Тайная жизнь насекомых

– Ничего не понимаю… Что за ерунда? – недоумённо бормотала Моль. – В этой деревне какой-то неправильный бассейн! Я в такую воду ни за что окунаться не стану! И откуда это громкое пение? Оглохнуть можно!

Всё дальнейшее произошло за считаные секунды. Моль даже не успела сообразить, что к чему. Быстрая, сверкающая незнакомка с огромными выпуклыми глазами налетела на неё, будто вихрь, и потащила за собой подальше от воды. От неожиданности Моль потеряла равновесие и, сделав несколько кувырков в воздухе, кубарем полетела в заросли травы. Падая, она успела заметить, как совсем рядом на большой скорости пронеслось нечто длинное, гладкое, розового цвета.

Шлёпнувшись на землю, Моль пронзительно завопила:

– Ааа!.. Моя левая лапкааа!..

Незнакомка мигом бросилась несчастной на помощь.

– Всё хорошо: перелома или вывиха нет, – осторожно ощупала она больную конечность. – Лишь небольшое растяжение.

– Ааа!.. И откуда ты только взялась? – продолжала причитать Моль. – В следующий раз смотри внимательней, куда летишь!

– Так, по-твоему, это я во всём виновата?! Ах ты неразумное, бестолковое насекомое! Я ей жизнь, понимаешь ли, спасаю, а она ещё и упрекает!

– Спасаешь?! Да ты чуть меня не убила! Глазастая, а ничего не видишь!

Шумная перебранка могла бы продолжаться ещё долго, если бы не Комар. Весь запыхавшийся, бледный новый приятель Моли появился как раз вовремя.

– Глазам не верю – цела… – плюхнулся он на травинку, с трудом пытаясь отдышаться. – Я спешил как мог, но за тобой разве угонишься? Спасибо Стрекозе – выручила. Иначе досталась бы ты на ужин лягушкам!

– О чём это ты? Каким ещё лягушкам? – тотчас забыла про ушибленную конечность Моль.

– Каким-каким… Обычным. Скользким! Противным! Которые живут в пруду! Неужели не слышно, как они на всю округу квакают?

– Погоди минутку… Ты произнёс слово «пруд»? Но я решила, что это – бассейн! А кваканье приняла за пение! Мне казалось, здесь проходит вечеринка!

– Ох! Вы, городские, такие беспечные! Запомни раз и навсегда: когда видишь на природе место, заполненное водой, значит, это – водоём! Облетай его десятой дорогой, если хочешь остаться в живых!

– Думаю, ты всё преувеличиваешь. И на лягушек наговариваешь. В сказках они весёлые и милые!

– Да какие уж там милые! Лягушки хитрые! Коварные! Часами неподвижно сидят на одном месте, поджидая добычу. Стоит какому-нибудь простофиле появиться рядом, лягушка молниеносно выбрасывает изо рта свой длинный липкий язык, захватывает им жертву и проглатывает её целиком!

Моль почувствовала, как её лапки холодеют от страха.

– Выходит, то длиннющее, розовое – это был лягушечий язык? Но как квакушка меня разглядела? Ведь уже сумерки!

– Ну и что! Лягушки отлично видят даже в непроглядной темноте, – сказал Комар. – Своими выпученными глазами они могут одновременно смотреть и вперёд, и вверх, и вбок. И даже во время сна остаются настороже. К тому же лягушки отлично прыгают как в высоту, так в длину. Они – настоящие олимпийские чемпионы! Теперь понимаешь, насколько тебе повезло, что рядом оказалась моя приятельница Стрекоза?

– Понимаю… – кивнула Моль, которой вдруг стало ужасно стыдно за своё поведение.

Пилот-виртуоз

– Ты это… Не обижайся на меня, пожалуйста… – виновато пролепетала Моль, обращаясь к глазастой спасительнице. – Я в ваших краях недавно, ничего здесь не знаю. Спасибо большое, что не отдала на съедение хищницам.

– Да ладно, забудем, – довольно протрещала в ответ Стрекоза. – Ты, оказывается, не местная. Это всё объясняет. Но впредь не вздумай своевольничать! Не отлетай далеко от Комара!

– Не буду. Я ведь не одну себя опасности подвергала – лягушка могла заодно перекусить и тобой.

– Ха! Пусть только попробует! Перед тобой самое быстрое насекомое в мире! Я могу разогнаться до шестидесяти километров в час! Нестись как автомобиль! А ещё я ловкая, поворотливая! Взлетаю без разбега! Своими четырьмя прозрачными сильными крыльями машу поочерёдно и в любой последовательности, поэтому с лёгкостью выполняю разные манёвры. Вот, смотри, – стала выделывать трюки в воздухе Стрекоза. – «Зззз», – неподвижно зависаю на одном месте, «Опля!» – переворачиваюсь в полёте вверх ногами, «Хоп!» – резко разворачиваюсь на триста шестьдесят градусов. Ну, а если надо, – полечу задом наперёд! Не хочу хвастаться, но именно мой предок стал прообразом современного вертолёта.

– Ты, наверное, шутишь?

– Вовсе нет! Из-за вытянутого блестящего тела, больших крыльев и умения внезапно появляться будто из ниоткуда меня даже сравнивают с драконом.

– Если ты и дракон, то большеглазый. Два твоих шаровидных глаза просто неимоверно огромные!

– Два?! А вот и нет! У меня порядка тридцати тысяч крошечных глазок! Просто они настолько близко посажены друг к другу, что, действительно, кажутся двумя большими глазами. Но на самом деле каждый глазок смотрит отдельно, обеспечивая мне практически круговой обзор. По-научному такой глаз называется фасеточным. Вдобавок я вижу мир в цветах, которые остальные и вообразить себе не могут: ярче и в невероятных оттенках.

Моль была вконец ошарашена. Ей встретился супергерой с суперспособностями!

– А полетели вместе с нами на прогулку? – предложила она. – После всего случившегося мне немного не по себе, а рядом с тобой бояться совершенно нечего.

– Я бы с радостью, но не могу, – покачала головой Стрекоза. – Надо возвращаться на пруд.

– На пруд?! В то жуткое, пропащее место?!

– Да. Меня там ждут.

– Кто? Лягушки с липкими языками?

– Не угадала. Мои дети.

– Ты что, оставила своих малышей там? Вместе с квакающими пучеглазыми злодейками?! О, горе-мамаша! Представляю, как бедняжки напуганы! Чего же мы тут болтаем? Немедленно отправляемся за ними!

– Не волнуйся, никого спасать не нужно! – поспешил успокоить Моль Комар. – Личинки стрекоз – наяды – водные существа. Они рождаются в водоёмах. Там же растут, кушают, ходят в подводные детские сады и школы для насекомых.

– И совсем не задыхаются?

– Нет. Они дышат с помощью жабр, чувствуя себя с ними хорошо и комфортно. По мере взрос- ления наяды то и дело линяют, сбрасывая старую кожу. Последняя линька происходит на суше.

– Помню, как выбралась на берег и забралась на тонкий стебелёк, – принялась вспоминать Стрекоза. – «Тррысь… Тррысь…» – с треском лопалась моя тесная личиночная шкурка. Осторожно высвободившись из неудобной одёжки, я стала подсыхать на ветерке. С каждой минутой мои сморщенные крылья расправлялись, твердели… Ну а дальше сама догадайся, что произошло.

– Что же? Не томи! – не терпелось обо всём поскорее узнать Моли.

– Я сделала глубокий вдох, оттолкнулась от стебелька и взлетела! Впервые в жизни! Мои лапки дрожали, голова кружилась от высоты, я махала крыльями слабо и неуверенно, но всё же это были незабываемые мгновения! Светило солнце, щебетали птицы, деревья радостно кивали мне своими кудрявыми макушками! Пахло не привычными водорослями и камышом, а луговыми травами, полевыми цветами и чем-то ещё, волнующим, будоражащим! Обычными словами этого не описать.

Моль с восторгом слушала Стрекозу и думала о том, что так, наверное, пахнет счастье.

Ужасы под Луной

Стрекоза улетела на пруд, когда уже совсем стемнело. Простившись с большеглазкой, Моль и Комар отправились дальше. В небе тем временем взошла луна. В деревне она казалась куда огромней, чем в городе: словно нарисованная масляной краской на тёмном ежевичного цвета полотне.

– Луна сегодня такая красивая! Точь-в-точь золотистый блинчик! – с восхищением произнесла Моль. – Грушкины часто такие пекут, а после едят с вареньем или сгущёнкой.

– Нее… Никакой Луна не блинчик, она – вылитый персик! Медово-жёлтый, сочный, спе- лый, – возразил Комар и, понизив голос, добавил: – Скоро полнолуние. В эту ночь становится так светло, что видно все листочки на деревьях, все лепестки на цветах. Стрекоза заверяет, что в полнолуние на водоёме появляется серебристая дорожка, которая тянется до самого горизонта! Кто знает, куда она ведёт… Может, к самим звёздам? Но что-то я увлёкся, а нам, однако, не стоит забывать о безопасности.

– Мы что, можем встретить летающую лягушку? – Моль передёрнуло от одного воспоминания о длинном розовом языке обитательницы пруда.