Шторм изнутри

Кай кивнул. Джамал наконец пошевелился – он достал пару маленьких круглых мешочков, похожих на пакетики с одноразовой чайной заваркой, но эти были холщевыми.

– Может, увидимся. – Сказал он, отдавая мешочки Каю.

Затем Джамал закурил. Глубоко затянувшись тонкой самокруткой, скрученной не из папиросной бумаги, а из какого-то широкого темно-зеленого листа, он передал ее Каю. Кай принял дымящуюся самокрутку и тоже затянулся. Джамал, едва у него освободились руки, принялся церемонно заваривать горячий напиток в стоящих перед ним пиалах.

*

Мрачные туннели несколько опустели с утренних часов, но наркоман все еще оставался здесь. Он сидел на полу в темном углу, привалившись к стене. Его стеклянные глаза без выражения взглянули на Кая и вновь уставились во мрак.

Официальной власти в Подземелье не существовало, потому не существовало официального закона или конституции. Оттого наркотики никак не контролировались, и их распространение не было ограничено. Но это официально. Кроме присматривающего за положением дел базарного Совета Магистров, состоящего из жителей, убежденных в существенном весе своих голосов, в Подземелье существовало что-то вроде нравственного кодекса – свод негласных правил, поддерживающий порядок в туннелях. Каждый занимался своим делом, и каждый мог заниматься чем угодно, до тех пор, пока не преступал границы разумного. А тех, кто не подходил обществу Подземелья ожидало линчевание.

Взглянув на развилке на бьющие вдали белым светом коридоры, куда утром удалилась Доминика, Кай повернул совсем в другую сторону. Там, куда он направился, было совсем темно, стены отдавали сыростью, и мало кто знал, где оканчиваются туннели.

Здесь пахло опасностью.

Это был район «на отшибе» Подземелья. Эти туннели мало кому были нужны даже для черных делишек, они уходили дальше и глубже, туда, где начинался настоящий мрак. И если Подземелье создавалось руками человеческими, то эти туннели вели в места, созданные самой Тьмой. Туннели, уходящие прочь от Подземелья, назывались Черные Катакомбы, а то, куда они вели, старались не упоминать вслух.

Но Кай не заходил так далеко. Он добрался лишь до окраинных районов, которые вели к Черным Катакомбам. Здесь, вдали от жилых помещений, работал кузнец.

Кузнечество – таинственная профессия, кузнецы общаются со стихиями и мощью, перед которыми сторонние люди испытывают трепет, потому и сами кузнецы, и все прочие предпочитают, чтобы кузница находилась где-нибудь подальше на окраине.

Эта кузница стояла совсем недалеко от входа в Черные Катакомбы.

Перед Каем возвышалась дверь поистине исполинских размеров, огромные темные доски, размером с хороший брус были обшиты железом чуть ли не в палец толщиной, а гвозди и клепки больше походили на железнодорожные костыли.

Кай подолбил в дверь кулаком, но глухой звук прозвучал по-детски тихо. С той стороны раздался ответ, но огромная дверь не позволила разобрать слов. Кай расценил его, как приглашение и потянул за огромное кольцо в петле, выполненной в виде головы льва, зажавшего это кольцо в зубах.

Из открывшегося проема навстречу вырвался сноп искр, и лицо обдало жаром. Внутри практически не было электричества, зато было очень много огня – пылающий горн, раскаленный металл, факелы, плавильная печь. Синяя электрическая лампочка дневного света горела только над каким-то станком, стоящим среди верстаков и столов вдоль стены, но ее свет тонул в море рыжего пламени, наполнявшего помещение.

Посреди кузницы работал человек богатырского телосложения. Огромные руки, со вспучивающимися под кожей канатами мышц, раздували меха, благодаря чему раскаленный горн разбрасывал искры во все стороны.

Внутри кузницы было жарко, но Кай все же затворил за собой дверь – тайны кузнечного мастерства должны оставаться тайнами. Едва кузнец заметил его, он оставил меха и включил автоматику, кузница наполнилась гулом, а горн теперь раскалялся без участия мехов.

– С чем пришел? – Неприветливо спросил кузнец, снимая с лица защитные очки.

Он навис над Каем и протянул огромную ладонь, казавшуюся высеченной из скалы. Для этого человека рукопожатие было больше чем просто знаком приветствия – оно действительно являлось ритуалом, отвергающим недобрые намерения. Этот человек «читал» по рукопожатию – какие руки у собеседника, как он пожимает руку, положение ладони, выражение лица, глаз, смотрит ли вообще человек в глаза; по одному рукопожатию кузнец узнавал очень многое, составляя для себя определенный портрет.

Кай без промедления протянул руку, глядя в глаза огромному кузнецу даже с некоторым вызовом. Он знал, что этот человек не может прочитать его, и это раздражает и даже немного пугает кузнеца.

– Завтра я ухожу, – ответил Кай, – но мне нужна твоя работа.

Кузнец удивленно вскинул бровь, он явно не ожидал подобного. Неудивительно. Отношения у них складывались, мягко говоря, сложные. Кузнец не желал изготавливать для Кая то, что он просил, несколько раз из-за этого у них были ссоры, в результате которых он просто выкидывал Кая из кузницы, а то и вообще выводил из своей части Подземелья. После этого Кай практически не обращался к нему, а если и приходил, то с такой ерундой, что кузнец просто обижался.

Но их можно было назвать друзьями. Если дело не касалось кузнечества, то в целом Кай скорее был приятен кузнецу, и он поддерживал общение с ним.

– Присядь. – Кузнец кивнул на огромный деревянный табурет в углу.

Кай взобрался на него, став похожим на мальчишку, зашедшего посмотреть на работу мастера. Кузнец взял металлическую болванку с верстака и бросил в пылающий горн. Затем он надел огромные рукавицы – кажется, ему их шили на заказ – которые закрывали его ручищи почти до локтя. Он сурово взглянул на Кая, вид у него был немного устрашающий – в одних штанах да фартуке, огромные рукавицы, словно он собрался расчленять труп, брови сшиблись на широкой переносице – того и гляди разозлится и разорвет на части.

– Если это опять одна из этих штук… – начал он.

Кай тут же отрицательно покачал головой. Кузнец снова выпрямился и уставился на него.

– Тогда что же тебе нужно?

Казалось, на одежде Кая нет ни одного кармана или хотя бы петлицы, но откуда-то из складок он выудил связку непонятных предметов. Он протянул их кузнецу. Тот подошел поближе, но взять в руки не торопился.

Изделия, размером в ладонь, безусловно, были из металла, но формой они ничего не говорили о себе даже для кузнеца, лишь пара из них отдаленно напоминали булавки. Какие-то пластины, прутья, они были похожи на украшения и части сломанной машины одновременно. Кузнец даже не очень-то понимал, как именно они были сделаны.

– Что это за металл? – Спросил он, продолжая разглядывать изделия.

– Ты знаешь. – Уголки рта Кая дернулись вверх не то в улыбке, не то в ухмылке.

Кузнец сразу вскинул взгляд на Кая.

– Не может быть. Но откуда?

Кузнец не мог поверить, это был тот самый сплав. Он вновь вернулся к изучению этих столь странных предметов.

– Что же это? – Вновь спросил кузнец. – Очередное орудие убийства? Почему тебе всегда нужны какие-то ужасные и бесчеловечные вещи?

– Это ключи. – Ответил Кай.

И снова взгляд кузнеца обратился к Каю, но на этот раз он ничего не произнес. На миг кузнец застыл, а затем выпрямился и отвернулся к гудящему горну.

Кай заговорил:

– Мне нужны копии. Идеальные. Вернее, мне нужные еще одни такие же… И они нужны мне к завтрашнему дню.

Кузнец помолчал.

– Сомневаюсь, что смогу выполнить такую работу. – Наконец произнес он.

– А я верю, что сможешь. Мало кто вообще смог бы изготовить подобное. Но я знаю, что ты способен. Пожалуйста, сделай хотя бы одну вещь для меня.

– Это очень дорого тебе встанет.

В руках Кая возник мешочек, который он бросил на пустующую наковальню, внутри увесисто звякнуло.

– Этого хватит? – Спросил Кай.

Бросив суровый взгляд на Кая, кузнец развязал мешочек – он был полон кусков золота. Это были не слитки и не украшения, именно куски – какие-то обломки, расплавленные части неизвестно чего, куски едва обработанной породы, кажется, среди них лежала даже коронка с зуба.

– Почему ты отдаешь это мне? Для такого количества можно найти хозяина получше. Почему бы тебе не отдать его, скажем, Домино?

– Я думаю, ты распорядишься им лучше других.

«И Домино, если понадобится, ты сам дашь нужное количество». – Добавил Кай про себя.