Миритин грустно улыбнулся:
– А вы как думаете? Считаете, что мы бесчувственные машины для оплодотворения? Или для нас рилис только физиология, инстинкт? Разумеется, и самрай-шак, и чарим-вей испытывают эмоции. Удовольствие очень важная часть. По-другому нельзя завлечь чарим-вей. И не всякая чарим-вей способна пленить любого самрай-шак.
Женька попыталась это переварить.
– Далее. Кладка осуществляется через яйцевод, который проходит рядом с пищеводом и ведёт прямо в репродуктивный мешочек, по-вашему – матку. У тебя нет яйцевода, поэтому…
– Не надо! – позеленев, воскликнула Женька. – Я поняла.
Миритин избавил её от подробностей.
– Вот чего я не понимаю, – добавила она, отдышавшись, – желудок – неподходящая среда для созревания яиц. Разве это возможно?
– Иногда, – ответил шакрен, – в сорока процентах случаев…
Надо же было угодить в эти сорок процентов! Такая она везучая.
– … Из-за особого фермента самрай-шак, которым он стимулирует чарим-вей через прикосновения. Он нейтрализует пищеварительные ферменты, и желудок выполняет функцию репродуктивного мешочка, временно утрачивая собственную. Отсюда у тебя проблемы с пищеварением.
Женька припомнила касания Сирила. Наверняка он делал это инстинктивно, не думая о плохом.
– …В течение трёх-четырёх суток яйца созревают. Самрай-шак возвращается и оплодотворяет их.
У Евгении язык не повернулся спросить, как именно. Вместо этого она ляпнула о наболевшем:
– А если он не вернётся?