Муж. Любовник. Чужой. Часть 2

Диана вообще выглядела сегодня идеальным свидетелем. На вопросы Андрея отвечала подробно, её показания сходились с показаниями остальных. Да и держалась она спокойно. Не то, что весной.

– Каково было настроение на празднике? – спросил Андрей.

– Нормальное. Любовь Романовна хлопотала обо всех, пока её муж тортом обжирался, отпуская свои идиотские шуточки. Хотя нет, стойте. В самом конце, Любовь Романовна скомандовала ему, слова-то лучше и не подберёшь, осадить Моргунову, которая перед тем приказала мне домой убираться. Так вот Егор Яковлевич с женой спорить не стал, хотя покраснел под своей седой бородёнкой, даже в темноте было видно.

– Полагаете, у неё была власть над ним?

Диана мгновение подумала:

– Ну конечно. Только что сообразила, Андрей Анатольевич. Учитывая то, что Любовь Романовна управляла финансами, власть была. Ахременко, наверное, и сам не предполагал, во что со временем назначение жены на эту должность ему обернётся.

– Получается, вдове убивать мужа тоже не резон? – недовольно спросил Андрей.

– Да и у меня, не поверите ли, Андрей Анатольевич, резона этого не было. Подумаешь, уволил. Что я себе места другого не отыщу?

– Но кто-то же всё же убил Ахременко. И, судя по собранным данным, кто-то из бывших на празднике. Что за пузырёк на диване нашли? – мимоходом спросил Андрей.

К его удивлению, Диана занервничала:

– Не знаю, откуда там пузырь этот взялся. Подозрительно это всё выглядело.

– Поэтому вы и заявили, что пузырёк подбросили? – подбодрил Диану Андрей.

– Конечно. Что же, сидеть и смотреть, как меня снова подставить пытаются?

– А ведь я вам ещё весной говорил, – не сдержался Андрей, – Почему вы не стали меня слушать?

Диана молчала.

– Ладно. Вы заявили, что уезжали из клиники, – Андрей зачитал протокол.

– Уезжала. Но никто этого не видел, – проворчала Диана.

– Не важно. Называйте свой точный маршрут и примерное время.

– Для чего? – спросила Диана и вдруг оживилась, – А, я догадалась. Вы по камерам отследить мою тачку хотите. Ведь и правда. А ваш сослуживец, как там его, Иванов, этого даже не предложил.

– Наверное, поэтому начальник здесь – я, – заметил Андрей.

– Скажите, а правда, что он весной меня допрашивал перед вашим приездом?

– Правда.

– Совсем его не помню, – поразилась Диана.

– Бог с ним, с Ивановым. Ну так что? Где вы ехали?

Диана задумалась, как помрачнела и вздохнула:

– Ну вот. Нигде я не ехала.

– Диана Сергеевна? – Андрей встал из-за стола, – Это уже не смешно.

– Нет, правда, – Диана посмотрела на Андрея, – Я отъехала, но, не доезжая до первого же перекрёстка, свернула куда-то во двор и остановилась.

– Почему?

– Просто так, – слишком поспешно ответила Диана, – Потом поехала, но держалась только дворами. А! Вспомнила почему – начался дождь, и дорогу плохо было видно.

– Вы что, только в солнечную погоду за рулём ездите? – усомнился Андрей.

– Так получилось. И лишь возле дома обнаружила, что права на работе в сумке остались, и поехала обратно. Но сами понимаете, ещё осторожнее. Так что не найдёте вы меня на своих камерах.

– Говорите маршрут. Где-то же вы из дворов выезжали?

– Выезжала. Но выбирала безлюдные перекрёстки, чтобы без светофоров.

– Всё равно называйте.

Диана перечисляла улицы, Андрей записывал, но теперь его снова, точно, как на весеннем допросе, одолело предчувствие, что она лжёт. А, раз лжёт, значит, любовник замешан. И как в таком случае Андрею подвести того под статью? Любовь любовью, но инстинкт сохранения у человека же должен работать?

– На сегодня всё, – сухо закончил Андрей и протянул Диане разрешение на выход.

Она заметила перемену в его настроении, молча, забрала подписанный пропуск и вышла.

Андрей вышел в коридор, спустя пару минут, и проследил, с каким трудом Диана вырулила со служебной парковки.

– Извините, пожалуйста, это вы – Андрей Анатольевич? – окликнули его.

Андрей обернулся. У распахнутой двери его кабинета стояла женщина в мешковатом пиджаке, надетом поверх длинного платья. Андрей узнал вдову потерпевшего. Она не сильно отличалась от изображения с камер. Иванов, пожалуй, был прав, окрестив её «серой». Такую невзрачную женщину Андрей давно не встречал.

Посчитав Диану «бесцветной» при первой встрече, Андрей подразумевал её неброскую внешность, но, по сравнению со вдовой Ахременко в бесформенном нечто, Диану в её весеннем наряде можно было бы счесть легкомысленной модницей. Пиджак вдовы походил на форменную одежду, которую шьют из тёмного сукна с еле заметными продольными грязно-серыми полосками. Два ряда аляповатых пуговиц под золото довершали жуткий фасон. Обувь была под стать. Кажется, модель таких туфель называется «лодочки», но к стоптанной паре вдовы скорее подошло бы название «шлюпки».

– Любовь Романовна Ахременко, жена потерпевшего, – вдова поздоровалась, – Мне вчера позвонили, сказали сегодня прийти.