На границе Вселенной. 3 тома в 1

– Маркус, – её лицо расцвело в лёгкой улыбке, – этим метеоритом был ты.

– Это же невозможно! – на самом деле, я всё помнил, но в этом разговоре мне было важно услышать её выводы, и я запросто смог снова «включить дурачка».

– Теперь картина складывается. Если бы я тогда знала, что ты особенный с рождения, никогда не оставила бы тебя, – её слова звучали без раскаяния, также холодно, как и всегда.

– Значит, вы оставили меня на произвол судьбы? – разочарование моё усиливалось, и я пытался это скрыть, наливая из графина напиток в бокал.

– Я оставила так всех своих детей, кроме тех, кто были рождены от высшей знати. Зато вы все выросли настолько сильными, что я и представить не могла такой великолепный исход.

– Это было жестоко с вашей стороны, – сказал я без тени сожаления и сделал несколько больших глотков кисло-шипучего напитка.

– Как тебе уже известно, у нашего рода сильно снижена эмпатия и способность яркого переживания эмоций. Мы не умеем любить. Мы не скучаем. Мы не сожалеем.

– Но я не такой, – я снова посмотрел в сторону полигона.

– Маркус, ты – самая интересная загадка, и мне будет крайне интересно её разгадать. Я верю, что Вселенная вернула тебе часть эмоций и подарила великий дар не просто так. И не случайно ты родился именно в нашей семье…

– Семье хладнокровных убийц, – тихо пробурчал я себе под нос.

– Что? – она слегка нахмурила брови.

– Ничего, – ответил я, встал с места и задвинул стул. – Мне нужно всё обдумать. Вероятно, у нас ещё будет время поговорить позже…

Я стремительно зашагал к лифту, ощущая за спиной коварный взгляд матери.

Люциус ждал меня внизу. Он проводил меня обратно в покои, попутно рассказывая, какие преподаватели придут вечером. Я был крайне напряжён и обескуражен. Подобное чувство у меня уже было в раннем детстве после смерти Анохи, когда я чётко понимал, что, если останусь с Эдвором, ничего хорошего не выйдет. Слова Люциуса пролетали мимо ушей, в моей голове крутилось множество вариантов развития событий. Я мечтал о возвращении на Землю – к Элиз. Годы, проведённые там, оставались лучшими и самыми спокойными в моей недолгой жизни.

В моей голове родилась безумная идея, поэтому перед уходом Люциуса я быстро стащил из его кармана портативный парализаторт– тонкое устройство размером чуть больше ладони. В зависимости от заданных параметров оно парализовывало всех на какое-то время, стоило только направить его на противника. Парализаторы считались самым гуманным и безопасным оружием. В замке запрещалось использовать плазменное оружие, исключение составляли тренировки солдат, поэтому вся охрана замка имела при себе парализаторы разного радиуса поражения.

Во время занятий охранники дежурили за дверью и возвращались только, когда я оставался один. В этот вечер уроки прошли, как обычно спокойно. Я уже почти освоил язык древних людей и закреплял знания разговорными тренировками и написанием текстов. Перед приходом стражей, мне удалось спрятать парализатор под подушкой. В голове промелькнула мысль, что странно отключать охрану, которую приставили ко мне из-за покушений. Но нельзя было допустить, чтобы они шли за мной следом.

Всю ночь я пролежал к закрытыми глазами, стараясь не уснуть. Охранники неподвижно стояли в разных местах комнаты. К утру они уже начинали клевать носом от безделья. Оставалось примерно два часа до рассвета. Я выждал момент, чтобы резко достать из-под подушки парализатор. Первый страж мгновенно рухнул на пол. Второй не успел опомниться и что-либо предпринять, как я направил оружие в его сторону. Стражи лежали на полу с открытыми глазами, постанывая, словно пытаясь что-то сказать. Действия парализатора хватит часа на четыре, если верить заданным настройкам.

Я оделся меньше, чем за минуту, и тихо вышел из спальни. К счастью, в такое время большая часть слуг ещё спала, поэтому я смог незаметно пройти к полигону. А вот солдаты уже проснулись и вовсю готовились к перелёту. Из-за угла соседней пристройки я наблюдал их раннюю пробежку. Видимо, она уже завершалась, потому что через несколько минут солдаты пошли в сторону казармы. Я аккуратно последовал за ними, скрываясь в утреннем полумраке. Солдаты приняли душ, оделись в термобельё и скафандры, а затем пошли на посадку в уже подготовленный космолет. Удачно, что назад никто не возвращался, и можно было спокойно подглядывать из-за углов и дверей. Я дождался, пока в раздевалке останется последний солдат. Замотанный полотенцем, парень подготавливал свой скафандр. Мне пришлось набраться смелости, чтобы подойти к нему. Он стоял спиной ко мне.

– Привет, – спокойно сказал я. – Как тебя зовут?

– Привет, – он резко развернулся ко мне и с удивлением продолжил, – Я – Макрон. А вы принц, да?

– Надеюсь, я им никогда не стану…

Я достал из кармана уже активированный парализатор и направил его на солдата. Макрон в полотенце свалился на пол. Устройство работало на полную, поэтому заряда должно хватить часов на двадцать. Пришлось приподнять голову Макрона, чтобы достать инфо-датчик линзы, который я поместил в свой глаз. Неприятная процедура. Затем я быстро оттащил парализованного солдата в одну из душевых кабин и оставил там. Мне хватило пары минут, чтобы надеть уже приготовленное термобельё и чёрный скафандр. Он был поразительно прилегающим к телу и лёгким, словно вторая кожа. Этот невиданный мною ранее материал, который мог деформироваться, подобно резине, и подстраиваться под любой размер, оказался невероятно прочным. Для выхода в открытый космос к нему полагалось дополнение в виде баллона с кислородом, которого я не нашёл. Активировал чёрный шлем по уставу, так что моего лица было не видно. Шлем оснащался фильтрацией воздуха, что пригождалось при газовых атаках и в неблагоприятных условиях при отсутствии кислородного баллона. Выйдя из раздевалки, я забрал подготовленное Макроном оружие и последовал на посадку к остальным солдатам.

На моё удивление, скафандры миротворцев не только скрывали лицо, но и модифицировали голос, поэтому все солдаты говорили одинаково. Как я позже понял, это обязательное условие конфиденциальности для тех отрядов, которые регулярно принимают участие в боевых действиях. На обмундировании виднелся только опознавательный номер и больше ничего выделяющегося.

Перед посадкой все солдаты выстроились в шеренгу по номерам на скафандрах, поэтому я без труда нашёл своё место. Мы стояли по стойке «смирно», пока капитан зачитывал инструкции. В конце он объявил, что по прибытии на Кселон нас встретит новый командир, и велел занимать места на звездолёте. Мы строем последовали по трапу на небольшое вытянутое космическое судно, по форме оно напоминало бумеранг. Все расселись по обе стороны корабля. Я насчитал чуть больше сотни солдат. Активировалось защитное поле, и мы взлетели.

Глава 5. «Кселон»

Полёт занял всего несколько часов с учётом квантового скачка. Мы приземлились в вечернее время. Перед выходом один из солдат окликнул меня именем Макрона. Высокий тучный мужчина, одну руку которого заменял кибернетический протез, спросил отправляли ли меня раньше на устранение восстаний. Подобные протезы делали очень умело – так, что нанопровода крепились точно к нервным тканям и сохраняли полную функциональность, добавляя обладателю дополнительной силы. Я ответил отрицательно, но уточнил, что все инструкции мне известны. Солдат в таком же скафандре, прилегающем до основания крепления кибер-руки, велел мне держаться возле него, чтобы быть целее. Из разговора я понял, что у Макрона это должно было быть первое задание после перевода в элитный отряд. Возможно, солдат заметил мою нерешительность в поведении и хотел проверить, гожусь ли я для такой службы. Я молча кивнул, и мы отправились на построение.

Сквозь шлем я наблюдал бирюзовый закат на горизонте. Вдали показался старинный замок, устремлённый своими башнями к небесам, а окна его сверкали зелёным сапфиром среди угрюмо-белых стен. Как я позже узнал, то была резиденция рода Сальхов, правящих в этой галактике.

Мы выстроились в пять рядов, по двадцать человек в каждом. Я с трудом нашёл свое место, но, к счастью, никто не обращал на меня внимания. Нас уже ждал новый командир.

– Рад приветствовать вас на Кселоне! – пожилой мужчина в скафандре без шлема говорил громко и уверенно, так, чтобы услышал каждый солдат. – Меня зовут генерал Клавдий Виатор, я буду вашим руководителем на время данного задания! Напомню, что запрещаются любые контакты с восставшими! Мы не стреляем на поражение. Если нет угрозы жизни других людей, вы имеете право пользоваться только парализаторами. Оглушённых будет забирать местная полиция, поэтому надолго не задерживаемся возле них. Вы должны показать всю мощь верховного правительства, и что оно делает с несогласными! Сейчас восставшие уже подходят к резиденции Сальхов. Они не должны попасть туда! Все понятно?

– Да, командир! – прокричали хором солдаты, и я вместе с ними.

– Ваше задание начинается прямо сейчас! Следуйте за полковником Фавусом, вы пойдёте навстречу восставшим! – Клавдий показал рукой на своего помощника: – Пошли!

Генерал резко отошёл в сторону. Мы двинулись строем вперёд за полковником, отключив плазменные винтовки, повесив их за спиной и активируя парализаторы. К каждому солдату подлетел дрон, который должен был держать перед нами щиты электромагнитного поля.

От космодрома мы шли не больше десяти минут, пока не вышли на огромную площадь. Меня удивило, что нам велено только парализовать восставших людей, а те шли с плазменными пистолетами, шпагами, катанами и другим холодным оружием. Через инфо-датчик Макрона поступила команда активировать защитное реверсное поле и выставить щиты дронов. Поле спасало от любого оружия, кроме, конечно, плазменных бомб. Щит дрона мог отразить небольшое плазменное оружие. Я также мог слышать переговоры солдат с помощью этого же датчика, но не мог посылать ответ, из-за того, что у меня не было импланта в мозгу. Я думал, что это к лучшему, ведь в планах было вернуться на Землю. Только вот, как?

Поступил приказ о рассредоточении. Людей было очень много, и я решил держаться того мужчины с кибер-рукой, который мне это посоветовал. Мы выбились в первые ряды. С лёгкостью удалось парализовать первых пятьдесят человек, которые держали в руках холодное оружие. Армейский парализатор был размером с ту же винтовку и отличался большей дальностью действия.

Мы старались идти строем, растянувшись по широкой дороге, которая и вела к изумрудно-белому замку. Люди кричали, пытались убежать от наших парализаторов, но большей частью всё же злостно наступали на нас. Мы же прикрывались длинными щитами дронов от плазменных зарядов. Тут были тысячи людей, вышедших на площадь. Восставшие кричали о праве выбора. Я увидел множество плакатов с лозунгом «Власть смертным!». К сожалению, мне никто не рассказал, что всё это значит. За что мы так обходимся с этими несчастными?

Дрон старательно отражал немногочисленные плазменные выстрелы с помощью реверсного щита, и я сразу же стрелял из парализатора, как только щит пропадал на секунду. На автоподзарядку «оружия» требовалось не больше пяти секунд, но уже за это время толпа людей приближалась на расстояние вытянутой руки. Это было сложно, и пару раз я замешкался. Несколько раз заряды пролетали в сантиметре от моей головы, а последующий коснулся моего плеча, расплавив скафандр и кожу. Я чуть было опустился от боли, но всё же смог сохранить равновесие. Казалось, что ещё немного, и тысячи людей раздавят нас, и никакие щиты дронов не помогут.

За несколько часов под нашими ногами оказалась минимум тысяча человек. Обходить их не всегда получалось, и мы старались идти так, чтобы сильно не повредить тела бедняг. Вся дорога позади была усыпана телами живых, но неподвижных людей. Это зрелище надолго засело в памяти. Лежащие смердели от мочи, которую не смогли сдержать при попадании парализующего луча.

От края дороги меня отделяло около десяти солдат, с неё наступало гораздо меньше восставших, и я увидел возможность бежать. Но мы шли ровным строем, и, если бы я попытался его нарушить, меня парализовали бы либо те солдаты, которые шли за мной, либо те, кто сбоку. Оставались считаные часы до пробуждения настоящего Макрона. Как только он очнётся, расскажет обо всём через имплант инфо-датчика в мозгу.

Было сложно думать и при этом отражать атаки, не теряя бдительности. В последующий час около пятнадцати солдат нашего отряда остались позади из-за попадания в них плазменных зарядов. Несколько солдат упали замертво, но большинство всё же остались живы. К ним сразу подходила местная полиция и забирала всех в больницу. Должно быть, это безумие, но я решил последовать их примеру. Мне оставалось подстроиться таким образом, чтобы меня не убили.

Я увидел в толпе мальчишку, несколько зарядов от пистолета которого, дрон уже отразил. Они были слабыми, но многочисленными. Подросток целился во всех подряд, в основном, по ногам. Я выждал момент и специально скомандовал своему дрону приподнять щит. Очередной заряд выжег несколько сантиметров плоти с внешней стороны моего бедра. Я закричал от боли, но не выронил парализатора. Второй рукой прикрыл рану. Отряд сделал ещё несколько шагов вперед, а я упал на колени. Дрон всё ещё прикрывал меня реверсным щитом от зарядов. Кровь стремительно сочилась из раны, и я успел тысячу раз пожалеть о своём решении. Единственное, что можно было сделать, это кинуть парализатор на землю, и крепко зажать рану обеими руками.

Мне нужно было собраться с силами и встать. Отряд уже удалился по меньшей мере метров на пять от меня, а полицейские и врачи оставались в сотнях метров позади. Я прождал ещё несколько минут, чтобы дать дёру. Но не успел. Ко мне подбежал тот самый высокий массивный солдат с кибер-рукой, который просил держаться возле него. Он свернул щит своего дрона и подал мне руку. Я посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что опасности нет, и также свернул щит. Солдат помог мне встать.

– Идти сможешь? – спросил он.

– Да, я дойду, не переживай, – ответил я, не убирая вторую руку от кровоточившей раны.

– Я в этом не уверен. Пойдём, я отведу тебя к врачам.

Корчась от боли, я всё же отрицательно помотал головой.

Он меня, конечно, не послушал и, придерживая за здоровое плечо, повёл через груды тел к организованному медпункту. Я шёл, хромая. Солдат прикрывал нас обоих от зарядов, которые выпускали люди, выходившие вдоль дороги. За нами никто не бежал. Все восставшие стремились к замку Сальхов.

Полчаса мы ковыляли до медпункта, и я уже умолял оставить меня одного, сотни раз обещая, что дойду сам, и всё будет хорошо, но солдат и слушать меня не хотел. Боль становилась невыносимой, и я старался не потерять сознание. Но, видимо, старался плохо. Кровь не переставала литься, и вскоре меня окутала спасительная тьма.

Я очнулся под автокапельницей в переносном лазарете, лежащим на антигравитационной кушетке, и уже без скафандра. Раны оказались аккуратно перебинтованными, да и боли уже не чувствовалось. Должно быть, мне вкололи мощное обезболивающее.

Рядом без шлема стоял спасший меня солдат. У него был такой грозный вид, словно он сам собирался меня убить. Представляю его удивление, когда вместо своего товарища он увидел другого человека. Я присел на кушетке и хотел объясниться, но солдат первым начал «допрос»:

– Что ты сделал с Макроном? – грозно спросил он.