Закономерность круга. Роман

****

Николай ходил по комнате, опустив голову и смотря на носки собственных туфель. Такие давние воспоминания нахлынули на него и он, словно это было вчера. Защемила душа, в памяти четко образовался образ той юной девушки, любовь к которой он нес, сквозь все испытания, до этих дней. Да! Первая любовь не забывается в любом завершении. Он вдруг подумал, что наверху пахло вовсе не духами, а прошлым. Возможно, это его юность именно так пахнет. Две женщины были в его жизни – одна недосягаемая, но теплая и памятная. Вторая – реальная, многоцветная, разнообразная, властная и сдержанно холодная. Ольга – женщина, которую он любил, уважал, преклонялся и немного боялся. С которой прожил всю, неимоверно долгую, жизнь. И Анна – кротость, самоотверженность и непознанная страсть…. Ах, если бы можно было соединить лед и пламя – то это была бы она, его Мечта! Ольга сдержанна, но он-то знает, что до сих пор его ревнует к прошлому. Тому самому прошлому, которого он так стыдился, но так хотел бы вернуть!

Ольга! Только она могла так просто исчезнуть из его жизни, не подавать о себе никаких знаков и, в один момент, взяв трубочку телефона, потребовать явиться, указав время и место. Он же собрался и поехал, как ездил всегда, как будет делать это и потом, по первому зову. Он ее любит, он не может забыть, что она для него сделала. Он просто не может быть не благодарным! Анна – ее он помнит, ее он…

Спустившись с чердака, Николай поставил находку в гостиной своих покоев, прошел в спальню, посмотрел на портрет жены, изображенный рукой внука. Достал небольшой альбом и просмотрел совсем немногочисленные фотографии. Жена крайне не любила фотографироваться. Ему казалось, что она и жизнь не любит. Просто принимает ее как имеющийся факт. Затем вытащил маленькую, потертую тетрадку, подаренную ему Виен в день их знакомства, припал к ней губами, в который раз поблагодарил Судьбу за соединение его с родственниками Анны, открыл и положил рядом с альбомом жены.

– Ну, почему все в жизни так?! Господи, прости, что сетую! Только хочу понять. Анна – жизнелюбка и такая короткая жизнь. Она так обожала людей, таких наследников после себя оставила…. Ольга хорошая, но холодная. Нет, она тоже достойна твоей милости. Но как понять сам отбор? В чем заключается превосходство?! Господи, прости меня не благодарного. Я верен жене и буду оставаться верным до конца, точно так же, как верен тебе, не только душой, но и телом. А мысли, что мысли – они как те мотыльки, вспорхнули, помахали крыльями и испарились! Прости жена, я твой до кончика волос. Только она моя отдушина! – прилег, начал перечитывать, в сотый раз, а может и больше, дневник Анны, девушки, первая любовь к которой поселилась в его сердце. Совсем недавно, этот дневник ему даровала Виен, обнаружив неслучайную закономерность круга, в непростых отношениях двух семей. И тут его осенило:

– Господи! Спасибо! Твои подсказки доходчивы. Ну, конечно же, она живет в них, она в Ев и Агнии. Я их обожаю! И они вернули мне вкус к жизни, как когда-то это сделала Оленька, которой я буду предан. Я человек и у меня всегда будут недопонимания, вопросы и неудовлетворенность. Не ведаю, почему так, но поделать ничего с этим не могу. Девочки! Мои милые девочки…

Он встал, вернулся к окну и не нашел их. Опять повеяло тем самым ароматом, пробежался ветерок по его плечам и короткий вздох задел его слух. Ник прикрыл глаза, от ударившего в них луча солнца, а когда открыл – мотыльки ударились в стекло и полетели прочь. – Наваждение! Бабочка памяти. Да, нет! Пробуждение весны! Весна навевает вздохи, воспоминания, пробуждение чувств. А где это мои девчонки? – он открыл окно, не найдя их, вздохнул полной грудью и закрыл. Пошел искать их дальше. Совершенно забыв, что есть, чудо техники, с которой молодежь не расстается, сотовый телефон. Припевая старую песенку: «Любовь нечаянно нагрянет….»

Глава 5

Вот уже несколько дней, как Лера не пересекается с Пауло, и ей это было по душе. Он очень хорош собой, как некий чертик из шкатулки. Не высок, как мужчины из ее семьи, но обладал прекрасными пропорциями тела, упругими мышцами, легкой поступью и невообразимой ловкостью. Искрящиеся веселостью глаза, не пропадающая улыбка, приподнятый подбородок, уверенный взгляд. Прекрасно поставленный голос, совершенное знание ее родного языка, а для нее это было очень важно, в этих краях. А тот крохотный акцент, придавал даже пикантности. Милые, вечно вставляемые им фразочки на итальянском, просто украшали речь и откладывались в ее светлой головке, неназойливо обучая. Идеальный костюм, выхоленные руки, не смотря на то, что он практикующий художник. У нее, да и всех подруг, и то, под маникюром микрочастички краски, а у него – нет. Твердый шаг, гордо поднятая голова…. Сейчас она понимала, что он не был блудлив. Он смотрел изучающее, да, но скорее как художник, оценивающий чужое творение.

Да, что перечислять – он был хорош! Вот только Лера радовалась, не встречая его. И где-то, в самой глубине души, второе ее «Я» кричало: «Стоп!» и горела красная лампочка. К чему внутренний голос сигналил, она даже не задумывалась. Его не было и его отсутствие радовало.

Она забросила его подарок на полку, вовсе не потому, что он был плох, нет, он был даже очень хорош. Просто не хотела и малейшего напоминания. Зато портрет Николло, учителя, определила на самое почетное место и, время от времени, любовалась.

– Открыто! – крикнула на стук в дверь.

– Валери, зайдите, пожалуйста, к директору.

– К директору школы? – подняла она брови, не понимая, что могло вызвать его интерес к ней.

– Совершенно правильно. Дорогу знаете? – Лера насупила брови, вспоминая, была ли она там, как ей напомнили: – Через проход, направо и вверх. Пройдешь большой холл, а там не заблудишься. Третий этаж.

– Спасибо! Сейчас иду. – взяла сумку, сбросила СМС, которую писала родителям, всунула в ухо наушник и побежала.

Поднявшись на третий этаж, попала в огромный холл, увешанный портретами. Широко открыв глаза, она шла, разглядывая лица. – Ничего себе! А этот тут, каким боком?! – увидела она портрет Пауло, улыбающегося и счастливого. Подошла ближе, на табличке прочла лишь дату – 1820 – 1960 г-г. Остальное прочитать не смогла, скрипнули двери и ее уже подгоняли.

– Добрый день! – вошла, поздоровалась и замерла.

– Добрый! – мужчина, сидевший за массивным столом, поднялся. – Наконец Вы пришли ко мне. Присаживайтесь. И как Вам у нас?

– Хорошо! Я так рада, что приехала к вам учиться.

– Рад слышать. Учителя тебя хвалят…. – и у них потекла приятная беседа. Временами Лера переспрашивала, упустив суть, но по глазам было видно, что ей приятно говорить с этим человеком. – Твой стиль письма мне очень напоминает Денни.

– Это лестно. Только он в последние годы пишет, исключительно портреты. – ответила Лера, подумав что речь идет о Дэне.

– Портреты? – мужчина очень удивился. – Хотел бы посмотреть, не видел ни одного. Ну, а язык, освоила?

– Не дается.

– Как?! Валери, ты же в совершенстве владеешь двумя.

– Тремя. Немецкий, разговорный. А этот…. Понимать начала, остальное не дается.

– Тебе нужна практика! – замолчал, что-то соображая, но переключился на другую тему: – Вопросы есть?

– Да! – обрадовалась. – В холле портреты…

– Это все, кто обосновал нашу школу. А кто тебя заинтересовал?

– Тут такое дело…. Я познакомилась, с неким Пауло.

– Понятно. Это его дед. Пауло довольно талантливый парень. Часто живет в России. Тебе было бы не плохо с ним пообщаться. Практика, так сказать, в освоении языка. У него, как и у тебя, свободное посещение. Как бы образование есть, но дань семейной традиции. – Лера взглянула на часы, у нее начинался урок. Решилась перебить:

– Простите, я могу идти? Занятия. Мы же все обговорили?

– Счастливо. – проводил ее к двери. – Забегайте в любое время.

К сожалению, ее провели другим ходом, и рассмотреть остальные портреты, а главное, глянуть, есть ли тут Дэн, она не смогла.

– Все еще дичишься? – Пауло, как всегда, возник ниоткуда.

– Я не дикая. Послушай, Пауло! Неужели, если девушка не хочет общаться, то это ненормально? Посмотри вокруг, тысячи красавиц. И каждая хочет твоего общения. Иди к ним, а?

– Давай мириться. – протянул он руку, словно не слышал ее слов.

– Что ты за человек?! Мы же не ссорились. – посмотрела в его лукавые глаза и пошла по дорожке.

– Неужели Дэн меня так ненавидит? – Лера остановилась, как будто перед ней выросла стена, развернулась.

– Дэн? А причем здесь Дэн?

– Ой! Только не говори, что он ничего не говорил. Можно подумать, ты сторонишься меня без его участия.

– Фома! И что он мне должен был сказать?

– Ну, мало ли… – он как-то не по-доброму прищурил глаза, смотря в сторону. – Да брось притворяться. Не поверю, что ты обо мне ни разу не слышала.

– Но я, правда, о тебе ничего не слышала! Да и приехать сюда я вообще решила за сутки.

– Здорово! Давай дружить? Давай! Сама подумай, как хорошо иметь родного человека в чужих краях. И поговорить можно, на родном…. Лера! Не сопротивляйся себе. Ведь хочешь же.

– Если ты пообещаешь меня не доставать.

– Да я ближе, чем на вытянутую руку и не подойду!

– Пауло! Только дружба.

– Само собой! Но мороженное, или чашку шоколада, в компании со мной, ведь можно? В знак дружбы.

– Можно. Я пойду, у меня сегодня занятия.