Фантастические рассказы

Он осторожно перевернулся и нашел край таинственной поверхности, на которую упал. Он наклонил голову и посмотрел вниз.

Скальный купол был под ним, а не наверху! Космические звери, которые реагировали на гравитацию наоборот, навязали городу свое окружение. Только платформа, которая находилась прямо над тем местом, где он стоял на подиуме, спасла его от столкновения с куполом. Он задавался вопросом, смогли ли варезские артиллеристы поразить какой-нибудь из буров в этих условиях. Он не мог слышать жужжащий звук, нет, подождите, был один жужжащий звук, казалось бы, издалека. Ну, во всяком случае, двое убиты.

Крылатая фигура проплыла под ним, ее крылья были напряженно раскинуты, заглатывая воздух. Он крикнул ей, но ответа не последовало. Он задавался вопросом, что случилось с Ателом. Он, должно быть, тоже упал с подиума, но, конечно, не мог пострадать, он не был похож на человека, который теряет сознание в воздухе. Андресон позвал снова. После паузы до него донесся бесконечно далекий ответ:

– Ателателллл....

Эхо его первого крика! Варез, должно быть, забыл о нем в шоке от разворота и улетел на свой пост, оставив землянина в затруднительном положении. Андресон знал, что вполне возможно, что его намеренно бросили, но он заставил себя не думать об этом.

Прямо сейчас он должен был сойти с этого выступа и вернуться в здание. Предпочтительным местом были бы комнаты Атела; они были близко, и в любом случае оставалось бы лишь небольшое, безвредное расстояние в случае падения, независимо от того, что враждующие группировки делали с гравитацией города. И все же дверной проем Атела, такой издевательски близкий, на самом деле был всего в нескольких милях от туда, если только он не сможет придумать что-то почти такое же хорошее, как полет!

Предположим, ему следует подождать там, где он есть, и отступить на подиум. Когда варезам удастся нейтрализовать эффект? Он содрогнулся. Подиум был узким, и он легко мог его пропустить. В любом случае, это могло занять много времени. Космические звери, казалось, до сих пор имели преимущество над варезами, и если бы они победили, он бы умер здесь с голоду. Он посмотрел на стену здания над собой. До подиума было около двадцати футов "вверх", и никаких опор для рук видно не было. Верхняя сторона – теперь "нижняя" сторона платформы была не лучше; вся мебель давно развалилась, и даже если бы она все еще была там, прикрученная к поверхности, он бы дважды подумал, прежде чем пытаться переползти с дивана на диван к крыше Палаты Звездного Камня. До скалистого неба было далеко.

Он рискнул встать, надеясь, что варезы не выберут этот момент, чтобы снова все изменить. Если бы они это сделали, его бы сбило с ног. Иллюзия подавленности была вполне совершенной, но трудно было забыть, что это была иллюзия. Его колени дрожали, как будто он стоял на стопке телефонных книг.

Прислонившись к стене, он медленно обошел башню, осторожно переступая через конструктивные элементы платформы. Здесь не было дверных проемов. Летающие люди обычно входили на этажи сверху. Вернувшись, он посмотрел на верхний край дверного проема подиума. Это было отверстие в восемь футов, и он был ровно шести футов ростом; это оставляло запас примерно в шесть футов, который он мог бы перепрыгнуть. Он был не в очень хорошей форме, и платформа не предлагала большого стартового пробега, но ему придется рискнуть.

Он осторожно отступил к краю платформы, пригнулся, побежал, прыгнул. Он ударился о стеклянную стену во всю длину и отчаянно вцепился в нее ногтями.

Мимо. Падение обратно на подиум снова выбило из него дух, но он упрямо поднялся. Скорчиться… побежать… прыгнуть…

Его руки ухватились за край притолоки и сомкнулись на ней. Подтянув колени к талии, он уперся пальцами ног и потянул. При первом толчке его локти оказались над краем, и после долгой борьбы ему удалось перегнуться через него на поясе. Подвешенный, он ошеломленно посмотрел "вниз" на внутреннюю часть Камеры, его ноги болтались в воздухе.

Расстояние до нижней части внутренней платформы было таким же, но он не хотел идти этим путем. Не было смысла бесцельно слоняться по крыше зала, ожидая, когда его спина разобьется о сиденья. Каким-то образом он должен был заставить себя спуститься на подиум.

Не было другого пути, кроме как пройти вдоль притолоки. Он развернулся, так что его ноги теперь были в Камере, и с большим трудом снял ботинки и носки. Его ноги вспотели, на самом деле, он был весь мокрый, поэтому он вытер их носками; затем начал осторожно подтягиваться вверх.

К тому времени, как он добрался до нижней части подиума, он был слаб от страха, и его одежда промокла насквозь, но он не мог позволить себе ни минуты прийти в себя, потому что теперь "над" ним не было ничего, кроме пропасти городской улицы. Он пробрался на четвереньках, неважно, какой путь был "вниз", это был тонкий мост для человека, привязанного к земле, мост гораздо более декоративный, чем полезный, и спустился с края, пока не смог обвиться вокруг дверного проема Атела.

Мгновение спустя он растянулся на потолке Атела, среди груды личных вещей угрюмого вареза. Едва он пришел в себя, как с тихим вздохом упал в обморок.

________________________________________

Второе изменение гравитации города едва коснулось его, но, казалось, причинило много вреда в других местах. Он как раз поднялся на ноги, когда с улицы внизу раздался ужасающий грохот, за которым сразу же последовали другие в других частях мегаполиса. Он подошел к подиуму и осмотрел его, очень осторожно, потому что он больше, чем когда-либо, опасался открытых пространств, но расстояние было слишком велико. Он догадался, что что-то, что не было закреплено при первоначальном развороте, только что совершило обратный путь.

Пока он всматривался, четверо или пятеро крылатых людей сошли с платформы далеко под его гнездом и начали подниматься. Поскольку они находились между ним и светящейся стороной следующего здания, он не узнал среди них Атела и Джину, пока они почти не приблизились к нему.

Когда они грациозно устроились на подиуме, он с некоторым удивлением отметил, что все они были вооружены пистолетом со стеклянным дулом вместо обычного металлического бруска; и, судя по выражению их лиц, они ожидали неприятностей.

– Я вижу, тебя не убили, – мрачно сказал Ател. Он казался немного разочарованным.

– Нет. Но я много ходил туда-сюда, – едко ответил Андресон. – Зачем артиллерия?

– Эти люди – члены Гвардии Совета. Они думают, что ты какой-то шпион. Они тоже подозревают меня в том, что я забыл о тебе во время боя.

– Это просто смешно! – Джина ворвалась внутрь, ее грудь горячо пульсировала. – Они даже не думали об этом, пока ты не предложил!

– Мы не можем позволить себе рисковать.

– Для кого я шпионю? – спросил Андресон. – Для зверей? Джина права – это смешно.

– Да, для зверей, – решительно сказал один из гвардейцев. – Ты уроженец Земли, независимо от твоего Времени, и они тоже. Ты легко мог бы стать авангардом рейда.

Характер Андресона и без того был вспыльчивым от нанесенных ему ударов.

– Для такой теории нет ни малейших доказательств, – отрезал он.

– К сожалению, есть, – промурлыкал Ател. – Мы заметили зверя, путешествующего по основаниям города, прямо под энергетическим барьером, и сумели поймать его в ловушку. Мы позволили ему подняться в колонну, а затем подали энергию на оба конца. Мы как раз собирались убить его полыми пулями, когда он материализовался. Впервые звери преуспели в этом, и это злое предзнаменование.

– Ну? Я все еще не понимаю....