Земля живых (сборник)

– Спустимся по пожарной лестнице, – сказал Молдаванин. Он помахал планом эвакуации, сорванным со стены. – Вон туда.

– Вперед, – сказал Боря. – Быстрее!

* * *

По пути мы столкнулись с двумя мудачками, но даже патроны тратить не стали. Поодиночке они не очень опасны. На одного сбросили сверху стул, а потом добили лежачего. Второго просто взяли за плечи и сбросили в проем лестницы. Плюх! И готово.

Двадцатый этаж. Мы осторожно сунулись в коридор, Боря с Молдаванином впереди. Площадка у лифта была пуста. Только в одну из дверей кто-то тупо и методично ударялся всем телом. Но дверь была заперта и не выпускала мертвеца наружу.

Мы быстро двинулись по этажу. Когда проходили мимо номеров, то в одну дверь, то в другую кто-то стучался изнутри.

Похоже, эпидемия развивалась быстрее, чем мы думали. Возможно, мы единственные в «Космосе», кто еще живой и нормальный.

– Быстрее! – опять Боря.

Номер двадцать тридцать шесть.

«РЕМОНТ», на двери висела кривая покосившаяся табличка. Дверь, белая от строительной пыли, заклеена скотчем и закрыта на амбарный замок. Вот и Борина заначка. Боря вместо того, чтобы достать ключ – для такого замка нужен огромный, – потянулся и что-то нажал вверху двери. Потом открыл ее маленьким ключом.

– Осторожно, – сказал Боря. – Я первый. Тут растяжка.

Оказалось, Боря-диверсант поставил на входе растяжку с «лимонкой». Добрый Боря, отзывчивый. Видимо, тут что-то интересное хранится. Боря аккуратно снял растяжку, вставил кольцо в гранату. Подумал и протянул гранату Молдаванину.

Номер выглядел как заброшенный. Две комнаты, санузел, какие-то доски на полу. Пыльные матрасы, шкафы. Когда мы забились в него, оказалось, что места почти не осталось. Юлю, еще не пришедшую в себя, усадили на кровать. Рыжий сбегал, набрал воды из-под крана, напоил девушку. Она послушно пила, но и только.

И тут Боря начал доставать свое добро. Шкаф оказался не шкаф, а целый склад с оружием. Боря все вынимал и вынимал, а мы открыли рты. Настоящая коллекция.

Оружия до фига. Я многого даже не видел никогда. Что, Боря собирался третью мировую войну вести?

– «Шмайсер»-то тебе зачем? – удивился Киря.

– Пацаны знакомые подогнали, – сказал Боря. – Че отказываться-то? Черные копатели нарыли, потом восстановили. Хорошая машинка. На, держи, если нравится.

Мужские игрушки. Я тоже к оружию неровно дышу, что есть, то есть. Только это не «шмайсер», а MP-40. Это даже дети знают.

Боря достал из тайника следующую игрушку. Я присвистнул.

– Вот это намного лучше, – сказал Боря. – Кому?

Пулемет Дегтярева образца 46-го года. С лентой, как немецкий МГ времен войны. У меня друган в Монголии служил, прежде чем его в Хакасию перевели, к нашим ядерным «ураганам», – так он рассказывал, что все старые армейские склады забиты тушенкой, ППШ и пулеметами Дегтярева. И «максимы», кстати, на полном ходу есть. Мы, говорит, ими траву косили, для прикола. Машина – зверь просто. Режет ровненько, не шелохнется. Темп под тысячу выстрелов в минуту. Да уж, «максим» нам бы сейчас точно не помешал…

Вооружились мы до зубов. Куда там Шварцу в розовых лучах заката. Как там говорил Лундгрен в «Красном скорпионе»? «Ти был в спэцназе». «Я и тэперь в спецназе».

Я хотел взять ТТ, еще советский, со звездой на рифленой рукояти, но Юра покачал головой.

– Бери «макар», – коротко сказал он. Я помедлил. Юре я доверял больше, чем себе. Хотя слышал, что киллеры бригад предпочитали именно тэтэшку – из-за его пробивной мощи и точности. Любой бронежилет навылет. Хотя какие у мудачков броники? Надо башку разнести.

Я взял оба.

И патронов набрал столько, что сам удивился. Жадность вообще не мое увлечение. А вот хозяйственность… По старой шоферской привычке я ни одну старую деталь не выкидываю. Кто знает, когда что пригодится? Ленка уже смеется: мол, полквартиры запчастями забил. Так, в правый карман ветровки патроны ПМ, в левый ТТ. Еще по два полных магазина – в борсетку на пояс. И цветными резинками для денег закрепил, чтобы не вывалились на ходу. Тяжесть приличная получилась. Юра посмотрел на меня и кивнул.

Монтировку бы еще. Или хорошую трубу. Страшно вспомнить, сколько раз ситуация разрешалась миром только потому, что у меня была в руках монтировка. Дальнобои – особый мир. В мире дороги ссыкуны не выживают.

Юра вооружился «калашом». Обычный 74-й с деревянным прикладом, как у нас в армейке. Боря опытный, у него и «лифчик» оказался в запасе. Юра надел «лифчик», отрегулировал ремни, попрыгал. Я заметил, что с момента, как зомби на нас кинулись, тоску Юры как рукой сняло. Бодрый, глаза живые и яркие. Человек живет полной жизнью, аж завидно.

Лева взял «дегтяря», заправил ленту. На голову повязал повязку, как у Сталлоне, скинул куртку, поверх белой майки обмотался лентами. Хоть сейчас во Вьетнам. Или на штурм Зимнего. Правда, золотая цепь в палец толщиной на мощной шее – немного перебор. Ну и тюремные татуировки – хмм.

– Ну че, как, пацаны? – он покрасовался с пулеметом перед зеркалом. – Клево?

– Рэмбо вылитый, – засмеялся Киря. – Ну, ты крут, брателло!

Сам Киря повесил на шею «шмайсер», в портфель напихал магазины. На фига ему портфель?

– Хватит, – оборвал Боря. – Лева, пойдешь первым. Стреляй во все, что движется. Я за тобой. Дальше остальные. Молдаванин замыкающим. Все готовы?

Мы оглядели друг друга. Да уж, еще никогда бригада так не вооружалась. При мне все разборки заканчивались миром. Но зачем-то ведь Боря привез в Москву Батыя и Молдаванина? Явно не для мирной жизни. Что-то у него намечалось… Впрочем, сейчас уже без разницы.

– Готовы, спрашиваю?

– Ага, – сказал Длинный за всех. Длинный взял ППШ, настоящий, времен войны. Даже магазин дисковый, на семьдесят патронов. Боря предупредил Длинного, что ППШ – отличная машинка, мощная, для ближнего боя вообще класс, но с магазинами беда. К каждому автомату нужно отдельно магазин подгонять. Никакой взаимозаменяемости в бою. К этому ППШ только диск подходит. Есть два запасных «рожка», но они не фига не подогнаны.

Боря взвесил в руках дробовик «бенелли». Классная вещь. Полуавтомат, ничего передергивать не надо. Нажимай спусковой крючок раз за разом, он будет лупить 12-м калибром. Картечью или дробью. Мертвяка если сразу не убьет, то обездвижит точно. А если патроны закончатся, им можно как дубиной фигачить. Может, Боря действительно самый умный из нас. Я вздохнул, посмотрел на Молдаванина. Или Юра…

– Присядем на дорожку, – сказал Боря. Мы уселись – кто где. Я сдвинул пыльный графин с водой и сел на тумбочку.

– Ни пуха ни пера, – сказал Боря, вставая.

– К черту!!

Мы пошли.

Лева впереди со своим пулеметом. Я видел, как бугрится от мышц его спина. Здоровый бугай. Бритый затылок начал блестеть от пота.

– Спускаться будем по пожарной лестнице, – сказал Боря.

Когда мы шли по этажу, страх прошел. Теперь мы вооружены до зубов, что нам эти мудачки… Бригада приободрилась.

Когда впереди показались шатающиеся фигуры, Лева открыл огонь. Грохот пулемета оглушительный, вся гостиница, наверное, слышит. Мудачков снесло, как не было. Пулемет – страшная штука. Один из мудачков появился из открытой двери. Длинный расстрелял его из ППШ. Прямо вообще клево. Мальчишки никогда не наиграются в войнушку… Я усмехнулся. Похоже, пацанам это даже нравится.

Отличное сафари получилось.

Интересно, подумал я, кто-нибудь из живых успел вызвать милицию или ОМОН? Вот будет приключение, если мы выйдем на ментов таким макаром, во всеоружии… Ладно, нам для начала нужно добраться до первого этажа. А там уже будем думать.

Ручка номера шевельнулась. Вниз, затем вверх. Я помотал головой. Показалось, нет?

Спина у меня взмокла. И тонкая проволочка задрожала в животе.

Что-то не так. Но что? Боря тоже это почувствовал – и замедлил шаг. Диверсант огляделся, снова пошел вперед. Молдаванин шел замыкающим, его присутствие придавало мне уверенности. Мы выберемся отсюда, я рвану в Крым, к Ленке. И скоро снова все будет хорошо. Потому что есть такие, как Юра Молдаванин.