Тайси, или Девушка из сна

– В Северск, домой.

– Нет, не обратно. Не решила ещё. Если на море работу найду, то, может, и останусь.

– Дизайнером?

– Можно и так. Можно и оформителем каким-нибудь.

– И что оформлять?

– Агитку какую-нибудь лёгкую, надписи всякие. Найду себе завод и буду писать на его товарах «не кантовать»! – она посмотрела на него очень серьёзно и продолжительно.

– На море есть заводы?

– Ну да, – сказала она вытянув губы трубочкой, словно для воздушного поцелуя, повернула голову на подушке на другую сторону и предположила очаровательненько, – какой-нибудь… «Химпроммашдорстройсервисфосфатфикалияпродакшен».

Быстро глянула на Романова, улыбнулась хорошо и ласково, спросила также:

– Смешно?

– Смешно.

– Я рада.

Тайси проговорила последнее слово очень быстро, потом секунду смотрела на Виталия, тут же резко повернулась, уткнувшись лицом в подушку, и рассмеялась. Романов улыбнулся. Не успел он ничего сказать, как Тайси также быстро отпрянула от подушки, глянула на него пронзительно и спросила, явно заинтересованно:

– Ты уже ревнуешь?

– Это почему?

– Ну как же… – усмехнулась она, – ты уже в своём мужицком умишке предположил каким образом я буду устраиваться на море, на какой-нибудь завод, и предположил, что делать я это буду через постель, а директором там мужик… Правильно?

– Нет, не правильно.

– А вот и неправда. Ты глянь на свою мордуленцию, она очень правдиво говорит, как ты обо мне сейчас подумал.

– Я подумал не так, – попробовал он оправдаться.

– А как?

– Я подумал, что такую видную девчонку любой директор, конечно, может взять на работу, но… наверняка с дальним прицелом.

– Правильно, – перевернулась она на спину и устроилась на подушке удобнее, – правильно. Это, в сущности, одно и то же.

– Сегодня так очень многие устраиваются. И считают это вполне нормальным. Поэтому мы, в своём мужицком умишке, так и думаем.

– Если бы ты был директором, – вновь очень сосредоточенно посмотрела она на него, – ты бы принял меня на работу с дальним прицелом? Только не лгать!

Романов задумался, но ответить не успел.

– Вот видишь, – сказала ему Тайси укоризненно, – прицелился в мужицком умишке своём?

Она посмотрела в потолок купе, сцепила руки в замок у себя на животе и подвела итог:

– Потому дисциплина, Витасик, это – первое в нашей работе. Не будет дисциплины – не будет работы. Ты ещё ладно, – как-то странно похвалила она, – ты человек явно с саморегуляцией… а вот Андрюшка этот… – Тайси цокнула языком, – он, так похоже, немножко безбашенный.

– С чего бы это?

– Возраст дурацкий… двадцать лет

– Тебе больше?

– На два года, – быстро глянула она на него, – и ты не сравнивай, девушка в двадцать два, и парень в двадцать… мальчишка ещё. Тебе сколько? – тут же поинтересовалась она совсем ненавязчиво.

– Двадцать девять. Как тебе этот возраст? Пацанячий? Или…

– Или, – согласилась Тайси примирительно, – на пацана ты не похож, – здесь она состроила лёгкую гримассу, сдвинув брови, и дала характеристику, – в глазах сквозит мужество, а в движениях решимость! В голосе слышится отвага и в каждом шаге сплошной героизм, доблесть и бесстрашие, – здесь она сорвалась голосом чуть ли не до хрипоты, – до дерзости!

Чуть помолчала и брякнула:

– По-одохнуть!..

– Мне нравится, – сказал на всё это Виталий простенько.

– Ещё бы, – глянула на него она коротко и тут же передразнила, – ему нравится! Кому из вас, мужиков самовлюблённых, это не понравится?..

– Ты замужем была?

Тайси замолчала, поднялась с подушки и села на кровати. Несколько секунд она очень внимательно рассматривала его, словно на лбу у Романова вырос цветок. Через какое-то время сказала:

– Не была. Это что… спортивный интерес?..

– Это – просто интерес.

– Мило. По какому поводу?

– По чисто мужскому поводу, – признался он, – девушки, что замужем побывали, немного отличаются.

– Чем?

– Поведением.

– Как?

– Быстрее на контакт идут.

– Дурак, – искренне вырвалось у неё без лишней злости.

– Я по опыту.