Лучшие цитаты для вдохновения

– И все-таки, это неправильно, – упрямо повторила девушка…»

«…Любовь надо охранять и бороться за нее, а не спорить, кидаясь друг в друга стрелами…».

«Он видел это каждый день, но его по-прежнему завораживала чудесная картина: девушка в одежде и сапогах на высоком каблуке заходит в посеребренное луной море, все дальше и дальше, и скрывается в его черных водах. И он чувствовал себя причастным к этому волшебству, потому что Кара каждый раз словно пересекала волшебную реку Смородину, отделявшую мир мертвых от мира живых, а к следующему закату – воскресала вновь».

«Глядя в это небо, она думала о том, а что же там, в мире, неподвластном людям, выше, чем Город птиц, выше, чем горят звезды… А дальше за миром богов, есть ли еще что-то, другое, недоступное пониманию русалки, не там ли обитель Создателя, который наблюдает за миром издалека, но всегда незримо присутствует рядом. Так далеко, так близко. Ближе, чем кажется…»

«Вечером, когда на поверхность море опустилась ночь, в небе зажглись звезды и взошла полная луна, далеко-далеко от берега, вдали от судоходных путей, можно было наблюдать странную картину – морские существа, взявшись за руки, водили хороводы, выпрыгивали из воды, поблескивая в лунном свете хвостами, а над водой неслась песня русалок – так здесь провожали умерших, также справляли свадьбы».

САГА ВЕРЕСКА

Когда остаешься один в северных горах и поднимаешься на их пологие пики, когда слушаешь громоподобные удары волн, разбивающихся о прибрежные камни, смотришь на блестящую, словно голубое зеркало, гладь фьорда, вдыхаешь воздух, свежий, прозрачный, кристально-чистый, не приносящий никаких запахов, кроме единственного – холодного запаха снега, наступает момент, и ты понимаешь: нет никого. Ни людей, ни животных, ни птиц. Ты один. Море остается далеко внизу. Его шум стихает.

Тогда ты ложишься на мягкую траву, устилающую вершину горы, и, чтобы не сойти с ума от звенящей тишины, поневоле начинаешь прислушиваться. И мало-помалу различаешь сначала шорох трав, падающие где-то вдалеке капли воды… После внимание приковывают еле слышные звуки, как если бы постукивание, шуршание. Ты недоумеваешь, пытаясь угадать природу этих звуков, и вдруг понимаешь, что это ветер колышет вересковые кусты, и, ударяясь друг о друга, тонкие веточки издают тихий перестук. Если слушать долго-долго, забыв обо всем прочем, звуки начинают складываться в язык, которого не понимаешь. Как если бы фиолетовые цветы пытались поведать о чем-то … А дальше, если уж удалось разобрать отдельные слова, – вереск не остановить. Он расскажет, о чем слышал когда-либо, ведь каждый куст знает все, что знает вереск, растущий сейчас или увядший прежде.

О событиях, что произошли столетия назад. О холодных морях и бушующих волнах.

Об изумрудно-зеленой траве северных островов и о кровавых реках, что проливались здесь.

О набегах викингов и о сокровищах эльфов, оставленных у берегов высоких скал.

О великой любви и великом горе.

Историю, искаженную древней памятью и наивным изложением цветка.

Историю забытую и воскрешенную.

Сагу, рассказанную вереском.

ЭДДА

Все, что является реальностью, было когда-то частью нашей мечты

«Я шла домой. Падал снег – тяжелые мокрые хлопья приземлялись на серый асфальт и тут же таяли, а на их место опускались все новые. Я шла сквозь эту мокро-белую пелену и слушала свое сердце.

– Нет ничего хуже упущенного шанса, – говорило оно. – Один раз в жизни нужно все бросить и пойти за синей птицей.

– Но мне не так уж мало лет, – возражала я. – Не пора ли начать жить как все? С моим потенциалом через три года я стану самым высокооплачиваемым журналистом города. Я могу выйти замуж за Давнего Поклонника, наконец. Мне пора бы подумать о семье…

– Тебе пора бы подумать о синей птице, – повторило сердце и неприятно заныло, как умело лишь оно одно.

И вдруг поняла, что наше сердце – вовсе не барометр любви, как думают романтические девушки, и не насос для перекачивания крови, как считают биологи. Наше сердце – есть компас. Прислушайтесь к нему, оно всегда неспокойно, как крутящаяся стрелка, оно всегда зовет куда-то. И лишь найдя свой полюс, стрелка останавливается и неустанно указывает дорогу. Так и сердце может обрести покой лишь там, куда зовет нас судьба. Мы не знаем дороги, но у нас есть компас. И я не могу не следовать его указаниям, ведь тогда я не пройду части предначертанного мне, а значит уже не буду собой. Только там, на этом пути ждет меня мое сокровище, а уж каким оно будет, я угадать не могу. Более того, я знаю, что даже самые невероятные догадки окажутся блеклыми и банальными в сравнении с красочным пасьянсом, которые небрежно раскинет рука судьбы».

«… Вы люди, вам не дано понять, что есть плохо, а что хорошо, говорит голос. И я не могу не верить. Если компас противоречит заданным направлениям, это значит, что здесь, на данном отрезке бесконечного пути, которым идет сквозь тысячелетия моя душа, система координат не действует. Мои ощущения добра и зла стали настолько тонкими, настолько чутко я чувствую малейшие их оттенки, что могу положиться на компас. Но это опасная дорога. Неверный шаг – и ты потеряешь себя. Пройти, не испачкавшись, сквозь грязь по дороге, которая тоньше лезвия бритвы… Нет. Это раньше она была тоньше лезвия бритвы. А теперь я иду по серебряной нитке паутины над пропастью, и позволь мне судьба, дойти до цели, не сделав неверного шага, не сорвавшись в бездну, и позволь повернуть назад, прежде чем добро обернется злом».

«Я наконец-то выбралась из бесконечно гладкой пустыни на узкую каменистую тропку, которая вела меня к моему Эвересту. У каждого в жизни должен быть свой Эверест. Обязательно должен быть. Там можно обморозить руки, а можно сложить голову. Там можно погибнуть под лавиной, а можно прийти к вершине… Только я так часто уже погибала, так часто срывалась в пропасть и словно неугомонный феникс возникала снова, что позвольте мне наконец подняться к сияющему пику и посмотреть на мир, лежащий у ног моего совершенного счастья. Мне кажется, я заслужила эти мгновения. Хотя, конечно, не мне судить…»

«Я вернулась домой. Я думала о том, что есть «Целое»? Чего ради мы идем по свету, продолжая искать, утраченную часть себя? Что, какое чувство завершенности оно может нам дать? Если соединить две половины разрезанной рыбы – получится целая рыба. Это логично. Но если соединить двух совершенно разных людей, что получится? Какое такое «Целое»? Этого я не понимала».

«– Это колдовство? – лишь успеваю спросить я. – Все, что с нами случилось?

– Это драматургия жизни, ты можешь назвать это колдовством…»

«Можно случайно предстать в образе мелкого завистника. Но случайно стать благородным героем нельзя. Время расставит все на свои места и покажет, кто есть кто».

«Овощи – это мы. Такие, какими приходим в этот мир. Котлеты – это продукт, который требуется на выходе. Эта мясорубка – наша жизнь. Пройдя сквозь нее, мы меняемся. В зависимости от твердости плода я меняю насадки и скорость вращения диска. Каждому нужно пройти свое, чтобы стать котлетой».

«…Наши черты вытекают из той задачи, что дается нам при рождении. Моей был поиск неизведанного в бесконечном холодном небе, и я медленно шел к своей непонятной цели трудными и запутанными дорогами, ступая босыми ногами по лезвию звезд…».

«…Чтобы отвлечься, я заглянул в электронную библиотеку и открыл первую попавшуюся книгу. Это оказался справочник по астрономии. И я прочел: «вокруг Солнца вращаются планеты, их спутники, астероиды и космическая пыль…»

Я вглядывался в эти строки. Наша жизнь, все происходящее с нами, то, что нас окружает – не более, чем космическая пыль. Мы дышим ею, мы живем в ней. Но мы все время чего-то ждем. В глубине души мы ждем, когда взойдет Солнце. Я слишком долго глотал космическую пыль. Я не знаю, что произойдет через минуту. Но возможно, именно сейчас встает Солнце, и я могу опоздать к восход».

«Внезапно я услышал тысячи, нет, миллионы голосов, я поднял голову и увидел перед собой Вселенную – бесчисленное множество картин проносилось перед моими глазами, все они были бесконечно далеки и удивительно близки, я был один, но незримо присутствовал в каждом уголке каждого из миров. Я видел все, я слышал все, я знал все. Я сел на место Бога и стал Богом. Я понял, как устроена Вселенная, я познал законы природы. Но главное – я понял, что сидел на этом самом месте не в первый раз. Мы все были здесь однажды, прежде чем родиться. Мы видели созданный мир и творили свой собственный. Здесь мы узнавали заповеди Бога, чтобы впоследствии их нарушать».

«Я думала, что мир познаваем, и отдаленно понимала законы, по которым организована жизнь. Но жизнь снова оказалась впереди, ловко, словно фокусник, она вывернула мою Вселенную наизнанку и весело показала мне швы. И я поняла, что опять бесконечно далека от разгадки, что там, где я видела дно, оказалась лишь новая бездна, глубже, чем предыдущая и мне страшно даже заглянуть ее непрозрачную черноту».

«Недавно я прочитала, что в далеком прошлом, жители Океании считали, что время – одно из составляющих пространства. В чем-то мы с вами думаем также. Вспоминая о прошлых невзгодах, мы говорим: «Теперь уже не важно, все это позади». Размышляя о будущем, можем сказать: «Я не знаю, что ждет меня впереди…» Их же логика была другой. Они считали, что прошлое, напротив – впереди, а позади – будущее. Лишь теперь понимаю, насколько они правы. Вот оно, перед тобой, твое прошлое. Ближайшие события ты видишь отчетливо, давнишние – растворяются в дымке ушедших дней и скрываются за горизонтом. А за спиной – грядущие дни, которые ты не можешь увидеть. Почувствуйте, что сейчас позади вас! Там никого нет? Вы уверены? Напрасно, там – скрыто неизвестное, там может быть что угодно! Так и наше будущее, которое мы не увидим, прежде, чем оно не станет настоящим, надежно укрыто от наших глаз. И я очень, очень хочу, наконец, повернуться и встретиться с неизвестным. Так же, как и каждый из нас…»

«Порой люди видят одинаковые сны, порой с ними происходит то же, что случилось с нами».

КОРОЛЕВА БРИЛЛИАНТОВ

Только титулы переходят по наследству. Прозвище нужно заслужить

«Изобретение – всего лишь инструмент, вопрос – как и для чего его использовать».

«Город детства раньше казался очень большим, а теперь вдруг – маленьким и уютным. Наверное, потому что прежде она сама была маленькой – и большим казался весь мир вокруг, а теперь – стала взрослой».

«Считала ли она, что бриллианты – лучшие друзья девушек? Да, разумеется, ведь с такими друзьями ей были не нужны никакие враги».

«Она вошла в банкетный зал и зажмурилась от неожиданно слишком яркого света, излишней роскоши, сверкающих огней, оглушенная громкой музыкой… Да, пожалуй, если описать этот праздник одним-единственным словом – это было бы слово «слишком».

«Дом находился на отшибе, вдали от всех других строений. Он располагался прямо на вершине скалы и вдоль ее склона к морю вела крутая деревянная лестница с перилами, а окна выходили на безбрежную синь океана, теперь окрашенную красным золотом солнечных лучей. Сам дом был деревянным, небольшим, но очень уютным: это было понятно даже снаружи. А волны, действительно, разбивались о подножье утесов с пушечным громом. Подобное место стоило того, чтобы сюда приехать».

«Жизнь невозможно удержать на коротком поводке, нет, жизнь – это безудержная волна, что прорывает плотину, долгие годы возводимую человеком».

«…– Надеюсь, никто больше не предаст меня.

– В жизни всегда кто-нибудь да предаст! Помяни мое слово! …»

«Жизнь – не золотое поле. Жизнь – это значит понять и принять. Таким, как есть».

«Перед ней простиралось бескрайнее золотое поле, посреди которого возвышался старинный дуб. Заходящее солнце освещало все вокруг, отчего и колосья, и ветви дуба, и даже колючие кустарники казались отлитыми из настоящего темного золота. Она с восторгом повернулась – его лица в свете заката не было видно, но девушка догадалась, что он улыбается, довольный ее реакцией».

«Красавицам доверять не стоит, а деньги – величина постоянная».

«Но важнее было знать, что главные сокровище Фионы – ее необычайная доброта и чувство справедливости, не погибли, но возродились в той или иной мере в каждом из ее детей, вытеснив темные гены их отцов».