Кукловоды

«Еще несколько часов назад он был шарлатаном», – скептически заметил Петр.

«Я, конечно, ничего не поняла из того, что он говорил, но он – определенно гений», – повторила Аня, проигнорировав замечание своего босса.

«Лично я для себя не сделал выводов. Ощущение, что он – действительно гений. Но весь этот антиквариат, „бентли“… Как-то это настораживает, – задумчиво произнес Андрей и, засмеявшись, добавил: – Разве ж так живут наши российские ученые!..»

«Я знаю одно – талантливые ученые именно так и должны жить», – уверенно ответил Петр и снова откинул спинку сидения.

«А все эти биодобавки? Вдруг они правда вредные?..» – задумчиво продолжал Андрей, словно рассуждая сам с собой.

«Есть мнение, что он поднимает старые разработки, которые были похоронены в архивах, и выдает за свои. Ну если даже так, то он в любом случае – молодец, двигает прогресс, раскачивает как-то это академическое болото», – заметил Петр, широко зевнув и скрестив руки на груди, откинул голову на подголовник и закрыл глаза.

Андрей ничего не ответил, плотно сжав губы и сосредоточенно глядя на дорогу.

«Ты что, сомневаешься, брать его или нет?» – Петр поднял голову и повернулся к своему партнеру. В его глазах было изумление. Он не в первый раз видел Андрея сомневающимся – тот всегда все тщательно обдумывал и взвешивал – но на этот раз неуверенность его партнера, в особенности на фоне его пассивности на встрече с Твардовским, настораживала.

«Ну вопрос только в том, готовы ли мы браться, не будучи уверенными, что он говорит правду», – заметил Андрей, все так же сосредоточенно глядя на дорогу и вцепившись в руль двумя руками, его лоб был нахмурен.

«Что-то не нравится мне твой настрой, – прищурив глаза, произнес Петр и, не дождавшись реакции партнера, добавил: – Ну вероятно, он не говорит всей правды, но я верю, что эти биодобавки скорее не обладают никакими свойствами, чем вредны».

«Мне тоже так кажется, – присоединилась к обсуждению Аня. – Но я под огромным впечатлением. Сразу понимаешь, какая огромная разница между его смонтированным интервью на телеке, где он выглядит полоумным жуликом, и тем, когда слушаешь его вживую!»

«Ну… я же говорил, – произнес Петр и обратился к Андрею: – Ну так что?»

«Ну что-что, – неуверенно произнес Андрей, – ну давайте попробуем. Аня, только запроси у него копии заключений всех этих лабораторных экспертиз!»

«Обязательно!» – обрадовалась Аня, удивив Андрея своей эмоциональностью – не так часто клиенты вызывали у менеджеров такое воодушевление.

II

Твардовский был настроен решительно и действовал без промедлений. Уже на следующее утро в офисе Bender&Stolz появился крупный мужчина спортивной комплекции с черной спортивной сумкой в руках.

Он вошел в кабинет Андрея и, поставив сумку прямо на стол, произнес низким голосом:

«Вот, вам просили передать».

Образ громилы из девяностых не вписывался в представление Андрея о Твардовском. Андрею казалось, что деньги должен был бы привезти человек в очках в золотой оправе и дорогом костюме, напоминающий адвоката или финансового консультанта, и эти деньги должны были бы лежать в кожаном дипломате, а не черной спортивной сумке.

«Пересчитывать будете?» – уточнил мужчина.

«Да нет. Думаю, там все точно», – ответил Андрей и, дождавшись, когда за гостем захлопнется дверь, раскрыл сумку, где аккуратно были сложены новые пачки денег. Андрей любил девственные купюры: их было приятно не только тратить, но еще и трогать руками, наслаждаясь свежим запахом типографской краски и нежным шепчущим хрустом.

В последние годы не так часто встречались клиенты, которые платили наличкой. Как правило, наличкой рассчитывались за те заказы, где плательщик и клиент были разными людьми – чаще всего в политических историях.

В кабинет без стука вошел Петр и, застав Андрея за пересчетом пачек, произнес:

«Что там, деньги?»

Он подошел к столу и оттянул край сумки.

«Вот люблю я таких клиентов. Мало того что сразу всю сумму, так еще и наликом», – растянулся Петр в удовлетворенной улыбке.

«Ты не встретил братка, который их приносил?»

«Да, видел. Сразу подумал, что, значит, деньги от Твардовского приехали», – засмеялся Петр и сел на диван, дожидаясь, пока Андрей перекладывает деньги в сейф.

«К нам, кстати, сегодня стажер выйдет», – сообщил Андрей, занимаясь ответственным делом.

«На фига?» – удивился Петр.

В первый год работы агентства они часто брали на работу стажеров в качестве бесплатной рабочей силы, но со временем пришли к выводу, что времени и сил тратишь на них больше, чем получаешь результата.

«Ну позвонил один важный человек, попросил его дочь взять стажером. Судя по всему, толку от нее будет никакого, но отказать ему было неудобно», – пояснил Андрей.

«Что за человек?»

«Один высокопоставленный чиновник… Ну, Кожемякин, в общем».

«Это каким это боком он к нам?»

За связи с чиновниками в их тандеме отвечал Петр – именно он знал всех или, по крайней мере, тех, кто мог познакомить с тем, кто был нужен. Поэтому для Петра было неожиданностью, что Андрей знаком с кем-то из высоких чинов.

«Кореш это другана моего, – пояснил Андрей. – Она училась в Америке рекламе, вот сейчас вернулась, папины деньги прожигает. Ну я подумал, возьмем ее к нам, а потом, может быть… – Андрей сделал паузу, после чего продолжил, многозначительно повторив: – Может быть… контракт благодаря ее папочке получим».

«То есть мы ее на стажировку – бесплатно, а он нам – контракт на кругленькую сумму? Мне нравится такой расклад!» – засмеялся Петр.

Захлопнув сейф, Андрей устроился за своим столом и с хитрым прищуром произнес:

«Ну, можем ей платить, чтобы ей на заколки хватало. Уверен, что она и от этого будет счастлива. Она ж не за деньги сюда идет работать».

«Она хоть симпатичная?»

«Без понятия. Вот скоро придет – увидим».

В дверь раздался стук, но вместо ожидаемой стажерки на пороге появилась Аня. Еще был только полдень, а выглядела она так, словно отработала уже целый день. Волосы были взлохмачены, на щеке рядом с ухом след от шариковой ручки, а ее потухший взгляд был взглядом человека, который готов смиренно принять любое наказание.

«Не хочет никто иметь дело с Твардовским. Ни телеки, ни СМИ многие. Не хотят его брать», – сообщила она, и Андрею даже на мгновение показалось, что Аня еле сдерживает слезы.

«Что значит не хотят? – возмутился Петр. – Даже за деньги?»

«Никак, – покачала головой девушка. – Не хотят влезать в конфликт, где не до конца ясны его причины и участники».

«Ну мы же не хотим сахара, мы хотим объективности, – продолжал настаивать Петр. – Чтобы пригласили к себе Твардовского, взяли интервью. Пусть пригласят и оппонентов тоже».

«Ну мы пока роем… Просто вот такая тенденция».

«Ну плохо, значит, роете!» – строго произнес Петр, и голос его стал громче.

Аня опустила глаза и уже открыла дверь, чтобы выскользнуть из кабинета, но Андрей остановил ее: