Хранители времени

Экипаж «Фаэтона» состоял из двух космонавтов – испытателей высшей категории: командира корабля Константина Климова и штурмана Александра Орлова. Они были отобраны комиссией Космического агентства не случайно. Климов и Орлов были не только одними из лучших космонавтов-испытателей, но и друзьями детства. Климов, правда был на четыре года старше Орлова, но это не помешало возникновению сначала мальчишеской, а затем настоящей мужской дружбы.

С детства ребята мечтали о космосе и после окончания школы, сначала один, а затем второй поступили в Звездную академию имени Ю.А. Гагарина и с разницей в четыре года с отличием окончили ее. Они были прямыми противоположностями друг друга и их тандем от этого только выигрывал.

Климов был худощав, высокого роста со сдержанным характером. Прямой нос с горбинкой достался ему от отца, а естественный румянец на щеках от матери. Он ни чего ни когда не делал наспех. «Терпение и труд – все перетрут» – любил повторять старинную пословицу Костя. В юношестве, ради интереса и собственного удовлетворения он даже мастерил электрические гитары, с трудом доставая необходимые материалы. Часами сидя за верстаком, юный Костя отшлифовывал детали грифов и корпусов своих будущих гитар, доводя их до идеального состояния. «И зачем тебе это надо? – спрашивал его Сашка— в магазине этого добра завались, бери, чего твоей душе угодно». «В магазине много чего можно купить, а мне хочется самому попробовать, своими руками» – отвечал другу Костя, отмеряя расположение ладов на очередном грифе.

Орлов был среднего роста, спортивного телосложения. Он любил все делать быстро, благо схватывал необходимые тонкости предстоящей работы на лету. Когда кому-то надо было обстоятельно подумать над решением той или иной задачи, Сашка находил оптимальное решения быстро, а самое главное точно. Иногда, конечно его могло занести в область нестандартных и очень рискованных решений, но в этом случае рядом был всегда Климов, который в нужный момент гасил неудержимую энергию друга: «А вот здесь Саша торопится не будем, давай все обстоятельно просчитаем. Кто поспешит, тот людей насмешит». Костя любил поговорки, а Александр уважал своего старшего товарища и всегда прислушивался к его советам.

Оба друга любили музыку и иногда сочиняли, что-нибудь, так сказать, «для души». Однажды Костя предложил другу записать несколько, сочиненных ими композиций. Посидев недельку в импровизированной студии два друга «родили» сорокаминутный сборник своих композиций. Получилось не плохо и может быть они бы продолжили заниматься, и дальше музыкальным творчеством, но общая любовь к космосу повела их совсем в другом направлении.

По окончании Звездной академии, они стали работать вместе в испытательном центре Космического агентства, со временем превратившись в первоклассных специалистов. Несколько раз им приходилось «вытаскивать» себя и испытуемые звездолеты из ситуаций, находясь на грани жизни и смерти, благодаря мастерству, хладнокровию, а иногда и просто везению. Климов был месяц, как женат, а Орлов пока ходил холостяком.

И вот теперь, пройдя огни и воды сложнейшей подготовки, освоив все типы, имеющихся в арсенале Космического агентства звездолетов два товарища сидели в ложементах «Фаэтона» и готовились совершить «прыжок» за пределы галактики.

– Ты представляешь Саш, а Светка то моя беременная – произнес Климов, не отрывая взгляда от приборов.

– Поздравляю будущего папашу. А кого ждете?– Александр оторвался на секунду от навигационной панели, искренне радуясь за товарища.

– Не знаю пока, срок слишком маленький.

– А имена уже придумали?

– Если будет девочка, то придумали. Назовем ее Анастасия, а для мальчика еще нет. Вот вернемся и тогда будем соображать – Климов еще раз убедился в устойчивости всех параметров и обратился к своему штурману – что у тебя с точкой «прыжка»?

– Мы в точке Костя, можем начинать.

– Ну тогда «с Богом» – Климов нажал таймер обратного отсчета и искусственный интеллект «Фаэтона» приятным женским голосом начал отсчитывать от десяти до ноля.

Три, Два, Один, Ноль. Корабль чуть тряхнуло и через мгновение все успокоилось. Обычно, при прыжке в глазах космонавтов происходило секундное потемнение и на момент прыжка многие закрывали глаза. Такая привычка была и у Климова с Орловым. Десятки раз они совершали «прыжки» от одной звездной системы к другой и открывая глаза им оставалось проследить за показанием приборов корабля, и получить доклад от бортового компьютера. Как всегда, друзья одновременно закрыли глаза и после прыжка синхронно их открыли.

В этот раз пошло все, как то не по плану. На посту управления ощущалась тревожная тишина, приборные панели были погашены, речевой информатор молчал, системы вентиляции и искусственной гравитации корабля не работали, а за окном иллюминатора светили совсем не знакомые звезды.

– Что то не сработало или сработало, но хреново – спокойный голос командира корабля в такой, прямо сказать не стандартной ситуации мягко притушил «огоньки» возможной паники – Саш проверь, как там энергоустановка, а я попробую реанимировать наши «электронные мозги»

– Будет сделано капитан – Орлов отстегнул ремни безопасности, поднялся из кресла и «поплыл» в энергетический отсек.

Климов несколько раз пытался перезапустить бортовой компьютер, но все старания оказались напрасными. «Электронные мозги» корабля оставались «глухими и немыми» и ни как не хотели реагировать на действия капитана. «А вот это совсем не хорошо» подумал Климов. Оторвавшись от кресла, он подплыл к приборному щитку. «Может какая нибудь фишка от блока питания отвалилась, стоит вставить ее на место и все заработает?» – успокаивал себя Костя, открывая дверцу компьютерного блока.

Увиденное поразило его. Все соединения были в порядке, но сам корпус квантового процессора был весь в цветах побежалости, как будто выгорел изнутри. Дублирующая система была в том же состоянии. Такое ему ранее не приходилось видеть и что могло послужить поводом для разрушения процессоров ни как не приходило в голову. Без компьютера «Фаэтон» превращался в консервную банку со всеми удобствами, висящую в десятках парсеков от Земли в межгалактическом пространстве. «Всех удобств на корабле хватит на неделю, а что дальше?» – задавал себе вопрос капитан и не находил на него ответа.

Он машинально достал из блоков памяти флеш-накопители на которых записывались все параметры работы узлов и агрегатов, состояние космонавтов, а так же все внешние воздействия на корабль во время полета. Климов сделал это машинально, руководствуясь инструкцией об эвакуации, когда при вынужденных посадках нельзя было дальше эксплуатировать летательный аппарат. Он засунул накопители во внутренний карман комбинезона и поплыл к своему креслу. Хотелось занять стабильное сидячее положение и хорошенько подумать о том, как им с Орловым выпутываться из этого дерьмового положения. В этот момент над головой Климова загорелось табло «Внимание! Искусственная гравитация включится через 60 секунд». «Значит у Сашки получилось запустить энергоустановку и это уже не плохо. Сейчас он придет и мы вместе подумаем, что делать дальше. Мы должны, что-то придумать, просто обязаны» – с этими мыслями Климов уселся в кресло и стал ждать своего друга.

Через минуту Орлов появился в кабине управления и уселся на свое место.

– Докладываю командир: первое – энергоустановка была отключена по причине неисправности электронной системы контроля, пришлось переводить ее на ручное управление, благо наши умные конструкторские головы это предусмотрели; второе – запас энергии для работы установки снизился на тридцать процентов, хотя после прыжка должен был уменьшится только на десять, а самое главное это то, что каждые десять минут он снижается на пять процентов, будто кто-то или что-то выкачивает из корабля нашу энергию наглым образом. На этом у меня все, а что у тебя? – на этих словах Александр откинулся на кресле и посмотрел на товарища. Лицо у него было серьезным, но спокойным, как будто-то они отрабатывали нестандартную ситуацию на тренажере.

– Основной и дублирующий компьютеры не работают, у них вышли из строя квантовые процессоры, словно изнутри выгорели. Представляешь? Я такое первый раз вижу. Вот такие дела дружище.

– Да дела, как сажа бела, а дайка я взгляну на эти процессоры – Орлов встал и подошел к приборным щиткам.

– Ну, что посмотрел? И, что ты обо всем этом думаешь?

– Я, конечно точно не знаю, что могло случится с нашими «электронными мозгами», но возникает ощущение, что во время прыжка мы попали под воздействие какой то силы или мощнейшего поля, которое и уничтожило наши квантовые компьютеры и это же «Нечто» выкачивает энергию из нашей двигательной установки. Вот, что я об этом думаю Костя – Александр прикрыл дверцы шкафов на защелки и вернулся в свое кресло.

– Какая еще сила? У нас мощнейшее защитное поле на корабле, которое должно блокировать все внешние воздействия – Климов попытался возразить, но тут же осекся – черт возьми, оно же отключилось в момент остановки энергосистемы, как же я сразу не догадался.

– Оно не просто отключилось, оно полностью вышло из строя и нас сейчас защищает только сверхпрочный корпус с элементами радиационной защиты. Пятая степень – это конечно хорошо, но если неподалеку рванет какая-нибудь сверхновая, то нам не поздоровится. А с учетом того, что через час у нас останется сорок процентов запасов энергии, а через два часа десять, то в первые полтора часа нам надо «делать от сюда ноги» поближе к дому.

– А ты сможешь просчитать точку выхода из «прыжка»? – Климов с надеждой посмотрел на друга.

– В академии по звездной навигации у меня была пятерка, так, что попробовать стоит – с улыбкой ответил Александр и достал из ящика своего стола логарифмическую линейку – на эту штуку ни какая сила не действует, беру с собой, как талисман.

– И сколько времени ты будешь считать по этой линейке? – спросил Костя, с удивлением.

– Я думаю за час управлюсь, а больше у нас и времени то нет. Ты пока проверь аналоговые системы управления и навигации, а я постараюсь сориентироваться в пространстве, благо, что оптические приборы все у нас работают.

Друзья воодушевленные мыслью о возможном возвращении занялись каждый своим делом. Костя занялся проверкой работоспособности аналоговых систем ввода и контроля параметров полета, а Александр, определив точку старта стал просчитывать точку выхода из «прыжка».

«Фаэтон» висел в пространстве над родной галактикой, которая раскинулась под ним своими рукавами. В одном из этих рукавов светилась бледным светом звезда по имени Солнце. И Солнце и Земля ждали своих сыновей, надеялись, что у них получится выпутаться из этой сложной ситуации и родной космопорт примет к своему причалу «Фаэтон», но все ожидания оказались напрасными. Новейшему межгалактическому кораблю не суждено будет вернуться на Землю и тайна его исчезновения долгие десятилетия будет мучить умы ученых и руководства Космического агентства.

«Фаэтон» висел над галактикой, а его экипаж готовился сделать невозможное, готовился совершить прыжок в гиперпространство, проведя все необходимые расчеты в ручную. И Климов и Орлов понимали, что вероятность успеха – один к миллиону, но они верили в эту одну единичку, верили потому, что другого им не оставалось, а бороться они всегда привыкли до конца…

…

…а пока экипаж межгалактического корабля «Фаэтон» во главе с командиром Константином Анатольевичем Климовым продолжал работать, совсем не далеко от галактики Млечный путь были слышны ГОЛОСА:

Второй Голос – эти два человека нам подходят.

Третий Голос – да, они целеустремленные и их не пугает критическая ситуация.

Второй Голос – они верят друг другу и ни когда не предадут.

Третий Голос – эти люди даже не представляют, что в момент «прыжка» они потеряли свое Время и сейчас находятся совсем в другом Времени из которого им невозможно вырваться на этом примитивном корабле. Они совсем не знакомы со структурой Времени во Вселенной.

Второй Голос – человечеству структура Времени пока не известна, но эти двое достойны жить и они будут хорошими хранителями Знаний

Третий Голос – их надо вытащить из корабля до прыжка, иначе они погибнут.

Второй Голос – я вытащу их из корабля, а ты подготовь «Сферу» для приема людей.

Третий Голос – будет исполнено.

…

На межгалактическом корабле «Фаэтон» прошел один час земного времени. Орлов произвел необходимые расчеты, а Климов ввел данные и в нужное время включил таймер. Цифры на табло стали мелькать перед глазами, а Климов в уме повторял: «… 4, 3, 2, 1…». Досчитать до ноля он не успел. За доли секунды до цифры «0» он потерял сознание.

"Глава 3"

"Хранители"