Одно желание назад

– Как пр-р-р-рикажешь, милая девочка.

Маришка всего только разок моргнула, а Кот исчез, словно его сдуло ветром. В комнате уже не пахло ни снегом, ни хвойными иголками. Тени – и те не двигались. Девочка на миг задумалась – уж не приснилось ли ей это?

Было тихо.

– Кот? – позвала она.

Ответа не последовало. Маришка пожала плечами, и вдруг услышала, как в другом краю квартиры заплакал Матвей. Старшая сестра резко взяла своего тюлененка-шелки и накрыла себе голову, чтобы не слышать этого надоевшего плача. И сама не заметила как уснула.

Глава 2

Утром ее разбудил папа. Маришка потянулась было обнять его, но остановилась – папа был бледным, как мел. Девочка смотрела на него испуганными глазами.

– Что такое? – спросила она вместо «доброго утра». – Все в порядке?

– Не очень, лапушка, – ответил папа. – Подъем. Завтрак на столе.

Дома было непривычно тихо. Так, будто Матвей и мама еще спали. Но этого не может быть, потому что они всегда вставали раньше, чем Маришка. Мама вообще просыпалась рано-рано и успевала приготовить на завтрак вкусную кашу еще до того, как ее спросонья позовет Матвей. Маришка поняла – что-то случилось.

Девочка вошла на кухню. Папа пил кофе, а на тарелках вместо привычной овсяной или пшенной каши лежала яичница с колбасой. За окном едва-едва светало.

– Кушай и шагом марш одеваться, – сказал папа, глядя не на нее, а куда-то в пустоту. – Я тебя отведу в школу.

– А как же мама? – в изумлении спросила Маришка. – Меня всегда отводит мама!

Папа вздохнул.

– Мама с Матвеем в больнице, – нехотя выдавил он.

У девочки из рук выпала вилка.

– Как в больнице? – в ужасе переспросила она.

– Ну… вот так, в больнице…

Из соседней комнаты послышался звонок телефона папы. Он отставил кружку в сторону и ушел ответить. Маришка прислушалась и поняла, что он разговаривает с мамой. Она оставила яичницу и заглянула в комнату – папа сидел на диване, тер глаза, сдвинув очки на лоб, часто кивал и говорил только «угу».

У девочки путались мысли.

Когда папа положил трубку, то шумно вздохнул и ударил кулаком по диванной подушке. Маришка тихонько подошла и обняла папу, стараясь не расплакаться. Папа тоже обнял ее. Крепко-крепко обнял. Им обоим стало немного легче.

Внезапно она заметила – или ей показалось? – как за окном мелькнуло что-то большое, серо-черное и чересчур пушистое. А затем показался первый лучик зимнего солнца. До Нового года оставалось семь дней.

Весь день Маришка провела словно в тумане. Ее мысли занимал подлый Йольский Кот. Она злилась на него и его выходку. Ну, думала девочка, приди еще раз в гости, дурацкий кот, уж я тебе устрою!

Она еще не знала, какую именно пакость устроит Коту, но знала, где можно отыскать совет – в папиной книге. Дома, после школы, она наспех пообедала, а потом взяла ту самую книгу, открыла главу про Йольского Кота. Маришка внимательно все прочитала. И ничего не поняла. Прочитала еще раз. И запуталась окончательно.

В книге было сказано, что Йольский Кот большой, размером с быка, но это Маришка итак помнила. Еще что он живет в пещере с людоедами. Еще что он забирал ленивых детей. Она в четвертый раз все перечитала, но ничего не нашла о том, как Кота можно проучить.

И вообще, если вдуматься, это была книга с очень странными легендами. Все там было не то и все не так. Новый год почему-то назывался Йоль, и праздновали его не 31 декабря, а неделей раньше – 23-24 декабря. Все сказочные зимние существа, про которых Маришка прочла, были какие-то совершенно необыкновенные и все делали неправильно. Не так, как в сказках про Деда Мороза.

– И нигде не сказано, – Маришка захлопнула книгу, – что Кот исполняет желания. Но он исполнил! Это неправильно!

Дома было пугающе безмятежно. Никто не шуршал, не раскидывал динозавриков, не катал машинки и не таскал Маришкины игрушки. Папа работал в своем кабинете. Оттуда был слышен стук пальцев по клавиатуре, и, если прислушаться, щелчки мышки. Иногда папе кто-то звонил.

Маришке еще больше стало грустно. Она оставила книгу на столе, забралась на свою кровать, обняла шелки и свернулась клубочком.

– Все было прекрасно одно желание назад, – шепнула она плюшке-тюлененку.

И задумалась.

– И желание глупое, – вслух сказала девочка, поняв, что уже совсем не злится на Матвея за вчерашнее. – Делай, что хочешь, но я не хочу встречать с ним Новый год, надо же было вообще такое сказать…

Тишина зазвенела в ушах. Маришка невольно осознала, что натворила. Это она виновата. И на глазах снова выступили непрошеные слезы. А она ведь уже успела простить брата и забыть про это как бы вскользь сказанное желание.

– Ну как можно было так сказать? – спрашивала она себя и не находила ответа.

Но все уже было сделано. Новый год на носу, а Матвею плохо. А маме и папе – еще хуже. Грустно и тоскливо. Непривычно. Не с кем поиграть и не с кем посмеяться. Хотелось плакать без остановки, крепче сжимая шелки. А ведь она никогда столько не плакала.