Не её имя

Надя хотела закричать, но не смогла – связки не слушались ее. Даже маленького хрипа не вышло из полуоткрытого рта. Парень улыбнулся. Ее ужас кажется ему забавным? Он что, действительно маньяк?

– Ну ты, блин, даешь, – услышала она одобрительный гогот, и самый толстый из трех парней подошел ближе. – Деньги после отдам. Ну ты, чувак, ваще…

Что? Меня продают в рабство? – паника забила Надю так, что ноги отказывались слушаться. Плохо освещенная картинка двора расплылась, и девушка почувствовала, как глаза наполняются слезами. Не время сейчас плакать, очнись, тряпка!

Покачнувшуюся девушку перехватили те же сильные руки и прижали к себе. Она снова открыла рот, чтобы возмутиться, но в ту же секунду ее ослепило что-то яркое, несколько раз что-то щелкнуло, потом послышался шорох из-за сугроба, и где-то рядом зажегся двигатель машины.

– Всем оставаться на своих местах, – прозвучал жесткий голос, и после этого Надю кинули в снег.

– А ну, стоять! – услышала она окрик, вокруг затопали тысячи ног, кто-то заорал: "Сюда", какой-то шорох подозрительно напоминал драку, а Надя все это время пыталась разлепить глаза.

Снег прилип к туши плотно, и чем больше она пыталась моргать, тем яростнее он лез в линзы. Пришлось снимать перчатку и протирать, уже не заботясь о внешнем виде.

Бок неприятно чувствовался, болел. Она потерла его и обозленно обернулась: где этот идиот?

Но все действие происходило не рядом, а на самом выходе из маленького дворика. Она не различала фигуры, все казалось темным, но потасовка все еще продолжалась, а рядом у дороги мигало чье-то авто, которого еще пару минут назад здесь точно не было…

– Что за черт? – выругалась она и сделала попытку встать.

Все-таки ударилась сильно. Подняться сразу ей не удалось, так что пришлось перевалиться на четвереньки и только оттуда встать.

– Бежать в другую сторону, – решила она и так быстро, насколько смогла, поковыляла в противоположном направлении.

Кто все эти люди и что от нее хотят – она не знала, но сердце билось как угорелое. Все время, пока она шла к клинике – оглядывалась, не бежит ли кто следом. Почему-то казалось, что парни не отстанут. Вся эта ситуация отдавала каким-то фантастическим сюром, было даже странно осознавать, что она оказалась в это замешана, но все равно оставалось ощущение страха. И не верилось, что она смогла унести ноги. Ведь ее держали в объятьях крепко – и, благодаря какой-то счастливой случайности, как будто нехотя отпустили.

***

Когда она брала направление в регистратуре, пальцы еще дрожали. Когда зашла в кабинет к гинекологу, тоже было не по себе. Но вот она наткнулась на строгое лицо врача и как-то все само собой утихло – и волнение, и беспокойство за свою жизнь, и нелепая надежда на беременность.

– Мне неприятно вас расстраивать, но нет, – в который раз сообщила доктор и снова выписала бады.

Теперь Надя окончательно расстроилась, но старалась не подавать вида – так учила воспитательница, которую Надя иногда про себя называла мамой. Негоже выставлять свои чувства наружу. Да, в этот раз у них снова не получилось, но есть же еще время… Будут еще попытки, она пропьет курс, и, возможно, в следующий раз повезет…

Она возвращалась домой в полной рассеянности, вспомнив о желании зайти в магазин только перед самым подъездом. Пришлось снова разворачиваться и идти к остановке. Проходя мимо парковки, она не узнала машину, которая снова мигала рядом, и только поскользнулась на очередном повороте.

Слава приехал в этот день позже обычного и был невероятно задумчив. Он беспрекословно съел нехитрый ужин из паровой индейки и овощного салата с тремя видами зеленых упругих листьев и только после привезенного из Бразилии чая пригласил Надю присесть.

***

– Что сказал врач?

– Опять нет, – призналась девушка, чувствуя неловкость, – но сказала, что после того, как я пропью курс…

– Тебе не кажется, что из нас вытаскивают деньги? – резко сказал, отставив кружку в сторону, Слава. – Ты уже год стараешься забеременеть, и весь этот год мы ходим по разным клиникам, а ведь это стоит денег! Сколько мы уже сменили?

– Четыре, – тихо ответила она, сворачивая кончик кофты в рулетик.

– Не могут четыре разных врача ошибаться. Это ты… мне дефектная попалась. Ты! – разозлился вконец муж и встал.

Надя молчала. Ей было горько и обидно одновременно, но что ответить – она не нашлась.

– Нужно подумать, – он посмотрел на нее сверху вниз с каким-то странным выражением, – действительно ли ты хочешь родить мне ребенка, а?

Это было неожиданно.

– Как ты мог такое подумать?! – хотела возразить остолбеневшая от возмущения девушка, но он уже ушел в кабинет.

Не успела. Тревожить мужа в кабинете, когда он работает – нельзя. Надя это хорошо знала- сразу после того, как в ее двухкомнатной квартире они поселились вместе, Слава объявил это правило занятого человека: "Мне нужно побыть одному, когда занимаюсь бизнес-проектами".

Что ж, она ему объяснит все в спальне. Хотя в спальне они почти не разговаривают – есть на это второе правило: "В спальне нужно заниматься любовью и говорить только по поводу любви". С одной стороны, их желание завести детей – это самое главное проявление любви, а вот с другой… Нужно же о враче побеседовать и о современных методах диагностики, а это уже к любви относится с большой натяжкой…

Девушка незаметно хотела погрызть ногти, но наткнулась на толстый слой шеллака и вздохнула: да, у нее теперь красивый маникюр, и она смотрится элегантной девушкой, когда идет с мужем по выходным в кафе, но… ее вредная привычка – она явно страдает вместе с хозяйкой. Нехорошо, но Надя мечтает взгрызться в податливый кончик ногтя и сломать его.

– Придумал, – Слава появился так внезапно, что девушка вздрогнула и чуть не задела локтем кружку на столе, – нам нужно развестись.

– Что?!! – хотела сказать она, но не смогла.

Эти слова, что он сейчас сказал… Это же шутка, так? Он же не всерьез решил уйти от нее? Боже, какой у него серьезный взгляд! Это все из-за врача? Она найдет самого лучшего, самого профессионального, только пусть не отворачивается от нее, пусть не бросает на нее такой жалостливый взгляд… Явно ждет ее реакции и читает по лицу…

– Из-за того, что?..– мямлит она.

– Вот, – что-то шлепается на стол, но она не обращает внимания, все еще пытаясь найти ответ в его лице.

Почему он такой хмурый? Он реально так решил? Но ведь у нее не окончательный диагноз, а отсрочка – ерунда, они всего-то вместе три года, и за это время, возможно, делали что-то неправильно. Но вдвоем они же могут изменить ситуацию. Вместе, ведь они хотят вместе завести детей…

Чем больше она вглядывалась в лицо мужа, тем мрачнее становился он сам.

– Не предполагал, что ты… можешь изменить, – тем временем выплюнул муж. – Как только хватило наглости?.. Дрянь!.. Вот же дрянь мне попалась! Я рад, что ты не беременна.

Он развернулся и ушел, громко хлопнув дверью кабинета.

Совершенно сбитая с толку, Надя медленно подняла фотографии со стола.

Блондинистые растрепанные волосы… И она, сжатая в страстных объятиях.

– Ничего не понимаю, – пошатнувшись, она поднялась из-за стола и, подобрав три снимка, постучалась в запертую дверь.

Ей не ответили.

– Как же глупо, – прошептала она, – это же ошибка! Слава! Это – ошибка! – со всей силы крикнула она в дверь, но ей снова никто не ответил.

Девушка подождала еще немного и в расстроенных чувствах пошла в спальню. Но и там она прождала зря. Впервые Слава не пришел ночевать. Он так же не вышел к завтраку и не взял с собой приготовленный сэндвич. Не смотря на то, что являлся директором и мог приходить в любое время или даже работать из дома,  он ежедневно уходил в восемь. Надя безрезультатно прождала его в коридоре пятнадцать минут, и только когда уже сама стала опаздывать на работу, все-таки ушла. По дороге к метро она упала на правую коленку, но, казалось, даже не заметила этого. Все ее мысли летали далеко от тела, сопровождали мужа, задавали ему немые вопросы, ждали помощи, извинений… хотя бы чего-нибудь.

Когда она оказалась перед порогом небольшой фирмы, почувствовала, как продрогла. Она пробежала по морозу пятнадцать минут от метро – к ним не ходил никакой транспорт, и девушка не сразу поняла, что забыла надеть пиджак.

Она зябко поежилась и с огромной неохотой потянула на себя тяжелую стеклянную дверь офиса. Сейчас ей хотелось чего угодно, но только не отвечать на чужие вопросы, не отвлекаться от своих грустных мыслей – ведь она не додумалась до ответа: что делать в такой непростой ситуации? Как доказать Славе, что она не виновата? Девушка не знала. И еще у нее было смутное ощущение, что ответ – где-то близко, стоит только протянуть руку. Да, он на поверхности, но она почему-то совсем не может схватить его.

– Наконец-то, – обрадовалась ее начальница, будто со вчерашнего Надиного ухода только и делала, что сидела в офисном кресле, сложив ручки, и ждала ее. – У нас новый сотрудник. Курьер. И бухгалтерия уже собрала кучу документов на три адреса. Так что по-быстренькому оформляй его и пусть едет. Слышала по телевизору, сегодня снова будет метель.