Власть силы. Том 2. Когда враги становятся друзьями

– Ты все-таки приехал! – сказала она, оторвавшись от К’ирсана.

– А разве могло быть иначе? – криво усмехнувшись, ответил Кайфат. В ушах шумело, в крови бушевали гормоны. Простой поцелуй, а эффект как от любовного зелья. Ни с одной из его любовниц такого не было и… не могло быть!

– После того как ты меня бросил и бежал? Вполне… – В голосе Мелисандры появились нотки обиды. Появились и тут же исчезли.

– Такова наша судьба, – мягко ответил К’ирсан, сжимая женщину в объятиях. Он мог многое сказать про проклятого Тимарениса, пусть демоны пожрут его душу, про хфурговых эльфов, про друзей и врагов, но вместо этого пояснил: – Она сводит нас вместе и разделяет непреодолимыми преградами. Мы меняемся, но связавшая нас нить никуда не пропадает. Пусть безымянный раб стал королем, а принцесса – визирем, но чувства… чувства-то остались прежними.

Мелисандра замерла и принялась что-то искать у него во взгляде. Пару ударов сердца, не больше, после чего отступила на шаг и, взяв К’ирсана за руку, сказала:

– Идем!

И потянула за собой. Они стрелой промчались через симпатичную гостиную, задрапированную тканью с растительными орнаментами, затем миновали лестницу с резными перилами, проскочили длинный коридор, увешанный пейзажами, пока не ввалились в огромную спальню. К’ирсан едва успел заметить розовые стены, гобелены с изображениями цветов, гномьи напольные часы, зеркальный потолок и… гигантскую кровать. Дальше разум окончательно отключился. Он подхватил ойкнувшую женщину на руки и решительно шагнул вперед. Последнее, что отложилось в памяти, это то, как он борется с крючками на платье Мелисандры, а та безуспешно пытается стянуть с него рубашку. Затем – провал, фонтанирующий чувствами и безудержной страстью, которые можно пережить, но никак нельзя описать словами…

– Ты помнишь, как спас тогда меня и эту глупышку Лакристу? – спросила Мелисандра спустя полтора часа, когда он лежал на спине, закинув руки за голову, а она сидела рядом, скрестив ноги по-иссорски, и водила пальчиком по его груди. – От того чокнутого вампира, не боявшегося ни моих артефактов, ни моего телохранителя?

– Конечно… Но если хочешь знать, предполагал ли я, что наше знакомство перерастет в нечто большее, то нет, – усмехнулся Кайфат задумчиво.

Сейчас он испытывал двойственные чувства. С одной стороны, ему еще никогда не было так… хорошо, а с другой – опыт воина и чутье мага в голос вопили о том, какой он тупоумный шестилап, раз позволил себе послать разум в Бездну и отдаться на волю чувств. Говорить при таком настрое совсем не хотелось. И уж точно не хотелось валяться в постели, вместо того чтобы натянуть доспех и взяться за меч.

– А вот я почему-то ни капли не сомневалась, – мелодично засмеялась Мелисандра. – Сразу поняла, что рано или поздно ты будешь моим! Поэтому, когда ты в письме попросил разрешения принять тебя в моем доме в Ралайяте, ничуть не удивилась. Действительно судьба! – Тут мысли женщины перескочили на последовавшие за встречей с К’ирсаном события, она помрачнела и замолчала.

Повисла неловкая пауза, которую Кайфат решил нарушить вопросом:

– Кстати о Ралайяте… Помнится, тогда у тебя здесь была какая-то небольшая татуировка, а теперь ничего такого не наблюдаю, – спросил К’ирсан, погладив любовницу по бедру.

И с удивлением увидел, как у той стремительно краснеют щеки.

– Это была не татуировка, а магическая печать, – сказала Мелисандра куда-то в сторону. В лицо Кайфату она старалась не смотреть. – Печать Альме!

– Никогда не слышал, – пожал плечами К’ирсан. Он многое знал о магии, но с подобными вещами точно никогда не сталкивался. Хотя у своих любовниц татуировки видел не раз. – Что-то женское?

– Да, женское, – с непонятной интонацией ответила Мелисандра. – Эта печать не дает забеременеть… И еще раз да, перед нашим свиданием я ее убрала. – Сделала паузу, а потом грустно улыбнулась и на одном дыхании выдала: – У эльфиек, пусть даже квартеронок, обычно с этим сложно, но у тебя сильная кровь. В результате можно не сомневаться!

Сказала и, решительно тряхнув волосами, вскочила с кровати. На К’ирсана она по-прежнему старалась не смотреть…

Зато король-маг пялился на женщину во все глаза. Она говорит о беременности, что ли?! То есть хочет от него забеременеть?! Перед этим подставив под удар эльфов?! Кали вам всем в тещи, и как это понимать?! Удивление было так велико, что он не удержался и бухнул:

– Это что, такой способ избавиться от угрызений совести?

Пока он лихорадочно собирался с мыслями, Мелисандра успела надеть бежевые шелковые шаровары, заклинанием расчесать волосы и теперь натягивала нечто вроде застегивающегося спереди платья с высоким воротом, разрезами по бокам и множеством застежек. Вопрос заставил ее вздрогнуть и медленно повернуться к любовнику.

– Так ты все знаешь, да? – спросила она, побледнев.

– О чем? – переспросил К’ирсан. – О том, что ты меня предала? Что стала приманкой в ловушке эльфов? – Он скривился и внешне холодно, хотя внутри его раздирали противоречивые эмоции, бросил: – Да.

– Зачем тогда пришел? – сказала Мелисандра, схватив с туалетного столика небольшой жезл и прижав его к груди.

К’ирсан тут же инстинктивно уронил левую ладонь на меч, с которым он, несмотря на некоторое помрачение чувств, не расстался даже в кровати.

– Я же уже говорил: потому что не мог иначе. – Кайфат пожал плечами.

В комнате повисла тяжелая тишина. Кайфат не знал, да и не видел смысла говорить что-либо еще. Мелисандра же просто молчала, уставившись на К’ирсана. Наверное, прошла минута, прежде чем женщина пошевелилась и с едва слышным вздохом отвернулась от любовника. Провела жезлом вдоль застежек, из-за чего те вдруг ожили и начали соединяться друг с другом, превращая халине Балтусаим в одетую по последней халифатской моде даму. Затем сунула ноги в вышитые бисером туфли с загнутыми носами и… ринулась к выходу из комнаты, когда гномьи часы внезапно издали гулкое «Бом-мм!».

В дверях она вдруг остановилась и посмотрела на К’ирсана. Он к тому моменту уже встал, успел натянуть штаны и теперь возился с шнуровкой на сапогах.

– Разве ты не хочешь отомстить? – спросила Мелисандра. Голос звучал ровно, но губы… губы заметно дрожали.

– Меня вполне устраивает та цена, которую ты решила заплатить за предательство, – проронил К’ирсан, глядя на халине Балтусаим. И зеленый огонь в его глазах разгорался все ярче и ярче, превращая лицо в маску древнего демона.

Внезапно с улицы один за другим донеслись два мощных взрыва, сопровождавшихся сильным выбросом Силы, затем, спустя несколько секунд, череда гораздо более слабых. Мелисандра вздрогнула и зябко повела плечами.

– Благодарю, это великодушно и… очень по-королевски! – сказала она. Кивнула в сторону окна. – Рада, что не ошиблась и ты действительно готов к встрече с убийцами Маллореана. – Сделала шаг за порог комнаты и вдруг добавила глухо: – Время, которое они нам дали, истекло. Скоро здесь будут воины клана Фек’яр, а потому прошу тебя… убей их всех, ну или хотя бы скольких сможешь. Ты единственная моя надежда покарать палачей, казнивших отца!

После чего раздавила в руке похожий на яйцо амулет, и в тот же миг все окна и дверь, а еще пол, потолок и стены затянула мерцающая паутина чар. Даже на вид крепкая и способная несколько минут сдерживать удары магии К’ирсана. Что до Мелисандры, то она выкрикнула что-то вроде «если можешь, то прости» и скрылась в глубине дома.

Кайфат, к стыду своему до последней секунды надеявшийся, что Мелисандра одумается и примет его сторону, медленно встал и до боли сжал кулак. Умом он все понимал, с самого начала знал о ловушке и не сомневался в предательстве любовницы, но… мархуз побери, всегда и везде остается место для надежды. И теперь эта надежда умерла! Внутри все как-то сжалось, а вместо бьющих ключом эмоций пришла злоба. И даже не столько на Мелисандру, сколько на Длинноухих детей хфурга, уничтожающих все, до чего дотягиваются их загребущие ручонки.

К’ирсан вдруг понял, что сегодня он будет убивать…

На руке завибрировал переговорный браслет, и Кайфат активировал его ментальным усилием.

– Твое колдунство, у нас проблемы! – раздался злой голос Храбра. – Эльфы что-то почуяли и начали уходить из-под удара. Парни ухитрились подложить в их дома две магические мины, но достать удалось лишь одну команду. Да и то были выжившие, которых пришлось добивать «снежками». Вторая ускользнула в городскую канализацию…

Командир Шипов прервался, а до К’ирсана донеслось нечто похожее на грозовой раскат. Король-маг с проклятьями подскочил к окну и сквозь энергетическую завесу увидел, как в доме напротив, где и обосновались его люди, со стен кусками отваливается штукатурка и пластами срывает с крыши черепицу. Все выглядело так, словно внутри оказалось заперто нечто могучее, которое изо всех сил пыталось вырваться наружу.

Внезапно в здании как-то особенно сильно грохнуло, входная дверь вылетела наружу, а вслед за ней на улицу высыпали люди К’ирсана. Два ханьца, Храбр и висящий у него на плече Шип – двое других бойцов остались внутри. Не успели они покинуть дом, как сразу же активировали браслеты и выстроили Стену Щитов… В которую спустя мгновение из покинутого дома ударила ветвистая молния.

– Титьки Кали, командир!!! У Длинноухих был ход в наш подвал. Из дома они нас выбили, и если ты не вмешаешься, то… – ворвался в мысли голос Храбра.

Судя по тяжелому, прерывистому дыханию, он испытывал нестерпимую боль и держался на упрямстве и силе воли. Ну а еще, наверное, на усиливающем амулете из костей демонов, который Гхол сделал для всех офицеров.

К’ирсан его почти не слушал, примериваясь, как бы половчее расколоть артефактную защиту ловушки. Душой он был там, среди своих воинов, убивал ненавистных Перворожденных, и любая помеха лишь распаляла его жажду крови. Но внезапно погрузившееся в Сат’тор сознание затопило предчувствие близкой и смертельной опасности, от которой просто так не уйти. И король-маг вместо того, чтобы атаковать врага, занялся собственной даже не защитой, а выживанием. Благо предусмотрел и такой вариант.

Показанная ханьскими магами методика развития ауры дала свой результат. К’ирсан, который раньше мог «держать» в неактивном состоянии два не слишком сильных заклинания, теперь замахивался уже на четыре. Правда, сейчас ему столько не требовалось, и перед выходом из «Приюта короля» он разместил в своей энергетической оболочке единственное по-настоящему серьезное плетение – Алмазная Крепость. Все, что требовалось для его активации, – открыть канал в Астрал, добавить энергии собственного источника и влить в заклинание сплав из двух Сил.

Кайфат успел в последний момент. Едва вокруг короля-мага возникла кристаллическая защита, как он оказался в центре буйства Стихий. В К’ирсана полились реки Огня, начали хлестать бичи Воды и Воздуха, а сила Земли принялась вырывать из стен и швырять в него целые куски. Это точно было не заклинание – такое быстро не сотворишь, а подготовленный заранее аркан он бы почуял – а значит, Перворожденные, так же как и люди К’ирсана, заложили под дом магический заряд.

Кайфата вертело, крутило, швыряло в стороны и тянуло куда-то вниз. Стены Крепости трещали под ударами враждебной магии, а нарастающее давление отзывалось на короле приступами боли и попытками чар выйти из-под контроля. Но воля… воля ученика Шипящего и Врага Леса была сильнее. А еще, несмотря на мощь атаки, К’ирсан все время ощущал, в каком направлении его люди принимают неравный бой. И это было столь же важно, как и собственное выживание!

Ярость Стихий не утихала, запас сил таял. Вдобавок ко всему К’ирсана вместе с его кристаллической броней затянуло куда-то под землю, а сверху завалило обломками здания. Что грозило в самом скором времени вполне вероятной гибелью. Так что, если он не хотел погибнуть сам и допустить гибель своих воинов, К’ирсану следовало как можно скорей выбираться из-под воздействия вражеских чар.

А вот с этим были проблемы.

Надежность Алмазной Крепости компенсировалась невозможностью изменения ее формы. Эти чары нельзя развернуть в барьер или превратить в небольшой щит, а значит, нельзя совмещать с атакующими заклятиями. Маг, применивший Крепость, должен либо отсиживаться внутри, сжигая свою Силу, либо развеять плетение и контратаковать под ударами противника. Третьего не дано. Вот только о какой контратаке может идти речь, когда ты в эпицентре мощнейшего магического заклинания и завален землей?!

Быстро перебрав и отвергнув множество вариантов, Кайфат не без сожаления остановился на самом рисковом. Сформировав в одной руке два знака Ир’рг, а в другой – знак Ч’жен, он обратился к третьей, хуже всего освоенной, составляющей своего Дара – магии Пространства. К’ирсан почти ничего не знал о приемах и техниках адептов этого направления и опирался лишь на ощущения и интуицию. Отгородившись знаками, он закрутил ткань реальности спиралью и сквозь стенку Алмазной Крепости вытолкнул получившуюся воронку куда-то в сторону сражающихся бойцов. Один раз он уже использовал нечто подобное в бою с На’аг’Леохом и теперь лишь повторил прошлый опыт. Только если тогда чары использовались для удаленной атаки, то теперь искажение пространства стало чем-то вроде проходческого щита гномов. Который перемалывал чужие заклинания, землю и камни, а следом за ним двигался К’ирсан, собственной Силой не дающий обвалиться получившемуся проходу. Стремительно расползающийся защитный кокон превратился в барьер на пути неистовства Стихий. Он продержался считаные секунды, но их почти хватило для того, чтобы Кайфат успел выбраться из-под воздействия эльфийского артефакта. В момент окончательного распада защитных чар образовалась взрывная волна, которая подхватила короля-мага, и он вылетел из лаза, точно пробка из бутылки гарташского игристого вина.

Уплотнившаяся аура приняла на себя большую часть удара, так что К’ирсан почти не пострадал. Более того, благодаря Сат’тор время замедлило свой ход, и уже в воздухе он успел рассмотреть поле будущей схватки…