Terra Nova: «Вихри враждебные»

– Вы в качестве кого это собрались со мной обсуждать? Что-то не припомню, когда вас приняли на работу в компанию.

– Я, как представитель общественности…

– Никакого отношения к делу не имеете, правильно. Поэтому, никаких вопросов относительно работы компании я с вами обсуждать не собираюсь. А сейчас простите, у меня много работы. До свидания.

Чёртов «борец за народное счастье» молча встал, скорбно поджав губы, и (наконец-то!) вышел. Правда, в отличие от своего напарника, всё-таки попрощался, уже от двери.

Блин, два урода, испортили настроение. Умники, понимаешь, на всё готовенькое хотят. А вот хрен им – кто первый встал, того и тапки. Попробуют дёрнуться всерьёз – сломаем. Не, ну вот же козлы, а…

Уже успокоившись и вернувшись к документам, ловлю за хвост ускользавшую мысль – Андреев, уходя, не выглядел расстроенным. Пытался, но не выглядел. Значит, разговор прошёл примерно так, как он того и ожидал, и цели были достигнуты. Не знаю, какие именно, но как-то всё это мне не нравится…

***

Русь, верхнее течение Аустралиса, левый берег,

окрестности Новгорода, поместье Глеба Больших

Влажная, распаренная горячим северным солнцем саванна немилосердно парила, заставляя тело истекать потом. Нет, всё-таки, в Ростове мне климат больше нравится. Понятно, что дело привычки, но, тем не менее, вечная жара днём и ночью утомляет.

Бурёнки, почти три десятка которых забилось в тень под кроной огромного… э-э… баобаба, назовём это так, явно разделяли моё мнение. Воздух прогрелся градусов до тридцати пяти, не меньше, а уж сколько на солнце, и подумать страшно. И ведь ещё утро только. Отвык я за два года на холодном юге от такого, отвык…

Хэк!

Хозяин поместья, звучно выдохнув, расколол последнее полено и, отложив топор в сторону, утёр пот со лба. Двужильный человек – я вот лично в такую погоду максимум, на что могу себя сподвигнуть, это сидеть в тени и тихонько потягивать холодное пиво. Чем, собственно, и занимаюсь.

– Ну, что, можно приступать?

Мы, вообще-то, собирались шашлыки делать, и даже мясо ещё со вчера замариновали, но как-то мне лениво пока. Опять же, целая миска нарубленных длинными полосками копчёностей и вяленостей из антилопы стоит рядом, от голода не умрём.

– Может, попозже чуток? Неохота пока.

Глеб, кипучая натура которого требовала активности, в лёгкой растерянности оглянулся по сторонам, словно решая, куда применить энергию. Наконец, наполнил себе литровую кружку пива из большого кувшина и развалился на соседнем плетёном кресле.

– Как там с «походом на запад»? – Занимаясь делами «Свирской платины», я как-то снял руку с пульса прочих событий.

– Работаем. – Собеседник сделал большой глоток холодного пива и с удовольствием выдохнул. – Хорошо…

Вообще, конечно, особого толка от питья в жару нет – всё мгновенно выходит с потом, но, по крайней мере, получаешь удовольствие.

– …желающие есть, тем более, навигация же открылась, новые люди приезжают, которые пока нигде корни не пустили. С деньгами хуже.

Ну, это понятно. То, что желающие поселиться на западном побережье (и, что немаловажно, остаться при этом в нашей юрисдикции) нашлись – замечательно, но их надо туда доставить, вооружить, помочь обустроиться на новом месте и так далее. А люди и правда прибывают – за три недели, что мы готовимся походу на север, население Руси возросло на триста с лишним человек, по радио слышал, пока в офисе над бумагами корпел. Теперь, когда ехать можно уже не в неизвестность, а в более-менее обжитое место, желающих резко прибавилось.

– …пока что две небольшие группы отправили – перевал поближе к Новгороду искать. От того, что возле Ростова, подниматься далековато будет. Корабль же отсюда на ту сторону не перетащишь через горы.

Хм…

– А если не через горы, а с Севера? У бразильцев купить, например, такую же дэкашку, как наши здешние? Для каботажа пойдёт.

– Да думали уже. – Глеб досадливо цокнул. – Дороговато получается, нет сейчас таких денег. Вот от платины доход пойдёт, тогда можно будет подумать…

– Японцы что-нибудь ещё говорили?

– Не-а. Как тогда ответили, что наши предложения даже рассматривать не имеет смысла, так и всё, больше не общались. Думаешь, проблемы будут?

– Думаю, да. Народ упёртый. Вопрос только в том, где именно решат действовать – на севере или на западе.

Как по мне, конечно, лучше бы на западе – в Зауралье у нас проблем и без них хватит.

Наш вождь философски вздохнул:

– Полезут – дадим по зубам. По-другому никак. То, что случилось с турками, многих остудило, я думаю, иначе у нас бы тут уже не протолкнуться было. Да, кстати, в тему – ирландцы интересуются, не будем ли мы против, если они поселятся на юго-восточном побережье, южнее осетин.

Пытаюсь вспомнить, что я знаю об ирландцах в этом мире. Немного, собственно: знаю, что в Новой Ирландии, которая часть Британского Союза, их, вопреки названию, практически нет – там изначально селились протестанты из Ольстера. В Евросоюзе… хм, не помню. Кажется, есть небольшой анклав где-то в центре.

– А как это с формальной стороны будет выглядеть? Если как часть ирландского анклава Евросоюза, то нафиг нам такого счастья не надо…

– Да нет. – Глеб помотал головой. – Это какие-то энтузиасты-активисты, типа «Настоящую Ирландию» хотят организовать, чтоб там на ирландском[10 - Ирландским языком в Ирландии пользуются всего несколько десятков тысяч человек, большая часть населения им не владеет вообще, основной язык – английский.] говорили, а не на английском. Независимый анклав, не часть Евросоюза.

– А… ну, тогда отлично, надо соглашаться. Их максимум несколько сотен наберётся, а землю займут, больше там ни для кого места и не останется. Буры-осетины-ирландцы-мы, нормально.

– Мм… – Задумчиво протянул Больших. – Землю-то мы и сами могли бы занять.

Опять двадцать пять.

– Теоретически-то могли бы, конечно. А на практике – нам на куда более ценные места сил не хватает. Кусок холодной сухой степи – пусть занимают. Иначе придёт кто-нибудь посильнее и понеприятнее, кто спрашивать не будет. А второй раз такой фокус, как с турками, не прокатит.

На лице собеседника смесь вынужденного согласия и нежелания смиряться с обстоятельствами.

– Не люблю я ирландцев, если честно. – Неожиданно признался он.

Хм… ну, у меня какого-то определённого мнения о них нет, в общем-то. Да и я с настоящими ирландцами, которые не бостонские и австралийские, а непосредственно с Изумрудного острова, как-то не очень и общался.

– А чего так?

– Да бестолковые они. Отдыхать с ними можно, а работать и дела делать – нафиг.

– Ну и хорошо – зачем нам шибко толковые в соседях? Вот если бы евреи попросились, был бы повод задуматься, а так… по мне, надо давать добро – пусть едут.

– Может быть. – Задумчиво пробормотал Глеб. – Может быть…

– Да хрен с ними, с ирландцами. – Перехожу к более насущным вопросам. – У нас тут поактуальнее проблемы есть. Я же говорил, что надо было этого Андреева или у буров высадить, или грохнуть. А теперь он людей баламутит…

Борец за счастье трудового народа и правда развил в последние дни активную деятельность, рассказывая всем, желающим слушать, о проклятых олигархах-эксплуататорах, захвативших власть и наживающихся на народном труде. Желающие, кстати, находились. И чёрт бы с ними, но ограничиваться общей критикой Андреев не желал, постоянно вбрасывая внешне заманчивые, но на практике идиотские идеи, вроде «недра должны принадлежать народу», «каждому гражданину Руси – долю в природных богатствах» или «даёшь право на добычу каждому». В итоге, некоторые из уже завербованных рабочих стали приходить с чуть ли не требованиями перезаключить контракт, вписав туда их полагающуюся долю от прибыли компании. Разумеется, мозги я им вправил, но добрых чувств к товарищу Андрееву мне все эти совершенно излишние хлопоты не добавили, мягко говоря.

– Да надо было, конечно. – Хозяин поместья с досадой махнул рукой. – Но поздно. Мы так-то с мужиками думали уже, чтобы ему несчастный случай организовать, реально достал. Но он тоже не дурак – избегает мест, где это можно незаметно сделать. Может, к себе на Свирь его пригласишь? Типа, представителем общественности? А там и…

Пару секунд всматриваюсь в лицо собеседника, пытаясь понять, шутит он или нет. Кажется, да, но, всё-таки, решаю внести определённость.