Я не сдамся

– Вы правы. Я могу его увидеть?

– Только через стекло и на несколько минут.

– Хорошо. А жену я могу навестить?

– Пока нет. Она в реанимации. Но уже в сознании. Вы можете ей позвонить из детского отделения по видеосвязи и показать сына. Она волнуется очень.

Моя помощь на этот раз не понадобилась. Светлана с молодым отцом поднялись в детское отделение, а я, прежде чем вернуться в свой кабинет, прошла в зал для ожидания, убедиться, что никому не нужна моя консультация.

*****

– Настя, домой торопишься? – в кабинет заглядывает Юлия. Входить не стала.

– Нет, а что?

– Тогда пошли.

Я поднимаюсь со стула, убираю карточки пациентов в стопочку и выхожу из кабинета. Юля подхватывает меня под руку и тащит к лифтам. Там мы встретились с Ольгой.

– Взяла? – тихо спрашивает Юля.

– Взяла, – практически одними губами отвечает та.

В лифте кроме нас еще едут несколько врачей, поэтому спрашивать, куда мы направляемся, и что взяла с собой Ольга, я не стала.

– Ну, сколько вас можно ждать? – спрашивает Светлана, как только мы входим в ее кабинет. – Принесли?

– Обижаешь. Давай стаканы, – отвечает старшая медсестра. И вытаскивает из кармана маленький пузырек без опознавательных наклеек.

– Что это? – наконец, спрашиваю я, присаживаясь в удобное офисное кресло.

– Спирт медицинский. А что? Не пьешь?

– Не пробовала.

– Значит, будет у тебя, Настасья, сегодня боевое крещение, – нарочито произносит Юлия. – Не бойся, мы его разбавим. Чистым не пьем, – девчонки звонко рассмеялись, и я улыбнулась в ответ.

– Маленький пузырек со спиртом пронести по этажам проще, чем бутылку шампанского или вина. В карман положила и всё, – поясняет Ольга, закидывая в рот бутерброд с красной икрой.

– Наливайте уже. Ты сюда есть что ли пришла? – подтрунивает над ней белокурая коллега.

– Я целый день голодом. Даже пирогов не успела поесть – выливает содержимое бутылочки в большой стакан, тем временем Светлана добавляет воды. А где ареометр, неужели все на глаз? Вопросов задавать больше не стала. Наблюдаю за дальнейшими действиями. А дальше полученный напиток разлили по одноразовым стаканчикам.

Все берут по стаканчику с детским орнаментом и надписью: «С днем рождения». Я вдыхаю и морщусь от резкого запаха.

– Пей, пей, – говорит Ольга. – Но закусывай.

Я делаю большой глоток, и спиртное обжигает мою глотку. Очень крепко для меня.

– Закусывай, – Света подает мне бутерброд с колбасой, который я быстро глотаю, даже не успев пережевать.

– Насть, а ты замужем?

– Нет, – рассказывать свою историю мне не хочется.

– Ну, вот еще одна одинокая душа среди нас, – резюмирует Юлия. – У нас теперь полный набор. Одинокая, разведенная, вдова и я.

– Любовница, – с укоризной в голосе произносит Светлана.

– Любовница, и что?

– Он женат, Юля.

– Света, не лечи меня. Я, конечно, понимаю, что ты к данной категории женщин относишься крайне негативно, но я из другой оперы.

– И чем же твоя опера отличается от моей?

– Твой муж загулял от того, что ты сутками на трех работах горбатилась, домой приползала и падала у порога от усталости. А ему надо было, чтобы ты еще и борщ ему сварила, пирогов напекла, с детьми уроки сделала, и его спать уложила. Причем, не просто уложила, а отработала супружеский долг по полной. А у Вани жена не работает. То есть в принципе всё вышеперечисленное сделать в её силах. Но, видимо, нет желания. Так как, если бы в их семье была гармония и любовь, не смотрел бы он налево и не приезжал ко мне на завтраки. Женат он на ней, а каши с утра готовлю ему я. Она даже не в курсе, что у него гастрит.

– И надолго тебя хватит? Два года уже завтраки ему варишь. А что дальше?

– Если ты спрашиваешь, настаиваю ли я о его разводе – нет. Потому что максимум, на что меня хватает, это кашки. Я женщина вольная. Не смогу постоянно жить с мужчиной. Несколько часов вместе и всё, выметайся, – она замолкает, окидывает нас взглядом и, улыбаясь, продолжает: – Давайте еще выпьем, и я пойду. Иван ждет, домой меня подвезет. Я сегодня без машины, сама понимаешь, помнила о твоем дне рождении. А ездить на общественном транспорте, как оказалось, опасно.

– Иди уже.

– По последней. Ну, Светик, еще раз с днем варенья! Пусть жизнь твоя наладится.

– Оль, у меня прекрасная жизнь.

– Ну, я так и знал, что вы тут, – в кабинет заходит Глеб, неся в руках ароматные подогретые пироги. – Вот, пирогами всяко вкуснее закусывать, чем колбасой.

– Ты – чудо, Крымов, – Юля обнимает молодого парня за плечи. – Оставляю их на твое попечение. Всё, я ушла.

– Ольга Александровна, нужен метралокс, – хирург окидывает рыжую женщину непонятным для меня взглядом.

– Крымов, пора уже запомнить, что этот препарат относится к группе наркотических. И он выдается под запись только заведующим отделений.

– Я знаю. Мартынов сейчас подойдет к вашему кабинету. А мне перчатки выдадите?

– Выдам. Пошли, наказание моё.

– Почему сразу наказание? Я, может, судьба ваша.

– Глеб, помолчи.

Они уходят, и дальше припираясь, а Света смеется им в след.

– На их свадьбе я напьюсь. Обещаю.