Запутанный след

– Говорю же: психовал этот кто-то, – проворчал Виктор. – Сердился, что задуманное не удалось.

Серёга молча развёл руками.

– Остаётся определиться, каким образом нейтрализовать зловредное влияние мира «С», – задумчиво произнёс бывший секьюрити. – А кстати, как с гипотезой, что зимой оно слабеет?

– Пока никак, – признался Востриков. – Фактов-то никаких. И в литературе я ничего подобного не встречал.

– Ищите, – решительно заявил Виктор. – Ну что ж… Олег Иванович, у вас есть вопросы?

– Пожалуй, нет, – пожал плечами журналист. – Хотя… Если Врата закроются, связь между нашим миром и пакостным миром «С» останется?

– Едва ли, – сказал Серёга. – По словам Якова Антоновича, он, когда ходил с геологами, провёл в ущелье дней десять. Это было в период, когда Луна была во второй-третьей четвертях, а большие ворота давно уже закрыты. Мир «С» себя тогда никак не проявлял, никто, во всяком случае, ничего не заметил.

– Ладно, – подвёл итог разговору Виктор. – Свои соображения в письменном виде изложили?

– Конечно. – Востриков достал из папки несколько листков с машинописным текстом.

– Превосходно. Тогда пройдём на кухню, обсудим кое-какие дела, которые касаются только нас. Олег Иванович, надеюсь, не обидится.

– Секретничайте здесь, – журналист поднялся с дивана. – Я на балконе покурю. – И, не удержавшись, добавил: – Подслушивать не буду.

В комнату он вернулся после того, как хлопнула входная дверь. Почти сразу же появился довольно потирающий ладони Виктор.

– И что за цирк ты здесь устроил? – обратился к нему журналист.

– Почему цирк? – удивился бывший секьюрити. – Найдём мы Ключ Умирающей Луны или нет – большой вопрос. А ну как придётся к Вратам самим добираться, без всякой помощи? Лучше хорошенько к этому подготовиться.

– Ну, ничего принципиально нового Серёга не сообщил, примерно то же и Учитель мне говорил…

– А если всё-таки Востриков что-нибудь да сумеет найти? – перебил его Виктор.

– Тогда и поговорим, – парировал Алексеев. – Но я не об этом. Что за странная секретность?

– Вот ты о чём! – рассмеялся бывший секьюрити. – А что делать? Деньги ребятам отдать нужно? Нужно. И что при этом сказать? Денежку передали выходцы из параллельного мира и просили извиниться за то, что пришлось вам несладко?

– Ну, они же с нами вместе были…

– Не вместе, а рядом. И больше в Ущелье ни за что не пойдут. Анка так затюкала своего благоверного, что он про все аномальные места забыл намертво, сейчас изучением языка этрусков занимается – это более безопасно.

– И всё равно, не пойму, зачем шпионские игры: секретность, особые звонки…

– А ты мне скажи, кого энлэошники и экстрасенсы больше всего боятся?

– Представления не имею, – признался журналист.

– КГБ! – Виктор многозначительно поднял вверх палец. – Почему-то все эти чудики убеждены, что гэбэшникам больше делать нечего, как их выслеживать. Ну а уж если кого и впрямь в «контору» пригласят, на всю жизнь потрясение. Вот я Серёгу и «завербовал». Да не переживай, он очень даже доволен: участвует в деле государственной важности, консультирует, получает за это хорошие деньги, да ещё в твёрдой валюте. А то, что встречаемся с ним у Лены, так это потому, что у нас здесь «конспиративная квартира», ведь всем невесть откуда хорошо известно, что ГБ только так работает. И лишнего Серёга не сболтнёт – я с него подписку о неразглашении взял. В общем: и волки сыты, и овцы целы.

– Даёшь… – усмехнулся Алексеев.

– Ладно, ты-то что выходил? – спохватился Виктор. – А то я так торопился на встречу с «агентом», что и не понял ничего.

Выслушав рассказ Олега, он долго барабанил пальцами по столешнице, а потом тихо сказал:

– Даже не верится… Чуть ли не в первый день, и в цвет попали…

– Не торопись, – предостерёг его Алексеев. – По словам Игоря, ничего, кроме этих серебряных штуковин, археологи не нашли, так что, где находится Ключ, по-прежнему неизвестно.

– Но ниточка-то появилась… Если за неё аккуратно потянуть, можно и весь клубочек размотать. По крайней мере, это уже кое-что – Ключ-то ты почувствовал. Или по-другому своё «видение» расшифровываешь?

– Так же, пожалуй. Почти наверняка эти бляшки имеют какое-то отношение к Ключу или к тому, у кого он был.

– Похоже на то… Но что за странная вторая Луна, о какой планете-убийце шёл разговор?

– Представления не имею, – поморщился журналист. – Сейчас по три раза в год о предстоящем конце света сообщают. Правда, встречал я серьёзных людей, которые считают, что история человечества не была такой прямой, как нас в школе учили. Так что… Ты об этом своего «агента» расспроси.

– Попробую, – серьёзно согласился бывший секьюрити. – А у меня ведь тоже новость есть…

Как оказалось, при безуспешных попытках покойного Тёмы сбагрить отобранную у также убиенного уже Кумара подвеску познакомился его охранник с племянником одного из коллекционеров. Сошлись на любви к рыбалке. И вот вчера Виктор, обзванивая разных людей, коротко переговорил с этим самым Гешей, поняв при этом, что тот что-то знает. Вот только нормального разговора не получилось – Геша как раз собирался на рыбодобычу и ни о чём другом не хотел даже думать. Сегодня он должен вернуться, поскольку заступает в ночную смену охранять не то склад чугунных болванок, не то ещё какую-то дребедень (Виктор не уточнял), поэтому есть смысл поторопиться, чтобы застать его дома.

– Что же ты с ним на рыбалку не поехал-то? – попенял потенциальному родственнику Алексеев. – Совместил бы приятное с полезным.

– Нет уж, нет уж! – отреагировал бывший секьюрити. – Был у меня уже такой опыт, по дороге, если интересно, расскажу. Геша этот, кстати, в трёх остановках отсюда живёт, заодно и прогуляемся.

– Ленку ждать не будем? – на всякий случай уточнил Олег.

– Да ты что? – удивился Виктор. – В три она встретилась с Мунькой. Хорошо, если они уже успели всех общих знакомых обсудить. Потом поговорят о модах, о правильном питании, после закрытия музея зайдут в какую-нибудь кафешку… Так что придёт Елена часа через четыре, не раньше.

4

Жара спала, день уверенно перевалил на вторую половину. То и дело зудели в воздухе приставучие комары, но прохожие внимания на них не обращали – привыкли. «А ведь, кажется, я забыл закрыть форточку, – вспомнил Олег. – Чёрт, опять придётся этих кровососов перед сном с потолка пылесосом собирать. Ладно, не в первый раз. И не в последний».

– Так почему ты с Гешей на рыбалку не поехал? – спросил он у Виктора.

Тот хмыкнул:

– Говорю же, был опыт. Я тогда пару дней отгула у босса взял и присоединился к их компании. Люди солидные, не новички, это и по разговорам чувствуется, и по снастям видно. Смутило, правда, то, что поначалу пришлось в Кащеевку заезжать, якобы там у какого-то дяди Пети на огороде водятся особые черви – калиброванные, и рыба на них клюёт, как шальная. Но крюк невелик – всего-то километров десять-пятнадцать… Черви и впрямь оказались отборные, но потом пригласил нас дядя Петя за стол, отобедать. Окрошку его баба притащила, разную курятину-свинятину, картошечку отварную. И самогонку. В фильме «Белое солнце пустыни» из такой ёмкости Верещагин пил – настоящая дореволюционная четверть, не знаю уж, как она до наших дней сохранилась. Лёгкая, кстати, до удивления, когда пустая, конечно. Ну да мужики её быстро «приговорили». Пришлось и мне «на грудь» принять, хотя и старался я изо всех сил халтурить. Поначалу-то я подельникам своим о рыбалке напоминал да поторапливал их, но дядя Петя пообещал рассказать о своём потайном месте, где можно за ночь поймать больше, чем во всей округе за неделю, и мужички раздухарились вовсю. Понял я, что никуда мы в тот день уже не поедем, когда на кухню зашёл. Сидит на табуретке Геша, на коленях у него ведёрная кастрюля с брусничным киселём, а он его наворачивает здоровенной деревянной ложкой. Увидел меня и говорит:

– Хороший стюдень[3 - Холодец.] хозяйка сварила, только чесночку и хрена положила маловато.

Плюнул я и ушёл на сеновал, на котором нам спать постелили. Проснулся ночью – храпят мои попутчики во всю ивановскую. А у меня в горле пересохло. Огляделся, стоит в ногах деревянный ушат, или как эта штука называется, литров на пять-семь, в нём вода прохладная и ковшик плавает. Напился я и опять на боковую. И так несколько раз за ночь. Просыпаюсь утром – только что не в драбадан. Мама миа, что за ерунда? Сунулся к ушату, там на дне ещё плещется. Попробовал – медовуха! Да чтоб вас!.. Растолкал Гешу и его приятелей, а они опять за стол: нужно, мол, опохмелиться. Но часа через два я их всё-таки в машину засунул, и поехали мы искать заветное место дяди Пети.

– Что, так бухие и за руль сели? – удивился журналист. – А если ГАИ?

– Какой гаишник на наши просёлки сунется? Он там вместе с мотоциклом утопнет. Раз пять мы застревали, еле машину вытаскивали. Вокруг поля заброшенные да болота, ни домика, ни деревушки. Наконец, когда уже стемнело, заблестела впереди вода. Ну, думаю, слава богу, добрались. Хмель у мужиков уже выветрился, выбрались живенько из нашего драндулета, снасти позабрасывали, палатку установили… Вот только рыба не клюёт, хоть тресни. Мало-помалу подались мы в палатку – на донках колокольчики, если прицепится кто, сразу услышим. Но разбудили меня звуки автомобильного клаксона. Выглядываю из палатки: сигналит старый «москвичонок», водитель из кабины высунулся – глаза, как плошки, челюсть отвисла. Смотрю: стоит наша палатка аккурат посреди дороги, а перед нами – здоровенная лужа, это мы её в темноте да спьяну за реку приняли… В общем, порыбачили.

– Да уж, – рассмеялся журналист. – Такое вряд ли захочется повторить.

– И я о том же. Кстати, мы уже почти дошли, Геша вон в той пятиэтажке живёт. На втором этаже.