Париж существовал? Забудьте…

– Почти. – Заавит засмеялась. – Я – "свободный художник", так что понятие "работа в определенные часы" для меня не очень подходит. Но сейчас я веду переговоры с издательством о заключении контракта на перевод "Мыслей" Блеза Паскаля с французского на иврит.

– Вы знакомы с творчеством Блеза Паскаля? – удивленно спросил Кристиан.

– Да. Я даже сделала несколько пробных страниц перевода. Завтра услышу их оценку… Я очень надеюсь получить эту работу. Она меня интересует не только из материальных соображений, хотя это тоже важно. Мне любопытна сама личность Блеза Паскаля, его философия… Вы знакомы с ней?

– Да, конечно. Но у нас Паскаль входит в школьную программу.

– По физике? – засмеялась Заавит.

– И по физике тоже, – улыбнулся ей в ответ Кристиан.

Они подъехали к Тверии и узкими улочками спустились к шумной набережной Кинерета.

– Здесь много магазинов, где продают сувениры. Очень большой выбор.

Кристиан с Заавит зашли в один из магазинов, витрина которого приглянулась Кристиану. Судя по товарам, магазин был ориентирован на христианских паломников. После недолгого колебания Кристиан купил сувениры: крестики, баночки с водой Галилейского моря, керамические тарелочки с библейскими мотивами. Когда они выехали из Тверии в сторону Тель-Авива, Кристиану вдруг захотелось вернуться к разговору о Паскале. Что-то неоконченное, казалось, осталось в том, предыдущем, разговоре.

– Так что вас, мадемуазель, интересует в трудах христианского философа Блеза Паскаля? – спросил он у Заавит.

– Эволюция его взглядов и, как результат, запись, найденная зашитой в его одежде уже после смерти ученого. Меня интересуют его мысли о Боге, о религии, его вечная борьба с иезуитами. Меня интересует абсолютно все касающееся его личности.

– Даже гидравлика?

– Представьте, даже гидравлика. Даже то, что давление на поверхности жидкости передается равномерно внутри жидкости во всех направлениях.

– Я вижу, вы сведущи во всем, что касается этого ученого. Во мне просыпается гордость француза.

В машине на несколько минут воцарилось молчание. А потом совершенно неожиданно для Кристиана прозвучал вопрос:

– А что привело вас в наши края?

– Дела… личного плана, – Кристиан замялся. Он не был готов к этому вопросу и поэтому не знал, что ответить. Заавит поймала его врасплох.

Он задумался. Действительно, зачем он сюда приехал? Может, в поисках приключений? Или потому, что бабушка считает своей обязанностью спасти внучку Леона? А может, потому, что ему надоела скучная сытая жизнь и личная неустроенность при полном внешнем благополучии? В нем уже давно жило ощущение, что жизнь остановилась. С одной стороны, ему было плохо одному, с другой – не хотелось ничего менять. То ли сила привычки, то ли страх перемен останавливали все его начинания. А начинания были. Особенно по инициативе Марго. Она все время пыталась познакомить брата с очередной кандидаткой в жены. Около двух лет назад, поняв всю бесплодность своих стараний, Марго, наконец, оставила затею женить Кристиана.

– Кристиан, вы меня слышите? – Он почувствовал, как Заавит слегка дотронулась до плеча. – Вы, видимо, о чем-то задумались. Вы поняли, где находится музей?

– Простите, я прослушал.

– Давайте я вам все подробно запишу.

Заавит достала блокнот. Записав адрес и время работы музея, она вырвала из блокнота лист и протянула его Кристиану.

– Я позвоню завтра вечером. Счастливого вам отдыха.

– А вам удачи на завтра.

– Ох, как она мне завтра нужна, – вздохнула девушка. – Только Бог знает, как мне важно получить этот заказ.

Кристиан поднялся в номер. Его вдруг стали одолевать сомнения, нужна ли была вообще эта поездка. Насколько важно для Изабель спасти внучку Леона? И вдруг он понял, что где-то глубоко внутри, в его подсознании, затеплилась надежда спасти девушку, в которую он, в конце концов, влюбится. Этакая банальная история со счастливым концом, сказка, рожденная тоской по любви. Ему вдруг стало жаль самого себя. Чтобы отвлечься от мыслей, он включил телевизор. Он нашел программу новостей только на английском языке, на французском вообще ничего не было. Набрал номер администратора и поинтересовался, можно ли заказать какой-либо фильм. Получив положительный ответ, он выбрал один из предложенных фильмов. Ему не хотелось никуда выходить, поэтому он решил заказать ужин в номер. Так он и провел вечер, никуда не выходя. Фильм оказался длинным и скучным и почти усыпил его. В полудреме он досмотрел его, выключил телевизор и провалился в сон.

Кристиан проснулся от звонка. На экране высвечивалось лицо Марго.

– Когда ты возвращаешься?

– Ты хотя бы для начала спросила, как у меня дела.

– Хороши у тебя дела, раз домой возвращаться не хочешь.

– Хочу. И, как только получу ответ, сразу вернусь.

– Бабушка очень надеется, что к Рождеству Ани будет уже у нее дома. Она даже решила отремонтировать вторую комнату, в которую не входила годами.

– Куда она денет все "старинные воспоминания", хранящиеся там?

– Скорее всего, они будут переведены в твой погреб. Это называется "наследство, полученное при жизни".

– Я вижу, тебе очень весело.

– Да. Вчера весь вечер я помогала ей укладывать вазочки в ящик. Это процедура! Каждая была обернута сначала мягкой бумагой, потом специальной пленкой. Она почти молилась над каждой безделушкой.

– Хочется мне увидеть, как ты будешь относиться к вещам своей молодости в ее возрасте.

– Наверное, точно так же, как и бабушка… А чем ты занимаешься целыми днями?

– Немножко посмотрел Израиль. Знаешь, я был на Галилейском море и, может быть, даже ходил по камням, по которым ходил Иисус.

– Ты все снял на видеокамеру?

– Да, так что ты тоже сможешь все увидеть.

– Как тебе удалось туда поехать?

– Меня сопровождала молодая мадемуазель. В роли экскурсовода.

Марго чуть приподняла брови и посмотрела на брата с немым вопросом. Кристиан покачал головой.

– Нет. Она просто практикуется в знании французского языка – и все. На большее не надейся.

Закончив разговор с Марго, он еще понежился в кровати и только потом отправился на завтрак. Впереди был длинный день. "Хоть бы скорее позвонил Жак". После разговора с Марго Кристиану так нестерпимо захотелось домой.

Окончив завтрак, он поехал в музей и долго бродил там по залам импрессионизма и кубизма. В основном картины были написаны французскими художниками конца XIX – начала XX веков, времени расцвета французской школы живописи.

Он переходил от Дега к Ренуару, от Ренуара к Моне, наслаждаясь наследием великих художников. Потом наслаждение сменилось болью. Ему вспомнились кадры сожжения картин в Лувре. Это был показательный костер – костер победы варварства над цивилизацией. Кристиан, дойдя до зала с картинами Шагала, присел на скамейку и долго рассматривал летающие персонажи. Изабель всегда твердила, что "Гранд-Опера" была внутри расписана Шагалом. Он видел репродукции. Но одно дело – напечатанное в книге, а другое – подлинник. Впечатляет, ничего не скажешь! Он провел в музее целый день, перекусив в музейном буфете. На выходе Кристиан купил два альбома репродукций картин музея – один себе, другой Шарлю и Марго.

Вернувшись в гостиницу, Кристиан почувствовал усталость. Он решил и этот вечер провести в номере. Поесть можно было в гостиничном ресторане или же заказать еду в номер. Впрочем, Кристиану было все равно, лишь бы быстрее прошел этот день и наступил следующий. Может быть, Жак даст завтра точный ответ, когда наконец-то можно будет вывезти Ани. Кристиан прилег на диван и стал рассматривать репродукции в альбоме, купленном сегодня в музее. Он вздрогнул от неожиданности, когда раздался телефонный звонок. На экране засветилось лицо Заавит.

– Как вы провели сегодняшний день? – спросила девушка.