Звездный попаданец

Только вот не глюк это.

Этот мир – реален. А мой мир – уже нет. Нет дома, нет жены. Нет дочери.

Нет Земли, России.

Нет меня. Есть – перс игровой. Что и не человек вовсе. Игрушка в чужих руках. Арлекин на ниточках.

А я – в Россию, домой хочу!
Я так давно не видел маму!

А эти уроды – снимали. Твари бездушные. Опять дрался, разбивая камеры и лица этим папарацци недоделанным.

Одни словом, проснулся в кутузке. С Ваней в обнимку. И узлами прутьев решёток на полу. И даже без силового ограждения.

А не надо размещать контуры управления силовым щитом так близко к заключённым! Они же русские, наполовину, могут в герметичном помещении титановые шары расколоть и потерять, бетон – расковырять, а контуры – перемкнуть, отрубая свет во всём квартале.

А так как единственные электрики Прибрежного как раз и спят в этой самой камере, то сидите – в реале и в темноте. Одному мне, что ли, жить теперь в реале и в темноте? Без надежды увидеть родных, а?

Когда мне казалось всё это игрой, было прикольно. Когда стало казаться жизнью, но подсознательно зная, что это игра – легко. А вот всей глубиной души и до самых глубоких подкорок сознания почуять, что это не сон, не игра – писец! Невыносимо! Боль утраты… всего! Боль такая, что словами не высказать. Остаётся – плакать. В песне. В унылых песнях, народных, оплакивая Родину, родных, ушедших – навсегда!

Вот и выли вдвоём с Ваней, как два волка – тамбовский волк и лютоволк Старков. Оплакивая то, к чему нет возврата. Оплакивая самого себя.

И резервные генераторы никто не сумел запустить – Эхр так обиделся на меня за два фингала под глазами, что свалил в туман, вместе со своей подругой.

«Их высочество», в простонародной одежде, даже без мундира, лично пожаловало в кутузку напомнить, не жалея собственных туфель, что у нас «забита стрелка» на это утро. Лично мне провёл массаж рёбер своими высокородными, элитными ногами. Тварь. Но и похмелил. Тварь, но не бездушная.

Одним словом, опоздали мы.

Да в гробу я видел этот взгляд! В «убелых тапках»! Папанов – гений! Вот! Я всё вспомнил! Всё, что делало меня, Вадима Голованова, – мной! Вадимом Головановым! А не вашим игровым персом – Вад Димом!

Потому – накось, выкуси! Нас, русских. голыми руками не возьмёшь! И живьём не сожрёшь! А раз так, то «Варяг» врагу не сдаётся, а где мы прямо не проходим, там пройдём бочком! Бойся, Вселенная! Русские уже пришли! Наша самая передовая, дозорная часть! Пусть и в одну харю, но один русский – это уже слишком много для любого общества! Где там наш Крым в ваших окраинах? А вам не пора референдум провести, а?

Вот! Координаты на личную почту – лучше. Поправил дату на завтра – отправил в обратный полёт. Поставив точку, единицу, точку. Расшифровывай!

«Их высочество» Верж махнул на нас рукой. Точно! Нас, татар, что бить, что поить – одна песня, тоскливая и беспонтовая! Тоска ещё не оставила меня, но пить стало тошно. Пошли с Ваней подальше за город, на дикий и пустой пляж. Смотреть на воду и полосы бурь на диске планеты в небе. Молча. Ваня – самый лучший собеседник в мире. До вечера так и просидели молча.

Приходила Рата. Послал её на хрен, к Вержу:

– Оставь меня, старуха, я в печали!

И впервые услышал слова из уст Вани. И те – матом. Он послал Асару. Моими же словами.

Даже то, что камень заговорил, не выбило меня из пучины тоски.

Утро не принесло облегчения. Но пришло понимание, что моя прошлая жизнь – ушла безвозвратно. Даже мэтр с его доступом не смог найти координат Солнечной системы. Её – нет. Нет жены, нет дочки. Нет, я спел ту самую песню, про «жену и дочку, дочку», но – поднялся, поднял руку и – махнул ею:

– А и хрен с ним, с этим пальто! Пошли, Ваня, звездная пыль на сапогах ржавеет! Делу время, а потешились, и будет!

И две тысячи лет война.
Война без особых причин,
Война – дело молодых,
Лекарство против морщин!

Ваня опять стал изображать глухонемого Ходора. Выл без слов.

Первая стадия переговоров – предварительные расшаркивания и прощупывания.

Этот матёрый представился – Звёздным Псом. И этим уважать себя заставил. По крайней мере, Валана и Вержа, никуда не выходящего без Раты. Рата сегодня была в строгом, но изящном костюме. Выбрав момент – извинился. Вел себя как пьяное самозацикленное быдло. Да-да, прямо так и сказал. Махнула рукой, типа – пустое. Прям на душе полегчало!

Звёздный Пёс был товарищем с легендой. Это я её не знал. И Сеть не знала. А вот эти двое гэбистов доморощенных – знали. Потому были с этим волчарой вежливы и обходительны. Оказалось, что слова мои, сказанные этому клану горцев, были близки к истине. Только – наоборот. Это официально, по документам, Стира принадлежала флоту. А по факту – этому самому Псу. Прикинь! Вот так вот я попал пальцем в небо. В пасть Звёздному Псу.

И схема эта хитрая по уводу государственных средств в оффшоры была заверчена именно им.

А вот дальше пошла такая информация, от которой я выпал в подпространство. Хоть изобретай самогонный аппарат и снова – заземляйся.

Итак: на планете имеются нелегальные беженцы. Не мы с Ваней, а ещё. На своём корабле. Это были те самые, красноглазые – изгои. Их корабль, «Ковчег» называется, шел в гиперпространственном прыжке. Но что-то выбило его оттуда и спалило им этот самый гиперпривод. Под полями преломления они доковыляли до планеты и сели тут. А их там – тысячи паломников, спасающихся от своих бывших единоверцев, сплошь заражённых ересью Хаоса.

Как я понял, что те, что другие – религиозные фанатики.

Кроме того, я понял, что они и мы с Ваней – погорельцы от одного пожара. И выбило их из этого самого гипера как раз то же самое, что выбило и нас с Ваней из нашего супера и сунуло в эту погань, а Ваню ещё и головой приложив так, что память отшибло – наглухо. Я-то хоть вспомнил, из каких я Рязаней, Волго-Вятских федеральных княжеств, а Ваня так и не вспомнил ничего.

Но поля преломления этого «Ковчега» были такие, что СБ станции не рюхнули даже. Вкусно? Ещё как! Уберфафля! Ты всех видишь, а тебя – нет. Корабль-невидимка. Палка-нагибалка. Невидимая. Отымеет тебя, а ты всё почувствуешь, но ничего не увидишь!

Но они – фанатики. И способны вывести из стабильности свои реакторы. Я не знаю, что там за реакторы, но Ваня мне передал, что половину Стиры сожрёт враз. А вторую половину – расколет на милое такое астероидное поле. Это я качался в сторону хакерства и в сёгунов, а Ваня – строго в инженера выкачивался.

А вот на этом переговоры и зашли в тупик. Звёздный Пёс был не правомочен решать за этих фундаменталистов, а Верж – за своё руководство. Потому будет следующий раунд переговоров, с повышением ставок и звёзд на погонах.

Но и на их уровне переговоры не закончились.

Фанатиков преследуют не случайно. И скрываются они не случайно. У них на борту какой-то артефакт невероятной ценности для всех рас и государств известной Вселенной. Что за артефакт, Пёс не знал, но мог догадаться. А я вот – нет. Но мне и начхать!

И очень быстро Верж и Пёс меж собой договорились и ударили по рукам со словами:

– Это наша планета!

Может, я тупой? Ничего я не понял. Что всё это значит? О чём они договорились?

Вон, Ваня – пенёк-пеньком, но по ходу просёк, что там было мелким шрифтом, молоком меж строк написано, а я – нет. И Ваня, как всегда, ни бе ни мэ. Ни кукареку. Хоть током его пытай! Смотрит тупыми глазами сквозь тебя, будто тебя и нет.

Спрашивается, за каким меня, тупого деревенщину, притащили сюда? Чтобы я повтыкал от собственной тупости? Подёргать меня за комплексы? Ткнуть меня мордой, что я рылом не вышел и напрасно в их Калашниковый ряд с Макаровым сунулся?

Верж и Валан сразу свалили, как только Пёс, уже привычно, исчез. Рата мне приветливо улыбнулась:

– На кого будем оформлять корпорацию? На обоих или на кого-то одного?

Я стал материться. Какая корпорация? О чём она? Когда была речь о «корпорации»? Что вообще происходит?

Вот! Пока матерился и пинал песок, не видел, что Ваня, добрая душа, сдал меня с потрохами, назначив паровозом, оттопырив в меня свой длинный палец, гад! Тоже мне, брат, называется! Как хавать, так вдвоём, а ярмо – только на мою шею!