Любовники Камиллы

Запрокинув голову, он тяжело дышал, не отпуская свою жертву. Ему казалось, что тело его стало совсем невесомым и только под тяжестью ее тела удерживалось на скамье, иначе взлетело бы в воздух.

– Ты такой сладкий, Анри, – сказала она, слезая с него. – Но по-моему, тебе не помешает еще раз помыться.

Они вернулись в помывочную. Нико с удовольствием натирала его мылом, и он делал с ней то же самое в ответ. Потом они обливали друг друга теплой водой, а вытирание сухими полотенцами превратилось у них в импровизированную игру. К тому времени, как Нико начала втирать ему в распаренное тело ароматизированное масло, Анри уже больше всего в жизни хотел остаться тут до утра.

Однако со стороны дома стал раздаваться нарастающий гул голосов, послуживший им сигналом, что для них вечер развлечений подошел к концу.

Возле выхода из бани Анри поцеловал Нико на прощание, пообещал вернуться как только сможет и поспешил назад в свои конюшни. Теперь он был полон решимости, что Нико станет той отдушиной, которая поможет ему забыть неблагоразумные мысли о герцогине.

Глава 5

Вильмос лично сопроводил Камиллу до ее покоев. Каспар и Арно собрались занять свои места по обе стороны от дверей, как делали это всегда, однако Вильмос дал им знак следовать за хозяйкой внутрь.

Камилле бы очень хотелось, чтобы верные евнухи не так ревностно охраняли ее в присутствии герцога. Муж-тиран всегда предпочитал показывать окружающим, что его воля превыше всего, и она должна была всячески поддерживать эту игру, даже если дело касалось ее собственной безопасности. Мишель отличался редкой злопамятностью, и в дальнейшем евнухи могли дорого заплатить за свою верность хозяйке. Теперь ей следует присмотреть за Каспаром и Арно, чтобы они не угодили в какую-нибудь неприятность.

Вильмос замер в дверях, словно чего-то ждал или хотел о чем-то поговорить. Арно крадущимися шагами обошел всю комнату по периметру. Камердинер все не уходил.

– В чем дело? – поинтересовалась Камилла, в упор глядя на Вильмоса.

– Ваша светлость… – глухо произнес тот, опустив голову.

Камилла же, напротив, высоко вздернула подбородок. Пусть ей и пришлось сосать его член, но она не собиралась когда-нибудь вновь поднимать эту малоприятную тему, даже если Вильмос и вознамерился принести свои извинения. В подвале у нее просто не было выбора. Кстати, как и у Вильмоса. Какой смысл пускаться в обсуждения их взаимного унижения.

Постояв еще несколько секунд в молчании, Вильмос почтительно поклонился и вышел из комнаты, не только закрыв, но и заперев за собой дверь. Камилла услышала лязг задвигаемого засова, а затем клацанье большого железного крюка с печатью герцога.

Только когда шаги Вильмоса затихли в глубине коридора, Камилла почувствовала, как у нее подкосились колени. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы удержаться на ногах. Мозги ее лихорадочно работали. Что же теперь делать? Он могла ощущать себя в относительной безопасности, пока герцог был целиком погружен в любовные игры, пока он тешил плоть в свое удовольствие, но… сейчас ее благополучие висит на волоске, даже если ей удалось забеременеть от юного конюха. Камилла уже не надеялась, что герцог захочет заняться с ней любовью, и если такое не произойдет, то ее тем более казнят за то, что она забеременела от другого мужчины. А если она не забеременела, то он все равно казнит ее за бесплодность. Как же она была глупа и наивна, когда полагала, что он дарует ей жизнь, если он получит то, чего он так хочет.

Часы, стоявшие на каминной полке, – поразительно безобразная в своей безвкусице вещь, разукрашенная золотыми ангелочками и белыми глазурованными фигурками пастушек и овечек, – показывали, что половина ночи уже прошла. У Камиллы было такое ощущение, что минуло несколько долгих дней, с тех пор как она призвала Анри в свою комнату для приемов. Сколько времени потребуется герцогу, чтобы придумать вид публичной казни, которой он ее предаст? Через какие еще унизительные испытания, продиктованные изощренным воображением Мишеля, придется ей пройти перед насильственной смертью? Вероятнее всего, она будет подвергнута казни через обезглавливание. Когда-то Камилла прочитала, что человек без головы еще какое-то время способен видеть то, что происходит вокруг.

Правда ли это? Самой себе Камилла представлялась сейчас беззащитной птичкой, трепыхающейся в золоченой клетке и ломающей крылья о прочные прутья. Она взяла альбом, но тут же положила его обратно и начала растирать запястья, хотя на них и не осталось никаких следов от наручников.

– Велите принести для вас ванну, ваша светлость? – подал голос Каспар.

Из двух евнухов именно он всегда говорил первым. Камилла никогда не придавала этому значения, но все-таки заметила, что Арно предпочитал уступать ему право первого слова. Возможно, так было потому, что Каспар был старше – по подсчетам Камиллы, ему скоро будет тридцать. Арно же доставили во дворец, едва ему исполнилось восемнадцать лет, значит, сейчас ему около двадцати трех. О возрасте своих охранников-телохранителей Камилла как-то поинтересовалась у Сильвии. Та ответила вполне определенно, хотя евнухи так и не смогли накачать мускулатуру, достойную настоящего мужчины-силача, и на вид казались гораздо стройнее и моложе.

Раз уж Каспар заговорил о ванне, Камилла вспомнила о своей служанке. Купание герцогини входило в ее обязанности, ведь именно Сильвия командовала девушками-банщицами и натирала ее благовониями после водных процедур.

– Где сейчас Сильвия? – спросила она.

– Спит, ваша светлость, – ответил Каспар. Он стоял в расслабленной позе, положив большие ладони обеих рук на эфесы коротких мечей, висевших у него по бокам. Находясь совсем рядом, Камилла заметила у него на предплечьях белые следы от шрамов, полученных на многочисленных тренировках по умению владеть оружием, на которые не обращала внимания раньше. Глаза его были светло-серые. – Разбудить ее?

– Нет, не стоит, пусть поспит.

Принять ванну было бы недурно, подумала Камилла. Смыть с себя грязь после посещения мерзкого подвала герцога ей, конечно, хотелось, но не настолько, чтобы будить Сильвию и долго ждать, пока заспанные служанки приготовят все необходимое для купания. Сейчас ей было гораздо важнее хорошенько пораскинуть мозгами. К тому же Сильвия и без того слишком набегалась сегодня, разыскивая Анри, доставляя его во дворец и следя за тем, чтобы их никто не побеспокоил. Камилла рассудила, что верная служанка должна хорошенько отдохнуть, прежде чем они пустятся в дальнюю дорогу – она сама, Сильвия и два евнуха, которых Камилла не могла бросить во дворце на произвол судьбы. Одно дело умереть за нее на посту, по долгу службы, но погибнуть ни за что – совсем другое.

Она нервно потерла виски, стараясь привести в порядок беспорядочно мелькавшие в голове мысли.

Арно выступил вперед и положил ладонь ей на плечо, и от этого прикосновения стук в висках мгновенно прекратился. Его рука была такая теплая, такая надежная, от нее исходила какая-то странная сила. Камилле сразу стало легче.

– Пожалуйста, ваша светлость, позвольте нам отвести вас в постель, – сказал Арно своим обычным негромким тенорком.

– Мы позаботимся о вашей безопасности, – добавил Каспар.

Какая там безопасность! – подумала Камилла, мысленно усмехнувшись. Вслух же она произнесла, только для того чтобы услышать их ответ:

– Такова ваша обязанность.

– Да, ваша светлость, но в данном случае защищать вас не только обязанность, но и желание, – заявил Каспар. – Не сомневайтесь, ваша светлость, мы будем служить вам и в этой жизни, и в загробной тоже.

В знак согласия Камилла кивнула. Заверение евнуха прозвучало несколько выспренне, но она не стала упрекать его, ведь в какой-то степени он прав: если казнят ее, то и их не оставят в живых.

Перед тем как убрать руку с ее плеча, Арно проговорил:

– Вы можете полностью повелевать нами, ваша светлость. Мы сделаем все, что в наших силах. – Помолчав, он добавил: – И позвольте прислуживать вам этой ночью.

Камилла глубоко вздохнула. Настала пора решаться – сейчас или никогда, откладывать дольше уже невоз можно.

– Стража на внешних стенах дворца меняется перед рассветом. Тогда же мы уйдем отсюда – вы вдвоем, Сильвия и я. Все мы… – На секунду Камилла запнулась, с внезапной теплотой вспомнив об Анри. – Помощник конюха предан мне, – продолжила она. – Он поможет нам скрываться, пока мы будем в пути. – Она снова задумалась. Если Мишель выведает о том, что сделал этот несчастный мальчик, а потом узнает, что она сбежала вместе со своими самыми верными слугами и любимыми лошадьми, он его бросит на растерзание голодным собакам… О нет, она не может бросить его здесь. – Итак, конюх по имени Анри уйдет вместе с нами.

Каспар опустился перед ней на колени и, склонившись, коснулся лбом ее туфельки.

– Как вы велели нам раньше, мы все приготовили для внезапного бегства из дворца, ваша светлость. Я буду с вами.

– Арно?

Младший из охранников встал на колени рядом с Каспаром.

– Ваша светлость, – сказал он, – я… я думаю, мне лучше остаться.

Каспар втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

– Не надо, перестань, – обратился к нему Арно, дотронувшись до его руки.

Камилла заинтересованно наблюдала за своими телохранителями. Каспар не повернулся к Арно. Любопытно, почему? Считает его план неблагоразумным или опасается за жизнь друга?

Не дождавшись реакции Каспара, Арно принялся объяснять свою позицию:

– Кто-то должен остаться, чтобы собирать информацию о предстоящей погоне за вами. Я смогу присоединиться к вам позже, уже по пути, или пошлю кого-нибудь, кому буду полностью доверять. Поверьте, со мной ничего не случится, меня здесь прикроет Вильмос. Его мать была кузиной моей матери. Вильмос не виноват, что меня подвергли кастрации, а с тех пор как он нашел меня, вообще не спускал с меня глаз, контролируя каждый мой шаг. К тому же теперь Вильмос чувствует вину перед вами, поэтому замолвит за вас словечко перед старшими стражниками. А я постараюсь не мелькать во дворце, демонстрируя свое присутствие, у меня есть хорошие друзья в городе, где я смогу укрыться на ночь.

– Не слушайте его, ваша светлость, – запротестовал Каспар, – если он останется, то над ним нависнет смертельная опасность. Герцог его не пощадит. То, что Вильмос не очень-то верен герцогу, истинная правда, но…

Подозрения Камиллы оправдались: Вильмос вовсе не был влюблен в ее развратного муженька. Покачав головой, она задумчиво произнесла:

– Это слишком рискованно, Арно.

– В вашей власти послать меня на верную смерть, ваша светлость, и я незамедлительно последую вашему приказу, – быстро отозвался тот, – но я уверен, что в этой ситуации со мной все будет в полном порядке. Тут я буду более полезен вам. Прошу вас, поверьте мне.

Камилла задумалась. Каспар явно огорчен, однако Арно все-таки прав. Действия Арно могут всех их спасти от смерти. Она коротко кивнула: