ОСВОД. Хронофлибустьеры

Показались научники, приближавшиеся неторопливой трусцой. И Властимир, даже от них отставший. Ну все, конец его шахматным турнирам. Загоню в тренажерный зал сбрасывать лишние килограммы. И переселю на «Скорпену» (так назывался наш парусник), пусть квартирует вместе с бойцами Соколова. На весь ОСВОД здесь кают не хватит, но для него местечко найдут, потеснятся.

Властимир, не подозревая о грядущих незавидных переменах в судьбе, протопал по сходням, дышал тяжело, одышливо. И вскоре мы отплыли. Яхта с научниками, отвалившая от причальной стенки минутой спустя, пристроилась в кильватер, – однако любой случайный наблюдатель, окажись такой на берегу, поставил бы сто к одному на то, что суперсовременное судно окажется на финише первым. Поставил и проиграл бы пари.

Псевдобригантина, не сбавляя хода, преобразилась на манер трансформера. Реи сложились, втянулись в мачты, а мачты – в корпус, весьма изменивший свои очертания. Считанные минуты спустя по бухте стремительно понеслось судно на подводных крыльях, мало чем напоминавшее прежний бутафорский парусник.

* * *

– Объект слева по курсу! Вышел из невидимости! – звучали переговоры в наушниках. – Дистанция шесть миль!

– Режим-два! Курс сто двенадцать! Средний ход!

– Курс девяносто шесть! Запускаю беспилотник!

Сбрасывая ход, два наших судна расходились в стороны, брали объект в «клещи».

В боевой рубке зажегся большой обзорный экран и мы с Ротмистром увидели изображение, передаваемое с беспилотника. Знакомая картина: большой галеон североевропейской постройки, наш «Летучий Голандец».

– Проверю, что там с режимом-два, – сказал Ротмистр и выскользнул из рубки.

Его бойцы находились и у нас на борту, и на «Медузе» (так именовалась яхта научников). Соколов мог выходить в море на любом из этих судов, но сегодня выбрал «Скорпену».

Я знал, что в режиме-два готовится к бою вооружение, обычно замаскированное. Хотя смешно… Наши ракетные установки позволили бы вступить в схватку, например, с корветом финских или шведских ВМС, причем с немалыми шансами на успех. А чтобы потопить галеон, ощетинившийся десятками бронзовых карронад, хватило бы и одного скорострельного орудия, – но задача топить «корабль-призрак» не стояла.

Все стреляющее железо, подведомственное Соколову, предназначено для другого… Сквозь неконтролируемые, стихийно срабатывающие порталы, ведущие в Миры, способны проскакивать самые разные твари, порой весьма крупные и агрессивные. Но не факт, что они поднимутся на поверхность, – а под водой с ними придется иметь дело ОСВОДу.

В наушниках продолжалась деловитая перекличка. Наши суда заняли исходные позиции, сбросив ход до самого малого. Галеон игнорировал их появление, следовал прежним курсом. «Придется сегодня нырять или нет?» – гадал я.

– Отбой учебной тревоги! – прозвучал в наушниках голос ЛБ, наблюдавшего за нашими действиями дистанционно, из Института.

Капитаны откликнулись почти синхронно:

– Есть отбой тревоги!

– Есть отбой тревоги!

Парусник исчез с экрана, как не было. Разумеется, его и не было, – имитация, созданная на основе любительских съемок «Голландца».

– Маскировка с левой установки не снялась, что-то там перекосило, – пожаловался Соколов, вернувшись в рубку. – Пришлось вручную снимать, так теперь обратно не встает… Достанется от босса на орехи.

– Свалишь все на техников, – беззаботно посоветовал я, довольный, что под воду отправляться сегодня не пришлось. – Что при любом косяке главное? Правильно, главное – найти, на кого можно переложить ответственность.

* * *

В кают-компании Малыш Хомяков развлекал сестричек, рассказывая не очень-то приличные, на грани фола, анекдоты. Где и когда только успел набраться… Властимир не слушал – уставившись на планшет, решал шахматную задачу. Хуммель, как обычно, наладился подремать.

Я тоже не слушал россказни Колобка. Расслабился, блаженно размышляя: «Красота… Меньше чем через час будем на берегу, и восстанавливаться после погружения не надо, и Нейя еще не спит, и…»

Наверное, эти благостные мысли стали ошибкой: судьба любит наказывать наивных мечтателей.

Дана вновь, второй раз за сегодня, издала пронзительную трель. Тем же звуком порадовали устройства связи остальных осводовцев. А через миг, словно эхо, трель прозвучала по корабельной громкой связи.

– Ни разу не смешно, – проворчал Властимир, отрываясь от своей задачки.

Да уж, две тревоги в один день, одна за другой, – перебор. Чудит родимое начальство…

Вернувшись в боевую рубку, я натянул наушники и услышал с середины фразы:

– …до объекта пять кабельтовых. Это не учебная тревога. Повторяю, тревога не учебная.

Что за ерунда… Никаких других тревог в этом квадрате приключиться не может по определению. И никаких реальных объектов в пяти кабельтовых не появится. До эпицентра интересовавших нас событий двести с лишним морских миль. А если огибать побережье и финские территориальные воды, то и все двести пятьдесят.

На экране было пусто. Ни реальной цели, ни смоделированной компьютером. Все правильно, беспилотник запустить не успели…

Затем я сообразил: пять кабельтовых, а еще лишь начало смеркаться и видимость относительно приличная, значит… Сообразил и выскочил на палубу. Галеона не увидел – впереди, справа по курсу, дрейфовало судно достаточно современной постройки. Все огни погашены, ни одного человека на палубах не видно.

Поднося бинокль к глазам, я почти не сомневался, какое название сейчас прочитаю. Ну да, все правильно… «Котлин». Круизный теплоход, бесследно пропавший в ночь на первое июня.

Его сейчас активно ищут спасатели трех стран, причем в двухстах с лишним милях отсюда, – а он тут, целый и невредимый.

«Хотя нет, не такой уж невредимый», – сообразил я, присмотревшись повнимательнее.

Теплоход явно побывал в переделке: на борту можно было разглядеть глубокие свежие вмятины, и тянулись от них не то трещины обшивки, не то разошедшиеся сварные швы. В надстройках, менее прочных, виднелись круглые отверстия с рваными краями, вдавленными внутрь. Кто-то подверг обстрелу мирное судно, не имевшее на борту никакого вооружения. И подозреваемый, исходя из характера пробоин, имелся лишь один: галеон не то семнадцатого, не то начала восемнадцатого века.

Пираты, ктулху побери, Балтийского моря.

Флибустьеры.

Корсары, якорь им в глотку…

ЛБ опасался, что ошалевшие от непонятного чужого мира морячки наделают глупостей? Зря опасался. Пришельцы быстро освоились. И занялись не глупостями, а знакомым и привычным делом, морским разбоем.