Понимают мой сердца тревожный стук.
Сила слов
Слова твои больней кинжала
Мне сердце разрывают на куски.
И если бы могла, я б убежала,
Чтобы не чувствовать такой тоски.
Слова бальзамом литься могут,
Слова способны уберечь от бед.
И нужно их совсем немного,
Чтобы достичь высоких нам побед.
Ведь слово – сильное оружие
Или орудие в руках твоих.
Огонь холодной зимней стужею
И лед пылающих сердец двоих.
Отпусти
Я вою от боли в груди,
Сердце сильно сжимается.
Милый, прошу я, уйди,
Здесь наши судьбы ломаются.
Больно до слез и обидно
От слов твоих грубо брошенных.
Уйди же! Ну разве не видно,
Что слезы бегут непрошенно?
Не трогай меня, мне больно!
Касания горячее огня.
Ты знаешь, я птица вольная,
Не мучай, прошу, отпусти меня!
В крови мои руки и тело,
И за это меня прости…
Пишу я, о чем наболело,
Ты мог бы меня отпустить?
Ты мой ад и рай
Я знаю, как горят во льду,
Как замерзают в пламени горячем…
И если снова вниз я упаду,
Поверь мне, милый, не заплачу.
Ведь только ты мой ад и рай,
И ты моей судьбы вершитель.
Я попрошу тебя, не забирай
Себя – мою теперь обитель.
В ритме страсти
Я прижимаюсь лбом к стеклу,
Задумавшись о нас.
И жжет меня твой поцелуй,
Как будто он был в первый раз.
Пылают щеки, сладко горят губы,
И ритм сердца сбивчив вновь.
Ты снова был так страстно грубым,
Что я подумала: «Наверное, любовь»…
Я вдох и выдох делала с трудом,
А ты держал меня в объятиях.
Но что случилось то потом?
Что не могу понять я?
Прохлада ночи, полная луна,
И только шелестят листочки.
Знаю, что тобой больна,
Но никогда я не поставлю точку.
Мы
Как прикоснуться к душе ты смог?
И как обнял, ее согревая?
Ты насквозь слезами моими промок,
Все крепче к себе прижимая.
Как исцелил меня взглядом одним?
И как шептал мне слова:
«Милая, мы вместе с тобой сочиним
Моменты, часы волшебства!»
Ты руку мою крепко-крепко держал,
Так, что пальцы синели.
Поднимаю теперь за тебя я бокал,
Мы выпьем сейчас и продолжим в постели.
Кусочек рая
Я буду помнить до конца
Моменты те, что подарил,
Как говорил мне у венца,
Что никого так сильно не любил.
Я буду помнить долго все,