Аномалия

Начало темнеть. Приятели хлебали суп из одного котелка. В небе начали зажигаться звёзды.

– Слушай, а место-то тут жутковатое. Деревня далеко, кроме нас никого нет, – сказал Семён.

– Ты же не верил в инопланетян и прочие чудеса, – напомнил ему Алексей.

– Да хрен с ними инопланетянами, мало ли что ещё может быть тут.

Улеглись в палатке, закутавшись в спальные мешки. Семён быстро уснул, захрапел, а Алексей вспоминал свою непутёвую жизнь. Его зацепили слова Семёна, намекающие на его якобы неполноценность в отношениях с женщинами. Он вспомнил события двухлетней давности. С Елизаветой его познакомил старый общий знакомый. Лиза преподавала географию в школе. Ей было сорок восемь лет, как и ему. Она не была симпатягой, но зато с ней было о чём поговорить. В её квартире было полно книг. У неё не было детей, как и у Алексея. Они были чем-то похожи: два одиноких путника, плывущих каждый на своём судне по океану суеты и бессмысленных страстей и стремлений. У них даже был секс. У Лизы была отдельная квартира, где Алексей мог наконец-то бросить якорь и прекратить движение по извилистой, ухабистой линии своей судьбы. Но внутренний голос звал всё равно куда-то в дорогу, в какую непонятно. Он не был рождён для спокойной семейной жизни. Ему всегда чего-то не доставало, чего-то хотелось достичь, а чего он и сам не мог себе толком объяснить. Алексею вовсе не были чужды радости земные, в молодости он много чего перепробовал, даже групповуху в студенческой общаге. Он даже как-то замутил роман с проституткой. Она давала ему бесплатно, продолжая выходить на панель каждый вечер. Это было в сказочные девяностые годы. В какой-то момент Алексей стал отговаривать её бросить свою позорную работу, но её, как оказалось, всё устраивало. По мере взросления и старения секса становилось всё меньше, да и Алексею меньше этого хотелось. Он потерял в какой-то степени интерес к этому приятному для любого нормального полноценного мужчины делу. Страдания и бедность не озлобили его, а наоборот укрепили его дух и убедили в том, что он идёт правильным путём, но куда именно он пока и сам не мог понять. Хотел ли он детей? Да, когда был женат, но жена его была настолько не приспособленным к жизни созданием, что он боялся за неё и ребёнка. Таким, наверно лучше без детей, да она и сама не очень стремилась к материнству. Ещё после жены у него был роман длиной в месяц с девушкой Оксаной, которая была его моложе на двенадцать лет. Она работала обычной продавщицей в магазине одежды. От неё Алексея штырило не по-детски. Про такие случаи ещё говорят: снесло голову. Она была не только красива, но и сексуальна. Алексей хотел на ней жениться и наделать с ней, как можно больше детей. Возможно, таким путём подсознательно он планировал её удержать рядом с собой. Но вскоре выяснилось, что у Оксаны помимо него было ещё пяток кавалеров, среди которых оказались поперспективнее, чем Алексей с его неухоженностью, неуживчивостью и неустроенностью. Он ей понравился своей оригинальностью и какой-то своеобразной харизмой, чудаковатой, но в то же время притягательной своей таинственностью. Через месяц Оксана разгадала его тайну. Он был просто обычным неудачником с кучей говна в голове, строившим из себя непонятно кого. Она была неместная из Курской области. Конечно, такого чудака легче было охмурить и женить на себе, уговорить прописать к себе в квартиру, но так как Алексей толком не обладал ни одной жилплощадью в столице, отдавая право управлять семейными квадратными метрами сестре и тётке, то и этот вариант отпадал.

Наконец Алексей уснул. В небе показался бледный круг луны. В лесу заухал филин. Перед палаткой догорали угольки костерка. Из палатки доносились храп Семёна и посапывание Алексея. Что-то заурчало со стороны леса. Тёмный силуэт приближался к палатке. Это был медведь большой и мохнатый. Он добрёл до палатки и потянулся носом ко входу в неё.

Наступило утро. Первым из палатки выполз Семён. Он потянулся, прошёлся до ближайшего дерева, справил нужду и пошёл обратно. У остатков костра, которые едва-едва дымились, Семён заметил что-то коричневое и поднял это с земли. Лицо его перекорёжила страшная гримаса. Он огляделся вокруг и увидел разбросанные пустые консервные банки на траве.

– Лёха! Лёха! – заорал он.

Сонный Алексей вылез из палатки.

– Ты чего?

– Смотри это пух медведя! Я знаю! Я был на охоте! И гляди – банки разбросаны беспорядочным образом, когда мы их собрали вчера в одну кучу. Нас мог задрать медведь, а у нас нет даже оружия!

– У нас есть два топора.

– Я бы сказал топорика.

– Ты так напуган? Я тебя не узнаю.

Семён смутился. Как он мог показать свой страх этому недотёпе? Он бросил небрежно пух на траву.

– Причём тут испугался? Это дикий лес. Я не собираюсь умирать раньше времени. Мне нужно закончить ещё уйму дел. Это тебе всё по барабану, а от меня зависят судьбы людей, которые у меня работают. Почему ты не подумал об оружии, когда планировал это путешествие?

– У меня нет охотничьего билета.

– У меня тоже, но здесь это наверняка необязательно. Это же жопа мира.

– Я не слышал, чтобы тут звери нападали на людей, поэтому не обеспокоился об этом.

– Ладно, хорошо, что пронесло, что будем дальше делать?

– Пойдём дальше по намеченному маршруту.

Семён подумал пару секунд и заметил:

– Ты прав, топор это отменное оружие, я буду всегда его держать наготове.

Собрав вещи и палатку, приятели отправились на юг. Пройдя три километра, они вышли на поляну. Это место называлось Скопино по названию старообрядческой деревни, которая когда-то находилась здесь.

– Опа, а тут оказывается уже кто-то есть, – заметил Семён, бросая рюкзак на траву.

На поляне он насчитал шесть палаток.

– Да, странно, что никого не было на Центральной поляне в этот раз. Видимо все сталкеры и туристы переместились сюда, – сказал Алексей.

Они разбили палатку и принялись готовить обед.

– Смотри знакомые рожи.

Семён указал кивком головы в сторону оранжевой палатки около большого кустарника в шестидесяти метрах от них. Он сидел на раскладном стульчике и читал скачанную книгу в своём смартфоне. Алексей в это время выгребал рыбные консервы в варево в котелке. Закончив эту процедуру и облизнув ложку, он посмотрел в указанную приятелем сторону.

– Ирония судьбы, – сказал он.

– Я бы сказал точнее насмешка.

Семён иронично улыбнулся.

Около оранжевой палатки крутились трое парней и одна девчонка студенческого возраста. Это были те самые парни, с которыми Семён подрался в поезде.

– Я думал, они в полиции в клетке сидят, а они на воле прохлаждаются, – посетовал он.

– Так ты ж сам отказался составлять на них заявление, – заметил Алексей.

– И то верно. Сблагородничал. А, может быть, стоило наказать этих утырков. Там же был ещё один потерпевший. Я надеялся, что он даст на них показания.

– Тот, который первый огрёб люлей от этих молодчиков?

– Именно.

– По-моему он сам был ещё тут субчик, явно сидевший, а у таких не по понятиям писать заявы ментам.

– Да уж. Что за страна?! Где мы живём? Кругом одни урки, дебоширы, драчуны и алкаши. Я удивляюсь, как это государство существует вообще. Видимо каким-то совершенно волшебным образом. Здравым умом это никак объяснить невозможно.

– Я это давно уже понял.

– Да ну?

– Ну да.

– И почему не свалил до сих пор?

– А зачем?

– Как зачем, чтоб пожить по-человечески.

– Так меня и тут всё устраивает. Я не ищу в жизни лёгких путей.

Пообедав, приятели двинулись в ближайший лес. Алексей шёл впереди, пользуясь палкой, как посохом. Семён себе соорудил тоже посох, который получился поменьше размером.

– Что мы тут ищем? – спросил Семён.

– Следы аномальных явлений.

Семён усмехнулся.

– Смешно? – Алексей заметил его реакцию.

– Да есть маленько.

Алексей остановился у неглубокого оврага у обгоревшей осины, взглянул на компас.

Семён выдохнул.

– Фу-х.

И сел на поваленное дерево.

– Мы найдём дорогу обратно? – поинтересовался он у товарища. – Километров пять уже точно накрутили от стоянки.

– Должны. Если верить некоторым источникам в пяти или десяти километрах отсюда находится космодром на западе или северо-западе.

– Какой ещё космодром?

– Обыкновенный космодром.

– Типа Байконура?

– Ага, только с него взлетают не земные ракеты и спутники, а инопланетные звездолёты.

– Вот это да. И ты в это всё веришь?

– Нет, но проверить хотелось бы. По записям источника двигаться к космодрому надо через болотистую местность, но болота я тут что-то не наблюдаю. Пройдём ещё?

– Давай только немного.

Они прошли ещё с полкилометра и упёрлись в болотистую местность. Земля под ногами была зыбкой. Местами нога уходила под землю едва ли не до середины голени.

– Вот для чего ты взял посох? – догадался Семён.

– Да.

– Дальше идти нет смысла – ни пять, ни, тем более, десять километров, мы не преодолеем до заката.

– Может быть, попытаемся всё же?

– Не стоит рисковать так.

Они вернулись на стоянку. Разожгли костёр у палатки. В котелке вскипятили чай. Поужинали одними консервами. Семён лёг около костра и загадочно вгляделся в сумеречное небо над лесом, в котором то здесь, то там зажигались жёлтые звёзды.

– А ты знаешь, в этом что-то есть. Костёр. Лес. Аномальная зона. Придурки с палатками. Я, конечно, не верю во всю эту дребедень с инопланетянами; но есть в этом какая-то романтика, какая-то движуха здоровая. Тут просто отдыхаешь от дел, от бытовухи и суеты, – пофилософствовал вслух Семён.

Алексей сидел с другой стороны от костра и громко прихлёбывал горячий чай из кружки. Он отвлёкся от чая, подумал и сказал:

– Для меня всё это и есть настоящая жизнь. А все эти бытовые радости в кавычках, суета города, гонка за успехом, за баблом и бабами – только бессмысленная трата времени.

– Везёт тебе – можешь обойтись без всей этой мишуры жизни.

– Это не везение, это образ жизни и мыслей.

– А, что, если это всё из-за того, что ты просто неудачник, который нашёл таким нехитрым образом выигрышное обоснование всем своим провалам и промахам?

Алексей задумался.

– Извини, я не хотел тебя задеть, просто вырвалось как-то само собой, – понял, что сказал лишнее, Семён.

Алексей отхлебнул чаю, тихо рыгнул и сказал:

– В твоих словах есть логика. Ты успешный человек, и я тебя уважаю за это искренне. Может быть, ты и прав.

– Я не хотел тебя расстроить.

– А я не расстроился.

К ним подошёл молодой человек в красной спортивной куртке.

– Я Иван, – представился он.

– Очень приятно, – сказал Семён. – Чем обязаны?

– Хотел пригласить вас в нашу компанию.

Иван и компания представляли собой шесть молодых людей в возрасте от восемнадцати до двадцати двух лет. Это были в основном отчисленные из вузов студенты, находящие в поиске смыслов жизни, дальнейшего существования и приключений. Иван выглядел самым адекватным из всех остальных. У него было интеллигентное лицо и спокойная манера поведения. Худой Илья был одет небрежно в коричневый свитер и рваные джинсы. У него была всклокоченная причёска русых волос и тревожный бегающий взгляд. Миша в серой курточке всё время молчал. Он был самым тихим и незаметным в компании. У него были очки-лупы с толстым стеклом. Кудрявый Слава в чёрно-красной клетчатой рубахе был душой компании. Он наигрывал на гитаре и пел:

– Я крашу губы гуталином,

Я обожаю чёрный цвет.

Унылую декадентскую песню он исполнял в бодром оптимистическом стиле.

Были в компании две девчонки: Вера, красивая с белокурыми прямыми волосами в джинсовой курточке. Она сидела рядом со Славой. И Яна пухлощёкая темноволосая с большими синими глазами. Она была беременна.

Алексей с Семёном поздоровались с народом и сели у костра на свободное место. Когда Слава закончил петь, Семён спросил:

– Ну, что, братцы, не встречали тут инопланетян или какие-то ещё чудеса?

Слава закурил сигарету и выдал:

– А пох.

– Как это? – не понял Семён.

– Главное классная компания, костёр, гитара, девчонки, разговоры по душам, что ещё нужно просветлённому, позитивному человеку в этой жизни, – пояснил Слава.

– Теперь понял, – сказал Семён.

Илья лежал у входа в палатку. Он был похож не на туриста или сталкера, а на какого-то обречённого бродягу, потерявшегося в этой жизни. С недобрым прищуром Илья оглядел взрослых гостей и обратился к ним:

– А вы кто?

– В смысле?

Семён также колюче посмотрел на Илью.

– По жизни, по профессии? – уточнил Илья.

– Я простой человек. Нет у меня определённой профессии, вернее много я их перепробовал, – признался Алексей.

– А вы? – Вера посмотрела на Семёна.

И Семён только после её вопроса оценил её красоту. Что такая девушка может делать тут?

– У меня всё в порядке, – туманно ответил Семён.

– Поподробнее можно, – не унимался Илья.

– Что ты пристал к человеку? – одёрнул его Иван. – Ты сам-то кто по жизни?

– Я ещё не понял, я ещё никто и звать меня никак, – ответил Илья. – И не стесняюсь в этом признаться.

– Я бизнесмен.

Семён посмотрел на Веру, чтобы проследить за её реакцией на его слова. Вера посмотрела на него флегматичным взглядом, по которому ничего нельзя было понять.

– Бизнесмен!

Илья как-то нехорошо зло засмеялся.

– Успокойся, дурень! Не обращайте на него внимания! – попытался утихомирить товарища Иван.

– А знаете, почему вы сразу не сказали, не признались, кто вы? – продолжал строить из себя непонятно кого Илья.

– Ну? Почему же?

– Потому что боитесь, что у вас будут просить денег или утроиться к вам на работу.

– Логично мыслишь, но я про это не думал. Просто не хотел выделяться тут. Вот и всё.

– Скромность?

– Скорее благоразумие. А вы сдаётся мне коммунист.

Илья подумав, ответил:

– Нет, скорее анархист или нигилист.

Встряла в разговор Вера:

– Не обращайте на него внимания. Он редкая язва.

«А она милая», – подумал про неё Семён, а вслух сказал:

– Спасибо вам, Вера, за участие, но я могу за себя постоять, уж поверьте и не только за себя.

В это время Яна подвела к костру тех самых забияк из поезда, с которыми неудачно махался Семён. Гости представились. Первый парень, которого нокаутировал Семён, назвался Львом. Второй павший от его тяжёлой руки представился Витьком. Тот, который вырубил Семёна, оказался Данилой. Их девушку худую с волосами соломенного цвета звали Марина.

– Откуда родом, братья по разуму? – спросил их Илья.

– Москва, – ответил Витёк.

Москвичи сели ближе к Ивану и Илье подальше от Семёна и Алексея. Семёну казалось, что Данила криво улыбается, поглядывая на него.

– Студенты? – спросил Иван.

– Да, – ответил Лев.

– МГИМО? – попробовал угадать Илья.

– Нет, институт нефти и газа, – ответил Лев.

– О, это крутая тема нынче, – заметил Илья.

– Это ирония такая? – поинтересовался Данила.

– Думай, как хочешь. Меня тут все считают язвой. Никто меня не любит здесь и вообще нигде.

– Бедный, – пожалела его Марина.

– Только не надо меня жалеть. Жалость унижает.

– Ты серьёзно? – обратился к Илье Данила. – Будь попроще, и люди к тебе потянутся.

– Не получается у меня просто, всё выходит сложно и через одно место.

– Человек-проблема, – заключил Лев.

– Что вы пристали к человеку? Не всем же быть правильными и успешными. Кто-то должен выделяться из серой массы, – заступилась за Илью Яна.

– А вы откуда сами? – спросил Данила.

– Мы – пензяки. Из Пензы мы, – ответил Иван. – А Миша из Саратова. Мы из разных институтов и мест, познакомились на форуме в интернете.

– Мы все отчислены из вузов, кроме Ивана, – поведал зачем-то Слава и взял гитару.

Он спел и сыграл «Мой маленький плот» Лозы в очень минорном стиле.

– А ты, Слава, по ходу учился на гуманитария, – попытался угадать Данила. – Филолог?

– Не угадал. Журналист.

– Рядом.

– Не сказал бы. Филологи лучше журналистов. Журналисты работают на потеху толпе, ловят хайп или обслуживают чьи-то гнилые интересы.

– Поэтому я и не люблю гуманитарные науки. Лучше быть хорошим физиком, химиком или математиком, чем гонять в голове всякие бессмысленные мысли о якобы вечном, важном и неважном, – признался Данила.

– Это называется сейчас внутренняя эмиграция, – сказала Вера.

Семёну показалось, что между ней и Данилой пробежала какая-то искорка.

– Все мы пытаемся спрятаться от чего-то, – добавил Алексей. – Да, что уж вилять хвостом, не от чего-то, а от той действительности, которая нас окружает, давит нас, как насекомых.

– Честно, – признал Лев.

– А вы тут, что ищете? – обратился к Алексею с Семёном Витёк.

– То же, что и все, – сказал Алексей. – Хотелось бы узнать, что находится по ту сторону этой действительности. Очень не хочется, чтобы всё это закончилось так вот просто: когда ты умер и всё – погас свет и дальше ничего, пустота; а тело твоё сожрут черви.

– Но согласитесь было бы неинтересно жить, если бы мы были уверены наперёд, что после жизни нас ждёт что-то ещё может быть лучшее, чем мы имеем здесь и сейчас. Так бы многие просто кончали бы жизнь самоубийством, дабы поскорее перейти в лучшие миры, – заметила Вера.

«А она оказывается ещё к тому же умничка», – подумал Семён о ней.

– Вам следовало бы писать, – сказал Алексей.

– А она у нас пишет, – сказал Иван.

– И я пишу, – признался Алексей.

– Что? – спросил Илья.

– Пока о путешествии нашем. Получается криво, коряво; но зато правдиво, как мне кажется. А вы о чём пишете?

– О себе и людях вокруг меня, – сказала Вера.

– Мило очень мило, – сказал Семён.

– Дашь почитать? – спросил Данила.

– Тебе это будет неинтересно.

– Ну почему же?

– Это чисто женская история, – объяснил Илья.

– Я всё же почитаю.

– Хорошо, я тебе скажу, как найти мои сочинения в интернете.

– Я бы тебе мог рассказать кучу интересных историй из жизни, – сказал Данила.

– Про драку в поезде не забудь поведать, – сказал Семён.

– Вы знакомы? – удивилась Вера.

– Да, в поезде немного пообщались, – сказал Семён.

– Ты, отец, извини, что я тебя приложил тогда сильно, – сказал Данила.

– Отец? Ничего себе отец, я ещё ого-ого, и моложе всех вас вместе взятых. В душе. Я просто легко вырубил твоих дружков, поэтому расслабился. Хочешь – пойдём-выйдем один на один. Я тебе покажу, что я умею и могу, – рассердился Семён.

– Ну-ну, хватит. Не хватало тут ещё драк, – встрял в их перепалку Алексей.

– Я же попросил извинения, – сказал Данила.

– Ладно. Только давай тут без отцов, а то я могу обидеться.

– Вы тут ещё никого не встречали? В смысле инопланетян или каких-то необъяснимых явлений? – спросил Лев.

Семён засмеялся.

– Ещё один чудак.

– Так вы ни во что такое не верите? – обратился к нему Данила.

– Нет, конечно.

– Так что же вы тут делаете?

– Отдыхаю на природе.

– Забавно. Я думал, отдыхают где-нибудь на курортах.

– А ты неужели веришь во всякую такую чепуху вроде инопланетян?

– Но есть же всякие необъяснимые явления.

– Например?

– Неопознанные объекты в небе.

– Ты сам видел их?

– Да. Под Дубной на даче у друга.

– Это был самолёт или зонд какой-нибудь.

– Вряд ли – летел медленно и останавливался то и дело.

– Это был зонд.

– Разве зонды светятся ночью?

– Не знаю, всё равно я ни во что такое не верю.

– А я вот часто думаю о том, почему инопланетяне не вступят с нами в контакт? – спросила Яна.

– Чудачка, о чём им с нами разговаривать. Они же высшая раса по отношению к нам. Мы для них микробы, – ответил Илья.

– Откуда вы знаете, что не было контактов. Кто-то возможно общался с ними, – заговорил наконец молчун Миша.

– Нет. Время для контактов ещё не пришло. Человечество должно дорасти в своём общественном развитии до более высокого уровня, – сказал Витёк.

Семён засмеялся.

– Какие глупости. Надо о земном больше беспокоиться, а не смотреть в небо и мечтать. Тогда глядишь и тут жизнь наладиться.

– Разумный вы человек, – сказал Данила. – И, так себя ведёте, будто ничего не боитесь. Так?

– Ну и что? – не понял его мысли Семён.

– Раз вы не верите в инопланетян, то могли бы, к примеру, один всю ночь просидеть у Калитки?

– Какой ещё Калитки?

– Калитка в другие миры.

– Что ещё за ересь?

– Это место такое. Вы же смельчак.

– Бред это всё.

– Значит боитесь.

– Дело не в инопланетянах и других мирах. У меня ружья даже нет на случай, если на меня нападёт медведь или волк.

– У меня есть травматический пистолет, – предложил Данила.

– И ещё электрошокер, – добавил Лев.

– Ребята, не занимайтесь ерундой, – попыталась их урезонить остановиться Марина.

– Согласны? – спросил Витёк.

– Я ночью просто усну, и меня там задерёт какой-нибудь зверь, – сказал Семён.

– А вы выспитесь днём завтра, – предложил Данила.

Семён подумал и сказал:

– Ладно, хрен с вами. Обойдусь без вашего травмата и электрошокера.

– Я пойду с тобой, – сказал Алексей.

– Не надо.

Прошла ночь. Алексей и Семён проснулись около одиннадцати часов дня. Замёрзли оба. На улице было теплее, чем в палатке. Алексей развёл костёр и принялся готовить кашу. Слава уже бренчал на гитаре у своей палатки. Когда Семён выполз на божий свет, он махнул ему рукой в знак приветствия. В ответ Семён лишь лениво кивнул головой. Он потянулся, зевнул и издал кряхтящий звук. Ломило немного кости. Неужели подползала падлюка-старость? Алексей был грустным и сосредоточенным.

– Ты чего, дружище? – Семён заметил его состояние.

– Не надо было тебе соглашаться.

– А ты всё про это. Про Калитку. Ничего страшного. Ничего мне там не будет. Я возьму с собой топорик, разведу костёр. Жаль, нет сигарет.

– Ты же бросил.

– Тут можно развязать ненадолго.

– Я поговорю с этими молодыми людьми о том, чтобы они отказались от этого дурацкого спора.

– Ни в коем случае. Я не должен показать слабость.

– Как я буду смотреть в глаза твоей жене, если с тобой что-то случиться?

– Что со мной может случиться? Меня украдут инопланетяне?

– Например.

– Инопланетян нет, Лёша.

Спустя час к их палатке подошли Данила и Лев.

– Вы пойдёте к Калитке? – поинтересовался Данила.

– А куда мне деваться? Спор дело чести.

– Я не настаиваю. Вы можете отказаться.

– Какая снисходительность. Нет уж, я пойду.

Семён отказался спать перед ночёвкой у злополучной Калитки, как не уговаривал его Алексей. Он затарился консервами, ножом, топором и зажигалкой и отправился в путь. Его провожали Алексей, Данила и Лев.

– Никакой Калитки я тут не вижу, – шутливым тоном заметил Семён, когда пришли к месту его ночного дозора.

Обычная поляна. Место было несколько мрачноватым, его окружали тёмный лес и бурелом.

– Она ж невидимая, – сказал Лев.

Семён посмотрел на него, как на дурака. Тот всё понял и опустил голову.

– Я устроюсь там на возвышенности, – решил Семён и пошёл к бугорку, где чернели следы от костра и пень.

Алексей понял, что убеждать друга одуматься было бесполезно.

Семён остался один.

По дороге в Скопино Лев заметил:

– Я, конечно, всё понимаю, но как мы проверим, что он нас не обманул. Он может покинуть место. Ведь за ним никто не следит.

– Он упрямый, – сказал Данила.

– Да, он не будет обманывать, – сказал Алексей.

Иван Алексея звал в свою компанию, но тот хотел побыть один. Он сидел у костра, подбрасывал в него ветки и думал. Вспомнилось прошлое, детство. Они жили и учились в районе Нагорное. Семён и Алексей были лучшими учениками в школе. Их объединяла странная дружба. В старших классах Семён стал отставать, некоторые предметы давались ему труднее, в то время когда Алексей всё проглатывал, понимал и запоминал легко. Это обстоятельство вызвало некоторую зависть и ревность со стороны Семёна. Алексей общался дружелюбно со всеми одноклассниками, давал списывать всем, кто просил его об этом. От Семёна дождаться такой щедрости было весьма затруднительно, хотя сам он списывал у друга, когда не мог что-то решить или сделать сам. Семён был классическим одиночкой, индивидуалистом. Как будущий карьерист, человек успеха, он искал дружбы только с такими людьми, которые могли бы ему быть полезны. В одноклассниках он видел будущих неудачников, обычных работяг в лучшем случае, с которыми не о чем было поговорить. А Алексей был из другой категории людей. Он обладал незаурядным умом и способностями. Это и нравилось в нём Семёну. Но в конце учёбы Алексей задурил, как это называл потом Семён. Он увлёкся восточной философией и стал получать порой четвёрки вместо пятёрок и так упустил верную золотую медаль, что было невероятной глупостью и проявлением чудовищного раздолбайства с его стороны, как казалось Семёну. Помимо философии Алексея начало увлекать всё таинственное и неизведанное. Это было накануне перестройки. Алексей словно предчувствовал будущее, предвосхищал его. Тогда Семён даже немного возрадовался в душе, позлорадствовал. Ведь, если его друг будет и дальше так себя вести, никакого блестящего будущего ему не видать, как своих ушей. Тогда Семён победит в их, существовавшем только в его сознании соревновании в гонке за успехом. В начале осени они бродили по царицынскому парку. Алексей привёл его в глубокий овраг к большому синему камню.