Секреты в тумане

– И как тебе это удалось? – в то, что оборотень говорит правду, я поверила сразу. И одновременно пришел страх – получается, уже больше полугода друг ежедневно подвергался опасности, а я об этом даже не подозревала!

– Пожаловался в нужных местах, что мне не хватает денег на подарки для своей девушки, – усмехнулся этот жук. – В коем-то веке слухи о том, что мы тайно встречаемся, оказались мне на руку!

Я не удержалась и отвесила ему легкий подзатыльник.

– Этим слухам больше пяти лет! Неужели в них еще кто-то верит?

– Еще как, – Калеб сверкнул глазами и растянул губы в хитрой усмешке. – А после вчерашней вечеринки верующих станет еще больше!

– Ты все это подстроил?! – ахнула я. Да нет, не мог же он целовать меня ради своего расследования?!

– Ничего подобного! – все с той же довольной ухмылкой замотал головой друг. – Но я обязательно этим воспользуюсь!

Я несколько секунд посверлила оборотня взглядом, но тот состроил предельно честное выражение лица и каяться не спешил. Ладно, так и быть, продолжим считать, что мы просто перепили. Калеб покосился на хронометр, напоминая, что пора бежать на занятия, но мне пришел в голову еще один вопрос.

– А что насчет потерявших память? Думаешь, в этой лаборатории могли придумать какое-то новое зелье?

– Понятия не имею, но не прочь разобраться, если выйдет, – пожал он плечами. – В наркотделе о таком даже не слышали. Чем бы ни была вызвана потеря памяти, похоже, за пределами университета этого нет, иначе в Управлении зафиксировали бы хотя бы один случай.

*

Серо-коричневый от старости, простоявший много веков и видевший тысячи учеников, прошедших сквозь его стены, роденский университет был окружен со всех сторон кряжистыми дубами и цветущими с ранней весны до поздней осени кустами. Сейчас же, когда на улице властвовала зима, главный корпус университета и вовсе был похож на сказочный замок, затерявшийся где-то в заснеженном лесу. Помимо учебного корпуса на территории были общежития, отдельные лаборатории для опасных экспериментов, небольшой спортивный полигон под защитным магическим куполом, столовая и даже оранжерея с экзотическими растениями – все в том же стиле, что и главное здание, с высокими стрельчатыми окнами, флюгерами на крыше, резными каменными украшениями и бесчисленными магическими фонарями, освещающими это великолепие в темное время суток. Внутренне убранство всех помещений университета буквально утопало в роскоши старины, надежно защищенной от порчи неосторожными учениками множеством заклинаний. О том, что я буду здесь учиться, я когда-то не смела и мечтать. Даже сейчас, спустя пять с половиной лет, мое сердце порой замирало от восторга, когда я проходила мимо стремящихся ввысь огромных, не меньше трех этажей в высоту, тяжелых деревяных дверных створок, обитых для надежности кованым кружевом.

В холл учебного корпуса мы все-таки успели до начала второй пары. Калеб помог мне раздеться и повесить пальто в гардеробной и, быстро попрощавшись, побежал в дальнее крыло на законодательство союзных государств, а я неспеша направилась на артефакторику – нужная мне аудитория была совсем рядом. Хоть мы с другом и учились на одном курсе и на одном факультете, общих занятий у нас было не так много – каждый студент, помимо обязательных для всех дисциплин, сам выбирал, что именно хочет изучать. У Калеба при основной специализации – боевой магии – в расписании стояло много предметов, связанных с законодательством, следственным делом и применением боевой магии в правовых рамках. Мои же занятия, в основном, были связаны с прикладной и практической бытовой магией, а также изобразительным искусством и механикой. Впрочем, факультатив по боевой магии в моем расписании тоже стоял уже шестой год подряд – девушка с моими способностями и моим наследством просто обязана уметь постоять за себя.

Не успела я пересечь широкий холл, как сзади раздался свист, а затем громогласные аплодисменты и даже улюлюканье. На секунду показалось, что шум этот вокруг меня – все-таки наш вчерашний танец с Калебом выбивался даже за расплывчатые рамки приличий у студентов. Я резко обернулась и едва скрыла вздох облегчения – за многочисленными спинами причину всеобщей радости видно не было, но на меня точно никто не обращал внимания. Я уже собиралась воспользоваться даром, чтобы удовлетворить любопытство, когда заметила у ближайшей мраморной колонны хлопающую в ладоши Ладору. Ведьма тоже меня увидела и приглашающе махнула рукой.

– В честь чего столько шума? – мне пришлось повысить голос, чтобы заглушить овации, эхом отражающиеся от купольного свода старинного здания и буквально обрушивающиеся на всех собравшихся.

– Ты не в курсе? – удивилась ведьма, но тут же понимающе заулыбалась. – А-а-а, вы же вчера раньше ушли. И что, флагшток с утра не видела?

– Мы с Калебом только пришли, – призналась я в прогуле первой пары, а сама задумалась. Флагшток от входа в общежитие видно было отлично, но я не обратила внимание, было ли с ним что-то не так – ледяное дыхание зимы напрочь отбивало желание высовывать нос из капюшона пальто.

– Так и знала, что у вас что-то есть, – вывела меня из задумчивости Ладора. – Теперь-то, надеюсь, вы это отрицать не станете?

– Мы – друзья! – возмутилась я, разом забыв и про шум, и про несчастный флагшток. – Просто вчера перепили твоей настойки!

– Вот именно, что моей настойки, – пакостно ухмыльнулась ведьма. – Уж я-то знаю, как она действует! Откроет сокрытое, помнишь? Хочешь, проверим? Спорим на полугодовую стипендию, что, если выпьешь еще стакан, побежишь целоваться к своему другу, – Ладора особенно подчеркнула голосом последнее слово, – а не к первому встречному?

У меня аж мурашки по спине пробежали от такой перспективы. Прав был Калеб, от пойла вредной ведьмы нам надо держаться подальше!

– Так что там на флагштоке? – напомнила я самодовольно скалящейся Ладоре.

– Ночная рубашка Эбби Монрой, – не стала продолжать спор девушка. – Закреплена от души, комендант сам снять так и не смог, звал преподавателей с магфакультета. Так что похлопай Ирасу Байерсу, не каждому дано настолько вывести из себя коменданта Ранса! Его вопли на весь кампус разносились, даже в аудиториях слышно было.

– Жестоко, – посочувствовала я второкурснице, «прославившейся» на весь университет из-за старомодных и порой нелепых нарядов. Эбби была пятой дочерью в очень небогатой семье, и одежду донашивала даже не за своими сестрами, а за сестрами своей мамы, а то и бабушки.

– Ничего подобного, – возразила Ладора и тут же понимающе закивала. – А-а-а, ты же вчера позже пришла и не видела ее. Эбби с сестрами уже пару месяцев как перешивают свой гардероб, ну и заодно у всех желающих заказы принимают. На новый, сама понимаешь, деньги им взять неоткуда, а в том, что есть, ходить молодым девушкам просто невозможно. Неплохо получается, кстати, у них определенно есть вкус и фантазия, я тоже одну юбку попросила для себя повторить.

– И причем здесь ночнушка? – я выразительно покосилась на часы, напоминая, что вторая пара вот-вот начнется. Ведьма понимающе кивнула и поспешила вывалить на меня всю историю:

– Эту жуткую ночнушку с воротником под горло и кучей рюшечек превратить во что-то приличное невозможно! Вот Эбби и притащила ее на вечеринку, предложила торжественно сжечь в знак прощания с прошлой жизнью. Только парни к тому моменту уже напились, выкупили жуть в рюшечках у Эбби и разыграли честь «прославить ночнушку» в карты. Ирас проиграл, как видишь. Подразумевалось, что ему до конца вечеринки в этой рубашке и ходить, чтоб все запомнили, но парень отлично выкрутился. По крайней мере прославить ночнушку сильнее, чем сейчас, вряд ли возможно!

Я хмыкнула, разглядев, наконец, прошедшего мимо виновника переполоха. Ирас Байерс, первокурсник, оказался симпатичным вампиром со светло-русыми, почти блондинистыми немного вьющимися волосами до плеч, уверенными движениями и буквально осязаемой харизмой. Такой мог бы и прогулку в ночнушке, при желании, подать так, что ему сейчас аплодировали бы с неменьшим энтузиазмом. Любопытство едва не стоило мне опоздания – в лекционную я вбежала буквально в последний момент.

Фая Ферроу

Глава 3.

– Сегодняшняя тема, – вещал необычно звучным для высохшего старческого тела мастер Таррен, – считается не университетским уровнем, но я всегда читаю ее на шестом курсе. Именно сейчас у вас достаточно знаний и умений, чтобы понять, о чем речь, но недостаточно мозгов и опыта, чтобы не лезть в то, что вам не по зубам.

Я едва слышно хмыкнула и потянулась за самозаправляющимся пером. Старый артефактор редко упускал возможность едко проехаться по умственным способностям студентов, по собственной самонадеянности влезающих в неприятности. Ругался мастер Таррен от души, но всегда по делу, а на его байках техника безопасности усваивалась ничуть не хуже, чем на собственных ошибках.

– Записываем: зарядка камней телепорта, – объявил преподаватель, вызвав у большинства шестикурсников восхищенный вздох. – И сразу жирно обведите пункт первый, – взгляд старого мастера посуровел: – Зарядка камней телепорта артефактором без соответствующей лицензии строго запрещена! Наказание – высылка за пределы Родена на пять лет, а в случае, если кто-то пострадает от ваших действий – пожизненно! Преступая закон, учитывайте, что расплатитесь вы за это лишением доступа к магическому источнику!

Послушно выводя предупреждение, я украдкой улыбнулась воспоминаниям – до покупки машины Калеб собирался обзавестись именно телепортом. А что, по цене – почти половина от автомобиля, зато подруга-артефактор рядом, зарядит, если очень попросить… К счастью, этой гениальной идеей оборотень поделился со мной до покупки камешка. Приятно, конечно, когда в тебе ни капли не сомневаются, но я в своих силах была не настолько уверена, чтобы проверять их ценой жизни единственного друга. О нарушении закона и возможном наказании я в тот момент даже не вспомнила. Сейчас же, слушая предупреждения мастера Таррена, я убедилась, что не зря не поддалась на уговоры Калеба. Магия перемещений всегда была и оставалась недостижимой высотой для многих. Слишком тонкой настройки требовали артефакты, чтобы даже лишенный дара человек мог ими воспользоваться, зато очень легко было все сломать неумелой зарядкой. И это мастер еще не поднял тему создания самих портальных артефактов – способных на это умельцев можно было пересчитать по пальцам одной руки.

– Но зачем тогда мы это изучаем сейчас? – вопрос донесся откуда-то с задних парт, но судя по наступившей в аудитории тишине, ответа ждали все мои однокурсники.

– Затем, – не стал затягивать паузу мастер, – Что каждый из вас, недоумков, рано или поздно решит, что ему лень ходить ножками, обзаведется портальным камнем и попытается сэкономить на зарядке! – рявкнул он. – Так вот, чтобы хоть кто-то дожил до выпуска, не размазавшись по стенам из-за сбитых вашими кривыми ручками настроек, сегодня каждый из вас под моим тщательным контролем попытается зарядить портальный камень, – пообещал мастер Таррен, вызвав у будущих артефакторов новый восхищенный вздох. – Примерно треть присутствующих окажется на это неспособными. Еще треть при передаче своих сил телепорту будет испытывать такие неприятные ощущения, что не захочет повторить опыт ни за какие деньги. У остальных на седьмом курсе появится возможность пройти факультатив по пространственной магии, после которого, при условии сдачи экзамена на высший балл, они получат лицензию на зарядку камней телепорта – муторное и изматывающее, а потому весьма прибыльное дело. Но пока лицензии ни у кого нет, пишем второй пункт: какую часть плетения артефакта ни в коем случае нельзя трогать…

*

После увлекательной лекции, на которой выяснилось, что я вхожу в число немногих счастливчиков, способных работать с телепортационными артефактами, я по арочному переходу прогулялась до столовой, наспех пообедала и отправилась в очередной раз переделывать паука. Рабочее место дома я, конечно, оборудовала, но все равно предпочитала общую студенческую мастерскую, пропахшую маслом, гарью, травами и кожей. Чувствовалась здесь какая-то неповторимая рабочая атмосфера, дух опыта предыдущих поколений. Мне нравились и трещинки в столе, и старые, порой видавшие виды инструменты. У этих комнат была душа. И хотя я знала, что моя домашняя мастерская со временем может стать такой же «живой», пока есть возможность, предпочитала задерживаться в университете.

– Эй, Ферроу! – пробился сквозь завесу мыслей чужой высокий голос. Дорогу мне заступила красивая рыжая старшекурсница в подчеркивающем фигуру платье из светлой шерсти. Дарла? Марла? Не помню, но точно не с моего факультета. – Я с тобой говорю, ты меня слышишь?

Краем глаза я заметила, что другие студенты в коридоре замедлились и начали прислушиваться. Натянув на лицо вежливую улыбку, я выпустила на свободу ментальный дар.

– Извини, задумалась, – осторожно вылавливая мысли из чужой головы, ответила я. – Ты что-то сказала?

– Отвали от него, слышишь?! – моя невозмутимость еще больше разозлила студентку. – Я – его девушка!

Я на пару секунд задумалась, просматривая всплывшие на поверхность воспоминания. Девушка Калеба? Ну-ну. Уже пару часов как нет. И что только на друга нашло? Вроде же совсем недавно с ней начал встречаться? Впрочем, я в личную жизнь оборотня никогда не лезла, что не мешало этой самой личной жизни периодически лезть ко мне.

– Восьмая, – уверенно и громко, так, чтобы меня услышали все любопытные, объявила я.

– Чего?! – возмущенно взвизгнула рыжая.

– Ты – восьмая за пять лет, от кого я это слышу, – так же невозмутимо пояснила я, украдкой сплетая щит из школы боевой магии – в мыслях девицы мелькнуло отчетливое желание вцепиться мне в волосы. – Не ты первая, не ты последняя, ничего нового. Не позорься базарными воплями, все равно ничего не изменишь.

Пока пошедшая красными пятнами старшекурсница потеряла дар речи от негодования, я обошла ее и отправилась дальше к мастерской. Марла довольно быстро пришла в себя, но нападать со спины не стала – свое требование не позориться я подкрепила легким ментальным внушением. Еще пару минут девушка будет уверена, что изначально не собиралась опускаться до склоки, а когда внушение развеется, меня рядом уже не будет.

«Остужать» брошенных пассий Калеба я приноровилась еще на первом курсе. Друг всегда объяснял девушкам, что заводит отношения без обязательств – жениться он не собирался как минимум до окончания учебы. Да и я даже без своего дара видела, что ни одна из девушек сердце оборотня так и не затронула. Несмотря на это, каждая подруга Калеба рано или поздно начинала видеть во мне соперницу и делала все, чтобы нас рассорить. В этот момент отношения оборотень и заканчивал – мне друг всегда оставался верен, как и я ему. Впрочем, в моей личной жизни все было намного хуже.

Вокруг меня не было никого, кто испытывал бы ко мне искренний бескорыстный интерес. На первом курсе пришлось совсем тяжко – меня осаждали охотники за моим состоянием, наивно полагая, что едва переступившая порог совершеннолетия сирота станет легкой добычей. Так и было бы, если бы не мои способности менталиста, которыми я не стеснялась пользоваться, проверяя истинные намерения каждого нового знакомого, и не заступничество Калеба, по-своему разбиравшегося со всеми, кто в попытках добиться желаемого преступал границы разумного. Почти все, кто считал, что брак со мной решит их проблемы, обломали об меня свои зубы, хотя некоторые альтернативно одаренные не сдавались до сих пор. Я же закопалась в учебники и работу в мастерской, ограничив круг общения всего до нескольких избранных. Механизмы и артефакты я любила больше людей хотя бы за то, что они не замышляют всякие гадости.

Закрыв дверь любимой мастерской – в этом коридоре их было чуть больше десяти, но я всегда старалась попасть в одну и ту же, самую маленькую и самую уютную – я надела поверх платья кожаный фартук с кучей карманов, достала из сумки очки, сняла с себя все артефакты и разложила на обшарпанном столе инструменты. Убью любого, кто помешает мне закончить сегодня паука! К счастью, в этот раз ко мне никто не вломился, даже Калеба я спустя два с половиной часа обнаружила сидящим на полу в коридоре и терпеливо меня дожидающимся после факультатива. Гордо улыбнувшись, я приоткрыла сумку и продемонстрировала оборотню проворно выползшего мне на руку механического паучка.