Муж. Любовник. Чужой. Часть 3

«Боже мой, они все уверены, что я только что…» – Диана посмотрела на мужа, который выглядел необычайно довольным.

Олег выпил по пути ещё две маленьких бутылочки и заговорил с Дианой только тогда, когда они оказались в квартире:

– Динусь, не сердись. С ментом этим я вчера разговаривал, когда тебя увезли. Он меня ни о чём таком даже не предупредил. Неожиданно всё случилось. Я и завёлся.

– Думаю, Андрей Анатольевич и сам не предполагал, что так поступит, – тихо сказала Диана, ощутив вновь подкатывающую тошноту.

Глава 4

– Андрей Анатольевич, я жду объяснений, – сказал Иван Иванович, когда они с Андреем остались одни в кабинете.

– Мне нечего добавить, Иван Иванович.

– Намерены и дальше покрывать преступницу? Преступницу, которая жестоко расправилась с нашим коллегой?

– Иван Иванович, да поймите же вы, Агеева физически не смогла бы по Иванову на той площадке прокатиться, потому как застряла бы при первом же развороте. Ну, не верите мне, следственный эксперимент устройте. Сами тогда убедитесь, что Диана Сергеевна за рулём, как корова на лыжах. Да нет… гораздо хуже.

– Значит, у Дианы Сергеевны были сообщники, – возмутился главный, – И я теперь не уверен, что вы не принадлежите к их числу.

– Иван Иванович, вы же сами при всех только что сказали, что эксперт установил время смерти с половины двенадцатого. Если это случилось тогда, то Диана Сергеевна не могла быть убийцей.

– Андрей Анатольевич, вы что, профессионально ослепли? Неужели я должен вам разъяснять, что именно для того и были нанесены Иванову механические повреждения. Благодаря которым теперь нельзя достоверно определить, наступила смерть вследствие отравления или вследствие механической травмы, в половину первого или часом раньше. Повторюсь, то, что вы раскопали об Иванове, порочит его, но никак не противоречит данным, установленным экспертизой. Так что я всерьёз подумываю проверить, не передёргиваете ли вы факты по Иванову.

– Я? Передёргиваю? Объясните тогда, почему Иванов, будучи за рулём, решился принять алкоголя? Да не пива глоток, а не меньше стакана водки? Ему ведь с этой чёртовой заправки обратно каким-то образом надо было ехать? – спросил Андрей.

– Это легко объяснимо, – мгновенно парировал Иван Иванович, – Ему угрожали.

– Я тоже так думаю, – согласился Андрей, – А теперь сами ответьте, вы бы испугались Дианы Сергеевны?

– Не испугался бы, Андрей Анатольевич, а уже боюсь, – главный выразительно округлил глаза под увеличивающими линзами очков, – Причём не только её, но и всего с нею связанного.

– Я серьёзно, Иван Иванович, – не сдержал улыбки Андрей, – С чего бы Иванову, крепкому, физически подготовленному мужчине, к тому же следователю, идти на такое серьёзное правонарушение под влиянием слабой женщины?

– Я надеялся, может быть вы мне сейчас это объясните, гражданин подполковник, – язвительно заметил Иван Иванович, – Учитывая ваше недавнее заявление по её алиби.

– Хорошо. Посмотрите с другой стороны, какой мотив мог быть у Агеевой? Для чего ей смерть Иванова, когда они, кроме как на следствии, не общались? Вы говорите, что Иванов мог угрожать Агеевой разоблачением? Но это бред, Иван Иванович, когда я сам доказал, что Агеева не причастна к тем преступлениям. А вы это всё поддержали.

– Поддержал. Потому как доверял больше тебе, а не Иванову. А теперь объясни мне, с чего это ты так уверен, что Агеева с Ивановым не общались вне следствия? Когда она только что призналась на допросе, что узнала Иванова по голосу, когда он ей позвонил? Может, Андрей Анатольевич, Диана Сергеевна не одного вас использовала втёмную, отчего вы на такие сочинительства пошли ради неё? Но и самого Иванова, отчего он теперь на том свете парится? В таком случае мы не только мотив у Агеевой имеем, но цель и вину. Возражения найдутся?

Андрей промолчал. Иван Иванович прошёлся по кабинету:

– Взгляни на все три убийства в целом, и, так сказать, непредвзято, Андрюша. Если бы подозревалась не Агеева, что ты подумал бы в первую очередь? Очевидно имеем схему с усложнением. Каким образом данное обстоятельство характеризует субъекта преступления, помнишь из институтского курса, надеюсь? Уверен, что помнишь. И теперь ответь, подходят ли, под эту характеристику выжившая из ума актриса-старуха и девица, не видящая дальше своей, необъятной, правда, груди?

Иван Иванович остановился и торжествующе посмотрел на Андрея. Не услышав возражений, главный продолжил вышагивать по кабинету, заложив руки за спину:

– Следствие иногда ошибается, да. И надо иметь смелость признавать собственные ошибки. Любой учебник криминалистики открой – доказательство всякой версии может быть обнаружено всегда, надо только его заметить. Агеева, судя по всему, далеко не та, за кого себя выдаёт. Но даже такие преступники – интеллектуалы ошибаются. Рано или поздно. Точнее, наступает время, когда они переоценивают собственные возможности и тогда попадают в руки правосудия. А цель правосудия – не упустить этот момент. Согласитесь, Андрей Анатольевич, что, если бы не твоё недавнее заявление сомнительной подлинности, сидеть бы Диане Сергеевне уже в изоляторе. И справедливо сидеть, смею заметить. А если муж отправит её сегодня же за границу? Помнится, вы и сами настаивали весной на её задержании, руководствуясь этим же доводом. Куда только всё подевалось, – вздохнул Иван Иванович и вернулся на своё рабочее место напротив Андрея.

Андрей смотрел на свои, сцепленные на столешнице в замок руки, и молчал. Главный ещё немного помолчал и неожиданно сухо завершил свою речь:

– Иванов – лишь слепая жертва в руках коварной расчётливой преступницы, которая ведёт свою игру и ни во что не ставит человеческую жизнь. Всё, Андреев, отстранён от работы. Сроку даю для объяснения вашего поступка – не больше недели, то есть до следующей среды. И учти, если Агеева, не дай бог, куда-то исчезнет, у тебя даже этой недели не будет.

– Так вы меня не увольняете? – Андрей от удивления даже привстал.

– Андрюша, – Иван Иванович постучал по столу карандашом, – Ты – толковый следователь, и я очень надеюсь на то, что ты сам разберёшься в своих заблуждениях прежде, чем я докажу, что сегодня ты – лжесвидетельствовал. Иначе, будь в этом уверен, ты сядешь. А в тюрьму, как ты сам понимаешь, тебе лучше идти из-под звания. Чтобы не загреметь на общую зону.

Андрей встал было к выходу, но спросил, обернувшись:

– Иван Иванович, откуда взялась распечатка разговора Иванова и Агеевой? Теперь то вы можете мне ответить.

Главный прищурился на него из-под очков:

– Иванов разговор на диктофон своего телефона записывал. Из телефона и взялась. Вздумал, видно, подстраховаться, Дима, да не сумел. Всё, Андреев, свободен.

Выйдя на улицу, Андрей ощутил непонятную дрожь в ногах. Месяц назад, когда он просчитывал в уме возможность предоставить Диане алиби, то рассчитывал максимум на увольнение. А главный вон куда замахнулся – посадить его хочет. И ведь продумал старик и про звание, и про работу, как будто стопроцентно уверен, что Андрей попадётся. Приходилось признать, что Иван Иванович поступил дальновидно, не став его увольнять. Теперь Андрей, хочешь – не хочешь, обязан ходить на службу, так что Иван Иванович каждый день будет его контролировать, чтобы Андрей никуда не скрылся. Да и времени на собственное расследование Андрея останется мало. В кармане завибрировал сотовый.

– Слушаю, Олег Петрович, – отозвался Андрей, продолжая мысленно спорить с главным, – Олег, то есть. Слушаюсь. То есть да, я хотел сказать да, я приеду. На такси? Хорошо, машину домой отгоню и приеду, – он отключил разговор, – Сейчас и поеду, должен я убедиться, что с Дианой порядок. Но сначала в морг, пусть растолкуют по времени смерти Иванова, пока ещё не всем стало известно, что меня отстранили.

Перед тем, как отправиться в морг, Андрей вернулся в свой кабинет и прихватил рабочий компьютер Иванова, выдав на проходной его за свой собственный. Он решил придержать компьютер Дмитрия дома, опасаясь, что на работе этот важный источник информации у него могут забрать.

– Андрей Анатольевич, вас разве от этого дела не отстранили? – встретил его судмедэксперт с порога.

– Уже знаешь? – Андрей удивился, – Но вообще-то да. Так что ты не обязан мне ничего говорить.

– Да я и не знаю ничего. Просто вчера ваш Иван Иванович с кем-то так громко ругался здесь в предбаннике по телефону, доказывая, что ты оказался на той заправке случайно. А потом крикнул, что сам решит, кого и когда увольнять. Ну, а когда я заключение вынес, так он в лице переменился, едва прочитал про гиосцин в крови Димы. Ты же по прошлым делам с этим ядом работал. Вот я и подумал.

– Скажи, а почему не установили точное время смерти и от чего она наступила?

– Со временем смерти, правда, загвоздка. Наслоилось одно на другое. Холодно на улице было, а Диме гиосцин в водку подмешали, от которого у него гипертермия должна была такая развиться, что он, несмотря на мороз, долго тёпленьким бы оставался. Так что по температуре тела время смерти определить не представлялось возможным, хотя всего пару часов и прошло. Ну, а с трупными пятнами не вышло из-за того, что по покойнику непосредственно в момент смерти от души прокатились.

– Так он от отравления умер?

– Гиосцин ему дали в водке, которая, сам понимаешь, ускоряет любые процессы в организме. Так что, выпил Иванов, уснул, умер, по нему и проехались. Одновременно всё. Но, должен признать, грамотно сработали. Слышал, подозреваемая – с высшим медицинским образованием?

– Типа того, – Андрей кивнул.

– На лицо грамотное применение теории на практике.

– А почему тогда интервал такой выделили с пол двенадцатого до половины первого? Почему не с половины одиннадцатого? – спросил Андрей.

– Гистологию смотрел, крутил так и сяк, сузил до минимального. Митохондрии помогли в печени. Точнее никто не сказал бы. А что, не помогли мои старания?

– Помогли. Только я почему-то из курса судебной медицины помню, что при давности события пару часов, проблем с определением времени смерти не возникает, – с сарказмом заметил Андрей.

– Это если дома в кроватке своей, при комнатной температуре, да под присмотром, – ответил медик, – Но, ты знаешь, повезло твоему преступнику, не могу не признать. Чтобы момент отравления так совпал с несовместимыми с жизнью увечьями – специально не подгадать, будь ты хоть семи пядей во лбу.

– То есть, произошедшее могло быть случайностью и высшее медицинское образование здесь ни при чём? – обрадовался Андрей.

– Естественно, ни при чём, – уверенно ответил судебный медик, – Преступник мог предполагать, что события наслоятся одно на другое, но, чтобы с такой точностью рассчитать, как говорится, се ля ви.