Я хочу тебя параллелями
Повседневно и регулярно.
Но пока что, увы, коленями,
Мы друг к другу перпендикулярно.
«Доверь заботу о себе»
Забота о тебе, мой милый друг,
Совсем легко на плечи мои ляжет,
Паденье ангела твой путь ко мне укажет,
И солнце озарит весь мир вокруг.
Поверь в меня всем сердцем и душой.
Твои сомнения могут быть глубоки,
Как у Цветаевой заманчивые строки.
Доверь заботу о себе, и будь со мной.
«Не думай обо мне»
Не думай обо мне на завтрак,
И на обед не думай тоже.
Раз всё разладилось, оставь так,
Или исправь, если ты можешь.
Не думай обо мне на ужин,
Побудь с собой наедине.
Но, если я тебе так нужен, —
На полдник думай обо мне.
«Манекен»
Я шёл по улице один,
Огромные глаза витрин
Зазывно на меня смотрели.
И я в ответ на них смотрел,
И в отражении разглядел
Любовь искусственной модели.
Среди вещей, теней и букв
Был манекен без ног и рук,
Без головы и без одежды.
Куском пластмассы был тот бюст,
Но отпечаток женских уст
В нём разжигал огонь надежды.
И в той груди пылал костёр
Любви ни братьев, ни сестёр,
Испепеляющие страсти
В нём бушевали неспроста,
Ведь были женские уста
Божественной вкуснее сласти.
На миг представилось мне что
Витрин осыпалось стекло,
И шаг я сделал к манекену;
Ладонью тронул поцелуй,
И магия любовных струй
Вошла иглою в мою вену.
Внезапно вспыхнул фейерверк,
И следом свет вокруг померк,
И призма мира изменилась.
Та ночь беззвёздною была,
И я подумал: «Вот дела…»,
На этом мысль прекратилась.
Прошло с тех пор немало лет,
Уж выцвел на пластмассе след
Оставленный от поцелуя,
Чуть теплится внутри огонь,
Но женская уже ладонь
Его не трогает, волнуя.
И магазин тот постарел,
Что так заманчиво глядел
На тех, кто мимо проходили;
В плену заброшенных реклам
Есть манекен красивый там,
Уже покрытый слоем пыли.
Garganta de Murciеlago
«Behold, this is the form of true despair»
Ulquiorra
«Прочитай в моих глазах»
В твоих глазах не буквы, только грусть,
Там не слова и фразы, там война,
Которой ты который год полна,
Баталии все зная наизусть.
Ты просишь прочитать в глазах ответ
На мною тебе заданный вопрос,
Но только поезд там пустили под откос,
И ранеными полон лазарет.
Как много боли взор твой сохранил,