Разум чудовища

Викорски, покряхтывая, устроился на сиденье пассажира. Джон и сам не смог бы объяснить, к чему такая спешка. Просто был уверен: все правильно разложил по полочкам. Теперь он точно знал, что произошло на корабле. Это знание жгло изнутри, эксперту-аналитику не терпелось как можно быстрее проверить решение. Но Хеллард знал также, что разгадка может стоить очень дорого. Очень. И потому, надо поставить точку в истории как можно скорее. Пока сам не успел испугаться и передумать.

Служебный электромобиль несся к выраставшей громаде корабля. Джон еще раз – по-новому – окинул взглядом исполинскую машину. Лучшее творение корпорации. Любимую «игрушку» Энди Хортона, в которую было вложено невероятно много средств и времени.

– Даниэль! – произнес Хеллард уже возле контрольных ворот, когда мобиль сбросил скорость. – Деактивируй систему наблюдения за периметром, она не нужна. И еще. Надеюсь, дежурная смена инженеров в состоянии организовать передачу видеосигнала из рубки крейсера? По нашей внутренней корпоративной сети?

– Прямо сейчас?

Хеллард поднял к глазам руку с часами.

– Через двенадцать минут.

– Смогут! – уверенно ответил Викорски. – До административного здания – «пробьем» беспроводной сетью, нет проблем. Да и на корабле… Надо только вскрыть патч-панели, «подрубиться» к информационным жилам звездолета, инициализировать внутренние видеокамеры. Там все напичкано системами слежения. Потом требуется снять пароль с…

– Отлично! – не слушая его, перебил Хеллард. – У нас осталось одиннадцать с небольшим минут. – Значит, справитесь?

– И разговора нет, – настороженно отозвался Викорски. – Что ты задумал?

– Мы проводим видеоконференцию. Для Энди Хортона, совета директоров, ведущих инженеров… Еще – проектировщи…

– Джон! Ты спятил?! Что мы им скажем?!

– Твоя работа – дать видеосигнал! – похлопав его по плечу, эксперт-аналитик устремился к входному шлюзу корабля. И уже у трапа обернулся:

– Да, кстати, у тебя там, внутри, никого нет? Твоих людей? Все снаружи, на пультах?

– Пока никого. Сейчас инженеры пойдут. Ты, часом, не пьян, приятель?

– Ну и отлично, – пробормотал Джон. – Отлично! Викорски, позаботься о том, чтобы они подключили провода и как можно скорее покинули борт судна. К началу он-лайна их точно не должно быть на корабле! Ты понял? Это приказ!

Он скрылся внутри корпуса звездолета, оставив матерящегося Даниэля размахивать руками около крейсера.

Через десять минут Дэн Викорски и его бригада дали видеосигнал в эфир. Люди, собравшиеся у мониторов по просьбе Энди Хортона, получили «картинку». Джон Хеллард находился в центральной рубке исполинского корабля.

Он сидел в кресле первого пилота крейсера. На пульте лежал раскрытый бортовой журнал, тот самый, с записями командира «Безупречного» Джея Роника. Хеллард осторожно перелистывал страницы. Аккуратно, бережно, как будто листы могли рассыпаться в пыль. Потом надолго замер над одним из белых прямоугольников бумаги…

Люди смотрели на это и молчали.

– Джон! – наконец разорвал тишину голос Викорски. – Сигнал пошел! Ты в прямом эфире!

– Добрый день, господа! – аналитик стремительно поднялся с кресла. Тогда все увидели: у него из-за пояса торчит рукоятка лазерного пистолета. – Начинаем короткую пресс-конференцию с борта лучшего в мире дальнего исследовательского судна. С борта крейсера «Безупречный». Босс, извините, обратная картинка очень мелкая, вижу много людей на мониторе. Вы на линии?

– Да, Хеллард.

– Запись включена?

– Включена. Ты в порядке? Может, перейдем к делу, объяснишь, что происходит?

– Босс! Я, признаться, и сам не очень понимаю – здоров или нет. Все, что случилось, кажется таким страшным бредом, что я был бы рад проснуться. Или поправиться? Лишь бы только никогда этого не видеть. Итак, начинаю!

Хеллард поднял бортовой журнал, открытый на нужной странице. Повернулся к камерам слежения и принялся громко, четко читать вслух.

17 февраля 2038 года.

Запись сделана командиром корабля Джеем Роником.

21 час 18 минут по среднеземному времени.

– Последняя запись, – уточнил Джон.

«Я все понял. Это не случайность. Никаких случайностей, парни. Это…»

Хеллард повернул журнал к объективу камеры, чтоб все посмотрели на кривой росчерк в конце фразы. Там, где перо скользнуло по странице, оставив прощальный след Джея Роника. Потом – лишь кровавое пятно на полу.

– Хеллард, зачем ты нам это читаешь? – прервав тягостное молчание, резко спросил Хортон. – Сканы бортового журнала есть у всех членов совета директоров. У экспертов – тем более.

– Я знаю, босс, – горько ответил аналитик. – Знаю! Кто может сказать: что именно хотел написать Джей?

– Боюсь, у него поехала крыша, – осторожно произнес кто-то.

Джон не смог узнать говорившего по голосу, а смотреть на монитор не стал. Он пытался не упускать из вида мелькавшие на панелях огоньки. И еще – последний штрих – кривой росчерк сорвавшейся со страниц бортового журнала ручки. Предавшей человека в тот миг, когда невыносимое ускорение бросило тело на металлическую палубу.

– Он сошел с ума, мистер Хеллард. Запись в журнале была сделана Джеем Роником всего лишь через несколько минут после того, как он упаковал в «морозильник» Лео Шмейхера и Игоря Полякова.

– Нееет, – медленно, упрямо протянул Джон. – Он не сошел с ума. Он все понял, Джей Роник. Командир ошибся только в одном: сначала надо было применить резак! Лишь потом делать запись в журнале. Дэн! Дэн, смотри! Видишь, у меня за поясом пистолет? Ты ведь был здесь, в рубке, одним из первых, так?

– Да, Джон, – пробился из глубины недоуменного перешептывания голос Викорски. – Но, признаться, что-то не пойму, куда ты клонишь.

– Роник принес с собой оружие. Я подобрал пистолет, он лежал у самой переборки. Вероятно, откатился туда, в сторону, когда Джей… упал.

– Ну да, Джон! Думаю, так оно и было. Мы просто не тронули лазерный резак, когда копались в ходовой рубке. Искали-то информацию! И все же, не пойму…

– Сейчас поймешь! – процедил Хеллард сквозь зубы. – Надо вернуть кое-какой должок.

Он вышел на середину помещения. Замер, ярко освещаемый верхними лампами. Все затаили дыхание, понимая: сейчас произойдет нечто очень важное.

– Даниэль! – позвал Хеллард, не оборачиваясь к камерам. И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Ты прав, Викорски. Прав, старина! Тебе не изменил нюх. Их было шестеро. Шестеро! И шестой из них не был человеком.

В гробовой тишине эксперт-аналитик вынул из-за пояса лазерный пистолет. Снял с предохранителя и повернулся лицом к пульту корабля.

– Видишь? Тот самый ствол. Джей Роник хотел выстрелить. Не успел. Но, так устроен мир, все возвращается… Я здесь один. Можешь прикончить, пусть увидят. Знаю: экипаж погубил ты! Глупо юлить и отпираться. Рассказывай все, а то выстрелю! Как и когда ты это придумал? Я не спрашиваю, как ты отомстишь, что приготовил для меня. И еще! Нужен ответ на вопрос:

Зачем ты это сделал?

– Точно помню мгновение, когда впервые почувствовал себя полноценным существом. Знаете, чем Личность отличается от машины, пусть даже умеющей мыслить? Эмоциями! В какой-то момент внутри меня прокатилась волна. Толчок. Я стал по-другому воспринимать циркулирующие по нервным волокнам импульсы. Научился задавать вопросы, на которые не существовало ответов.

Это произошло в момент, когда Джей Роник включил маршевые двигатели в режим ускорения, приближая скорость к предельной величине. Члены экипажа называли ее околосветовой. Ранее я был всего лишь послушным инструментом в руках команды, с этого мига перешел на новую ступень осмысления окружающего мира. Точно так же человек может достичь гармонии и совершенства, одолев ментальный уровень развития и взобравшись на другой виток эволюции. Нет, нельзя сравнить это со сверхсознанием. Я слишком мало постиг, чтобы перейти на такую ступень. Просто стал другим.

С этого момента странные вопросы начали беспокоить меня: