Сердце в залог

В этот раз я пришла морально готовая к отказу. Решила, что буду биться до конца. Предоставлю бумаги не только из Благотворительного фонда, но и выписку из истории болезни Ромы.

Вновь секретарь с вопросами и просьбой подождать. Благо без совещаний, а просто пока она обо мне доложит.

– Проходите. – жестом пригласила меня девушка.

Набрав в грудь побольше воздуха вошла в кабинет. За столом сидел просто необъятных размеров мужик. Глазки бусинки просто терялись на расплывшемся лице. Когда он отклонился разглядывая меня у него появилось целых два, а то и больше подбородка.

– Здравствуйте. С чем пожаловали? – сально улыбнулся мне этот боров.

Я в очередной раз рассказала ему нашу историю, протянула листы с диагнозом и прочими выписками.

– Мне нужна финансовая поддержка. Я понимаю, что сумма довольно крупная, но если Вы сможете внести хотя бы часть, у мальчика появится шанс на здоровую и полноценную жизнь. – сложив руки в умоляющем жесте просила его я.

Просмотрев все бумаги, перечитав несколько раз название фонда он отложил документы.

– За все в этом мире нужно платить. Вы ведь это знаете? – постучал он толстым пальцем по документам.

– Да. – сглотнула я.

– Раздевайтесь. – расслабив галстук сказал мне он.

– Что? Зачем? – недоуменно уставилась я на него.

– Нет необходимости строить из себя святошу. Вам нужны деньги, я их дам. Но не просто так. Раздевайтесь. Хотя можете начать с меньшего. – он стал возиться с ширинкой.

– Да как Вы смеете?! Я не себя продавать пришла, а помощи попросить! – воскликнула я.

– Ну как знаете. Дверь вон там. – указал он похожим на сосиску пальцем. – Если передумаешь, приходи. – загоготал он.

Я же не помня себя от горечи во рту и тошноты выскочила из кабинета.

– Разве можно быть такими?! Кто может наживаться на чужом горе?! – вытирая в очередной раз горючие слезы вопрошала я вселенную. Она, как впрочем и всегда, мне не отвечала.

Последний вариант который у меня остался в списке – владелец мясокомбината.

– Бог любит троицу. – вздохнув прошептала я, подъезжая к остановке на окраине города.

Здесь на прием я записалась заранее и меня пропустили без лишних загвоздок. В приемной сидело несколько человек, ожидая аудиенции. Подойдя к секретарю уточнила время моего приема и стала ждать. Несколько часов сидения в приемной ничто по сравнению с теми унижениями, что я уже испытала ранее. Когда все же дошла очередь и до меня, я уже не ждала ничего хорошего. Меня слишком разочаровали прошлые денежные мешки.

– Добрый день. – поздоровалась я.

В кресле сидел пожилой мужчина. На вид ему было явно за сорок, но он располагающе мне улыбнулся.

– Здравствуйте. Чем могу быть полезен? – приглашающе указал он на стул рядом с длинным столом, за которым он сидел.

Я вновь пересказала историю, с которой вот уже какой день брожу по бизнесменам нашего города. Степан Юрьевич внимательно изучил протянутые мной бумаги.

– У меня внуку делали точно такую же операцию. Но мы смогли взять на нее квоту. Почему Вам ее не дали? – взглянул на меня и перечитав диагноз, спросил он.

– Мы пробовали. Но нам ответили, что лимит квот на этот год уже закончен. – вздохнув рассказала ему я.

– Понятно. К сожалению, я не в силах Вам помочь такой суммой. Все деньги в бизнесе. Единственное, что я могу – это отдать свою зарплату, но поверь это всего лишь капля в море. – потер он переносицу. – Давай попробуем еще вот так: Я попрошу работников помочь. Пусть это будет сто рублей, но кто-то да поддержит. Вычесть из их зарплат не наш случай, но добровольно кто сможет, тот поможет. Это единственный вариант, который возможно сработает. – предложил он мне.

– Спасибо Вам огромное! Мы рады любой помощи! – с жаром ответила я ему.

Со Степаном Юрьевичем мы тепло распрощались. Приехав домой я поделилась с сестрой и мамой последними новостями. Осталось дождаться результатов.

Глава 4.

Неля.

Утром Эле позвонили из фонда и сказали, что на сегодняшний день на операцию не хватает всего полмиллиона. Для нас это все равно большие деньги. Рассылка от фонда и мой договор с директором «Мясокомбината», принес основную сумму, но их все еще не хватало.

– Я пойду в банк и попробую взять кредит. – успокаивающе говорила сестре, которая только обрела надежду на спасение единственного ребенка.

У мамы и Эли уже были кредиты, которые они взяли еще в начале нашей трагедии. Повторно взять большую сумму просто не выйдет. Осталась только я. Мне не приходилось еще влезать в такого рода кабалу, но сейчас думаю самое время.

– А если не дадут? – уткнувшись в мое плечо спросила сестра.

– Пусть попробуют! Вон алкашам да прощелыгам дают, а я чем хуже? Не пью, не курю и деньги мне не на всякую ерунду нужны. – пыталась подбодрить Элю и в то же время настроить себя на нужный лад.

– Дай то Бог. – вздохнула она.

Я попросила Людочку прикрыть меня в обеденный перерыв, а сама побежала в банк. В моей сумке давно и прочно обосновались все справки о доходах и бумаги из благотворительного фонда. Мы все забыли, как это, когда твоя сумка не набита чем-то кроме документов. Я была полностью уверена, что мне дадут оставшиеся деньги.

Когда мне все же отказали мир просто рухнул. Выскочив на улицу и просто сев на ступени я заплакала. В мыслях я уже отправила себя в кабинет к тому жирному борову и сделала все, что он требовал. Мне очень нужны эти деньги. Но, где гарантия, что получив от меня все он даст хоть копейку? Прокручивая в голове эти мысли я так и сидела на промерзших ступенях.

Мне было не важно, что я замараю куртку. Хотя мне еще возвращаться через весь город. Усталость и безысходность давила на плечи, а перед глазами стояло исхудавшее личико Ромки.

– Господи, как мне ему помочь! – мысленно взывала я к последней инстанции. Ведь остальные я прошла не получив необходимого.

Уткнувшись в ладони я просто сидела и плакала. Я не ощущала декабрьского мороза, меня уже не волновало ровным счетом ничего.

– Девушка, Вам плохо? – как сквозь вату я услышала голос, который по-видимому обращался ко мне.

Я подняла лицо вверх и обнаружила темноволосого мужчину. На вид ему было лет тридцать. Он стоял в добротном кашемировом пальто без шапки. Словно только что вышел из машины. Карие глаза, легкая небритость и темные брови. Выражение лица не брезгливое, а именно сопереживающее. Я сама не заметила, как перестала плакать. Просто сидела и как дура таращилась на него.

Он подошел ближе и так же просто сел на ступени. И это в его то дорогом даже на вид пальто!

– Расскажите, что же Вас так расстроило накануне новогодних праздников? – спросил он меня.

Как завороженная я следила за его губами. Словно по ним пыталась прочесть то что он говорил.

– Мне не дали кредит. – прохрипела я севшим голосом.

– Может оно и к лучшему? Не придется выплачивать проценты банку? – спросил он меня.

– Это вопрос жизни и смерти. – устало покачала я головой.