Как выжить и провести время с пользой в тюрьме. Часть 2

По размерам – обычно чуть больше горошины. По форме – продолговатый, вроде мяча для регби. Такая форма нужна также и для того, чтобы в процессе заживления раны после имплантации такого шара его можно было поворачивать с тем, чтобы он не прирос к плоти. Для этого же шар должен быть также идеально отшлифован: на это уходит основная масса времени, иногда несколько дней, необходимого для изготовления шара в условиях тюремной камеры.

Делают шары обычно из толстой пластмассы (оргстекла или подобной), для чего идеально подходят как раз ручки зубных щёток. Желательно чтобы материал был прозрачным, так как в противном случае он будет просвечиваться и болт в состоянии эрекции станет похожим на разноцветную ёлочную игрушку. Если подходящих щёток или подобных вещей нет, то шар выливают, делая небольшое углубление в куске мыла и капая туда расплавленную пластмассу из подожжённых корпусов авторучек или обычных полиэтиленовых пакетов.

Грубую обработку материала до придания ему нужных размеров и формы производят трением об бетон пола. Затем начинают шлифовать: вначале грубая шлифовка с помощью побелки или штукатурки со стен, которую соскребают на кусочек обычно байковой ткани. Более тонкая обработка производится такой же тканью, только уже безо всяких абразивов. Последняя стадия – обычно во рту. Шар носят за щекой несколько дней, постоянно двигая языком. Если подходить к процессу ответственно, то на это уходит 3-5 дней. Хотя делали и за один, но спешить тут не надо, ведь такой важный орган можно зря подпортить.

Идеальным материалом для шара считается стекло, но это возможно уже только на зоне, да и то весьма проблематично найти такое толстое (разве что используется стеклоблок). В таком случае процесс изготовления может затянуться на 3-4 недели, большая часть из которых уйдёт на шлифовку, в том числе во рту. Хотя здесь уже можно использовать станки и инструменты, имеющиеся часто на промзоне.

Кроме шаров ещё используются и так называемые шпалы – продолговатые, около сантиметра в длину и 3-4 мм в диаметре цилиндры. Шпалы «укладываются» по спинке члена в количестве 3-4 штук на расстоянии около 1,5 см друг от друга именно как шпалы, превращая сей орган в подобие стиральной доски. Часто они комбинируются с шарами: небольшой основной шар ставится сверху, возле самой головки, затем идут несколько шпал. Иногда шары ставят снизу по бокам, а шпалы сверху.

Для пробивания дыр в пуцаке (еще одно название члена) используют «пробой», например, ручку от ложки, но не алюминиевой, а более прочной, изготовленной из сплава на основе алюминия. Обычно такие ложки в тюрьму не пропускают, но, тем не менее, случается. Более распространённым инструментом являются те же ручки от зубных щёток. Выбирается прямая ручка, сама щётка отпиливается (пластмасса хорошо режется тонкими канатиками), а край затачивается под углом 45 градусов. Важно, чтобы ширина пробоя была достаточной для изготовленных шаров (шпалы делают тонкими, поэтому для них подойдёт любой размер).

Все это, в том числе шары, стерилизуется доступными методами: поскольку кипятить пластмассу обычно нельзя, ибо она теряет форму, то обычно для этого используют фурацилин, который можно получить в санчасти при наличии гнойных ран (а таких всегда достаточно) или из дому. Шары и пробой закидывают туда на несколько часов, а то и целый день. Если одним пробоем надо сделать «операцию» нескольким людям, то все-таки приходится опускать его ненадолго в кипяток между процедурами. Фурацилином же «пациент» моет своё хозяйство, либо просто горячей водой с мылом, если первого нет.

Правда, здесь надо отметить, что эти способы в камере, в основном, вводил я, наблюдая, как народ подвергает себя риску гнойных осложнений и заражения через кровь гепатитом или ВИЧ. Обычно же техника безопасности имеет достаточно примитивные формы, а то и вообще обходятся без неё.

Сама операция происходит так: «пациент» снимает трусы и садится на лавку в позу наездника на своё полотенце – это дабы не законтачить лавку своим тухесом. В качестве операционного стола служит толстая книга, накрытая туалетной бумагой, которая ложится между ног на лавку и на которую выкладывается бедолашный, сжавшийся и сморщившийся от страху, член. Его обладатель оттягивает кожу в нужном месте, прижимая ее к книге, сверху ставится пробой и резким ударом пробивается так, что он входит в книгу. Ударным инструментом служит металлическая кружка с пакетом сахара или соли внутри (для веса), или тяжёлая книга. Затем прооперированный сам вставляет себе в рану шар. Хорошо, если удар был хорошим, пробой заточенным и соответствующего размера. Тогда вставить его не представляет труда. Если же размер получился недостаточным, начинается самое «интересное»: впихивание шара, которое может иногда продолжаться с перерывами всю ночь. Дыру-то сделали, зря, что ли, страдал?

После удара сразу начать вставлять шар обычно мало кому удаётся. Были случаи потери сознания, или просто состояния близкого к шоку или ступору. Случались и сильные кровотечения. Иногда «пациент» так и не решается подставить свою колбасу под нож, или это происходит со второй-третьей попытки под действием насмешек и шуток других, многим стает плохо ещё до начала процедуры или при виде крови других.

Но надо сказать, что большинство все-таки решается. Были также и случаи неудачных ударов, когда кожа не пробивается до конца, или не угадали размеры пробоя. Что поделаешь – издержки производства. Случаи инфекции встречались крайне редко, в худшем случае, небольшое нагноение. Кожа в этом месте очень богата сосудами, поэтому быстро заживает.

За один раз обычно вставляют один шар или шпалу. Дальше – когда заживёт. Но были и такие смельчаки, что сразу, за один вечер, делали две дыры.

Затем балабас бинтуют и осталось дождаться (всего ничего, пару лет до свободы…) применения приобретённых достоинств на практике. В первое время, пока рана не затянулась, надо следить, чтобы шар не выпал. Было такое, что ночью он выпадал, и на утро приходилось сунуть в уже отёкшую и слегка затянувшуюся рану.

Особый кайф также подрочить через несколько дней, когда рана уже начинает заживать и приятно зудит. Удержаться почти невозможно. Да, впрочем, и зачем? Хоть так обкатать новую конструкцию, испытать новые ощущения.

Ещё один вид усовершенствования природы мужского детородного органа, доступный в тюрьме, это кольцо. Точнее, кольцо – это приспособление, с помощью которого в уздечке делается отверстие. Из куска оргстекла выпиливается кольцо (бублик, тор), диаметром около сантиметра или чуть меньше и толщиной около 1,5 мм. Немного шлифуется и затем аккуратно лезвием заточки раскалывается в одном месте. Получается кольцо разомкнутое, которое, растянув за ниточки, одевают на уздечку таким образом, что тонкая кожа сжимается между краями разлома. Так оставляют на несколько дней: кожа в месте смыкания кольца постепенно отмирает и дня через 3-4 прорывается. Кольцо, как серьга, повисает на уздечке. Процедура также не из приятных, но, конечно, в никакое сравнение с шарами не идёт. Так оставляют ещё на неделю, чтобы рана зажила, и затем кольцо разламывают и удаляют. Образуется отверстие, которое уже не затягивается, как в ушах. Затем, перед употреблением члена по назначению, в это отверстие вставляются усики, которые делают из лески или конского волоса и… вперёд, к вершинам оргазма!

Вот такие страсти. Есть и другие способы, например, вазелин под кожу. Но таких «оригиналов» я не встречал. Да и в условиях тюрьмы это трудно. «Розочка» – разрезанная на четыре части головка. Бр-р-р! Это явно только больное воображение могло придумать. Тем более, без наркоза.

Вот какие муки способны вынести мужики, дабы произвести впечатление на противоположный пол. Без анестезии, примитивным инструментом, в антисанитарных условиях. А многим ведь ещё сидеть и сидеть… Куда там эпиляции и выщипыванию бровей. Так что, женщины, примите к сведению: какие неиспользованные резервы. Любофь – великая сила!

А под занавес лишь скажу, что для планирующих провести такие усовершенствования на себе, не лишним будет вспомнить известную присказку: «Главное не размер, как и форма, руля, а умение им пользоваться».

Понятия воровские, людские, гадские…

У меня вопрос: правильно ли я понял по сути воровских понятий, что ВСЕ ВОРОВСКОЕ ИДЕТ ИЗ ЛЮДСКОГО, А ВСЕ ЛЮДСКОЕ ИЗ БЛАГОРОДНОГО? Можно ли с такими понятиями жить на свободе? И вообще, расскажите мне про эти понятия все, что знаете: чем больше, тем лучше. Заранее благодарен.

Женя.

Ну, воровать и грабить – это не совсем по-людски. Придумывая всяческие «благородные» пункты в понятиях, братва словно оправдывается: мы вот тоже о чести и людском знаем. И не даёт своей душе совсем зачерстветь.

Я не осуждаю: преступники в нашем мире тоже вроде как нужны. На то щука в озере, чтобы карась не дремал. Но сам к ним не отношусь.

Христос, говоря о том, что его предательство и распятие предопределены заранее, сказал: «Сын Человеческий идёт по предназначению, но горе тому человеку, которым Он предаётся». И ещё: «Невозможно не прийти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят».

Таким образом, вроде бы и предательство, и убийство могут быть предопределены и необходимы, но все равно их свершение остаётся на совести их совершивших. У человека всегда есть выбор.

Так вот, немного о понятиях. Общее значение этого слова – правила, неписанные законы, кодекс чести. Если говорить о понятиях вообще, то они разделяются на две большие категории: «положительные» и «отрицательные». Как известно, все относительно: с точки зрения вора или простого арестанта, что-то положительно, а с точки зрения мента или суки, – наоборот. Я буду говорить с точки зрения «порядочных» арестантов. В данном случае мне это ближе. Так вот, с точки зрения арестанта, «положительные», то есть приемлемые для него, понятия делятся ещё на две категории – воровские и людские.

В противовес этим двум категориям, имеются понятия «отрицательные», которые делят на ментовские (противоположность воровским) и гадские (противоположность людским).

Эти термины используются не так часто, и обычно, когда говорят «жить по понятиям», имеют в виду по воровским понятиям. К этой теме я ещё буду возвращаться – очень много вопросов приходит, да и говорить можно об этом долго Для споров же академических, которые нередки в среде арестантов, настоящих и бывших, весьма полезно понимать и уметь обосновать такое разделение. По крайней мере, оно даст вам большую фору в любом словесном конфликте и может быть даже вызовет к вам уважение, как к знатоку основ арестантской и воровской жизни.

Фундамент взаимоотношений – это понятия людские. Придерживающийся их человек называется порядочным арестантом, к которым могут быть причислены и мужики, и братва. Поведение чушков (не следящих за собой, морально опустившихся), обиженных (попавшие в петухи не в качестве наказания, а по бестолковке), хоть к категории порядочных не относящихся, оценивается тоже по людским понятиям, со скидкой, конечно, на их положение.

В противовес порядочным, имеется категория гадов, т.е. тех, кто сознательно пошёл против людских понятий. Это крысы, курицы, беспредельщики. Есть такое выражение «спросить как с гада». В противоположность «спросить по-братски» – т.е. за незначительный проступок, часто по слабости или незнанке, первый раз, что может ограничиться беседой (что-то вроде общественного порицания), предложением внести что-то в общак, символической пощёчиной. Если человек больше косяков не порет, то вскоре он обычно возвращается к обычным отношениям. Спрос как с гада – дело более серьёзное. Для этого надо совершить серьёзный проступок: украсть у сокамерников, стучать, спровоцировать ментов на пресс всей хаты, совершить беспредел в тюрьме или осуждаемый поступок на воле – преступления против детей, изнасилование. Очень часто спрос как с гада заканчивается опусканием – символическим или реальным переводом в нижайшую касту опущенных. Вопрос, как вы понимаете, индивидуальный. За одни и те же действия может быть разный спрос. Все зависит от человека и обстоятельств.

Тюрьма – место, где отношения и события протекают намного быстрее и интенсивнее. Поэтому, в отличие от воли, переход в гадскую категорию обычно бесповоротен. Никакими поступками вернуться обратно уже невозможно. Совершив один раз проступок против людского, человек, как правило, до конца срока, а обычно и на все последующие сроки, не зависимо от того сколько, когда и где ему придётся ещё побывать в заключении на просторах бывшего Союза, остаётся гадом, презираемым существом. Если же за свой поступок он был опущен, то дороги назад нет ни при каких условиях. С одной стороны, это может показаться слишком строгим наказанием, например, мыть парашу все 15 лет сроку за однажды украденную у сокамерника конфету. С другой стороны, жизнь в переполненной клетке требует намного более строгого соблюдения правил и норм людского общежития – соответственно и наказания более строгие.

Общее правило по этому поводу: спросить можно, если действиями человека нанесён вред либо лично кому-то (в том числе моральный, оскорбление чести и достоинства), либо общему (хате, тюрьме). Для спроса должна быть выдвинута предъява – обвинение, и она должна быть обоснована. У человека есть право на защиту, привлечение свидетелей (очевидцев точнее – слово «свидетель» относится к оскорбительным), ему могут дать время для защиты и нахождения этих самых очевидцев. В общем, система очень точно повторяет систему правосудия, только с другой терминологией.

Что касаемо людских понятий, то от КАЖДОГО заведомо ожидается их принятие, и за отказ от них происходит наказание. Понятия воровские – это же добровольно принимаемые на себя обязательства придерживаться воровского кодекса, т.е. прямое противопоставление себя власти и обществу, в первую очередь ментам, как их представителям. Так же как и понятия ментовские – добровольно принимаемые на себя обязательства, в т.ч. кодекс чести. Это две касты воинов, вышедших на тропу войны. Причём представители и одной, и другой группы могут совершать как поступки людские, так и гадские. Блатной, совершивший беспредел, поступает по-гадски, а мент, не приносящий в свою работу личной ненависти, – по-людски.

Если попытаться обобщить, то людское – это стремление к взаимопомощи, взаимопониманию, сочувствию, самопожертвованию, одним словом, к взаимодействию, а гадское – выставление своих личных интересов выше общественных, стремление к их удовлетворению за счёт других, в ущерб другим, одним словом, противопоставление.

Понятия воровские – это тоже противопоставление. Например, если по понятиям людским можно простить обиду, то по воровским – нет. Чтобы совсем душу свою не погубить таким мировоззрением, в воровских понятиях существует масса «благородных» пунктов, типа, не воровать у работяг и т.п. Но сути это не меняет, а лишь создаёт иллюзию.

Игры в тюрьме

Поскольку времени в тюрьме более, чем достаточно, то игры занимают немалое место в жизни арестантов. Если ещё учесть, что подавляющее большинство там находящихся пребывают в тяжёлом расположении духа, то игры служат для них и развлечением, и отдушиной. Для этого есть несколько всем известных способов: общение, чтение, рукоделие – обычный человек не может быть счастлив сам с собой. Но игры, конечно, стоят на первом месте.

Есть два варианта игр: «без интереса» и «под интерес», т.е. первое предполагает просто проведение времени, второе – ставки на игру.

Игры – очень распространённое средство разведения лохов. Умело играя на чувствах важности и значимости, опытный кидала долго подводит жертву к игре, зачастую часто ему проигрывая, расточая похвалы или подкалывая, заставляет его потерять бдительность и поставить на игру все, что у него есть и даже больше. Затем наносит решающий удар.

Если человеку нечем рассчитаться, он может превратиться в раба («коня»), может отработать жопой, навсегда уйдя в касту петухов, может быть поставлен перед необходимостью выполнения любой задачи, вплоть до убийства. Игровой долг – долг чести, и отказавшийся от его уплаты может быть безнаказанно убит, покалечен или изнасилован.

В тюрьмах и зонах с преобладанием человеческих понятий смотрящими обычно установлена верхняя шкала ставок. Для тюрем это обычно около 200 долларов, для зон – 1-2 тысячи. Такие меры принимаются обычно по негласному соглашению оперов и воров, первые из которых решают таким образом свои проблемы чужими руками.

Очень также распространённый способ на заказ наказать или просто кинуть человека: шпилевой опускает жертву на определённую сумму, даже небольшую, но достаточную, чтобы тот попросил помощь извне. Обычно для уплаты даётся реальный срок, за который родные или друзья могли бы подвести нужную сумму – все «по понятиям». Но тут уже начинают работать опера: либо письма не доходят, либо почему-то кто не может получить пропуск из-за какого-то пустяка, либо деньги отшманываются. Срок оплаты проходит, и человек в маргарине. Долг сразу возрастает в несколько раз, начинается «законная» физическая расправа, или опер вербует себе нового агента, обещая помощь.

Часто действует понятийное правило: нельзя шпилить (играть под интерес) с человеком, который пробыл на лагере меньше 1 года. В тюрьме (СИЗО) когда-то был срок три месяца, но теперь он обычно не соблюдается. Игра под интерес, кроме прочих нюансов, экономически выгодна элите – шпилевые (игроки под интерес) платят в общак обычно не менее четверти выигрыша.

Есть ещё масса вариантов, рассчитанных на лоха, на не успевшего освоиться в тюрьме человека. Самое распространённое из них: новичку предлагают сыграть во что-либо, и, когда он проигрывает, ему объявляют, что игра шла, например, на 100 долларов. Он говорит, что он не играл под интерес, но в ответ слышит: «А я играл под интерес, ничего не знаю» Обращается к хате: «Кто-нибудь слышал, что он садился играть без интереса?». Никто, конечно же, не слышал.

Либо: «На что играем?» – «Ни на что». Проигрыш: «Плати 200 баксов». «Мы ж играли ни на что…» – «А для меня 200 баксов – это ничто». Несмотря на кажущуюся комичность, все очень серьёзно. Если и удастся уйти от платы, то часто с серьёзно пострадавшей репутацией.

Ещё вариант: «Играем просто так». В конце: «А ты знаешь, что в тюрьме «просто» это жопа. Ты проиграл своё очко».

Поэтому, если садитесь играть, в любом случае надо объявлять: «Играем без интереса». Это универсальная формула. И ещё совет: не садиться играть под интерес вообще, но если вы-таки без этого не можете, то, по крайней мере, в первые недели нахождения в камере.

Есть ещё вариант: «спортивный интерес». Играют на приседания, отжимания. Часто получается, что проигравший не может выполнить, например, несколько сотен отжиманий за два часа, и тогда ему объявляют «замену» проигрыша на что-то материальное – деньги, продукты. Такой вариант часто считается беспредельным, но среди молодняка работает.

Игры, где легче всего работать шулеру, это карты, все игры с костями. Карты в тюрьмах запрещены, и игра в них строго наказывается. Но, как вы понимаете, это мало кого останавливает. Вероятно, запрет на карты введён исходя из большой возможности применения шулерских приёмов, для невозможности обмена опытом, а может, это и просто старый идеологический глюк.

Карты обычно делают вручную. Кстати, очень красивые получаются стосы (колоды), сделанные по всей технологии. Клеятся из газет хлебным клейстером, долго ровняются и шлифуются, наносятся рисунки (заодно и тайные метки). Таким образом, на одну колоду может уйти до 5-ти дней работы.