Тайная беременность. Девочка Громова

Лежит на полу.

М-да. Думал, она додумается взять второй стул, встать на него и попытаться достать ключ. Но нет. Сдалась.

Зато за полотенцем в ванную комнату на первом этаже сгоняла. Раз задница прикрыта. Улеглась на бок, руки над её головой всё ещё прикованы к металлической спинке.

Подхожу тихо, проверяю. Жива, но вдруг лукавит?

Хм.

Спит правдоподобно.

Ладно, повоспитывали – и хватит.

Подхожу к стеллажу, не напрягаясь, достаю ключ и возвращаюсь к спящей девчонке. Присаживаюсь на корточки, рассматривая тонкие покрасневшие запястья.

Блять, не подумал, что у неё могут остаться какие-то следы.

Чёрт, Громов, перед тобой ребёнок. И девушка. Не надо ведь об этом забывать.

Но она сама напросилась!

Блин, так-то оно так… Но и я немного заигрался. Был мыслью проучить одержим.

Освобождаю её от наручников.

Тут оставить?

Чтобы она потом заболела?

Кондёр работает на славу.

Бля, ну и дура. Легла на пол, ещё и под сплит-систему.

Не больная? Сумасшедшая.

Подхватываю её на руки. Собираюсь только поднять, как девчонка неожиданно переворачивается. С открытыми глазами! Подаётся ко мне, наваливаясь и рассчитывая опрокинуть на пол.

Серьёзно?

Она решила повалить меня, и… Дальше что?

Поддаюсь ей, соприкасаюсь спиной с прохладной поверхностью.

А Ярослава сбежать хочет.

Думает, всё?

Хватаю её за запястья, сажаю на себя и не даю свалить. А она дёргается. Но так мило и вместе с тем эротично седлает меня, что теперь с места двинуться не может.

Перехватываю оба запястья в одну руку и дёргаю на себя. Резко, быстро, пока опомниться не успела.

Валится вперёд, касается своей грудью моей, и бьёмся лбами.

Сука.

Ладно. Сам виноват.

Главное, чтобы она последние мозги свои не растрясла.

– Ай! – пищит мне прямо в лицо. Улавливаю приятный аромат, въедающийся в ноздри. Пробивается даже через запах моей рубашки.

Так вот чем у меня в салоне провоняло. Ей.

– Ты чего творишь, ушлё…

Она замолкает, не решаясь сказать дальше. Замирает.

Я оттягиваю её руки и фиксирую над нашими головами, чтобы не мешали. А сам второй ладонью обвиваю её за талию.

Не убежит теперь.

Но, твою мать, опасно.

Я, блять, голый.

А она сидит на мне без трусов, касаясь всеми местами обнажённого торса. Если взглянуть вниз – увижу её грудь, что пытается не касаться меня. А прямо перед моими глазами – её карие воспламеняющиеся медового цвета радужки. Одно движение, один сантиметр, и я дотронусь до её губ.

В зоне риска, блять, оба.

Но она сама виновата, дрянная девчонка.

– Как ты меня назвать хотела?

– Никак, – быстро выпаливает. Судорожно взглядом бегает по моему лицу. Понимает, как мы близко. Сама виновата. Обмануть меня решила, убежать. – Зачем мне тебя обзывать? На минутку, я в невыгодном положении. У меня болит всё тело, и я хочу спать.

– Ты только что пыталась убежать, – припоминаю ей. Теряется, но всего на мгновение.

– Конечно, я же обижена.

– Мозги мне не пудри, – огрызаюсь. Тельце в моих руках вздрагивает.

– Отпусти меня, озабоченный извращенец.

Она вырывается, елозит по мне и останавливается, округляя глаза.

Явно из-за моего напряжения. Тело становится каменным, когда эта дура без трусов делает несколько неловких движений.

Нет. Всё. Нахрен.