Наследник Седьмой Марки

– Просто Ян, – поправил Эссен девушку. – Благодарю. Тогда веди меня, Лиза.

На глазах у всей собравшейся при входе публики парень, только что жестоко расправившийся со своим противником, со старомодным изяществом предложил даме руку и скрылся в здании. Тишина, прерываемая лишь скулежом пострадавшего финна, тут же взорвалась гулом горячих обсуждений.

Но Ян Эссен их не слышал. Он шагал за своей проводницей, бросая по сторонам любопытные взгляды. С привычкой, давно сделавшейся натурой, молодой человек запоминал все увиденное, составляя в голове карту нового места. Всегда ведь полезно знать, как быстро уйти оттуда, куда только что вошел.

Внутри царил тот же стиль, что и снаружи. Белокаменные лестницы, широкие окна, натертые мастикой полы, покрытые барельефами стены. Ян попробовал представить, что он живет в таком доме, но не смог. Слишком уж величественным тот был, постоянно приходилось одергивать себя, чтобы не впасть в самоуничижение. Не самая простая задача, когда со всех сторон на тебя давит воплощенное в камне и стекле величие.

На втором этаже, миновав несколько дверей, Лиза остановилась.

– Вот кабинет декана.

– Благодарю. – Ян кивнул.

Прежде чем он успел взяться за руку, девушка быстро шагнула к нему и клюнула в щеку губами.

– Спасибо! – жаркое дыхание опалило ухо. – Даже не знаю, что бы со мной было, если бы ты не вмешался!

От тихони, миг назад стоявшей рядом с Яном, не осталось ни следа. Глаза девушки манили сладкими обещаниями, а голос вдруг сделался чуточку хрипловатым.

– Ну что ты, Лиза, – игнорируя поведение спутницы, ответил юноша. – Так поступил бы каждый.

«Из тех, кого во дворе было два десятка!» – закончил он мысленно.

– Что ж. Сейчас мне пора.

– Как закончишь, найди меня, – многообещающе улыбнулась модница. – Лиза Казанцева, второй курс.

Ян кивнул и вошел в приемную декана. Она была раза в два просторнее того предбанника, в котором ютился порученец претора, да и обставлена побогаче. Перед дверью, ведущей непосредственно в кабинет декана, за столом сидел, казалось, двойник Юлия Цховского – молодой мужчина в строгом костюме и с важным выражением на лице.

– Вы к кому? – спросил он степенно.

Эссен демонстративно огляделся по сторонам, а потом перевел взгляд на референта, как бы говоря – а к кому тут можно еще попасть, кроме декана? Дверь-то одна. Но на того пантомима не произвела никакого впечатления. Он нахмурился.

– Ян Эссен, новый слушатель, – подавив вздох, сказал барон.

– По какому делу? – тут же выстрелил новым вопросом референт.

– Представление, получение учебной карточки, плана занятий и что там еще требуется от новичка.

– Это вам в секретариат общего отдела, молодой человек, – порученец резко утратил и тот небольшой интерес, который проявлял к визитеру. – Этажом выше, расположение кабинета такое же.

И отвернулся, демонстрируя, что он очень занят, а посетителю, вообще-то, пора уходить. Но Ян-то помнил, как дядя ему сказал, что он должен непременно зайти к декану. Правда, не предупреждал, что на пути окажется такой вот цербер от чиновничьего племени.

Он еще раздумывал, что бы ему такого сказать или сделать, когда дверь в приемную резко распахнулась, впустив взъерошенного парня. Одного из тех двоих, которые со свеем, то есть финном, зажимали за углом модницу.

– Владимир Попеску! – тут же повернулся в его сторону разгневанный референт. – Что вы себе позволяете? По какому праву вы столь бесцеремонно врываетесь в кабинет декана?

Ян мог бы поправить его, напомнив, что означенный Попеску ворвался вовсе не в кабинет декана, а лишь в его приемную, но не стал. Ему было интересно понаблюдать за тем, что будет дальше.

– Камиль, там!.. – на вдохе начал было вторгшийся, но порученец декана перебил его.

– Камиль Теодорович!

– Да парастусу мати[13 - Парастусу мати – твою же мать (румын.)], Камиль! Там Пекке руку сломали!

– Что? – тут же подскочил референт. – Кто? Когда?

– Да какой-то новенький, я его не знаю! Только что! Мы Пекку уж отволокли к медику, а тот делся куда-то! Внутрь вошел и…

Ян стоял слева от входной двери, которая наполовину прикрывала его, поэтому ворвавшийся в приемную Попеску сразу не обратил на него внимания. Зато сумел сделать это сейчас, после чего замолк на полуслове.

Камиль, который, по мнению Яна, на Теодоровича явно не тянул, проследил направление взгляда жалобщика и сразу все понял. Открыл было рот, но тут распахнулась дверь, ведущая в кабинет декана, и в проеме возник пожилой, но все еще крепкий мужчина.

Походил он на ветерана в отставке, который, хоть и сменил мундир на темно-синий гражданский костюм, отрастив изрядное брюшко, все еще выглядел опасным и готовым к любой неприятности.

– Что. Здесь. Происходит? – произнес он, чеканя каждое слово.

Голоса он не повышал, но у Яна возникло ощущение, что им был применен какой-то звукогасящий конструкт. Во всяком случае, и референт, и жалобщик моментально притихли, лишь последний негромко вымолвил:

– Драка во дворе, ваше превосходительство. Зачинщик… вот он стоит.

Тяжелый взгляд декана переместился на Яна. Тот сразу же подтянулся, дернул головой, обозначая кивок, и представился:

– Йохан Эссен, ваше превосходительство. Новый слушатель Гимнасия. Прибыл для знакомства, получения карточки учащегося и расписания. К занятиям приступаю завтра.

Он нарочно выбрал манеру доклада, принятую у военных, хотя учебное заведение, по словам того же претора, было гражданским. И не прогадал. Декан, секунд десять посверлив его взглядом, спросил уже нормальным, а не выбивающим каждое слово в камне голосом:

– Почему устраиваешь драки на моей земле?

«На земле, надо же! – подумал юноша. – Не декан, а феодал какой-то прямо!»

Вслух же ответил в прежней манере.

– Никак нет, ваше превосходительство. Не устраиваю. Имел место несчастный случай. Один из слушателей был неосторожен, в результате чего сломал руку.

Во взгляде декана заплясали огоньки. Ян бы не взялся судить – веселые или гневные. Но едва дернувшиеся губы как бы намекнули, что начальство сейчас едва сдержало улыбку.

– Когда я служил в Третьем Киевском Рейтарском, – медленно произнес он. – Рядом с нами квартировал ополченческий легион из-под Галицина. Долго стоял, а от безделья у солдатиков часто глупости в голову забредали. Так вот, в расположении легиона, возле столовой, была лестница. Очень примечательная, знаешь ли, лестница. Сколько вольноопределяющихся и новобранцев там руки-ноги поломали – не счесть. Пришлось ее даже снести.

Дядя Яна, Михаэль, недолгое время служивший в имперской армии, тоже рассказывал о таких случаях. Со смехом. Декан, однако, не смеялся.

– Мне тоже стоит обратить внимание на поиски подобного объекта на территории? – спросил он.

– Никакого объекта не было, ваше превосходительство! – как прежде браво доложил Ян. – Имело место неосторожность при попытке похлопывания по плечу.

– И кто кого хлопал, юноша?

– Да он сломал Пекке руку! – влез вдруг прихвостень финна. – Я сам видел!