Пустая карта. Уравнение измены

– Хочу с девочками, – заявила она и еще ногой топнула.

– Ева! – цыкнула на младшенькую Мэри. Малышка успокоилась и потребовала сказку.

– Почитай ей, – буднично так попросила жена и выскользнула из детской. Витольд слышал, как она прикрикнула на сына, давая последние пятнадцать минут на игру. Затем прошла в сторону кухни. Скрипнула закрывающаяся дверь. И все стихло. Местный женсовет приступил к заседанию. Наверное, сейчас ему вымоют кости. Все. Добела.

Витольд подождал, пока Ева заснула. Она долго вздыхала и крутилась. Но потом, видать, смирившись, что ее укладывает спать отец, а не мамочка, отвернулась к стене, поводила пальчиком по неведомым завитушкам на обоях, и минут через пять послышалось ровное дыхание. Витольд посидел еще немного около дочери. То ли лишний раз убеждаясь, что малышка спит, то ли давая своим тетенькам время наболтаться.

Он уверенно зашел на кухню и попросил сделать чаю. Мэри кивнула на большой заварочный чайник:

– Наливай, еще горячий!

Эльза отвернулась. Но Витольд успел заметить красные глаза сестры. Плакала, что ли? Если так, то плохи его дела! Значит, Мэри настроена непримиримо.

– Что-то случилось? – насторожился он.

– Нет! – хором ответили обе женщины.

– Эльза? Мэри? Могу я узнать, что происходит в моем доме?

– В нашем доме ничего не происходит, – твердо ответила жена. Сестра закивала в ответ.

Витольд понял, что так ничего узнать не удастся. И решил допросить по отдельности каждую, делая ставку на Эльзу, как более слабохарактерную и трусливую.

Он дождался, когда жена вышла из кухни. Сначала она отогнала сына от приставки и отправила спать, потом прошла в ванную, полилась вода в душе.

Витольд тут же представил, как по груди жены стекают струйки воды, как прозрачные капли скользят по животу и бедрам. Он силой воли отбросил прочь нескромные мысли, так и до фиаско недалеко, и заставил себя сесть напротив сестры, а не ломиться в ванную.

– Эльза? – требовательно заявил он, глядя на сестру.

– Что «Эльза»? – передразнила она с вызовом в голосе. Его бессловесная и тихая сестра попробовала перечить ему. Новости какие, скажите пожалуйста!

– Почему ты плакала? – осведомился он миролюбиво.

– Тебя не это должно волновать, Виташа! – с тихим достоинством сказала Эльза. Голос сестры показался грустным и усталым. Обреченным.

– А что же должно? – усмехнулся он.

– Ты не находишь, что ситуация странная и неприемлемая? Ты вваливаешься в дом и пытаешься вести себя как ни в чем не бывало. Решил, что Маша примет тебя обратно? Вот так сразу? Ничего не произошло за два года?! – Эльза, его тихушница сестра, сорвалась на крик.

– Эльза!

– Что «Эльза»? Что?!

– Эльза, это мой дом. Априори. Моя семья. И где бы я ни был эти два года, я содержал свою жену и детей…

Маленькая сухая ладонь сестры моментально свернулась в смачный кукиш.

– Накося выкуси! – торжественно заявила она. – Маша ни копейки не потратила из твоих денег, после того, как узнала, что ты путаешься с этой… с этими…

Эльза опрометью выбежала из кухни. А Витольд задумался. Он никогда не делал секрета из своей вольной жизни. О его похождениях знает Вадим. Зять иногда подвозил и увозил разных цыпочек. Ну и про постоянных подружек он прекрасно осведомлен. А знает один колхозник, то и весь колхоз в курсе. Витольд поморщился, понимая, что каждый его шаг на сторону давно перестал являться секретом. Если Эльза, старая дева, и та силится рассуждать о его бабах. И конечно же, тесть в курсе. Сразу из первых рук. Тот же Вадим счел долгом сообщить, или Агата натрепалась мамОле, а та доложила главнокомандующему. Но, вероятно, Вадим… мало того что зять, так еще и единокровный брат Мэри. Самый старший сын Чапая от первого брака. Агата уверяла, что ее муж и свекор находятся всю жизнь в перманентной ссоре, но ради всеобщей любимицы могли и помириться.

«Против кого дружите, ребята? – мысленно скривился Витольд и прикинул про себя, какая разница в годах между старшим нелюбимым сыном Чапая и его обожаемым последышем. – Вадим с Агатой ровесники. А у нас с ней четырнадцать лет разницы. И с женой восемь. Значит, Вадька старше Мэри на двадцать два года».

Вернулась Эльза с кусочком золотого пластика. Швырнула на стол и замолчала на вздохе, а потом прикрикнула на младшего брата:

– Проверь баланс! Мы копейки оттуда не потратили. Нам не нужны твои поганые деньги! Какая же ты гнусь, Виташа! Даже никогда не думала, что скажу тебе такое. – Она плюхнулась на стул и разрыдалась, закрыв лицо руками.

– Эльза! – Витольд, машинально сунув карточку в карман рубашки, подошел к сестре. Присел на корточки рядом, заглянул в глаза, погладил по руке.

– Эльза, помоги мне, а? – протянул жалостливо. – Я хочу вернуть жену.

Сестра перестала тереть глаза и повернулась к нему. Потрепала по голове, как маленького. Прижала его голову к своей груди.

– Ты редкий придурок! – прошептала она, словно поставила диагноз безнадежному больному.

В этот момент Витольд понял, что Эльза на его стороне, собственно, где находилась всегда. Сестра обязательно поможет.

– На что же вы живете? – бросил он небрежно, усаживаясь за стол и наливая себе чаю.

– Моя пенсия и Машина зарплата! – горделиво заявила сестра, расправив плечи. Худенькие маленькие косточки под трикотажным платьем казались цыплячьими крылышками.

– Твоя пенсия – это что-то до двадцати тысяч. Правильно? – уточнил Витольд деланно спокойным тоном.

Эльза кивнула.

– Сколько платят бывшим балеринам? – жалостливо хмыкнула она и всплеснула руками.

– А зарплата Мэри? – гнул свою линию Витольд.

– У Маши хорошая зарплата, – тут же заверила сестра.

– Сколько выходит? – лениво поинтересовался Стрельников.

– Восемьдесят – сто тысяч… Месяц на месяц не приходится!

– Сколько?! Откуда? – опешил он. – У нее нет опыта. Где платят домохозяйкам такие деньги?

– Ее Сергей устроил на очень хорошее место. Когда Маша узнала, что ты с этой… ну с этой. Чуть с ума не сошла. Тут и Сережка приезжал, и Никитка. И Чапай с Ольгой. Целая делегация!

Сережка с Никиткой – это старшие братья жены. И если их Мэри в беде, примчатся по первому зову. А вот Чапая – отца Мэри, Василия Ивановича Архипова, с места не сдвинешь. Значит, совсем что-то страшное случилось, раз тесть сам явился. Прозвище Чапай прикрепилось к нему еще с молодости из-за имени отчества. И сколько себя помнил Витольд, иначе старшего Архипова никто не величал. От генералов до прапорщиков.

– Ты вызвала?

– Я Никите позвонила. Ее рвало, бедную, истерика началась. Я перепугалась ужасно.

– А мне почему не позвонила? – рявкнул он.

– Тебе? – Эльза хмыкнула и заметила ехидно:– А ваше величество как раз с этой Ингой в Париж укатило.