– Только учтите, многоуважаемый Цельфий, без меня у вас ничего не выйдет. Стандартным драконьим террором много не заработаешь, а я могу проложить вам путь к настоящему богатству. Все Три Королевства будут на нас работать…
Принц устремил мечтательный взор в сизые небеса.
– Разве король Трех Королевств не ваш батюшка? – спросил дракон.
– Мой. И знал бы ты, друг Цельфий, какой мизер он выделяет мне на карманные расходы… – В порыве чувств принц потрепал дракона по жесткой лапе.
– Но ведь кровь родная…
– Причем тут кровь? – удивился принц. – Это же бизнес. Ну что, договор…
Закончить принц не успел. Дракон дохнул пламенем, и кучка золы посыпалась на траву. Ни шпаги от принца не осталось, ни бантика.
– Бизнесмен, – бросил дракон с презрением и пошел обратно, на сторожевой пост.
Поздно вечером в темную пещеру дракона заглянула прекрасная дева. В руках у нее была гроздь увядшего винограда и сума, набитая свитками.
– Цельфи, – позвала она, – ты спишь?
Дракон буркнул что-то из дальнего угла, дыхнул и зажег в центре пещеры приветливый костерок. В пещере было уютно – сухо и чисто. Над костерком был заботливо прилажен вертел, рядом лежала освежеванная тушка небольшого животного. Несколько гладких плоских камней служили столом и стульями, и дева немедленно положила на один свою ношу и села на другой.
– Вот, прислали со свитком, – сказала она, показывая на виноград. – Будешь?
Дракон одобрительно хрюкнул, вытянул шею и взял острыми зубами гроздь.
– Кушай, кушай. – Дева похлопала его по чешуйчатой морде. – Сегодня был тяжелый день.
Она принялась выкладывать свитки из сумы, дракон вернулся к тушке и, подхватив ее хвостом, стал привычно и споро насаживать на вертел.
– Что он хотел то от тебя, этот живчик с бантами?
– Предлагал вместе грабить Три Королевства. Даже папашу короля не пожалел.
– Мерзость какая, – поежилась дева, выуживая из сумы очередной свиток.
– Точно, – кивнул дракон. Он ухватился кончиком хвоста за вертел и стал медленно крутить его.
– Сам бы пожарил быстрее, – рассеянно заметила дева, читая свиток. – Есть хочется.
– Так равномернее и вкуснее, – не согласился дракон. – Я разбираюсь…
– Слушай, Астурглас, принц Трех Королевств, был сегодня? – перебила его дева, не отрывая глаз от свитка.
– А я о ком толкую, – обиделся дракон. – Опять не слушаешь.
– Я делом занята. – Дева надорвала свиток и отложила его в сторонку. – Отлично, этот заказ выполнен. Осталось что-нибудь для подтверждения, чтобы королю передать?
– Конь, – сказал дракон. – В горы убежал. Может, домой вернется.
Дева нахмурилась.
– А, может, и не вернется. Неужели ни одного бантика не осталось?
– Какое там. – Дракон потыкал жаркое когтем. – Слишком близко стоял.
– Прискорбно. Король может заартачиться и не заплатить.
– Я ему не заплачу! – вскинулся дракон. – Мы его от такого мерзавца избавили, а он…
– Ладно-ладно, не горячись. – Дева пересчитала свитки. – Итого, три заказа на мой портрет за сегодня. Неплохо. Гентурийский князь жаждет подсунуть его племяннику, правитель Сигмеона – сыновьям от нелюбимой жены, а наследник сентихветской короны планирует отправить к нам вдовеющего отца. Устал ждать престола. И откуда только они все о нас узнают.
– Слухами земля полнится, – заметил дракон. – Мясо готово, кстати.
После плотного ужина дракон и дева принялись за работу. Дракон взял хвостом кисть, дева расстелила на полу пещеры первый холст и села поближе к костру в привычную позу несчастной пленницы. Дракон рисовал быстро, лишь изредка бросая взгляд на модель. Чувствовалось, что дело для него привычное, и дева на холсте выходила ничуть не хуже живой.
Вскоре три портрета были закончены. Дева скатала их в тугие трубки, обвязала ленточками.
– Завтра курьера из деревни вызову. Вроде шорник на ярмарку к гентурийцам собирается.
– Глупости какие, на курьера тратиться, – проворчал дракон. – Сам слетаю.
Он подхватил лапой портреты.
– Заодно в Три Королевства загляну за платой. Сколько с короля причитается?
– Пять мешков золота.
– За такого гада можно было бы и десять попросить.
– Договаривались на пять, – с укоризной произнесла дева. – Слово надо держать. Бизнес есть бизнес.
– Знаю, – ворчливо отозвался дракон и вылетел из пещеры.
Дева долго стояла у входа, махая ему вслед вышитым платочком.
2. «Реформа»
По ухабистой пыльной дороге тащилась телега, крытая грубой рогожей. На телеге развалился юркий паренек с соломой в спутанных волосах. В одной руке он держал кнут, которым время от времени угощал пегую лошаденку, в другой – ржаную ковригу, которой угощался сам. Больше на дороге не было ни души.
Дело шло к вечеру. Солнце уже зацепилось нижним краем за сентихветские горы, а стебли лугавки, что в изобилии росли по краям дороги, налились предзакатной чернотой.
Когда в небе над трехгорным пиком появилась точка, паренек как раз куснул ковригу и занес кнут над лошадью. Да так и замер с открытым ртом и поднятой рукой. Точка быстро приближалась. У нее была чешуя грязно-серого цвета с коричневыми вкраплениями, широкие перепончатые крылья, длинный хвост и треугольная морда с клыками наружу. Точка оказалась драконом.
– Вот ведь зараза, – вздохнул парень и, запустив руку под рогожу, спрятал ковригу. – Надо было ему именно сегодня. Свезло тебе, Дзуруб, так свезло…
Дракон сел мягко, лишь пыль заклубилась вокруг телеги. Паренек бухнулся на землю и зачастил:
– Прости, благородный, но ничего у меня нету, хоть и с ярмарки еду, ни единого золотого, только хлеба немного и крынка молока, и больше ничего…