Легенда о полубоге: пиковый туз

– Ловко. Все бой окончен. Всем отдыхать, завтра уходим в море.

Утром команда погрузилась на судно. Из фьорда выходили на веслах, выйдя в открытое море, подняли парус с изображением стихии воздуха, и дальше пошли при попутном ветре.

Примерно через неделю плаванья впередсмотрящий увидел судно, идущее противоположным курсом:

– Вижу судно! Идет нам на встречу.

– Парус видишь? – спросил Хрольф.

– Синий с головой медведя!

– Хрольф! Чтоб его пожрали духи бездны! К оружию! Предстоит славный бой! – глаза предводителя загорелись огнем.

Когда драккары поравнялись, на палубах обоих команды были готовы скрестить клинки, и узнать кто более достоин звания война.

– Хаген – сын шакала и свиньи. Тебя еще не поимели духи предков, безродный трус? – поприветствовал Хрольф предводителя другого Драккара.

– Я тебе язык отрежу, недоносок, и подотрусь им на твоей могиле! – Донеслось со стороны другого корабля. Говоривший оказался и вправду похожим на медведя: лицо, почти полностью заросшее шерстью, наряду с маленькими глазками придавало ему комичный вид.

– Сперва я помочусь на твоих костях, дзверг-переросток! – Ответил Хрольф, и, опустив забрало шлема, обнажил меч, и скомандовал: В бой!

Тут началось что-то невообразимое. Стрелы закрыли собой небосвод, а боевой клич казалось, слышен в самом Асгарде. Дориан сперва опешил, но быстро взяв себя в руки, тоже включился в битву. Он почти, что не осознанно отражал удары и сам наносил их. В таком ограниченном пространстве его меч оказался как нельзя кстати. Постепенно схватка перемесилась на драккар противника. Люди Хагена бились стойко, но… среди них не оказалось, как выяснилось, двух берсеркеров. Вражеский драккар пришлось затопить, ибо в результате боя, а точнее безудержного разгула Избранников Одина, вся снасть оказалась сильно повреждена – Гумлунд (второй из берсеркеров) сломал мачту почти пополам. Вся добыча перекочевала в трюм «Ветра», после чего драккар Хагена вместе с телами павших войной отправился в Иной Мир. Так закончился первый в жизни Дориана поход.

Спустя время, наемники отправились в новый набег, и спустя несколько дней был замечен очень удобный залив. Решили разведать, и «Ветер» вошел в дельту реки, впадавшей в море. Картина была потрясающей: мощный боевой драккар продвигающийся вверх по реке, резал водную гладь, показывая своё превосходство.

К прибрежному селению подошли уже затемно. Хрольф решил бросить якорь выше по течению, и наведаться в поселок утром.

– «Мы ж не разбойники, какие…»

Проснувшись утром, жители деревни увидели наемников в боевом облачении, стоявших посередине поляны, являвшейся, по-видимому, и «главной площадью»

– Мы не хотим напрасной крови. Дайте нам необходимое, и мы уйдем никого, не тронув! – произнес Хрольф.

Жители деревни оказались ужасно жадными. Это их и погубило. Почти всех. Хотя наемникам и противостояли вооруженные мужчины, но что значат вилы да мотыги, против мечей и воинов… Язык не поворачивается назвать это битвой… бессмысленное и никому не нужное избиение.

От старосты, которого оставили в живых по приказу предводителя, наемники узнали, что примерно в полудне пути вверх по реке, есть богатый и хорошо укрепленный город. Было решено, что на корабле останется минимальная команда, остальные будут брать город. Дориан оказался в числе счастливчиков, отравившихся на штурм города. После разведки было решено, что отряд из десяти бойцов во главе с Хрольфом, ночью проникнут в город и откроют ворота остальным.

Дориан подкрался к северной башне и, закинув крюк, на веревке стал карабкаться на крышу. Когда он «проходил» по стене мимо окна, его чуть его было не заметила стража, но их расторопность позволила ему проскользнуть и остаться незамеченным. Взобравшись на крышу, юноша стал очень аккуратно разбирать черепицу. Когда лаз стал достаточно широк, он, вынув меч, просто спрыгнул… и оказался один против пяти солдат. Пользуясь эффектом неожиданности, ему удалось устранить двоих, после чего солдаты опомнились и ему очень пригодились уроки с Христофом. К тому моменту, когда он оказался внизу, там уже кипел бой – Хрольф и остальные наемники, образовав круг, бились со стражей пытаясь пробиться к воротам. Юноша своим появлением, буквально вынырнув из темноты, стал прокладывать себе дорогу к товарищам, тем самым значительно уменьшив число защитников города, и внеся в их ряды сумятицу, ибо все, до кого дотягивался его меч по обе стороны падали замертво. Уже почти пробившись к своим, он встретился глазами с Хрольфом, предводитель приказал ему отправляться к воротам, и он, растворившись в темноте, отправился выполнять приказ. Около ворот пришлось повозиться, ибо его все же заметили, или просто на воротах все время оставались солдаты. Он не стал разбираться с подъемными механизмами, а просто перерубил канаты и хлипкие цепи мечем, после чего открыл ворота и впустил остальных. Часа через полтора в городе не осталось никого из мужчин старше десяти и младше пятидесяти лет…Работа была выполнена блестяще.

Предводитель дал на экспроприацию города сутки, и откуда только он узнал это слово и его значение? Да он был силен и довольно могущественен, но особым умом и грамотностью он не отличался. Видимо, в свое время, один из его убиенных произнес это слово, вследствие чего поплатился жизнью, ведь предводитель мог посчитать данное слово оскорбление в его гениальную персону. По истечении данного срока, телеги были нагружены и готовы отправиться к драккару, как Следопыт, никто не знал его имени, даже Хрольф, подойдя к предводителю, сказал в полголоса:

– С запада к нам движется кто-то. Судя по пыли – не меньше пятидесяти лошадей, точнее сказать трудно.

– Повозки отправим на борт «Ветра», а сами подождем гостей. Если это торговый караван – то присоединится к добыче, если это, войска – то бежать, как последние трусы тоже не станем.

Когда наступило утро, перед воротами в город, благо их успели заметно укрепить, да и в целом подготовиться к возможной осаде, стоял уже весь вражеский отряд: опытные войны в одинаковых мундирах и на хороших лошадях.

– Мой господин, да продлят его годы всемогущие боги, Ведрир Великий милостиво предлагает вам, грязные свиньи, посмевшие напасть на подданных Его Величества, покорно выйти и сдаться на милость Государя нашего. Тогда, возможно, вам сохранят ваши никчемные жизни! – Прокричал, видимо, командир отряда, мужчина средний лет с холеным лицом, и в позолоченных доспехах.

Вместо ответа ему в грудную пластину ударил горшок с пометом, а со стен раздался дружный хохот.

– Вы сами решили свою судьбу, безродные дети шлюх и сапожников! – Яростно прокричал командир отряда Какого-то Там идиота, и отъехал на безопасное расстояние от стен города, а его бойцы принялись ставить лагерь. Началась осада.

Безумием было бы сидеть в осажденном городе и ждать чуда, поэтому предводитель решил ночью пробиваться к драккару, по – возможности, не нашумев. Когда наемники, под покровом темноты, выбрались из города, то казалось, что весь вражеский лагерь спит и ничего не подозревает, но, когда была пройдена примерно половина лагеря, затрубил рог, и войско Хрольфа оказалось в окружении.

– Проклятье! Прорываемся обратно! – прорычал Хрольф, и хирд, ощетинившись щитами, мечами и топорами начал пробиваться обратно.

Враги были повсюду. Куда ни ударь – везде встретишь или щит и меч или плоть вражеского солдата. Дориан рубил не глядя, но всегда его клинок встречал чужую плоть. Но тут стали падать и его товарищи. Даже сверх человеческих способностей Сына Некромагии не хватало для того, чтобы отражать все удары. И не смотря на поддержку бывалых воинов, и самого Хрольфа, который сам стоил десятка бойцов – настолько он виртуозно владел своим телом и клинком, казавшимся продолжением его руки, натиск противников не ослабевал, а под ливнем вражеских стрел, наемников становилось все меньше. Дориан и сам уже стал пропускать удары, слава богам, что доспех еще выдерживал, и удары приходились по касательной. Милостью Богов им все же удалось пробиться обратно к городу, но эта вылазка, как оказалось, дорого обошлась команде Хрольфа – десяток убитых и пятеро тяжело раненных… Начались бесконечные дни осады. Все было бы не так и безнадежно, вот только при штурме сгорело большинство погребов с провизией. Дни шли за днями бесконечной чередой. Все изменилось в одну ночь, а вернее утро. Дориан отдежурил свою смену у ворот и, предав пост Янису, отправился спать. А когда, уже в сумерках, проснулся, то почувствовал что-то не ладное. Что-то случилось, причем не в лучшую сторону.

Он осторожно выбрался из своего укрытия, и буквально опешил от увиденного: на воротах стояли стражники в мундирах! Он в тот момент не знал, что предпринять в первую очередь. Из оцепенения его вывели голоса, которые приближались к нему. Юноша спрятался в тень.

– Как ловко командор провернул операцию, даже не поскупился на подкуп предателя… – донеслось до слуха юноши.

«Значит, город взят. Что произошло? Что с остальными? Живы ли они? И где они?» – проносились мысли в голове у парня – «надо у кого-нибудь спросить… только аккуратно.» Дориан направился к главной площади города.

Самая не постоянная из всех богинь обратила на Сына Некромагии свой благосклонный взгляд, и тот увидел стражника, стоявшего на посту. Он подошел сзади к солдату и, зажав ему рот рукой, отволок во тьму. Там не безызвестными способами, он извлек всю интересующую информацию из солдата. Потом направился к особняку, который занимал командир карательного отряда, и в нем же содержались пленные наемники. Без труда найдя нужный особняк, который охранялся только со стороны парадного входа, Дориан вошел через заднюю дверь и прислушался… вроде бы тихо…

Дом спал – ни с одного из четырех этажей не доносилось ни звука. Достигнув лестницы, он, не колеблясь, пошел наверх. По всем правилам апартаменты человека по имени Фарфус Санжин – а именно так звали командира карательного отряда, должны быть в спальне бывшего хозяина дома. А где еще быть спальне хозяина как не на самом верху?

В коридорах четвертого этажа горели масляные светильники. Он искал всего несколько минут – и за очередным поворотом увидел широкую скамью у одной из дверей. На скамье вповалку спали трое рослых солдат в мундирах. Алебарды стояли прислоненными к стене, рядом, под скамьёй друг с другом лежало пять пустых бутылок. Дориан усмехнулся – должно быть, солдаты боролись со сном, но в победители не вышел ни один. Осада и радость победы – лучшее снотворное.

Не годилось оставлять их так… Юноша переходил от одного солдата к другому и тихонько сворачивал им шеи. Так надежнее. Он открыл дверь и оказался в большой комнате, носившей следы былого убранства, посреди которой стояли две лежанки, на которых похрапывали еще двое солдат. С ними юноша поступил схожим образом – задушил подушками. В стене виднелась еще одна дверь. Он тихонько отворил ее и застыл на месте. Спиной к нему сидел за столом человек, голый по пояс, низко склонив голову, и что-то писал. Дориан подошел к нему и, вонзив ему в шею кинжал, узнал все что надо… их предал Янис! И этот предатель занимает комнату по соседству… Разум юноши помутнел от ярости и разочарования от предательства того, кого он считал другом, кому готов был доверить свою жизнь. Бездыханное тело военного тихо сползло со стула.

Дориан вышел в коридор и остановился у двери в комнату предателя. Он тихонько приоткрыл дверь и скользнул внутрь. Янис стоял у своей постели и как будто ждал. Сын Некромагии медленно опустил обе руки на край стола, который стоял посередине помещения. Янис, не спуская широко раскрытых глаз с пришедшего, как ему казалось с того света, метнул нож. Секундой раньше, мгновенным движением кистей Дориана вскинул на вытянутых руках стол как щит, нож врезался в дерево. Янис открыл рот, чтобы крикнуть, но лишь захрипел, онемев от ужаса, ибо тот был в тот момент действительно страшен. Он быстро, точно и бесшумно поставил стол на место, и в мгновение, оказавшись возле предателя, разорвал ему глотку кинжалом. После вендетты, Дориан спустился в подвал, и бесшумно перебив стражу, открыл двери каземата.

– Все разговоры потом! Сейчас бесшумно уходим. – Его голос не был похож на собственный. Даже мысли были не его. В нем говорил и бурлил яростью кровожадный убийца, который желал еще жертв.

Наемники последовали за спасителем. Предварительно захватив отобранное у них оружие и доспехи, лежавшие в соседней комнате. Выбравшись на улицу, они, стараясь оставаться в тени добрались до городских ворот и «сняв» стражу вышли из города, по направлению к месту стоянки Драккара. После изнуряющего марш-броска отряд подошел к стоянке корабля. После предварительной разведки наемники погрузились на корабль. На все вопросы сторожевой команды предводитель отвечал кратко и ясно:

– Гребите! все разговоры о произошедшем потом.

Когда судно вышло в открытую воду, Хрольф рассказал о произошедшем, отдельно упомянул о роли Дориана в освобождении из заточения, и о своем решении отдать доли погибших в добычи ему. Прошло около недели пути домой, когда Хрольф приказал пристать к небольшому острову, на котором располагалось сооружение не понятного назначения. На вопрос юноши о цели остановки, предводитель повернулся к нему и, нахмурившись, ответил:

– Пока что я здесь отдаю приказы, но тебе отвечу – хочу принести Богам жертву за то, что помогли выбраться из то передряги и даровали успешный поход. Еще вопросы есть? Тогда греби, я не собираюсь тут торчать до Рагнарека, – И отошел к борту.

На берегу, наемники выгрузили бочонок вина, и вывели великолепного вороного жеребца, по-видимому, принадлежавшего ранее какому-то богачу. Хрольф, после того как был зажжен священный огонь, разделся по пояс, и взяв в обе руки клинки стал плести Узор приближаясь к коню, стоявшему в центре алтаря, и незаметным движением перерезал животному горло, кровь потекла по алтарю, заполняя собой руны, которые вспыхивали одна за другой – Боги приняли жертву благосклонно!

После этого, взойдя на корабль, они направились домой, если у наемника может быть дом кроме, как в центре сечи… Вытащив на берег «Ветер» и отчистив его днище от водорослей, наемники приступили к дележу добычи: каждому доставалась его доля добычи, и он мог с ней делать все что угодно, хоть пропить… обычно так примерно и происходило. Дориан, получив свою долю, решил не тратить всю добычу, а, оставив себе не большую часть, остальное решил оставить "про запас".

Прошел год: была еще пара не значительных походов и столкновение с другими военачальниками, приходили новые люди, а кто-то из "старой гвардии» уходил на суд богов, но ничего примечательного, все шло своим чередом. Как вдруг случилось событие, которое нарушило "мирную» жизнь команды «Ветра» – в таверне, во время драки погиб предводитель Хрольф (убит способом трусов – ножом в спину), и перед командой встали задачи по поиску убийцы своего командира, и о том, как быть дальше – а именно выбирать нового предводителя из своей среды, либо же наниматься в команду к другому хевдингу. Такие же проблемы стояли и перед Дорианом, только имелась и еще одна: ему предложили стать новым предводителем. Он наотрез отказался, объяснив свои причины, но всё же решил разбираться с проблемами в соответствии с их важностью, поэтому первым делом он принялся за поиски убийцы предводителя. Это оказалось не так уж сложно, учитывая "природные способности" молодого сына Некромагии. Убийца нашелся довольно быстро – на его поиски ушла одна ночь, от него Дориан узнал, что убийство предводителя было заказным, и даже узнал имя заказчика – им отказался один из местных князьков, затаивший невесть, за что смертельную обиду на Хрольфа, и когда по просьбе Дориана вся команда собралась возле Драккара, он представил им головы виновных в смерти их покойного вождя. После этого состоялся совет, на котором решалось, как быть дальше, было решено выбрать нового предводителя из своего числа, на раздумье довались сутки. Юноша долго раздумывал за кого отдать свой голос и решил, что отдаст его за Буграда – старейшего члена команды, берсерка.

Когда он на следующее утро пришел на палубу, вся команда уже собралась в полном составе, и казалось все ждали его. По крайней мере, взгляды были устремлены в его сторону.

– Дориан! – Обратился к нему тот самый Буград, за которого он собирался голосовать, – Мы тут пока тебя не было посовещались и, в общем, мы просим тебя стать нашим предводителем, вот…

Юноша буквально встал столбом от неожиданности, и не знал, что сказать, он смог лишь выдавить улыбку.

– Согласен! Он согласен! – Неслось со всех сторон.