Маленькая помощница большого босса

– Вернись, дочка! – очнувшись, рявкает Щербетов. – Мы не закончили!

– У меня полно дел, папа, – со вздохом смотрит она на часы и как ни в чем не бывало выходит.

Своенравная манерная пустышка.

Тупо пялюсь в закрывшуюся дверь.

– Костя, – выводит меня из ступора Щербетов. – Я – пас. Теперь это твои проблемы. Понимаешь?

– Не совсем…

– Стелла – твоя женщина. Вы были вместе, не отрицай. Мои безопасники вас сразу срисовали. Ребенок, по всей видимости, тоже твой. Вот и занимайся. Только сразу предупрежу, долго сопли не жуй. Не жди тестов дурацких. Стелка от отчаяния на многое способна.

– Не понял, – мотаю башкой я, словно хочу забодать Щербетова.

– Ну, сам знаешь эти бабьи выходки. Они сначала наворотят дел, а нам разгребай, – сжимает зубы Платон и растягивает их в улыбке. Акула, блин.

– Вы имеете в виду аборт… – спрашиваю и боюсь продолжить. – Надеюсь, Стелла не решится на такую глупость. Мы взрослые люди и всегда можем договориться…

– Да, – сердито крякает Щербетов. – Но ты же не с того боку зашел. Тест сделае-ем, тогда реши-им, – кривится он, передразнивая меня.

Вглядываюсь в щекастую усатую морду и ожесточенно тру лицо. Разбудите меня кто-нибудь!

Из дома Щербетовых я вылетаю как ошпаренный. Сейчас бы врезать кому-нибудь.

– Что там с кассиром? – из машины звоню Морозову. – Нашлась? Бабки на месте?

– Татьяна Семеновна потеряла сознание в магазине. Сейчас в больнице. К ней кто-то из бухгалтерии съездил. Ключи забрали. Это дура, твоя новая помощница, навела панику. Верни Нателлу, Кос. Христом богом прошу!

Верни! Как же!

Задумчиво гляжу на высокие кованые ворота. Сразу видно, кто здесь живет. Уважаемый в городе человек. Владелец заводов, газет, пароходов…

Вот только за каким хреном дочери одного из самых богатых людей в городе устраиваться ко мне секретаршей? С какого перепуга притворяться бедной мышкой? Про койку вообще молчу… Ничего не понимаю!

Тру лоб, затылок, переносицу. Вглядываюсь в потемневшее свинцовое небо, предвещающее непогоду или полный трындец. И с удивлением наблюдаю, как плавно и почти бесшумно разъезжаются в стороны кованые створки. Черный Гелик привычно выезжает на улицу.

Кажется, это машина Роберта. Старшего брата Стеллы. А он для любимой сестрички на все готов. Это известный факт. Наверное, весь город знает, как дружны дети Щербетовых.

Не скрываясь, пристраиваюсь сзади. Мой расчет прост. Если Стелла в Гелике брата, то он постарается отвязаться. Увеличит скорость. Попытается проехать на мигающий сигнал светофора.

А если Роберт один, то позвонит и спросит, какого хрена.

Но люди предсказуемы, как ни крути! Роб ударяет по газам, пытаясь оторваться.

– Сейчас, придурок, – рычу, пристраиваясь сзади. И ни на шаг не собираюсь отставать.

Куда там едет эта Стелла-стерва? На маникюр или мулевать черные брови шириной в палец?

Но куда бы ни собралась эта красавица, я ее перестрену и выбью правду. Пусть даже для этого мне придется набить морду ее братцу.

– А где охрана? – бью себя по лбу. – Почему наследнички Платона сами разъезжают по городу?  Странно все это…

Я не успеваю подумать дальше или провести логические параллели, когда на обгон Щербетовского Гелика и моего Субару идет старый Рэндж. Прижимает машину Роберта к обочине.

Интересный поворот. Торможу в сторонке и с ужасом  замечаю, как из Рэнджа выскакивают двое парней с битами и угрожающе замирают около Гелика. Такие торпеды-отморозки, словно телепортировавшиеся из девяностых. Даже прикид с тех времен. Короткие бомберы, треники, кроссовки «Адидас».

Нормальный поворот!

Не задумываясь, достаю из-под сиденья пистолет. Провожу пальцами по черной вороненой стали. Ствол Макарова приятно холодит руку. То, что надо сейчас! Проверяю патроны. Все на месте. И вылетаю из тачки, когда пара отморозков начинает крушить бедный Гелик. Удары приходятся по капоту. Еще немного, и выбьют лобовое.

А там Стелка и мой ребенок.

В два прыжка оказываюсь рядом и самому себе напоминаю Кинг-конга.

– Отошли! Быстро! – рявкаю в полный голос, возвышаясь над бандюками. Демонстративно снимаю пистолет с предохранителя. – Два шага в сторону! Я сказал…

– А ты кто? – ощерившись, спрашивает самый смелый. Лицо в прыщах. Зубы кривые. А туда же!

– Я? – переспрашиваю с усмешкой. – Тот, кто сейчас прострелит тебе ногу, баклан. Пошли вон, я сказал!

– Э-э, Исай, погоди, – раздается сзади знакомый противный голос. – У шефа вопросы к Щербетову…

Поворачиваю голову и натыкаюсь взглядом на спешащего от Рэнджа Серегу Никольского, известного под погонялом Лабаз. Престарелый решала. Правая рука криминального авторитета Шоты.

– Какими судьбами, мой дорогой? – тянет ко мне руку Лабаз.

– Прости, Сергей Иваныч, сейчас не до рукопожатий. Отзови своих пудельков.

– Зачем ты встреваешь? – качает башкой Лабаз. – У нас дело к Щербету. – Хочу взять его и девчонку в заложники. Платон с Шотой порешают, и их отпустят. Ничего личного, только бизнес…

– У кого как, – цежу, переводя взгляд на второго отморозка, размахнувшегося битой.

Треск лопнувшего лобового перекликается с выстрелом. Красивое звучание. Бандитская баллада, блин!

Глупый баклан падает, хватаясь за простреленную лодыжку.

– Это ты зря, – морщится Лабаз. – Шоте не понравится.

– Я с ним сам все улажу, – морщусь неприязненно и добавляю неохотно. – Увози своих орлов, Серега. Сейчас менты налетят, ты останешься крайним…

– Мне нужны Стелка с Платоном, – мотает головой Лабаз. Не сдается, сук-ка!

– Тогда будешь вместе со своими недоумками валяться на обочине. Кто и когда тут остановится, большой вопрос, – хмуро оглядываю пустынную дорогу, ведущую от коттеджного поселка к трассе. – А запах крови привлечет диких зверей, – замечаю с усмешкой.

– Не пойму, в кого ты такой отморозок, – пожимает плечами Лабаз. – Я же твоего отца знал. Иван был правильным мужиком.

– Подумай на досуге, – фыркаю я и добавляю серьезно. – У вас две минуты, чтобы убраться. Потом начну расстреливать, как собак.