Великий Гваддл

В дверь постучали – два коротких и три длинных. Значит, пришла почта. В ящике оказалось одно письмо. И то какое-то странное. Бумага белая, белая. Что-то мне это напомнило. Но понять сразу не смогла. С кем это у меня этот белый, белый ассоциируется. На письме ничего написано не было. Ни адресата, ни отправителя. Удивительно. Может кто-то пошутил, а может Генри хочет так свою вину искупить. Я бы могла отложить письмо в этом случае, но любопытство мое было подогрето этим загадочным письмом. В итоге, вскрыла его. А внутри письмо на бумаге еще белоснежней. Я поглядела на дверь, может мне кажется? Нет, не казалось. Раскрыла письмо и начала читать:

«Есть кое-что занятное. Загляните ко мне сегодня на чай утром. п.с. Лапланик п.п.с. Мой дом напротив Садовой Головы».

Хотела порвать это письмо, но запала не было. Что же такое? Почему запала то нет? Хочешь выйти из себя, все поводы есть, а запала нет? Что еще «загляните утром»? Уже утро! У него вообще все дома? Да, что я спрашиваю то, конечно нет. Это же Лапланик. И что ему нужно вообще? Не могу понять.

Через полчаса я была уже у Генри. Сидела на стуле в его комнате и разглядывала два письма у себя на руках. Генри еще спал. Ну и мерзкое зрелище! Уткнулся в подушку лицом и сопел. Мама его даже не побеспокоилась разбудить. И так, в одном письме Лисси писала, что она должна приехать вчера. Какое совпадение, в то же самое время, что и я! Там говорилось о каком-то проекте, где она была натуралистом. Оказывается, не только я эти полгода путешествовала, Лисси тоже побывала кое-где. Другое письмо было от Лапланика. Содержания точно такого же, что и у меня. И не говорите мне, что читать чужую переписку плохо. Совсем нет! Тем более, думаю, что Генри скрывать нечего, да и возможности такой никогда и не представится.

Генри повертелся в кровати. Было уже около восьми. Он приподнялся, начал открывать глаза и замер. Потом глаза прикрыл и лег обратно, словно ничего и не было. Я продолжала наблюдать за ним. Он полежал, потом снова приподнял голову и резко открыл глаза. Раздался какой-то слабый стон. Он забрался под одеяло и забубнил.

– Алисия, это правда ты? Да, знаю, что виноват. И прощения не заслуживаю. Ты же по этому пришла. Ох, и стыдно мне. Да, что там. Прости меня, пожалуйста. А то я томлениями до сих пор мучаюсь.

– Заткнись, возьми письмо и читай!

Из под одеяла показалась рука, я сунула в нее письмо. Послышался шелест, какое-то бурчание.

– Ничего не понимаю.

– И не нужно. Собирай вещи и пойдем.

– Я же даже не поел.

– Там будет чай, думаю, что хватит на тебя.

– Я не могу не поесть.

Он еще не показался из под одеяла, а я уже треснула по этой бесформенной куче зонтом.

– Еще еды?

– Нет, я сыт!

– То, то же!

Садовая голова оказалась трактиром. По названию можно было судить о том, что трактир для садоводов всяких. Но, когда вы последний раз были в трактире для садоводов или ботаников? Я тоже не поверила. Тем более видок у него какой-то настораживающий. Зловещий что ли. Напротив располагался небольшой домик с двумя дверями. Видимо, на двух жильцов. Одна дверь имела белую ручку, ошибиться было нельзя, эта то психопата Лапланика. На стук никто не ответил. Генри предложил подождать. Ждать не хотелось, я покрутила ручку, оказалось дверь открыта.

Внутри было тесно. Маленький коридорчик. Закрытая комнатка слева и кухонка справа. На кухонке кипел чайник. На его кончике был свисток, поэтому он издавал неприятный свист. Я сняла чайник. Шум кипящего чайника исчез, но из дверцы, что была около плиты, шел звук льющейся воды. Потом послышался голос Лапланика.

– Вы, должно быть, прибыли! Усаживайтесь!

– Что этот придурок там делает? – Задала я риторический вопрос.

– Что делают в душе? – Ответил Генри.

Ох, Генри… Мы разлили чай и устроились за маленьким столом. На столе помимо чайных чашечек больше ничего не было.

– А есть печенье? – Спросил Генри у меня.

Я ответила ему презрительным взглядом. Он все понял и подошел к дверце, откуда шли звуки льющейся воды.

– У вас печенье есть?! – Крикнул он.

– В ящике!

Хорошо, что ящиков было не так много. А то Генри бы так и не успокоился, ища это чертово печенье. Он и так не успокоился. Нашел его и долго разглядывал. Но бурчание живота дало заставило его таки проглотить одну.

– И как тебе? – Спросила я.

– На вид мерзкое оно, но на вкус…

– Какого на вкус?

– Не такое и мерзкое на вкус. Да.

Иногда мне кажется, что все только и стараются, чтобы увильнуть от прямого ответа. А может это кухонка Лапланика так влияет. В любом случае, это жутко раздражает все! Да что такое то. Запала словно нет. Хочу из себя выйти, но не могу. Может бы на Генри накричала, да легче бы стало. Какой-то день странный. Незадался.

Шум прекратился. Я уже обрадовалась. Думаю, мое ожидание закончилось. Сейчас-то он откроет нам все свои секреты. Но прошло еще минут десять, прежде чем мы его увидели. Чай жалко, пришлось вылить. Остыл, а ведь на запах довольно вкусный такой.

Лапланик был в своем излюбленном одеянии – белом плаще и очках с белыми стеклами. Он вновь поставил чайник и уселся. Я спросила его, когда он начнет нам рассказывать, что к чему. А он уставился на чайник, который мучительно медленно закипал. Как только это свершилось, он достал какой-то бумажный пакет, высыпал содержимое на тарелку, а зеленоватые печеньки, которые достал Генри, убрал.

– Ох, что-то мне не хорошо от этих манипуляций стало. Стало быть это и не печенье было?

Лапланик на эти слова лишь улыбнулся. Разлил чай и заметил, что некоторые вещи лучше не знать, спокойнее так.

– Можно пить! – Крикнул он.

Меня это немножко напугало. А Генри даже дернулся. Никак не ожидала такой реакции на готовый чай.

– Так вы нам… – Начала я.

– Слушайте! – Сказал он и опять замолчал.

– Да… – Протянула я.

– Насколько я знаю, вы ищете что-то. И это что-то для вас очень ценно. И, если я все правильно понял, миссис Гровс вы ищете. Да. Это все так. И есть у меня одно предложение. От которого вы не сможете отказаться. Да, я сам не смог отказаться от него. Почему так? Кушайте печенье!

Лапланик вновь замолчал. Он ожидающе посмотрел на меня с Генри. Все это начинало раздражать. Печенье какое-то было подозрительное. Молчание затягивалось. И, судя по всему, прекращаться не собиралось, пока мы его не испробуем.

– Спасибо, я не хочу больше. – Сказал Генри с натянутой улыбкой.

Лапланик кивнул еще раз в сторону печенья. Со вздохами мы взяли по кругляшку и начали его жевать. Он дождался пока мы все прожуем, а потом указал еще раз на печенье. Мы вновь взяли по кругляшу.

– Предложение от которого вы не сможете отказаться. Конечно, звучит все безумно. И это очень хорошо. Иначе, как-то скучно. Кушайте печенье, пожалуйста. Чай очень вкусный. Вот ваши жетоны.

Он бросил на стол два жетона. Сначала, я подумала о полицейских жетонах. Однако быстро поняла, это не те жетоны. Мы взяли их в руки и прочитали на них – Лицензия на Охоту. У меня было мое имя, у Генри его.

– Как вы это сделали?! – Вырвалось у меня.

– Я же говорил, что вы отказаться не можете.