Наемник Его Величества

– Ну, ладно. Будем считать, что я тебе поверил. Во всяком случае, врешь ты складно… А теперь повторяй за мной…

Комментируя каждое свое движение, сержант Мургаб начал показывать движения какого-то иного, отличного от общевойскового боевого комплекса, сразу же став похожим на преисполненного агрессии хищника Мертвого Леса.

– Когда-то давно, еще в Эпоху Войн, был такой генерал – Чадир Хзалат. Великий человек! Сильный маг, ведь тогда каждый военачальник был магом. Поэт, говорят, неплохой, но самое главное, он был талантливейшим военачальником и воином. И он создал два боевых комплекса для обучения солдат, – сказал Мургаб чуть позже, во время одного из коротких мгновений отдыха. – Ведь прежде чем солдата бросают в мясорубку, его обучают. И вот созданный им малый комплекс позволяет тупого крестьянина превратить в солдата за довольно короткий срок…

– А второй комплекс? – уточнил К’ирсан.

Сержант усмехнулся:

– Он нужен для подготовки бойца, способного выстоять против обучавшегося с детства фехтованию офицера-дворянина. Конечно, если очень повезет…

В казарму К’ирсан вернулся ближе к полуночи, крадучись вдоль рядов кроватей. Там его уже ждал Руал, который, тихо сопя, взобрался на плечо к хозяину и несколько раз укусил за ухо, негодуя по поводу долгого расставания. Но К’ирсан лишь молча рухнул в кровать – индивидуальные занятия с сержантом измотали его неимоверно! Не было даже сил войти в Сат’тор и снять усталость. Так он и заснул с осторожно сопящим Прыгуном на груди.

В конце лета К’ирсана впервые попытались избить сослуживцы. Поводом послужила некая избранность новичка. Хотя он служил уже почти целый сезон, сотоварищи К’ирсана по-прежнему называли его новичком, а иногда – любимчиком. За то, что лучше всех на полосе препятствий, за то, что его выделяет сержант, за то, что не ходит вместе со всеми в увольнительную по кабакам и борделям. Последнее К’ирсан действительно никогда не делал. Раз в две седмицы каждый солдат получал увольнительную на один день. Ему выдавали причитавшуюся сумму – для новобранцев вроде К’ирсана получалось немного, где-то полтора гильта. Как раз чтобы сходить в кабак и надраться или снять дешевую шлюху. Правда, вербовщик обещал несколько иные суммы, очень профессионально умолчав, что это никак не касается новичков… Но К’ирсану было все равно – пить он не пил, шлюхами брезговал, предпочитал оставаться в полку и тренироваться с сержантом, который также редко выходил в город.

Но и не это стало последней каплей в чаше терпения солдат. За день до этого К’ирсана поставили на остальные адские машины Малой пыточной, и он их прошел. Не то чтобы совсем легко – в Молотилке один рычаг все же вскользь задел его руку, – но для первого раза и это выглядело редкостной удачей. Капрал Сенур сразу же разродился речью об истинном призвании солдата, его облике и долженствующем поведении, его физической выносливости, реакции и обученности. Эта речь изобиловала красочными сравнениями, яркими метафорами и сочными эпитетами. Образцом для подражания, понятное дело, являлся К’ирсан Кайфат, а «вислоухими тупоголовыми детьми хфурга» – все остальные.

Вконец обозленные солдаты собрались поставить любимчика на место, а на случай, если будет сопротивляться, решили это делать впятером. Подождали, когда К’ирсан, по своему обыкновению в одиночку, будет возвращаться из солдатской столовой через небольшой проход между задними стенками казарм пятой и шестой рот, и тогда Куван, Мисак и Злат – трое бывших мастеровых – перегородили путь назад, а Терн и Шишак встали впереди, зажав тем самым свою жертву в тиски.

– Ну что ж ты, ублюдок, обществом брезгуешь, в одиночку все ходишь? – начал разговор запевала Шишак. Как и во всякой банде шпаны, прежде чем начать избиение жертвы, требовалось поглумиться для затравки. Роль запевалы всегда выполняет самый бойкий на язык, хотя далеко не самый авторитетный.

– А ты имеешь что-то против?! – Спустив полотняную маску с лица, К’ирсан послал улыбку Терну, который и был заводилой этой банды. Шрамы превратили улыбку в оскал, и Шишак немного побледнел. Запрет сержанта на ношение повязки снял капитан эл’Фарут, который наткнулся однажды на К’ирсана около казармы, а затем, брезгливо морщась, запретил ходить с открытым лицом.

Возможно, секундное замешательство одного из недовольных сослуживцев переросло бы в отказ от нападения, но К’ирсан увидел, как взгляд Терна метнулся за спину предполагаемой жертвы и тут же вернулся назад. Губы явно бывшего бандита растянулись в ехидной усмешке:

– Злой ты, К’ирсан, да и наглый вдобавок без меры. Вон, общество не уважаешь, Крокодилу, опять же, задницу лижешь… Нехорошо! Ну ничего, мы тебя научим…

Дальше К’ирсан уже ничего не слушал – из-за спины потянуло опасностью, и он, переместившись чуть в сторону, с разворота нанес удар кулаком на высоту своего роста.

Оказалось, что подкравшийся сзади Куван попытался врезать К’ирсану палкой по голове, но жертва неожиданно ушла из-под удара, и солдат уже не успевал отреагировать. Кулак новичка точно попал в висок противника, и тот надолго выпал из боя. А затем началось избиение, только уже не любимчика, а солдат, успевших забыть, на свою голову, что они решили поучить уму-разуму любимчика именно Крокодила.

Как-то неожиданно К’ирсан возник около Мисака, провел ловкий бросок, и вот уже крепкий мужик с болезненным вскриком грохнулся о брусчатку прямо под ноги к Терну и Шишаку, а К’ирсан повернулся с дубинкой Мисака к замахнувшемуся для удара Злату. И опять он повел себя совсем не так, как ожидали противники – вместо того чтобы парировать чужие удары, К’ирсан переместился чуть в сторону, на волосок разминувшись с чужим оружием, а затем ударил Злата под колено. Через мгновение потерявший равновесие и припавший на одну ногу солдат получил основательный удар в самый низ поясницы.

И вот уже Терн и Шишак остались с К’ирсаном один на один. Несмотря на неудачу своих подельников, Терн шел уверенно, легонько покачивая палкой. Все-таки он был тоже далеко не самым плохим учеником Крокодила, впрочем, у сержанта и не бывает плохих учеников. Все они либо становятся хорошими солдатами, либо гибнут во время обучения. Умирать не хочет никто, поэтому выкладываются все. Шишак же нервничал, то и дело облизывал губы и даже пару раз вытер вспотевшую ладонь о штанину.

Солдаты грамотно разошлись в стороны, стараясь охватить К’ирсана с двух сторон, а тот вроде бы спокойно замер в ожидании нападения. Еще мгновение – и в воздухе раздался треск палочных ударов. К’ирсан успешно сопротивлялся нападению обоих противников, при этом успевая даже контратаковать. Связав врагов боем, когда те настроились уже на долгую схватку, новичок в какой-то момент метнул палку в лицо Шишака и, пока тот отбивал летящее оружие, легко поднырнул под удар Терна и раскрытой ладонью врезал тому в лоб… Быстро развернувшись, К’ирсан предплечьем отклонил в сторону дубинку единственного оставшегося на ногах противника, после чего нанес ему серию ударов в корпус. Довершили разгром сильный хлопок по ушам и маховый удар ногой в грудь.

Проследив взглядом за тем, как Шишак с закатившимися глазами отлетел почти на целую сажень, К’ирсан встряхнулся и развернулся в сторону плаца… Его остановила резкая команда:

– Стоять, солдат! Чей десяток?!

Сзади него стоял незнакомый офицер, в нетерпении похлопывающий ладонью по потертой рукояти меча и чуточку покачивающийся на носках.

– Ну! Долго мне ждать?! – раздраженно рявкнул офицер.

– Новобранец К’ирсан Кайфат, лэр! Десяток капрала Сенура! Третий взвод, десятая рота, лэр!! – вытянувшись в струнку, как этого постоянно добивался сержант Мургаб, проорал солдат.

– Топай в гарнизонную тюрьму и скажешь сержанту Григу, что за избиение своих товарищей ты наказываешься десятью ударами плетей и тремя сутками карцера! Живо!! – вновь рявкнул офицер и пнул на свою беду очнувшегося Кувана. – И еще передай сержанту, чтобы прислал сюда четверых солдат и лекаря…

Глава 2

В карцере оказалось не так уж и страшно. Он походил на гигантский кувшин из кирпича, обмазанный изнутри глиной. Прохладно, но не холодно. Единственное, что раздражало, так это невозможность вытянуть ноги: диаметр дна «кувшина» был не больше двух с половиной локтей. Поэтому приходилось либо стоять, либо сидеть на корточках, отчего в такой позе жутко затекали ноги. Нет, конечно же можно было и лечь, свернувшись калачиком, но уж больно настораживали К’ирсана эти щели в палец шириной в стенах у самого пола. Поэтому лучше потерпеть, благо в малом трансе можно перетерпеть и не такое.

К’ирсана спустили внутрь по легкой деревянной лесенке, жутко неудобной, покрытой огромным количеством заноз, которые с жадностью впивались в ступни и ладони. Как ни странно, но ботинки и тонкую форменную куртку у заключенного отняли сразу после порки. Это выглядело подозрительным и не давало расслабиться думающему человеку.

Сидящий на корточках Кайфат задрал голову вверх и посмотрел на сонно желтеющую Ярдигу. До утра еще ой как далеко! Да еще шрамы от порки плетью опять начали зудеть. Во время экзекуции К’ирсан не проронил ни звука, чем заслужил уважительный взгляд следящего за ходом наказания сержанта Грига, ну а у наказуемого была одна проблема – не дать затянуться ранам прямо на глазах у наблюдавших солдат. Правда, в карцере сдерживаться уже не имело смысла, и ближе к вечеру остались чуть воспаленные шрамы, которые теперь жутко чесались. К’ирсан прижался к стене и пошевелил лопатками, как вдруг некий посторонний шорох заставил его замереть. Нечто мелкое зашуршало в одной из щелей у пола. Человек напряг ночное зрение и… увидел довольно крупное – в пол-ладони размером – существо, внешне похожее на помесь скорпиона с многоголовой гидрой, если, конечно, они бывают, тем более такие маленькие.

Раздалось низкое вибрирующее шипение. Маленькая тварь завертела своими многочисленными головками, щелкнула клешнями и заспешила в сторону человека. Заключенный оскалился, ловко ухватился двумя пальцами за кончик хвоста с несомненно ядовитым шипом и поднял небольшого монстра в воздух. Твари это явно не понравилось. Но если скорпион в таких случаях начинал дергаться всем телом, норовя вырваться, то это существо повернуло две головы к державшей его кисти и, благо позволяли длинные шеи, попыталось цапнуть. К’ирсан выругался и с размаху ударил гадину об пол. Что-то сухо треснуло, но тварь снова зашевелилась. Продолжая бормотать ругательства, человек обмотал руку рубахой и со всей силы опустил кулак на существо. Опять раздался треск, и незваный гость наконец затих.

За ночь таких визитов было три. Судя по всему, наказание карцером было медленной пыткой бессонницей и страхом перед мерзкими ночными визитерами. Но никто не ожидал, что здесь окажется человек, подобный К’ирсану. Когда на четвертый день ему спустили лесенку, то солдаты поразились легкости, с которой заключенный выбрался наружу.

– Ну ты, брат, здоров! – хлопнул К’ирсана по плечу один из охранников, здесь дежурили те же самые солдаты полка по давно утвержденному графику. – Я, помнится, сам вылезти не смог. А у меня тогда был карцер без плетей.

– Тебя-то за что? – щурясь на Тасс, рассеянно спросил К’ирсан. Сегодня ночью прибегал Руал, и К’ирсану стоило большого труда уговорить зверя пока не попадаться людям на глаза. То же самое приходилось делать каждую ночь в этом мархузовом карцере!

– Да заснул я тогда на посту. В первую седмицу после перехода из учебной роты! Вот и влепили два дня карцера…

– Да хиляк ты просто, Плиор! – вклинился в разговор второй охранник. – Как вон то мясо! Мало того что их этот отделал, так еще в карцере спеклись.

– Что? – искренне удивился К’ирсан.

– Ты не знал? Те пятеро, которых ты так красиво размазал по камням, получили от лейтенанта Свиранга по пятнадцать плетей и четыре дня карцера.

– За драку? – настороженно поинтересовался К’ирсан.

– За драку, но главное, за небрежение учебой. Лейтенант пришел в ярость, когда увидел, как пятеро солдат не смогли отделать одного. Вот их и выпороли вслед за тобой и распихали по соседним ямам. Одного уже закусали скорпы. Кстати, вон его понесли…

К’ирсан посмотрел в указанную сторону и увидел, как на носилках пронесли раздувшееся, но по-прежнему узнаваемое тело Шишака. «Запевала» оказался неспособен отвечать за свои проступки.

– Ну ладно, чего встал. Двигай сначала к лекарю, а затем в десяток. К Крокодилу на проработку! – снова в разговор вступил названный Плиором солдат.

К’ирсан согласно кивнул и зашагал к полковому лекарю, размышляя о бессмысленной, но в принципе вполне понятной смерти Шишака. Наказание карцером было по сути еще и испытанием. Если ты набрался наглости нарушать установленный распорядок, то будь готов отвечать за свои действия, какой бы суровой ни была кара. Гуманизмом здесь и не пахло…

Осень пришла для К’ирсана совершенно незаметно. С каждым днем Крокодил все увеличивал нагрузки на солдат, заставляя работать на пределе. Теперь уже даже Кайфату не казалось, что в тренировках нет ничего сложного. Хотя, быть может, в этом виноваты дополнительные занятия с сержантом. Мургаб Седой словно задался целью передать свое умение новичку, невзирая ни на что. Иногда К’ирсану чудилось, что, если бы он даже протестовал против столь высоких нагрузок, сержант все равно нашел бы способ привить телу необходимые навыки.

К’ирсан часто задавался вопросом: а какой, собственно, был ранг у сержанта? Слишком уж далеко выходило его мастерство за рамки возможностей обычного солдата, пусть и прошедшего сотни схваток ветерана. Хотя, с другой стороны, до уровня бывшего хозяина он явно не дотягивал. Если не по мастерству, так по возможностям организма. Человек, проживший около года бок о бок с воином, планомерно перестраивавшим тело под воздействием гарлуна, уже вполне мог заметить схожие качества в других. Сержант явно никогда не курил гарлун. Все его умения следовало рассматривать как результат тренировок и колоссального опыта ветерана. Однажды К’ирсан все же поинтересовался у своего наставника, не особенно надеясь на ответ:

– Лэр, скажите, а какой у вас ранг?

Реакция Седого оказалась неожиданной. Он хрипло захохотал.

– Ну ты даешь! – отсмеявшись, проговорил он. – Неужто все еще считаешь, что в армии можно разбогатеть?! Что? Хочешь знать, при чем здесь это?! Да при том! Одна щепоть гарлуна стоит на Нижнем рынке около фарлонга. И это не чистый гарлун, с примесями. После начала занятий воскурять гарлун надо каждый день, а лучше – пару раз в день! Да плюс помощь мастера и мага. Все это могут себе позволить только дворяне да богатые купцы.

К’ирсан не смог скрыть своего удивления:

– Но ведь капитан эл’Фарут…

– Капитан эл’Фарут, барон Виглаф, получает жалованье в два фарлонга в день да доход с баронства. Кроме того, он стал Мечником в день своего совершеннолетия, – Мургаб усмехнулся. – Знаешь ли, у дворян принято нанимать магов и учителей фехтования для своих отпрысков. Если, конечно, доходы позволяют! Как видишь, его отцу позволяли…