Жнец

Проживала матриарх в роскошном имении. Фруктовый сад, огромный дом, куча построек, луг для выгула пони, несколько бассейнов и целая куча голых людей, шляющихся по территории. Рабы Хигины и ее многочисленных дочерей. Причем, добровольные рабы. Люди – странные существа, готовые за кайф от соития с пришлой заплатить собственной свободой.

– Морозоф! – хозяйка имения выплыла из очередной группки нудистов. Двигаясь так легко, будто скользила по воздуху, а не шагала по убогой земле, она распахнула руки в объятиях, но заключать меня в них не спешила. Остановилась в полушаге, атакуя запахом своего тела.

Внешне матриарх выглядела, как юная девушка, восемнадцати, ну, максимум, двадцати лет. Тонкие черты лица, большие, чуть светящиеся желтым, глаза, густые черные волосы. Точеная фигурка, которую не скрывало полупрозрачное платья.

Все это было враньем. Возрасту королева порностудий была изрядного, еще до Исхода разменяв сотню лет, внешность делала такой, какая являлась идеалом в глазах смотрящего, глаза тоже меняли цвет по ее желанию, а волосы вовсе не были волосами – тончайшими перьями. Я как-то был свидетелем, как они дыбом встали – психанула тогда матриарх. То еще зрелище, скажу я вам.

– Хигина! – с такой же фальшивой сердечность протянул я, но вот объятий раскрывать не стал. Обойдется.

– Ты совсем меня забыл! Не навещаешь свою маленькую Хиги… – голосом Лолиты произнесла она.

Одновременно с этим, ее полупрозрачный сарафан, и так-то ничего не скрывающий, будто самостоятельно пополз куда-то вниз. Слышали выражение – из трусов выпрыгивает? Вам его не понять, пока не встретитесь с сиреной.

– Еще не собрал нужную сумму. – двусмысленно ответил я. – Без денег маленькая Хигги не будет мне так рада, верно?

Нас с матриархом связывали деловые отношения. Как руководитель сложного, не совсем легального, но очень доходного бизнеса, она часто сталкивалась с противодействием. Которое не всегда можно было разрешить, перепихнувшись по-быстрому с тем, кто мешает, после чего сделать его своим рабом.

В подобных случаях, она обращалась к узким специалистам. Одним из которых был я. Взаимоотношения эти были выгодны нам обоим – я решал ее проблемы, она распространяла на меня свое влияние. А вот деньги у нее брать не стоило!..

– Опять ты пошлишь! – замахала она одной рукой, другой целомудренно прикрывая грудь. – Мы же друзья!

– Избави бог! – я даже перекрестился, хотя к верующим себя не относил. – С такими друзьями…

– Я чего звала. – тут же сменив тональность, заговорила сирена. – У меня тут проблемка нарисовалась. А ты мне денег должен.

– Пикантная ситуация, согласен. Ты же не возьмешь оплату натурой?

– А я как раз хотела предложить!

– Ну, рассказывай, не ходи кругами.

Хигина подхватила меня под локоть и повела прочь от гуляющих по ее личному парку людей, одновременно быстро вводя в курс дела. Воздействие запахом и голосом она свела на минимум, но на меня все равно иногда накатывали непристойные образы с участием нас с сиреной. Хорошо еще, Ангелина меня ночью вымотала изрядно.

Суть проблемы заключалась в том, что матриарх решила откусить от чужого пирога. Уж не знаю, на кой ляд ей это понадобилось, может кризис по ее отрасли ударил и ей срочно понадобилась наличность? В общем, связалась она с тотализатором. Ставками, если быть точным. Наличности там крутилось море, но и управляли ею такие акулы, что сирен вместе с русалками за утренним завтраком харчили под пиво.

– Ты купила бойца на турнире? – не веря услышанному уточнил я. – На вот этом вот турнире, который через неделю начнется?

Да уж, а мне-то казалось, что я сглупил, заняв у сирены шестьдесят тысяч. Нет, ну надо же было такое придумать, а?

– Не самая разумная инвестиция, согласна. – чуть поникла Хигина. – Но, ты поможешь?

– Как, красавица? Назначить встречу букмекерам и выбить из них все дерьмо?

– Нет. Нужно всего лишь встретиться с бойцом, убедить его забыть о нашей договоренности, и вернуть деньги.

– А сама? Или дочки твои? Это же надежнее, чем мои уговоры.

Даже опустив тот факт, что уговаривать я могу ну очень убедительно.

– О моем участии никто не должен знать. Даже следов воздействия остаться не должно. Понимаешь, мне доходчиво, очень доходчиво объяснили, что произойдет со мной и моим бизнесом, если договоренности со спортсменом будут реализованы.

Скорее всего, зарвавшейся сирене кто-то важный и влиятельный показал, что не стоит лезть в чужой огород. А то пока на ее делишки глаза закрывали. Но это может очень быстро измениться, если она не отступит. И теперь она хочет и свое несостоявшееся участие в дележке пирога скрыть, и деньги вернуть. В противном случае в силу вступит Договор.

Договор… Как и все в нашей стране, что было связано с законами, Договор между людьми и пришлыми был тем еще дышлом. В теории, его нельзя было нарушить, поскольку заключался он на крови и магии. То есть, каждый лидер вида или общины, отвечающий за свой народ, приходил в один из храмов Исхода, и оставлял свою ДНК на алтаре.

Что это значило? Если поклявшийся нарушал Договор сознательно, да еще и вовлекал в его нарушение представителей своего или иного вида, храм его убивал. Но, если нарушения были допущены простыми разумными, не главами, то ничего такого не происходило.

То есть, фактически, Договор обходили постоянно. Но к нарушителям относились довольно жестко. В Уголовном Кодексе РФ не было статей, связанных с пришлыми. Злоумышленников просто выводили за систему правовых взаимоотношений и безжалостно уничтожали. Мир в таком сложном социуме, как Россия, стоил любых жертв.

Но дело, конечно же, было не только в Договоре. Скорее всего – сам свечку не держал – бизнес, связанный со ставками, тотализаторами и прочими азартными играми, держал кто-то очень высокопоставленный. Не из аппарата губернатора края, а в столице нашей многонациональной и многовидовой родины.

– Закрой эту проблему, Морозоф. – прошептала она мне на ухо. – Сделай это, и я спишу твой долг подчистую. Чистый лист и моя благодарность.

И тут еще эмпатия моя включилась. Дар и проклятье в одном флаконе. Я ощутил страх сирены, настоящие ее чувства, а не наведенный морок, за которым она их прятала. Уловил парочку очень сложных тонов в нем, которые утверждали, что обстоятельства, в которых оказалась матриарх, даже сложнее, чем она рассказала.

И согласился. Женщина в беде – это же самый сильный мотив для мужчины. Пусть даже женщина эта – из другого мира.

Да и долг надо было списать. Отдавать его реально было не из чего.

Глава 4

Прежде чем тащиться к продажному спортсмену, я забрался в сеть и с полчаса изучал о нем все, что смог найти. Так-то я со спортом не слишком дружен, с профессиональным, в смысле, но за МММА[2 - МММА – Mixed Martial and Magic Arts. Англоязычный акроним, обозначающий смешанные единоборства с использованием магии.] нет-нет, да послеживал. Не скажу, что знаю поименно всех выдающихся бойцов, но с пяток имен вспомнить смогу точно.

Так вот, Ли Джинг, китайский нокаутер, выступающий в среднем весе, был мне совершенно неизвестен. Что было не удивительно сразу по двум причинам. Во-первых, запомнить всех этих азиатов с их зубодробительными именами, мог только какой-нибудь упоротый сионист. А во-вторых – их в МММА было очень много.

Причина такого положения дел крылась в том, что после Исхода, китайцы, японцы и прочие вьетнамцы с тайцами, внезапно оказались в лидерах по количеству людей, способных к магии. Я как-то читал одного умника, так вот он утверждал, что этому способствует особая ментальность и философия азиатов. Мол, люди Запада – материалисты, а Восток держался на вере, мистике и всяком непознанным задолго до того, как это стало мейнстримом.

Так это или нет, но, когда традиционные соревновательные и зрелищные виды единоборств были вытеснены с голубых экранов такими же, но с добавлением магии, лидерство в них, как в количественном, так и в качественном выражении, перешло к азиатам. И теперь на ринге чаще демонстрировались всякие кунгфу-стили, вроде "Самка богомола съедает голову самца после секса", нежели прямые и жесткие техники.

Ли Джинг был известен в основном тем, что бил мало, но очень сильно и точно. За это, в общем-то, его и прозвали нокаутером – двадцать шесть из своих сорока боев он закончил именно нокаутом. Явная специализация на усилениях тела, в ущерб всяким зрелищным метаниям огненных шаров и ледяных шипов. Что, собственно, и объясняло его не слишком высокую известность. В МММА было недостаточно вырубить своего противника, нужно еще было сделать это красиво, чтобы зрителям понравилось.

Военных так учили драться – жестко, экономно, эффективно. В идеале, один удар – один труп. И даже когда "фаер" в противника кидаешь, имеет смысл не в корпус бить, а в ноги. А еще лучше сноп "искр" пустить, чтобы одежда загорелась, а потом уже хуком вырубить.

По выданному мне номеру отозвался мужчина, представившийся менеджером бойца по имени Юра. Странно, тогда подумал я, а по голосу, вроде китаец. Но оказалось, что русское имя агент спортсмена использовал для простоты общения с ним.

– Приезжайте. – безо всякого автопереводчика, на хорошем русском, сказал он, услышав, что меня послала одна очень красивая женщина. – Заодно поможете мне с Джингом.

– Чем? – удивился я.

– Хандра у этого… – далее последовало длинное перечисление матерных слов, которые менеджер произносил с пылом настоящего русского человека.

На это раз катить мне пришлось не на окраину, а в самый что ни на есть центр города. С пробками и парковками там оказалось еще хуже, так что встать пришлось в четырех кварталах, и до фешенебельной гостиницы, где размещались уже прибывшие звезды чемпионата, добираться пешком.

Термометр к этому времени перевалил за тридцать семь, так что в холл гостиницы я ввалился с громким стоном наслаждения.

– Нет соблазна изысканней, чем центральный климатизатор! – провозгласил я в высокий потолок.

Цитата из старого фильма показалась мне очень уместной. Помниться, ее там демон произносил, который никак не мог отойти от жары ада. Что ж, я его прекрасно понимаю!