Оценить:
 Рейтинг: 0

Мистика в космосе культуры

Год написания книги
2023
<< 1 ... 14 15 16 17 18
На страницу:
18 из 18
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
1.4. Древние философии – от мифа к логосу

Философия не дает бесценных результатов, но изучение философии дает бесценные результаты.

    Тадеуш Котарбиньский

О начале философии

Как уже подчеркивалось ранее, мы категорически не разделяем утверждения Э.Б.Тейлора о том, что анимизм является сущностью религии, и так же не принимаем его утверждения: «…Анимизм составляет в самом деле основу философии как у дикарей, так и у цивилизованных народов».[236 - Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М.: Политиздат,1989. С.211.] Во- первых, образ «философа-дикаря» для нас смехотворен и неприемлем, а во-вторых, само представление о философии, как таковой, у нас явно не совпадает с таковым у Э. Тэйлора.

С нашей точки зрения, философии появляются как особые формы осмысления мифов на довольно продвинутом этапе развития культурного поля определенного историко-культурного региона территориях Древней Индии, Древнего Китая, Средиземноморья (или Афроевразийского региона).

Необходимыми предпосылками появления и развития философии, как таковой, в общерегиональном эгрегоре культурного поля должны быть выстроенные духовные иерархии основных мифов, так или иначе обоснованы мифо- магические практики, сформированы основы религий и религиозных культов. Здесь же уточним: необходимо учитывать категорическое различие философий, появляющихся в разных культурных полях. Особенности каждой из них будут зависеть от выше обозначенных основ, а также определяться спецификой вклада отдельных этносов, которые стали частью соответствующих конвиксий, консорций, суперэтносов или химер.

Для философии (философских школ и направлений) основой и началом являются мифы, но, в отличие от религии, философия пытается критически их осмыслить, а главное – в зависимости от характера самого философствования – некоторые мифы развенчать или даже уничтожить, а другие – поставить на службу уже вполне сознательно формируемым социальным, государственным и религиозно-государственным целям и задачам, а также зарождающемуся «научному» познанию окружающего мира. Стихия народных и фольклорных мифов продолжает развиваться, обыденные мифы превращаются в приметы, поверья и суеверия; мифологические устные сказания, легенды, баллады, эпосы превращаются в литературные памятники; семейные и этнические мифы становятся базовыми для этнического менталитета и основой формирования духовных эгрегоров конкретных этносов.

В предыдущей подглавке мы уже обращались к концепции К. Ясперса об «осевом времени», которое, в первую очередь, для средиземноморского культурного ареала стало временем зарождения мировых религий и философии. Обычно исследователи учения К. Ясперса подчеркивают его мысль о смене мифологического мировоззрения на рациональное и философское, приведшее к современному миропониманию. Однако само понятие «философии» в древности было далеко не однозначно.

Обратим внимание на древнегреческую культуру, которая заслуженно считается основой того средиземноморского мировоззрения, которое можно назвать «парадигмальным» для всей последующей европейской культуры. Однако не все «ростки» будущих философий получили одинаковое развитие.

Одно из важнейших направлений древнегреческой философии было связано с религиозно-мистическим поклонением богу Аполлону.

Плутарх вкладывает соответствующую сентенцию в уста философа Аммония Саккоса: « … дорогой нам Аполлон излечивает и разрешает трудности, касающихся жизненных обстоятельств, посредством прорицаний, которые он дает людям, вопрошающим оракул; но трудности, разрешаемые только посредством размышления, он как будто бы сам посылает философу, возбуждая у него аппетит, зовущий того к поиску истины… «[237 - Плутарх, О «Е» в Дельфах, с.3.] Заметим, что именно Аммоний Саккос (175—242) считается основателем александрийской школы неоплатонизма и, забегая вперед, напомним – одним из признанных гениальных мистиков древности

Как показывает далее Плутарх, эти положения не вызывали никаких возражений среди слушателей Аммония. Уважаемый древний автор пишет: «Относительно того, что бог не в меньшей степени является философом, чем прорицателем, всем показались правильными объяснения Аммония; он раскрыл значение каждого имени бога; «Пифиец» – бог для начинающих учиться и исследовать, «Делиец» и «Фанес» – для тех, перед кем уже частично раскрывается истина, «Исмений» – перед обладающим знанием и «Лесхинорий» – для людей, которые уже набрались опыта и извлекают пользу из споров и философских бесед друг с другом. («Пифиец» Аммоний производит от греч. «спрашивать»; «Делиец» от греч. «ясный»; «Фанес» от греч. «светить»; «Исмений» от греч. «знать»; «Лесхинорий» («покровительствующий беседе») от греч. «место бесед»).[238 - Плутарх, О «Е» в Дельфах, с.3.]

Итак, начало философии для древнегреческих мыслителей – божественно; она не наукоподобное знание, а данное свыше умение рассуждать и толковать по поводу данных от того же бога сложных заданий. Аполлон привлекает к философии и начинающих, и обладающих знанием, и всех тех, кто стремится свой опыт применить и обменяться им в философских беседах. (Вспомним, что древнегреческое «филео» – обозначает «стремление», а не какую-то «любовь» к мудрости!)

Прорицания и их толкования в Дельфийском храме Аполлона – важнейшая составляющая часть жизни древних греков, как отдельных граждан, так и целых полисов. Истинность или ложность оракулов, заключенных в туманные определения, действительно, требовала значительных мыслительных усилий и игры воображения. Аммоний, по сообщению Плутарха, продолжал: «Так как начало философии, – сказал он, – это поиск истины, а начало поиска – удивление и затруднение, то естественно, что многое, касающееся божественных дел, кажется сплошными загадками и настоятельно требует вопроса „почему?“ и исследования причины».[239 - Плутарх, О «Е» в Дельфах, с.3.]

Судя по всему, пытливый греческий ум в поисках ответа на многочисленные вопросы, в том числе, о соотношении человеческого и божественного знания, видел насущную необходимость в том, чтобы постоянно «сверять» данное богом и постигнутое человеком. И именно это называли философией. Можно ли назвать такую философию наукой? Конечно, если и саму науку сверять не по данным человеческих рассуждений и созданным людьми приборам, а по тем «посланиям», которые человечество получает «извне».

Как это отличается от современного понимания и науки, и философии! Но это нормальная ситуация для древнегреческого эгрегора, и более адекватное рассмотрение соотношения разных по времени и мировоззренческим основам культурных полей. Европейская традиция слишком прямолинейно и простодушно обозначила некие традиции преемственности от древнегреческой философии – к новоевропейской. Если говорить об аристотелизме, как основе европейского философствования, то здесь нет необходимости слишком возражать.[240 - Чествование Аристотеля по случаю его 2400-летней годовщины мировым философским сообществом показало действительную роль идей Стагирита и его последователей в становлении и развитии новоевропейской философии.] Но если говорить о доклассической древнегреческой традиции, понятие философии и ее связь с аполлонической мистикой (через пифий и оракулов, конечно), для самих греков была безусловной (о пифийской мистике см. подробнее в главе «Виды мистики»).


Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
<< 1 ... 14 15 16 17 18
На страницу:
18 из 18