Давайте поиграем, папа-босс!

Такую твёрдую, горячую даже через белую ткань рубашки.

Невольно вдыхаю запах мужчины (а это точно он!) и прикрываю глаза. Чёрт его знает, чем он пахнет, но это безумно вкусно.

Поднимаю взгляд вверх, желая увидеть обладателя душистого тела. Сначала цепляюсь за коротко стриженную бороду и только потом вижу лицо…

О, чёрт.

Почему именно ты?

Извращенец.

Блин. Сейчас, когда поднимаю голову и смотрю на него снизу вверх, отмечаю, что он красивый, очень. Я не люблю растительность на лице, но эта короткая, аккуратно оформленная бородка ему идёт. Губы пухлые, изогнутые в улыбке. Глаза прищуренные, смотрит на меня как хитрый лис. Задумал что-то.

Но внешность у него… Огненная. Бронзовая кожа ему очень идёт.

Ладно, не будь он таким говнюком, я бы даже покраснела. Но у него уже есть ребёнок, жена, и к тому же… Он не следит за своим ребёнком, который испортил мне курсовую!

Я негодую до сих пор!

Всю ночь переписывала!

Чувствую, как горячая ладонь неожиданно опускается на спину. Проходит пальцами по позвоночнику, пуская ток. Меня аж передёргивает от приятных ощущений.

Один рывок – и я врезаюсь в могучее и до одури прекрасное тело. Я ладонями его немного щупаю и успеваю оценить все… кхм, рельефы.

Неплохо. Я такие даже у наших футболистов в университете не видела. И тем более уж не трогала. Да что там говорить – я никакие не трогала. Это – первые.

Мужчина дёргает меня на себя так, что ноги не выдерживают, и оказываюсь в его объятиях.

Вот это он в наступление пошёл!

Приоткрываю рот, желая крикнуть, что он нахал, но…

Он опережает меня, открывая свой грешный рот. И своим тихим и вибрирующим голосом произносит:

– Давно не видел Снегурок в таких нарядах.

Ой, в смысле?

Я убираю руки с его груди и снова оттягиваю свою короткую юбку, стесняясь. Он что, видел? Нет, мне стыдиться нечего, там колготки. А если что-то и видно, то там не клубничка и тем более не что-то вульгарное… Обычные чёрные. Но из-за того, что именно он увидел их в детском саду – мне некомфортно.

– А вы вечно не туда смотрите, – говорю смело, хотя губы трясутся, а внутри всё вибрирует от стыда. Ну, как так можно было опозориться, ещё и перед этим человеком? Ему за два дня повезло больше, чем… Чем кому? Всем парням, которые уламывали меня на отношения с ними.

– Кто же виноват, что ты так призывно всё показываешь? Я не сдержался, – усмехается, демонстрируя свою пошлую сторону. Хотя разве она не такой была всё это время?

– Ни стыда ни совести. В детском садике себя так ведёте!

– Мне не стыдно, – обжигает угольками. Да что же у него глаза такие тёмные до жути? Но взгляд бодрит. И силы вырваться появляются. Даже желание отпор дать!

Убираю ладошки с юбки, чтобы оттолкнуть мужчину. Но понимаю, что слишком уж сильно он меня обнимает, да так, что передняя часть шубы задралась. И как только я опускаю передний край – эта херня, называемая нарядом, ползёт на заднице вверх.

– Что, не получается? – издевательски шепчет, говоря эти слова с наигранным сожалением. – Давай я тебе помогу.

Его ладони скользят со спины вниз. По копчику на ягодицы.

Дышать от возмущения перестаю.

Это он что?..

Да он!..

Толкаю его быстро в грудь и пячусь назад, поправляя дурацкую шубу. Тяжело дышу, буквально пуская пар из носа.

Да я его в порошок сотру!

И плевать, что я метр семьдесят, а он под двушку! В пупок ему заеду!

– Варенька, беда! – кричит воспитательница и выбегает из комнаты. Видит нас двоих, округляет от шока глаза и сама теряется, метая взгляд то на меня, то на широкую спину мужчины.

И пока я пытаюсь прийти в себя, мужчина оборачивается к воспитательнице. Одаривает её своим фирменным взглядом, и та уже расплывается перед ним, стреляя глазками и снимая очки. Кокетливо произносит:

– Ой, Марат Рустамович, а вы чего не со всеми?

Так вот как его зовут… Ему подходит. Грозный такой, серьёзный. Хотя как рот откроет – перестаёт таким быть. Озабоченный.

– Ненавижу детские праздники, – вдруг произносит. – Все галдят, орут. Ещё и музыка глупая. Вот у меня в клубе… Качает. А тут белиберда всякая.

А что он хочет от детского праздника?!

– Ой, я с вами так согласна, – Ирина что, спятила? Начинает грызть дужку очков. А этот… Шкаф, не постесняюсь этого слова, только улыбку ей посылает.

А сам ладонью к моей попе тянется. Я же чувствую. Он когда обернулся, выпрямился со мной, а теперь пальцы его загребущие мне на копчик опускаются. Промахнулся, дядя.

Но ничего, озабоченный, я тебе сейчас покажу.

Хватаю его за ладонь, переплетаю наши пальцы и показываю Ирине наши руки. Зачем я это сделала? Чёрт знает.

Но вот следующие слова я говорю совсем осмысленно, собираясь немного отомстить за эти приставания и за свою курсовую. Деньги я те не взяла, оставила очень хорошие чаевые официантам.

– Ирина, я нашла нам Деда Мороза, – миленько улыбаюсь. Чтобы ты провалился, Марат!

– Что? Правда? – не верит воспитательница. Хлопает глазками и смотрит то на меня, то на Марата. – Так неожиданно!

– Охренеть можно, – раздаётся грубо. – Мне чего, делать больше нечего, как в этой фигне участвовать?

Я разворачиваюсь к нему, поднимаю злой взгляд. Встречаюсь с угольками и честно – начинаю бояться. Мужчина-то всю игривость потерял. Серьёзным стал до безумия.

Я аж запал теряю. Но вспоминаю, что он только что делал, и…