Авессалом. Начало

– Я готов, – прошептал Авессалом.

– Хорошо… Лола, мы закончили. Гаси свет!

***

«…и снова привет всем, кто только проснулся. На часах в студии 8:40, в самом ближайшем времени мы с вами поиграем, а пока пусть композиция „Julie In Velvet“ группы „Long Day“ наполнит этот солнечное утро еще более яркими красками!»

Авессалом, тяжело дыша, сел на постели. Оглянулся по сторонам. Да, это была все та же до боли знакомая ему комната в квартире ненавистной Олимпиады. Он снова упал на подушку, обхватив голову руками.

– Это был сон! Господи, это был сон!!!

В этот момент в дверь громко постучали.

– Авессалом Томашевич? Откройте, это милиция!

– Браво, браво, браво! – Лола захлопала в ладоши, презрительно кривя тонкие губы. – Добился своего? Что теперь будет с этим идиотом? Десять к одному, он не продержится и двух дней.

– Кто знает, – Гоша был задумчив и серьезен. – Но выбор он сделал сам.

– Он сделал то, что было нужно лично тебе.

– Я помогу ему. Он должен справиться.

– Ты прекрасно знаешь, что это практически невозможно. Он всего лишь человек.

– Он – Единожды Рожденный, Лола, и еще не подозревает о своей силе.

– Он успеет десять раз погибнуть прежде, чем узнает о ней, – девушка подошла к столику, за которым сидел Гоша, и уселась на место Авессалома. – Ты играешь в опасные игры.

– Ха! Как давно тебя начали беспокоить человеческие судьбы?

– Мне и сейчас нет никакого дела до них. Но Закон есть Закон, и пренебрегать им нельзя. Я не хочу хаоса. Никто не хочет.

– Выбор сделан, – Гоша налил себе очередную порцию из бутылки. – Нам некуда отступать.

Часть вторая

Из здания РОВД Первомайского района Авессалом вышел около 12 часов дня. Щурясь от яркого солнца, давно поднявшегося над крышами Минска, он побрел в сторону ближайшей станции метро, исподлобья бросая подозрительные взгляды на встречных прохожих. Мысленно прокручивая события вчерашней ночи, он в который раз убеждался в их фантастической нереальности. Нет, такого с ним точно не могло произойти. Сейчас, при свете дня, существование ангелов, демонов и татуированных девиц, работающих в клоне «Граффити» между небом и землей казалось просто невозможным. Вернее, казалось бы. Если бы не одно обстоятельство, из-за которого Авессалом три часа провел в милиции. Лена действительно исчезла.

Погруженный в невеселые размышления, парень приблизился к пешеходному переходу. По обыкновению не дойдя несколько метров до «зебры», двинулся на другую сторону улицы и тут же отпрыгнул назад, испуганный громким визгом мотоциклетных шин. Черный «Кавасаки Ниндзя», едва не сбив его с ног, остановился прямо посреди перехода. Мотоциклист приподнял стекло шлема, и удивленный Авессалом увидел, что это девушка. Примерно его возраста, очень красивая и стройная, насколько позволяла рассмотреть ее кожаная экипировка – бордовая куртка и черные брюки, заправленные в высокие сапоги.

– Смотри куда прешь, Вася!

– Я Сева! – раздраженно буркнул Авессалом.

– Мои соболезнования, придурок! – бросив сердитый взгляд на растерянного парня, девушка снова опустила стекло и выжала газ. Мотоцикл взревел и рванул с места, эффектно проехав на заднем колесе расстояние до перекрестка под свист и радостные крики проходящих мимо подростков.

Пробормотав что-то не совсем печатное по поводу всех мотоциклистов в общем и некоторых девушек в отдельности, Авессалом быстро перешел улицу, миновал крыльцо гастронома, не заметив фигуры, вдруг вынырнувшей из-за угла примыкающего к магазину дома. Быстро догнав парня, человек схватил его сзади за руку.

– Молодой человечек, не откажите в посильной помощи интеллигенту с подорванным здоровьем! Да не дергайся ты так, Сева, на нас люди смотрят, – ухмыляющийся Гоша схватил парня под локоть и подтолкнул вперед. – Пойдем, разговор есть!

– Ты? – от неожиданности Авессалом едва не рухнул, зацепившись ногой за ногу. Со стороны действительно могло показаться, что парочка подвыпивших парней прогуливается от одного винно-водочного отдела к другому.

– Я, конечно. А кого ты рассчитывал увидеть, Олимпиаду? Так ее наверняка сейчас больше заботит поиск нового жильца. После того, как тебя с самого утра приняли под белы руки органы, твои акции в ее глазах обвалились неимоверно. А я действительно рад тебя видеть! У нас ведь некий договор, помнишь?

Авессалом кивнул.

– Вот и славно! – Гоша, широко улыбаясь, помахал рукой проходящим мимо студенткам. – Эй, девчонки, айда с нами на Минское море!

Девушки быстро прошли мимо, хихикая и оборачиваясь на странную парочку. Ничуть не расстроившийся Гоша проводил их взглядом и тут же стал громко декламировать, размахивая свободной рукой:

– Ах, не дано несчастному поэту
Усталой музой чувства пробуждать!
Красавиц гордых нынче убеждать
Не рифмой принято, но звонкою монетой…
Но, может быть, хоть каплю прежней страсти
Храня в глубинах сердца своего —
Вы не прогоните его! Все в вашей власти!

Последние строки поэт декламировал, завывая и картинно закатывая глаза, обращаясь к довольно помятого вида тетке, спешащей в магазин. Та подозрительно покосилась на него и, прижав к объемной груди сумку, звякнувшую пустыми бутылками, поспешила мимо, по направлению к гастроному. Гоша ухмыльнулся ей вслед и критически оглядел хмурого Авессалома.

– Ладно, шутки в сторону. Что было в милиции, рассказывай.

– Они спрашивали про Лену.

– Что про Лену?

– Ее отец, какая-то крупная шишка из чиновников, написал заявление, когда она не пришла домой ночевать. А возле «Граффити» нашли ее фотоаппарат.

– Фотоаппарат? – Гоша хмыкнул, – Вот уж правда, кто мнит себя стратегом, тот прокалывается на мелочах. И что фотоаппарат?

– На нем снимки. Мои, музыкантов, гандболистов…

– Кого-кого? – Гоша изумленно посмотрел на парня.

– Ну, гандбол, знаешь, игра такая, где мяч кидают друг другу… Лена мне говорила, что снимала по работе какую-то гандбольную команду. Да, кстати, несколько снимков были испорчены. Как бы засвечены…

– Я не очень фотогеничен, – снова ухмыльнулся поэт. – Что еще?

– Все.

– Ясно. Ну, тела ее они не найдут. Сигизмунд не так глуп, как хотелось бы. И он понимает, что достать тебя где-нибудь в подворотне гораздо легче, чем штурмовать СИЗО. А скажи, Сева, не показалось тебе что-либо подозрительным во время допроса? Или, может быть, кто-то из тех, кто допрашивал тебя… Что? Что такое? – Гоша недоуменно уставился на готового разреветься парня. – Ах да…. Тело… Успокойся! Хорош герой… Мы же все обсудили. Не оплакивать надо Лену, а биться за нее!

– Я готов, – Авессалом сжал кулаки и шмыгнул носом. – Говори, что делать.

– Первым делом тебе нужно вернуться на работу, ты и так опоздал уже. Там посмотрим. Но будь внимателен, Орден очень скоро узнает о твоем возвращении. Езжай в свое агентство и веди себя как можно естественнее. И помни, никому нельзя доверять.

– Но как я буду сражаться? Оружия у меня нет. Какое вообще оружие на вас, то есть на них действует? И как мне узнать этих, из Ордена? Гоша? – он завертел головой, озираясь по сторонам. Поэт исчез.