Я – Газарыч

Татьяна мирно спала. За окном на небольшой скорости мелькали однообразные картинки кустарников – акации, терна и редких деревьев. Скорость была небольшая, потому что, несмотря на 60 лет, после завершения ее строительства, эта ветка железной дороги продолжала быть не электрифицированной и однопутной. Когда ее строили, она предполагалась, как второстепенная, для доставки отдельных вагонов с грузом в отдаленные райцентры области. После известных событий произошедших на Украине и закрытие систематического железнодорожного движения между Россией и Украиной, эта ветка стала спасательной «соломинкой» для нашего региона, что бы попасть в Крым или Кавказ на поезде.

Количество поездов тоже уменьшилось, основное движение поездов пустили через Воронеж. А нам жителям Курской области приходилось терпеть эти возникшие проблемы и трудности. Ведь ранее все поезда южного направления проходили через Курск. И пусть отстояв очередь, но жители могли купить билет на поезд нужного направления. Признаюсь, в нашей семье такой проблемы не было. Отец после увольнения в запас поступил на работу в отдел кадров ресторана ст. Курск, поэтому проблем с билетами не было не только в нашей семье, но и в семьях друзей родителей, и в семьях наших с братом друзей. Когда отец увольнялся, с вокзала он меня познакомил со всеми билетными кассирами. Раз я заговорил, об отце настало время рассказать о нем.

«То, что есть во мне достойного людского, то это все благодаря тебе отец…»

Мой отец родился в горном Армянском селе Корнидзор. Село на новом месте существовало, примерно 120-130 лет, затем часть населения переехала в город Межвашагар, а вторая часть жителей переехала в ущелье реки Корнидзор. И на склонах левого и правого берегов речки образовалось село Корнидзор, которое и сейчас находится в Гориском районе, республики Армении. Родился он в роду основателем, которого являлся Тони, в его семье было 11 детей – 8 мальчиков и 3 девочки. Так вот один из мальчиков по имени Микел, женившись, продолжил род, к которому я и принадлежу. После рождения моего сына и внука нашему роду Микаланц уже почти 350 лет. Это одна из старейших династий в Армении. Вы можете спросить меня, почему тогда у меня фамилия другая, а не Микеланц или Микелян. Отвечаю.

До 19 века, в Армении, фамилий, в нашем нынешнем понимании не было. Между тем, само слово "азганун" (фамилия) в переводе означает "имя рода" ("азг" – род, "анун" – имя). В основном фамилии армян происходят от имени авторитетного родового предка, в нашем понимании сегодня – для нас дед. К имени, которого прибавлялись суффиксы, выражающие принадлежность. В древнармянском это был большей частью суффикс «анц». Отсюда и Микеланц.

Вот посмотрите, это мне еще при жизни отца удалось восстановить: мой прапрадедушка Асри Саркисович, прадедушка Карапет Асриеевич Микеланц, мой дедушка Асрян Амбарцум Карапетович, т.е. его фамилия от имени его деда – Асри. У моего отца фамилия от его деда К………н. У меня и у моего старшего брата, если бы действовала старая армянская традиция, должна быть фамилия – Амбарцумян, у моего сына соответственно Газарян, а у моего внука – Володян. В Армении нет имени Владимир, есть имя Володя. Мой старший двоюродный брат, по паспорту Володя Вазгенович К…….н. Поэтому нет никакого расхождения. Мы все принадлежим к роду Микеланц. После 1932 года фамилия отца по Советским законам переходила к сыну и т.д. Раз я заговорил про фамилию нашу, думаю, что надо рассказать, почему в фамилии отца, появился мягкий знак. Это произошло уже после войны. Отец вступил в члены КПСС и когда ему выписывали партбилет, то ошиблись и после буквы «т», написали «ь». Отец при получении партбилета, указал на эту ошибку, но бланки партбилетов были в буквальном смысле на «вес золота» и начальник политотдела уговорил отца, ничего не менять. Так и пошло по жизни. Я спрашивал у него, а почему он при получении паспорта, когда уволился из армии, не поменял фамилию на правильное правописание. Он объяснил, что тогда пришлось бы менять очень много документов, в том числе и наградные удостоверения. Это было очень «забюррократчено» отец этого не любил. Не люблю и я. Видимо гены.

С самого детства отец, вместе со старшим братом и сестрой помогал, маме по хозяйству ухаживали за скотиной, привозил воду на ишаке и др. Так как его отец, мой дед – Амбарцум, с утра до вечера проводил в горах, он был ветеринарным фельдшером. А весь колхозный скот летом находился на пастбищах в горах. При чем, дедушка никогда не учился на фельдшера. Во время первой мировой войны, он добровольцем поступил на службу в Российскую царскую армию, был на должности денщика ветеринарного врача кавалерийского полка, который привлекал его к лечению лошадей. Все эти знания плюс его врожденный дар, использовать природные травы и растения и сделали его фельдшером, к которому на лечение вели скот со всех ближайших окрестностей. Этот доход был практически единственным, и не всегда оплата проводилась деньгами. Но этого вполне хватало, что бы все были сыты, одеты и обуты.

Отец после школы поступил в педучилище, которое находилось в районном центре Гори?с. Но началась война. Его призвали в армию. Вначале он обучался на наводчика орудия. Потом его послали в ШМАС, после ее окончания он попал в авиационный полк, которым командовал трижды Герой Советского Союза легендарный летчик И.Н. Кожедуб. Окончание войны он встретил в Берлине, где вместе с другими оставил надпись на стене Рейхстага.

Но его, и его товарищей ждало новое испытание. Их отправили на Дальний Восток сражаться с войсками империалистической Японии. Три недели потребовалось нашим войскам на то, чтобы сломить сопротивление Квантунской армии. После этого он продолжил службу, а не уволился, как все остальные, тем более имел на это преимущественное право. После окончания войны приказом Совнаркома учителей должны были увольнять в первую очередь. Судьбе было угодно, что бы под командованием И.Кожедуба, отец принимал участие в военных событиях 1950-52 года в Корее.

В итоге отслужив, 30 лет календарной службы, в звании майора, отец уволился в запас и вернулся в г. Курск. Потому, что к его последнему месту службы в Вологду, он уже нас не повез. Вообще Курск, для нашей семьи, невольно получился центром, в котором в разные годы, были члены нашего рода, знаменитого рода в Армении – Микеланц.

Мой дед, как я уже писал ранее, служил в царской армии, получив 3 ранения под Киевом, он оказался в госпитале в Курске. К слову, здание военного госпиталя осталось до сих пор в первозданном виде. В нем по – прежнему, находится гарнизонный военный госпиталь. В этом госпитале и увидела деда княгиня, жена Губернатора Тульской губернии, и увезла его и еще 9 солдат на лечение в свою Губернию, где все солдаты получили целенаправленное лечение и уход. Благодаря княгине дед остался жив и прожил до 83 лет.

Младший брат дедушки, тоже добровольцем пошел служить в кавалерию царской армии. После событий Октябрьской революции, его рота вместе с командиром перешла в полном составе на сторону большевиков. И потом в составе первой конной армии Буденного освобождал Курск от белогвардейцев.

Старший брат отца – дядя Вазген, во время Великой Отечественной войны, воевал на Курской дуге и под Курском в селе Успенка, получил ранение. После войны отца тоже перевели служить в Курск.

Где он проработал еще 20 лет на вокзале в должности начальника отдела кадров ресторана ст. Курск. После увольнения из ресторана отец продолжал жить активно, работал на своем садовом участке, где выращивал урожай овощей и фруктов. В этом вопросе он тоже стал специалистом, многие приходили к нему и спрашивали у него совета, просили сделать прививки на деревьях. Отец закончил перевод рукописного труда его старшего брата Вазгена, о происхождении нашего рода Микаэланц. Постоянно встречался с молодежью в школах, училищах, в воинских частях. Никогда даже по состоянию здоровья не пропускал мероприятия по возложению цветов и венков к могилам павших героев участников Великой отечественной войны. Он стал инициатором, как обустроить сквер у памятника «Летчикам 16-ой Воздушной Армии», сражавшихся на северном фасаде Курской дуги, под командованием генерал-лейтенанта авиации Руденко. Его установили 8 мая 1975 года. Хорошо помню этот день. На открытие памятника должны были приехать знаменитые летчики, в том числе трижды герой Советского Союза Н.Кожедуб, с которым мой отец воевал в Великую Отечественную и Корейскую войну. Естественно должны были быть и другие ответственные лица по линии КПСС. Не успевали заасфальтировать дорогу и площадку перед памятником. Поэтому асфальтирование вели всю ночь и к утру закончили. Когда нас со школы привели на торжественную линейку, асфальт был еще горячий, и даже через обувь стоять было очень тяжело. Подошва обуви очень быстро нагрелась и стала припекать наши ступни. Нам было очень некомфортно, но никто из нас школьников не шелохнулся, очень высокая степень ответственности была. Мы стояли и терпели. В буквальном смысле, не за страх, а за совесть.

Этот памятник в народе любя называют «три шпиля». Памятник был создан в виде трех колон, напоминающих по форме, одновременно штык от «трехлинейки» и реактивный след самолета, устремленного перпендикулярно земле вверх. Отец хотел, чтобы сквер стал настоящим напоминанием потомкам, какие полководцы привели нас к Победе в Великой Отечественной, какие куряне были героями Советского Союза, полными кавалерами орденов Славы, орденоносцами и пр. И парк стал бы, настоящим музеем под открытым небом и жителям, и гостям Курска, было бы понятно, почему нашему городу, одному из первых присвоили звание Города воинской славы. Он даже добился приема у Главы города Ольги Германовой, благодаря, которой этот вопрос стал решаться. В апреле 2016 года решением Гор собрания Курска сквер, а не парк, приобрел свое официальное название – Сквер Героев 16-й Воздушной Армии. Теперь жители и гости Курска точно знают, как называется памятный знак, в честь чего установлен, кто его скульпторы и когда он открыт.

3 августа 2016 года, в день 73-ой годовщины победы в Курской битве, администрацией города на площадке перед памятником был устроен праздник, участие в нем принимал и мой отец. Это был его последний праздник. Отец, как и все в нашей семье не доверял современным врачам. Поэтому старался обращаться к ним как можно реже. В конечном итоге он тяжело заболел. У него обнаружили рак печени в самой последней стадии. Спасти его уже было нельзя. Он умер 21 января 2017 года. Похоронили его рядом с мамой.

Но поезд идёт, в окошке стемнело, и тянет поговорить.

Я решил пойти покурить. Я курил трубку. Это отдельная история. Я не курил до 40 лет. Причем даже в военном училище, где все курят или начинают курить. Но работая на заводе, случайно столкнулся с большим любителем и знатоком трубок один раз попробовал, сказал об этом своей бывшей жене, которая терпеть не могла курящих. Но… в итоге, она и подарила мне трубку на 23 февраля. И я начал потихоньку «дымить». Курение трубки это было не просто дурной привычкой или «убийством» времени, это был целый ритуал. Ее надо было правильно набить настоящим трубочным табаком, раскурить и дымить, потихоньку распространяя приятный табачный аромат.

Когда я вышел в тамбур вагона, где было официальное место для курения, то стал отчетливо слышать странный скрежет и «визг» колесных пар вагона. В купе этих звуков слышно не было. Он был настолько противный, что долго курить было невозможно. Я долго рассуждал, что бы это могло быть, в моей отпускной голове не родилось ни одной стоящей версии и на всякий случай об этих странных «мозгодробящих» звуках я решил сообщить проводнице. Вдруг, что-то не так.

Проводница была уже другой. Нет, она не сменила свою измятую форму, это была ее напарница. Услышав от меня подробный рассказ, она заулыбалась улыбкой от «Lacalu (http://www.lacalut.ru/)t».

– Вы впервые по этому маршруту едите? – спросила меня проводница.

– Поэтому, да – ответил я.

– В каждом рейсе, обязательно находится бдительный пассажир, который сообщает об этих звуках – начала свое объяснение проводница.

– Это хорошо или плохо? – спросил я.

– Это ветка дороги проложена в виде дуги,– продолжала проводница, будто не услышав мой вопрос, до ст. Касторная, поэтому состав постоянно едет с разворотом вагонов, отсюда и этот скрежет.

– Мы уже привыкли, и не обращаем внимание на эти звуки – закончила она.

– Благодарю, Вас – теперь я спокоен за свою жизнь.

– Принесите мне, пожалуйста, кофе. И пошел в свое купе.

Моя очаровательная соседка по-прежнему спала. Я посмотрел на часы, в пути мы были уже больше трех часов. Скоро должны были приехать в г. Воронеж. Там меня ждала радостная встреча с моим другом-однокурсником по военному училищу.

Военное училище это одна из самых лучших страниц в моей жизни. Хотя с точки зрения «тяжести и лишения военной службы» было очень трудно.

«Замполиты, политруки, а по-прежнему комиссары».

У меня, как и большинства детей, отцы которых были военнослужащими в разных званиях и должностях, не было сомнений, что после окончания школы я буду поступать в военное училище. И мне кажется, это было не основной причиной. Мы не представляли, что мужчина может иметь другую профессию. «Защищать Родину», как сказал герой любимого мной и тысячами других людей художественного фильма «Офицеры», есть такая профессия. А Родину во все времена защищали воины-мужчины. Я не понимаю сегодняшнего поколения, так называемых «будущих защитников», которые ищут любого предлога, чтобы уклониться от службы в Армии. Зато в День СА и ВМФ или как сейчас называют «день защитника Отечества» получают без зазрения совести подарки и напиваются, как свиньи, гордо утверждая, что имеют на это право, как будущие защитники. А потом, вместе со своими мамами и реже с папами, начинают искать возможность «откосить» от службы в Армии под любым предлогом. Когда я общался со многими родителями, которые свое чадо не хотели видеть защитниками Родины, в качестве уважительной причины они называли: первое, упущенное время «мальчик там ничему не научится хорошему, а только пить водку (можно подумать на гражданке он этому не будет учиться).

Второе, в армии процветает «дедовщина». Невольно я всегда спрашивал, а что такое «дедовщина» в их понимании. Большинство отвечало однообразно. Там бьют и отбирают деньги. Кроме улыбки и одновременно возмущения, я ничего не испытывал. Я прослужил в Армии 20 лет. Я прошел все низовые должности. Я никогда не служил в штабах. У меня всегда были в подчинении люди. От рядовых до офицеров, от 100 и более человек. Меня возмущало, что выражение «дедовщина» использовали и гражданские, и даже военные руководители. Еще был синоним определению «дедовщина» – неуставные взаимоотношения. Хотелось бы коротко пояснить. Неуставные взаимоотношения, это когда один военнослужащий поступил не по уставу. Например, по Уставу все военнослужащие обязаны отдавать воинскую честь. Скажу откровенно, это бывает очень редко. Как правило, рядовой солдат офицеру. Или офицер – очень старшему офицеру. Рядовой – рядовому никогда в мою бытность, воинскую честь не отдавал. Но это всего лишь дисциплинарный проступок, за который можно было рядовому получить выговор или наряд вне очереди.

«Дедовщина». Откуда произошло это понятие? Еще со времен царской армии, когда царю-батюшке служили 20 лет.  В армии были и сорокалетние ветераны, уже повоевавшие, имеющие ранения и не слишком здоровые. Были и новобранцы – деревенские парни от мамки. Естественно, они не могли иметь равного статуса. К каждому ветерану прикрепляли новобранца, которого он обучал в меру своего понимания этого процесса. А новобранец должен быть исполнять роль прислуги при ветеране. Носить за него в походе тяжёлые вещи, чистить оружие, узнавать приемы боя. Правда, ветеран назывался не дедом, а дядей. И этот статус его был совершенно официальным и поддерживался офицерами. Офицеры видели в нём основу порядка в армии. Все помнят хрестоматийное стихотворение: «Скажи-ка дядя, ведь недаром, Москва, спалённая пожаром, французу отдана?» Современники М.Ю. Лермонтова понимали, что это не племянник спрашивает у дяди, а молодой солдат у старого «дядьки». Учит его опытный солдат. Так было и в мою бытность. Естественно весь этот процесс держался под строгим контролем нас офицеров, чтобы некоторые нерадивые «деды», так называли солдат, которые готовились к увольнению, не могли применить физическую силу.

Когда группу солдат били, отбирали деньги и сигареты у более молодых солдат, а такие случаи в армии были, увы, к сожалению, то это называется общим понятием, как на гражданке – хулиганство, разбой. Так этих случаев незаконного отъема денег на гражданке больше в 10 и 100 раз.

Не понимаю, почему 23 февраля наши законодатели сделали – «красным» днем календаря. А народ сделал сугубо профессиональный праздник, такой же, как день милиции или день шахтера, «днем мужчин». В Армии всегда служило много военнослужащих женщин, почему вдруг им не дают возможность отмечать свой профессиональный праздник, наряду с мужчинами.

У меня не было сомнений, в какое училище поступать. Два аргумента были для меня стопроцентными. Первый, город должен быть – Ленинград. Второй, в военное училище не нужно было сдавать физику. Я по физике имел твердую четверку, но у меня склад ума больше имеет гуманитарную направленность. И третий, дополнительный аргумент, не очевидный, но об этом мы тоже думали не без помощи, наших родителей. После окончания училища и службы в ВС СССР, можно было без труда найти работу в государственных структурах. Тогда никто не мог и представить, что Советский Союз скоро развалится. А наша профессия будет носить нарицательный характер. В результате мой выбор пал на Ленинградское Высшее военное политическое училище ПВО.

Прекрасно помню, как отец меня и моего товарища посадил в поезд, при отсутствии всяких билетов. Он взял билет на поезд без места и договорился с проводницей, что бы мы ехали на третьей полке плацкарта. Да, именно там, где хранились матрацы. Еще в поезде мы с товарищем решили, что сразу в училище не поедем, немножко прогуляемся по Ленинграду. Моей мечте не суждено было сбыться. Отец дозвонился до друзей нашей семьи и меня встретили на Московском вокзале. И сопроводили сразу в училище. Позже поступив в училище, мне очень пригодилось это знакомство. Я оставлял у них свою гражданскую одежду, чтобы, приезжая в увольнение в Ленинград, переодеться и спокойно гулять по городу, не боясь военного патруля. А патруля в Ленинграде хватало. Особенно по отношению к нам, лютовал патруль из моряков. Любая встреча с ним в военной форме грозила прекращением увольнением под любым предлогом. Такое же отношение было у «сухопутного» патруля к курсантам военно-морских училищ.

Желающих поступить в училище было предостаточно. Плохой особенностью для нас абитуриентов, поступающих после школы, стало известие, что 60 процентов принятых должны были составить военнослужащие, которые уже прослужили срочную службу. Их задача была значительно проще, чем у нас. Достаточно было получить все тройки и они – приняты. А у нас конкурс до последнего экзамена был – пять человек на место. И необходимо было набрать не менее 18 баллов и у аттестата должен быть средний бал – 4.5. Благополучно набрав нужное количество баллов мне сообщили, что я не прошел по конкурсу. О том, как все – таки я оказался в училище я напишу чуть позже.

Друг – это третье мое плечо»…

Если бы в училище мне кто ни будь, сказал, что Василий Онопко станет моим приятелем после увольнения, в запас, спустя 20 лет, я бы просто посмеялся. Нет, Василий был в училище классный парень, в наш ВУЗ, он поступил после окончания Суворского училища. На мой взгляд, он был в ровных отношениях со всеми. Но, он учился в первом взводе, а я во втором. Из этого и складывались отношения между нами. Да, и в принципе дружить со всеми не было физической возможности. Основные товарищеские связи складывались внутри учебной группы. Именно в группе мы проходили все испытания: учебные (семинары, практические занятия), хозяйственные – уборка территории, чистка картофеля и наведение порядка внутри казармы в ПХД (парко-хозяйственный день), проводимый каждую субботу после учебных занятий. И от отношений внутри группы зависело очень многое для решения поставленных задач. Но бывали случаи, когда товарищеские отношения складывались и вне учебной группы по интересам. Интересы были разные. Скажу, откровенно некоторые из них я не одобрял тогда и не одобряю до сих пор. Эти интересы были связаны с употреблением спиртных напитков. Причем у некоторых моих товарищей по учебе это доходило до абсурда. Они ходили в увольнение только лишь для того, чтобы напиться до поросячьего состояния. К счастью таких было мало. Одного такого «индивида» с нашей группы за систематическое употребление отчислили с третьего курса. Были интересы, связанные с посещением театров, музеев и других достопримечательностей, которых в Ленинграде было с избытком. Но, повторюсь, в основном отношения складывались внутри учебных групп. Я с самого первого курса дружил с Толиком Травкиным. О нашей дружбе я расскажу очень подробно потом.

Вася боевой офицер, полковник, орденов и медалей у него не меньше, чем у моего бати – участника Великой Отечественной. Василий воевал в первую чеченскую и во время боевых действий по освобождению Южной Осетии.

Когда мы с ним, спустя 30 лет встретились в Питере на встрече, подготовленной специально по случаю юбилея нашего выпуска, я его не узнал. Он стал лысоватым, чуток имелся лишний вес. После увольнения в запас, остался Вася жить в своем родном городе Воронеже. Это стало решающим фактором развитию и укреплению наших отношений.

Воронеж находится на расстоянии чуть больше 200 км от Курска. Я был в Воронеже по делам много раз, но это были окраины со складами, базами и др. Поэтому созвонившись с Василием, я приехал к нему в гости на день города. Оказалось, что у Василия не сложилась личная жизнь. Пока он воевал, его жены находили ему замену, мягко говоря. После первого брака у него остался сын, который живет и работает где-то в Испании. В момент моего приезда у него завязались новые отношения. Будущую жену звали Ирина. Замечательная, простая, веселая женщина.

Итак, я приехал на день города в Воронеж, Василий встретил меня на ж/д вокзале, план культурных мероприятий на правах принимающей стороны, составил он сам. Не вникая в подробности, но Вася сумел показать все самое интересное, сопровождая свой показ подробным рассказом, не хуже профессионального экскурсовода. Этим он меня ввел в полный восторг.

Позже я приезжал в Воронеж к Василию, чтобы сходить в их театры. Мы вместе смотрели замечательную и бессмертную оперетту «Летучая мышь», в театре оперы и балета. Постановка была восхитительная. Но я невольно ловил себя на мысли, что все время сравниваю увиденное с телевизионной версией, в которой главные роли исполняли братья Соломины. И естественно, несравненная Максакова, в роли Розалинды. Еще довелось посмотреть балет «Лебединное озеро». После культурной программы была и обязательная программа. Мы ужинали или обедали в небольшом, но уютном кафе около железнодорожного вокзала – «Уют». Это кафе привлекало нас замечательным соотношением цены и качества. В нашем единственном Курском драматическом театре я видел все спектакли. И вот теперь я, выезжая в Анапу, предупредил Василия, что буду проезжать через его замечательный город – неофициальную столицу Черноземья. Поезд в Воронеже стоял 40 минут.

Но поезд идёт, в окошке стемнело, и тянет поговорить.

Моя попутчица по купе стала просыпаться. Делала она это своеобразно. Вначале она подняла вверх и развела в сторону руки, потом по очереди открыла свои прекрасные глаза, медленно повернула голову в мою сторону, улыбнулась.

– Где мы уже? – спросила Татьяна меня, так, как будто мы с ней были знакомы много лет.

– Подъезжаем к Воронежу – спокойно ответил я.