Ложе любви. Эрос

Засмеялась Василиса:

– Зачем?.. вот же!.. – ему подала фляжку.

Елисей внимательно на фляжку посмотрел.

– И-и?.. – он не видел в ней отверстия.

Василиса посмотрела на него и опять громко и как-то по-детски засмеялась:

– Какой ты интересный!.. – фляжку взяла и наклонила, влага полилась, она сделала пару глотков, вернула Елисею.

Елисей тоже сделал два глотка, опять фляжку рассмотрел, надеясь отверстие увидеть, но не было его… и замер вдруг, почувствовал, как тело наполняется какой-то силой. Выпитая водичка будто растекается по телу… ещё раз рассмотрел, выпил ещё глоток, себя послушал…

– Это наркотик?..

– Нет – это медовуха, если точно, она жажду утоляет. Делается из мёда пчёл, паров азота и сока винограда.

– Уникально просто, мёд – все химические элементы в самом качественном состоянии нектара, виноград – брожение, азот – эфир, водичку прочищает, наполняет силой или ощущеньем силы. Ты из каких миров?.. хотя, не важно, знать не хочу.

– Не поймёшь пока. Может, потом сам разберёшься или вспомнишь. Не надо знать пока, жить трудно будет.

– Ладно, ничего не говори. Лучше скажи, я могу к тебе прийти?.. прямо сейчас?..

– К озеру?

– Да.

– Нет, наверное.

– А ты?

– Я тоже.

– И что же делать будешь?.. со мной не можешь и назад нельзя.

– А ты уйдёшь и не вернёшься?

– Даже если и вернусь, но всё заканчивается рано или поздно.

– Пусть будет!.. я тебя впитаю и уйду во времени… в рождение, чтобы встретиться с тобой по жизни… по твоей жизни. Я усну, а ты меня разбудишь, так будет ощущаться, если сам не забудешь…

– Кто бы меня разбудил!..

– А я?.. разве пришла не за этим?.. Не забудешь нашей встречи и венчания, вспомнишь, я опять приду, только в виде земной самки, как ты обо мне сказал. – Улыбнулась Василиса, – надо будет ещё с этим разобраться.

Василиса уплетала всё подряд и радовалась, как ребёнок.

– Вкусно-о!.. и ещё какое-то первобытное ощущенье… тело ликует!.. вспоминает дикий образ жизни.

– Давно не ела такую пищу?

– Вообще, не ела.

Елисей поел, стал подниматься, но не мог… Не понимал… голова ясная, как день, ноги не ходят.

– Ты чем напоила, что не могу подняться?..

Засмеялась Василиса, захлопала в ладоши:

– Я тоже хитрая!.. не сказала, что много пить нельзя. Сейчас ты совсем немощный и ручной, я буду исследовать тебя, как экспонат, твое дикое тело.

Она радовалась откровенно, так, что обижаться на неё не было никакой возможности. Чистое дитя, нашкодила, и рада.

– А как же я домой пойду?

– А не ходи, со мной останься!.. Но не бойся, никто держать не будет, через два часа пройдёт и даже исчезнут все болячки.

– Во как!.. призрак человека обманул?..

– Я не призрак – обиделась Василиса, – вот вспомни ту, про которую знаешь точно, что больше не увидишь.

– Ну, вспомнил.

– Разве сейчас она не ощущается, как призрак?

Подумал Елисей.

– Да, пожалуй, время выравнивает всё, но я не об этом, я о бессилии своём. Думаю вот, как найти способ, чтоб сопротивляться.

– Так нет его. У нас так лечат, погружают в неподвижность и болячки убирает, в зависимости от тяжести болезни, период неподвижности зависит. Я рассчитала на два часа всего, да и окрепнешь, хуже не будет. Так что просто сиди или лежи и на меня смотри, а я буду тебя любить.

– Можно любить бревно?

– Можно!.. – не смутилась Василиса, – живое ведь бревно, наполненное чувствами, – весело расхохоталась.

– Будешь насиловать?

– Нет, сначала раздевать. Вот чего оделся и так хорош… Я балдею просто.

– А если я обижусь?.. потом уйду и больше не приду.

– Всё равно уйдёшь пока. Раньше или позже-е, но ведь мы обвенчаны уже, самочкой к тебе приду земной, да и не обидишься, потому что я бить тебя не буду, буду ласкать и нежить.

– Могла бы попросить и без живой водички, я бы смирным стал. И вообще, ты чё жестокая такая?

– Я же мираж… сон, ты чего переживаешь?.. А водичка?.. так очистит организм, только для этого её дала, да и случайно всё… я правда не хотела обманывать и не умею. Елисей!.. ну чего ты злишься?.. – присела рядом, поцеловала в губы, – руки то твои свободные… я сейчас объясню тебе действие водички, вот только уберусь.

Василиса стала складывать еду, вернее то, что осталось, а сама всё говорила, говорила: