.52–05.03.53 Депутат Верховного СССР 1—3-го созывов. Герой Соц. Труда 1943. Лауреат Сталинской премии 1-й степени 29.10.49.Образование: Сухумское высшее начальное училище 1906–1915, окончил с отличием; среднее механико-строит. тех. училище, Баку 1919; Бакинский политехн. ин-т 1920–1922.Казначей нелегального марксистского кружка механико-строит. училища, Баку 1915–1917; практикант Гл. конторы Нобеля в Балаханах 1916; организовал ячейку РСПРП(б), Баку 03.17; техник-практикант гидротехн. отряда, Румынский фронт 06.17–12.17; сотр. секретариата Бакинского Совета 01.18–09.18; остался в Баку при турецкой оккупации; конторщик на з-де “Каспийское товарищество Белый Город”, Баку 10.18–01.19; пред. подпольной ячейки РКП(б) техников, Баку 02.19–04.20; по поручению партии “Гуммет” поступил на службу в мусаватистскую контрразведку, осень 1919–1920; сотр. Бакинской таможни 03.20–04.20; уполн. Кавказского крайкома РКП(б) и регистрационного отд. 11-й армии в Грузии 04.20; арестован грузинскими меньшевиками в Тифлисе 04.20; освобожден, с предписанием в 3-дневный срок покинуть Грузию; под фамилией Лакербая работал в полпредстве РСФСР в Грузии 04.19–05.20; арестован меньшевиками 05.20, сидел в Кутаисской тюрьме 05.20–07.20; выслан в советский Азербайджан 08.20; управ. делами ЦК КП(б) Азербайджана 08.20–10.20; отв. секретарь Чрезвычайной комиссии по экспроприации буржуазии и улучшению быта рабочих, Баку 10.20.—02.21.В органах ВЧК-ОГПУ зам. нач. секретно-опер. отд-я Азербайджанской ЧК 04.21–05.21; зам. пред. Азербайджанской ЧК, нач. СОЧ 05.21–11.22; зам. пред. Грузинской ЧК, нач. СОЧ 11.22–03.26; зам. пред. ГПУ ГрузССР, нач. СОЧ 03.26–02.12.26; зам. полпреда ОГПУ в ЗСФСР, зам. пред. Закавказской ГПУ 02.12.26–17.04.31; нач. СОЧ ПП ОГПУ в ЗСФСР и Закавказской ГПУ 12.26–17.04.31; пред. ГПУ ГрузССР 02.12.26–03.12.31; нарком внутр. дел ГрузССР 04.04.27–12.30; нач. ОО ОГПУ Кавказской краснознаменной армии и полпред ОГПУ СССР в ЗСФСР – пред. Закавказской ГПУ 17.04.31–03.12.31; член коллегии ОГПУ СССР 18.08.31–03.12.31.2-й секретарь Закавказского крайкома ВКП(б) 31.10.31–17.10.32; 1-й секретарь ЦК КП(б) Грузии 14.11.31–31.08.38; 1-й секретарь Закавказского крайкома ВКП(б) 17.10.32–05.12.36; 1-й секретарь Тбилисского горкома КП(б) Грузии 05.37–31.08.38.В органах НКВД: 1-й зам. наркома внутр. дел СССР 22.08.38–25.11.38; нач. 1-го упр. НКВД СССР 08.09.38–29.09.38; нач. ГУГБ НКВД СССР 29.09.38–17.12.38; нарком внутр. дел СССР 25.11.38–29.12.45.Зам. пред. СНК СССР 03.02.41–15.03.46; член ГКО СССР 30.06.41–04.09.45; зам. пред. ГКО СССР 16.05.44–04.09.45; пред. Гос. Комитета № 1 при СНК-СМ СССР 20.08.45–26.06.53; зам. пред. СМ СССР 19.03.46–15.03.53; 1-й зам. пред. СМ СССР 05.03.53–26.06.53; министр внутр. дел СССР 05.03.53–26.06.53.Арестован 26.06.53 на заседании Президиума ЦК КПСС; на Пленуме ЦК КПСС 02.07.53–07.07.53 выведен из состава ЦК КПСС и исключен из партии как “враг Коммунистической партии и советского народа”; приговорен Специальным судебным присутствием Верховного суда СССР 23.12.53 к ВМН.Расстрелян.Не реабилитирован.Звания: комиссар ГБ 1-го ранга 11.09.38; генеральный комиссар ГБ 30.01.41; Маршал Советского Союза 09.07.45.Награды: орден Боевого Красного Знамени ГрузССР 03.07.23; орден Красного Знамени № 7034 03.04.24; орден Трудового Красного Знамени ГрузССР 10.04.31; орден Трудового Красного Знамени АзербССР 14.03.32; знак “Почетный работник ВЧК-ГПУ (V)” № 100; знак “Почетный работник ВЧК-ГПУ (XV)” № 205 20.12.32; орден Ленина № 1236 17.03.35; орден Красного Знамени (МНР) № 441 15.07.42; орден Республики (Тува) 18.08.43; медаль “Серп и Молот” № 80 30.09.43; орден Ленина № 14839 30.09.43; орден Красного Знамени № 11517 03.11.44; орден Ленина № 27006 12.02.45; медаль “XXV лет МНР” № 3125 19.09.46; орден Ленина № 118679 29.10.49; орден Трудового Красного Знамени АрмССР; 7 медалей.Сочинения: Берия Л. П. Под великим знаменем Ленина – Сталина: Статьи и речи. Тбилиси, 1939; Берия Л. П. К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье. 8-е изд. М., 1949» (Петров Н. В., Скоркин К. В. Указ. соч. С. 106–107).].

Далее процитируем историка В. Ф. Некрасова: «Приход Берии в НКВД СССР совпал со временем, когда Сталин и его окружение предприняли ряд мер для того, чтобы несколько убавить репрессивную волну в стране… О том, что Сталин и его подручные буквально утонули в репрессивных делах, свидетельствует хотя бы перечень постановлений ЦК ВКП(б), принятых по этим вопросам в одном только 1938 году: “Об изменении структуры ГУГБ НКВД СССР” (28 марта), “Об изменении структуры НКВД СССР” (13 сентября), “О структуре НКВД СССР” (23 сентября), “Об учете, проверке и утверждении работников НКВД” (14 ноября), “Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия” (совместно с СНК СССР 17 ноября), “О порядке согласования арестов” (совместно с СНК СССР 1 декабря)…

В двух последних постановлениях была сформулирована новая платформа работы. Так, постановление “Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия” потребовало продолжать и впредь беспощадную борьбу со всеми врагами СССР, но организовать ее при помощи более совершенных и надежных методов. Среди недостатков, которые выявлены в работе органов НКВД и прокуратуры, названы следующие. Работники НКВД совершенно забросили агентурно-осведомительскую деятельность, предпочитая действовать упрощенным способом, путем массовых арестов, обсуждают вопросы о представлении “лимитов” для производства таких арестов. В постановлении был осужден глубоко укоренившийся упрощенный порядок расследования, при котором следователь ограничивался получением от обвиняемого признания своей вины и совершенно не заботился о подкреплении этого признания показаниями свидетелей, актами экспертизы, вещественными доказательствами. В постановлении признавалось наличие фактов извращения советских законов, совершения подлогов, фальсификации следственных документов, привлечения к уголовной ответственности невинных людей. Но все это в духе времени приписывалось тем врагам народа, которые пробрались в органы НКВД и прокуратуры. Было запрещено производство каких-либо массовых операций по арестам и выселению, предписано производить аресты только по постановлению суда или с санкции прокурора. Ликвидировались судебные тройки.

Это, конечно, было потепление, хотя, как показала жизнь, оно было не таким уж и значительным. 26 ноября 1938 года Берия уже как нарком внутренних дел подписывает приказ о порядке осуществления требований этого постановления, из тюрем и лагерей освобождают немало безвинных людей, в том числе военных работников. Повышалась требовательность к лицам, нарушающим законность».

В соответствии с приказом наркома в стране развернулась кампания по привлечению к строгой ответственности сотрудников госбезопасности, виновных в проведении необоснованных арестов и применении незаконных извращенных методов ведения следствия. Так, например, по прямому указанию Л. П. Берии были арестованы и переданы под суд Ревтрибунала 13 сотрудников дорожно-транспортного отдела НКВД Московско-Киевской железной дороги и группа работников особого отдела Краснознаменного Балтийского флота, виновные в производстве необоснованных арестов и неправильных методах ведения следствия. Бериевская «чистка» не обошла стороной и ГУГБ. В частности, был уволен любитель затрещин и оплеух Андрей Ведерников, а также ряд других сотрудников, замеченных в рукоприкладстве (к слову сказать, начальник отделения Виктор Абакумов избежал неприятностей по службе, что, конечно, косвенно, но доказывает его непричастность в этот период к незаконным методам ведения следствия). В одной из своих речей, опубликованной в центральных газетах, Л. П. Берия заявил:

«Окруженные вниманием и заботой партии и народа, беззаветно преданные нашей партии, Сталинскому ЦК ВКП(б), родному, любимому вождю товарищу Сталину работники НКВД, очистив свои ряды от пробравшихся в них вражеских элементов и укрепив свои ряды проверенными кадрами, обеспечат разоблачение, разгром и искоренение всех врагов народа».

Осенью 1938 года произошло знакомство наркома НКВД с начальником отделения Виктором Абакумовым. По одной из версий, случилось это в клубе работников госбезопасности на торжественном заседании, посвященном очередной годовщине Октябрьской революции. Абакумов, дождавшись момента, когда в зал входил Лаврентий Берия, вдруг вскочил с места с яростным криком:

– Безобразие! Вопиющее разгильдяйство!

Выяснилось, что гнев Виктора Семеновича вызвал портрет наркома НКВД, висящий, по его мнению, слишком далеко от центра сцены.

– Я тебя научу, черта гунявого, как нужно портреты вешать! – бушевал лейтенант Абакумов, накинувшись на сержанта госбезопасности, ответственного за украшение зала. – Совсем жопорукими стали, портрет как следует повесить не можете!

– Э, что там за гвалт? – удивился Лаврентий Павлович, наблюдая за поднявшимся переполохом.

Один из заместителей наркома выяснил причину криков. Берия заинтересовался виновником шума.

– Вах, какой горячий молодой человек, прямо джигит, да, – сказал Лаврентий Павлович, рассматривая смущенного Виктора Семеновича. – Кто такой?

Абакумов представился.

– Хорошо, – кивнул Берия, падкий, как и всякий южный человек, на бурное проявление чинопочитания. – А портрет оставим там, где висит. Надеюсь, что зоркий глаз чекистов сумеет рассмотреть своего руководителя и на таком расстоянии.

С этого происшествия началось стремительное восхождение Виктора Семеновича Абакумова по служебной лестнице.

5 декабря 1938 года он был назначен исполняющим обязанности начальника Управления НКВД по Ростовской области. Кроме того, Абакумов из лейтенантов, минуя звание старшего лейтенанта, стал капитаном госбезопасности. По словам чекиста Сергея Федосеева, свежеиспеченный капитан появился на Лубянке в новой форме с тремя прямоугольниками в петлицах и долгое время бесцельно слонялся по коридорам, приставая с пустопорожними разговорами к сотрудникам и даже уборщицам. «Наверное, хотел, чтобы как можно больше людей увидели его взлет», – пришел к заключению ветеран.

27 апреля 1939 года Абакумова утвердили в должности начальника УНКВД по Ростовской области. Вступая в должность, Виктор Семенович произнес на общем собрании ростовских сотрудников госбезопасности речь, где, в частности, были такие слова:

«В ходе дальнейшего победоносного движения нашей страны вперед по пути коммунизма на органы НКВД возлагаются весьма ответственные задачи, ибо наша страна живет и развивается в окружении враждебных капиталистических государств, засылающих к нам шпионов, диверсантов и убийц. Подлые враги народа и впредь с еще большей ожесточенностью будут пытаться вредить, пакостить нам, мешать в осуществлении дальнейшей программы строительства коммунизма.

Поэтому буду требовать от чекистов Ростовской области повышения пролетарской бдительности в деле разоблачения и разгрома антисоветского подполья и его пособников. Сорную траву с нашего советского поля – вон! Вон, без всякой жалости и сострадания! Однако при проведении этой ответственной работы ростовским чекистам следует опираться на наши советские законы и действовать так, как учит нас наш дорогой вождь товарищ Сталин и наш любимый нарком товарищ Берия!»

В стенограмме собрания записано, что речь Абакумова неоднократно прерывалась «бурными аплодисментами, переходящими в овацию».

На новой должности Виктор Семенович проявил себя требовательным и энергичным начальником. Впрочем, как вспоминал один из ростовских ветеранов УНКВД, в то время от территориальных управлений ничего особенного не требовалось – выполняй указания Москвы и вовремя отчитывайся о проделанной работе. «Приказывали пересматривать дела на арестованных и осужденных – мы пересматривали, многих освобождали. Приказывали очистить оборонные предприятия от поляков, потенциальных вражеских агентов, – мы очищали», – рассказывал бывший чекист.

В период советско-финляндской войны 1939–1940 годов ростовские чекисты проявили сверхбдительность, ликвидировав на территории области финскую шпионскую организацию. По этому делу было арестовано 16 человек, в большинстве финской или карельской национальности и, как исключение из правил, некий Гореликов, цыган по национальности. Все арестованные обвинялись в шпионаже, подготовке диверсий и распространении враждебных слухов.

Однако у Виктора Абакумова успех своих подчиненных вызвал явное недоверие. Под его личным контролем начался пересмотр дел, в результате которого было выявлено вопиющее нарушение соцзаконности. Особенно грубо нарушал закон оперуполномоченный по фамилии Чебрак, ведущий дело по обвинению гражданина Пюхавайнена в подготовке диверсий на железнодорожном перегоне Ростов – Батайск. Было установлено, как рьяный оперуполномоченный вел допросы арестованного.

– Ну, давай, гнида, рассказывай, как планировал сбрасывать с насыпи эшелоны с красноармейцами, – цедил Чебрак, тяжело глядя на арестованного.

– Вы не имеете права. Я «красный» финн. Меня лично знает товарищ Антикайнен![8 - Антикайнен Тойво (1898–1941), деятель финского рабочего движения, интернационалист. Член социал-демократической партии Финляндии с 1915 г., член РКП(б) с 1918 г. Участник революции в Финляндии в 1918 г., после ее поражения – в Советской России. В 1918–1919 гг. в Красной армии. Участвовал в подавлении Кронштадского мятежа в 1921 г. и разгроме Карельской авантюры в 1921–1922 гг. С 1923 г. член ЦК, с 1925 г. член Политбюро ЦК КПФ. Депутат Верховного Совета СССР. Погиб в авиационной катастрофе.] – возмущался гражданин Пюхавайнен.

– Жопа ты белогвардейская, а не «красный» финн. И не смей трепать своим грязным языком имя славного сына трудового народа, Тойво Антикайнена! – бешено орал оперуполномоченный и пускал в ход здоровенные кулаки и тяжелые сапожищи.

В итоге гражданин Пюхавайнен был вынужден сознаться в том, что «работает на белофинскую разведку с 1921 года», а диверсии на перегоне планировал устраивать посредством «развинчивания стыков рельсов, подкладывания на рельсы железнодорожных костылей и загромождения путей шпалами».

– Сволочь, – ознакомившись с результатом внутриведомственного расследования, пришел к заключению Абакумов и оставил на документе следующую резолюцию: «Бывшего оперуполномоченного Чебрака, опозорившего звание чекиста, арестовать и отдать под суд Ревтрибунала».

Другие дела по финским «шпионам» также были сляпаны по чебраковскому методу. Арестованных освободили. Все сотрудники, виновные в нарушениях закона, понесли заслуженное наказание. Не повезло, правда, цыгану Гореликову: его дело «о распространении злостных слухов и клеветы, порочащих Красную Армию», было направлено в суд, который отмерил чернявому клеветнику 10 лет заключения.

В Москве заметили старания Абакумова, благо кампания по чистке собственных рядов еще по инерции продолжалась, и незамедлительно поощрили. На одном из совещаний Лаврентий Берия поставил в пример действия начальника УНКВД по Ростовской области в деле «выявления вражеских элементов, проникших в ряды славных бойцов-дзержинцев». А весной 1940 года Абакумова наградили орденом Красного Знамени за № 4697 и повысили в чине, присвоив звание старшего майора госбезопасности.

Зимой 1941 года Виктора Семеновича назначили заместителем наркома НКВД, курировавшим Особые отделы (ОО) в армии, на флоте, а также в пограничных и внутренних войсках.

Стоит напомнить, что еще в марте 1937 года было объявлено временное положение о работе ОО ГУГБ НКВД, на который была возложена контрразведка по Красной армии, ВМФ, пограничным и внутренним войскам. Структура Особого отдела была следующей:

1-е отделение (штабное) обслуживало Генеральный штаб и Академию Генштаба;

2-е отделение (вооружение) обслуживало Главное управление вооружений РККА, Артиллерийское управление, Автобронетанковое управление, Химическое управление, Техническое управление, Управление связи, НИИ вооружений, приемку военных материалов на оборонном производстве;

3-е отделение (полевых войск);

4-е отделение (авиационное);

5-е отделение (морское);

6-е отделение (строительно-хозяйственное) обслуживало оборонительное строительство, инженерные войска, стройбаты;

7-е отделение (вузовское) обслуживало все военные академии и учебные заведения, за исключением Академии Генштаба;

8-е отделение (склады) обслуживало центральные, окружные и полевые склады РККА;

9-е отделение (осоавиахимовское) обслуживало всю систему Осоавиахима и начсостава запаса;

10-е отделение (войска НКВД);

11-е отделение (оргучет);

12-е отделение (мобилизационное).

К началу 1940-х годов структура ОО ГУГБ оставалась без существенных изменений. Однако в соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 8 февраля 1941 года особые органы были переданы в Наркомат обороны (НКО) и Наркомат Военно-морского флота (НК ВМФ), в составе которых создавались три управления. А в Наркомате внутренних дел контрразведка в пограничных и внутренних войсках возлагалась на 3-й отдел. Особый отдел ГУГБ НКВД ликвидировался. Почти одновременно (постановление ЦК ВКП(б) от 3 февраля 1941 года) из НКВД был выделен Наркомат госбезопасности (НКГБ). На новую структуру возлагались задачи по охране руководителей партии и правительства, ведение разведывательной работы за рубежом, борьба с подрывной, шпионской, диверсионной, террористической деятельностью иностранных разведок внутри Советского Союза, оперативная разработка и ликвидация «остатков всяких антисоветских партий и контрреволюционных формирований среди различных слоев населения СССР».

В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР начальники трех управлений НКО и НК ВМФ подчинялись непосредственно наркомам трех отделов военных округов – начальнику 3-го управления НКО и наркому обороны, начальник 3-го отдела корпуса – начальнику 3-го отдела округа и командующему округом и т. д. Предписывалось также образовать Центральный совет для координации действий вновь образованных органов в составе наркомов внутренних дел и госбезопасности и начальников трех управлений НКО и НК ВМФ. Начальником 3-го управления НКО был назначен дивизионный комиссар (после февраля 1941 года сотрудникам 3-х управлений были присвоены звания политсостава РККА) А. Н. Михеев[9 - Михеев Анатолий Николаевич (1911–1941). «Родился в семье сторожа ж.-д. рем. артели. Русский. В КП с 03.32 (член ВЛКСМ 1927–1933).Образование: школа 2-й ступени, Архангельск 1927: воен. – инж. школа Л ВО 09.28–05.31; 4 курса Воен. – инж. академии РККА им. Куйбышева 12.35–02.39.Чернорабочий на лесопильном з-де № 1 топливного отд. Упр. Северных ж. д., станц. Перминова 09.27–09.28.В РККА с 09.28: ком. взвода Отдельного саперного батальона 7-го стр. корпуса, Украинский ВО 05.31–05. 32; ком. саперной роты Отдельного саперного батальона 7-го стр. корпуса 05.32–11.33.В войсках ОГПУ-НКВД: курсовой ком. саперно-маскировочного дивизиона 4-й погран. школы ОГПУ-НКВД.В органах НКВД: нач. ОО НКВД Орловского ВО 04.02.39–07.09.39; нач. ОО НКВД Киевского ВО 07.09.39–23.08.40; нач. ОО ГУГБ НКВД СССР 23.08.40–12.02.41; нач. 3-го упр. НКО СССР 08.02.41–19.07.41; нач. ОО НКВД Юго-Западного фронта 19.07.41–23.09.41.Погиб на фронте.Звания: ст. лейтенант 1936; капитан 1938; майор (РККА) 1939; капитан ГБ 04.02.39; майор ГБ 07.09.39; дивизионный комиссар 1941; комиссар ГБ 3-го ранга 19.07.41.Награда: орден Красной Звезды 26.04.40 (Петров Н. В., Скоркин К. В. Указ. соч. С. 306).], а 3-го управления НК ВМФ – дивизионный комиссар А. И. Петров[10 - Петров Андрей Иванович (1902—?), с января 1939 г. – начальник 10-го управления 4-го отдела ГУГБ НКВД СССР, с апреля 1940 г. – заместитель начальника 4-го отдела ГУГБ НКВД СССР. В 1941–1942 гг. – начальник 3-го Управления НКВМФ (дивизионный комиссар). 15 мая 1942 г. арестован НКВД СССР по обвинению в том, что «будучи начальником 3 управления НКВМФ, преступно-халатно относился к выполнению своих обязанностей, не контролировал и не руководил оперативной работой, допустил преступную практику применения извращенных методов в следствии (избиение арестованных, вымогательство вымышленных показаний) и искусственное заведение дел об антисоветских организациях». Постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 13 января 1943 г. осужден на 3 года лишения свободы.], бывший заместитель начальника 4-го отдела ГУГБ НКВД.

Курировать работу структуры, находящейся в стадии реорганизации, предстояло заместителю наркома НКВД Виктору Семеновичу Абакумову. Однако просуществовали три управления недолго. Документальных свидетельств об их деятельности до июня 1941 года не обнаружено, по-видимому, они реально не функционировали.

Между тем страна стояла на пороге тяжелых испытаний. Вдоль западных границ СССР сосредоточивались войска фашистской Германии. Из спецсообщения Разведывательного управления РККА № 6604477сс в ЦК ВКП(б), СНК, НКО и НКВД СССР от 5 мая 1941 года: