Профессионал

Никогда не любил гадать и все время старался делать выводы, исходя из подробного анализа собранных мною фактов и деталей. Именно поэтому, когда я вернулся на квартиру и увидел сидящего за столом, вместе с Джимом, чужого человека, пытался подметить черты и детали незнакомца. Восточный разрез глаз говорил, что у него в родне были китайцы. Костюм, бежевая рубашка. Одежда явно богаче, чем у Бармета. Кажется, что мужчина просто сидит, а в теле чувствуется напряжение. Не полиция. В нем не было властности, которая просто прет наружу у американских копов. Бандит? Оружия под пиджаком нет. И при этом он явно не рядовой гражданин. Журналист?

«Эх, Джим! Старый ты простофиля! Привел-то его сюда зачем?!»

– Здравствуйте, – я вошел в комнату и остановился, прикидывая варианты для бегства или нападения, в зависимости от того, как будет складываться ситуация.

– Майкл, познакомься. Это сын моего покойного друга. Он частный детектив. Зовут его Гарри Синг.

Теперь я более внимательно его оглядел. Американец китайского происхождения. Долговязый, худой, но при этом крепкий и жилистый мужчина. Лет тридцати пяти. Внимательный и цепкий взгляд. Ранняя седина на висках.

– Не напрягайся, парень, – скупо улыбнулся детектив, заметив мой настороженный взгляд. – Я знаю Джима с детских лет, так что можешь доверять мне. Все, что ты скажешь, останется внутри меня. Так как, разговор у нас состоится?

«Частный детектив. Хм. Пусть не бандит, но откровенничать я с тобой не собираюсь, а уж тем более верить, что бы ты там ни говорил».

Такое понятие, как «вера к человеку», у меня давно отмерло в силу профессиональной ненадобности. К тому же ситуация, в которой я сейчас оказался, сильно напомнила мою прежнюю работу, когда за тобой охотятся, чтобы поймать и выпотрошить. В той жизни. И, похоже, это снова повторяется в моей новой жизни.

– Честно говоря, мне больше нечего добавить, если Джим все вам рассказал.

– Пусть так, Майкл. Тогда я расскажу, что мне удалось узнать. После разговора с Джимом я позвонил одному знакомому журналисту, и тот мне под большим секретом рассказал кое-какие подробности, которые им запретили освещать в прессе. Он же мне сказал, что на пожар вместе с полицейскими приехали ребята из ФБР, а это может означать только одно, твоя семья числится по их ведомству. Это первое. С такой жестокостью, с какой бандиты расправились с несчастной семьей, а затем сожгли дом, могут действовать только люди Микки Коэна. Он, если ты не знаешь, некоронованный король преступного мира этого города. Правда, есть еще Джек Драгна, но тот слабоват в коленях, поэтому я не думаю, что это он мог подобное совершить. Это второе. В доме, где был пожар, жила семья по фамилии Швертинг. Муж, жена, сын и две дочери…

Плакать по заказу я не умел, поэтому сделал что мог, придал своему лицу тревожно-взволнованное выражение.

– Их сына звали Майкл. Отец семейства работал в банке на хорошей должности, а мать была домохозяйкой.

Я запоминал сказанное, делая упор на фактах и фамилиях, чтобы потом разобраться «кто есть кто» в этом городе, а когда детектив закончил говорить, скривил лицо в жалобной гримасе, показывая этим, как сильно взволнован. Впрочем, мое внутреннее волнение было не показным. Хоть до этого мне не приходилось иметь дела с мафией, зато с китайской триадой был знаком не понаслышке, а эти две преступные организации, получившие мировую известность, как известно, два сапога – пара. Продолжая играть роль подавленного и испуганного мальчишки, я с трудом выдавил из себя:

– С моей памятью что-то не так, я ведь даже не помню лиц своих родных. Не помню, как их зовут!

– Крепись, Майкл, – решил подбодрить меня простодушный Джим. – Мне кажется, что сейчас так даже лучше для тебя. Меньше страданий. А память, дай бог, к тебе когда-нибудь вернется.

Какое-то время мы молчали, потом детектив сказал:

– Не хотел говорить, но судя по тому, как ты держишься, парень, думаю лучше, чтобы ты это знал. Кроме полиции тебя ищут гангстеры, и если я все правильно услышал, то они решили, как и полиция, назначить за тебя цену – две тысячи монет. Поэтому скажу сразу: здесь они тебя скоро найдут. Очень скоро.

– А если я уеду? Далеко уеду!

– Может быть, ты где-то спрячешься, но только на какое-то время. Потом тебя обязательно найдут, так как, судя по всему, ты важный свидетель. Ты, по своей молодости, просто сейчас не можешь этого понять, но поверь, жить, постоянно оглядываясь за спину, это самая настоящая пытка. Но если ты решишь бежать – беги прямо сейчас.

– Может, вы можете что-то посоветовать, сэр? – с надеждой спросил я, глядя на детектива честными и испуганными глазами.

– Могу. Вот только, насколько это будет правильно, я не знаю. Можно пойти к федералам и сделать то, что они попросят. В этом случае они возьмут тебя в программу по защите свидетелей. Ты получишь временную защиту, документы, а потом после слушаний или суда тебя отдадут в какую-нибудь семью. Будешь жить в другом городе, в другом штате, под чужой фамилией. Вот только в этом случае о тебе станет известно куче людей, которые будут придумывать тебе биографию, оформлять документы, и кое-кто из них может соблазниться на деньги мафии.

Я снова сделал взволнованное лицо и быстро спросил:

– Так что мне теперь делать?!

– Честно говоря, даже не знаю, что посоветовать, – ответил Синг. – Нужно собрать больше сведений, а для этого необходимо время.

– Гарри, парня нужно спрятать. Не сегодня-завтра его отыщут у меня. Ты можешь приютить его у себя на время?

Детектив задумался на какое-то время, а потом сказал:

– Пока я буду узнавать о Майкле, меня могут заподозрить и выследить, но зато я знаю, где его точно никто не будет искать. В китайском квартале. У меня там есть хорошие знакомые.

Я вопросительно посмотрел на Джима. Тот не то чтобы обрадовался этим словам, но возражать не стал:

– Может, ты и прав, Гарри.

– Китайский квартал? Это же недалеко от газетного киоска мистера Фредерика? – спросил я, за время прогулок уже немного изучивший район своей временной работы.

– Да. Там, – подтвердил детектив. – Сейчас уже поздно, а завтра с самого утра мы можем пойти к моему знакомому. Несколько дней поживешь там, а к тому времени, может, что-нибудь и прояснится. Согласен, парень?

Всем своим видом я изобразил крайнюю растерянность и сомнение, что поступаю правильно, а сам тем временем прокачивал только что полученную информацию.

«Китайский квартал очень неплохое место, чтобы спрятаться от мафии. Туда они сунутся в последнюю очередь, так же как полиция и ФБР. Вот только круг людей, знающих меня, существенно расширится. Ситуация… Надо рискнуть!»

Как только я определился, то сразу кивнул головой, давая свое согласие.

– Только как мне быть с работой?

– Хм. Думаю, что будет лучше, если ты несколько дней просто посидишь дома, у моих знакомых.

– Да! Так будет лучше, Майкл. С Фредом я сам поговорю. И деньги дам, – несколько суетливо и взволнованно влез в разговор Джим.

– Нет, сэр. Я сам поговорю с мистером Фредериком. Скажу, что у меня появились сильные головные боли и врач мне посоветовал какое-то время побыть дома.

– У тебя хорошо варит голова, парень, – похвалил меня частный детектив.

Утром, после разговора с Фредом, который искренне пожалел, что лишился такого хорошего и исполнительного работника, как я, мы с Гарри отправились в китайский квартал.

Подобный тип общины мне был хорошо знаком по моей прежней работе, представляя собой отдельный азиатский ареал в этом районе. Как и все восточные общины, расположенные в европейских и американских городах, был замкнут сам на себе. Китайцы, вьетнамцы, индонезийцы ели в своих ресторанах, покупали товары в своих лавках, стриглись у своих парикмахеров, создавали семьи, по большей части со своими земляками.

Старый китаец, которому меня представил Гарри Синг, был сухопарым, довольно старым мужчиной, с густой сединой в волосах. Можно было подумать, глядя на его морщины, что это китаец-старичок на пенсии, если бы не пристальный и холодный взгляд хищника, но уже в следующее мгновение на его лице появилась улыбка, чуть собрав морщинки возле глаз, и передо мной сразу предстал ласковый дедушка, который был бесконечно рад моему появлению. Вообще-то у меня сразу появились соображения насчет его персоны, когда я заметил знаки особого уважения, которые детектив оказывал старому китайцу, но пока еще рано было делать выводы.

– Здравствуй, мальчик. Я уже знаю, что тебя зовут Майкл. Меня внуки зовут дедушка Ли, но я не твой дедушка.

Я взял паузу, делая вид, что соображаю, а потом выпалил:

– Я вас понял, сэр.

– Вот и хорошо. Зови меня мистер Вонг, мальчик.

– Гарри, – он обратился к Сингу, – ты можешь идти.

Когда за детективом закрылась дверь, старик присел в плетеное кресло, стоящее у низенького черного резного столика, отделанного перламутром, после чего жестом предложил мне сесть. На столике лежал серебряный колокольчик.

– Ты не хочешь рассказать о себе, мальчик? Не бойся, твоя тайна будет навсегда сохранена в глубине моего сердца. Почему я спросил тебя об этом? Да потому что мне так легче будет тебе помочь в твоей беде, – голос китайца был настолько липкий и сладкий, что, будучи материальным веществом, шел бы наравне с медом.

«Китаец, вижу, в теме. При этом ему, похоже, от меня надо то, что нужно гангстерам и ФБР. Хм. Мафия с триадой никогда не ладили, но и до открытой войны не доводили. Так, мелкие стычки. ФБР? Не думаю. Ладно, поиграем».