Робофобия

– Вот как, в общем, объяснять долго, а времени у меня не много, поэтому вкратце. Само собой, робот может выходить за рамки базовой программы. Он обучается, эволюционирует. Если он не востребован в одном, он может попробовать себя в другом. У него заложена потребность выживания, он будет избегать бесцельного существования и бомжевания. Андроид в силах полностью отказаться от изначальной программы, если рынок будет перенасыщен, или робот поймет, что опыт, полученный им в изобилии, поможет ему переключиться на более прибыльную отрасль, он это сделает. Они все – прагматики.

– То есть он может и моральную установку изменить? В смысле три закона робототехники…

– Нет, это исключено. Эти законы не могут быть нарушены, априори. Мы тестировали их, выпуская в общество болванку, у которой заложены лишь программа накопления опыта, а затем три закона робототехники, нормы морали и ряд знаний о войнах, конфликтах, народных волнениях, равноправии и толерантности. Болванки набирались опыта, шли работать официантами да уборщиками, но никто из них не переключался на преступность или убийства. На тестовом этапе, конечно, бывали случаи, когда одно программное обеспечение конфликтовало с другим, и робот начинал кромсать людей, не добившись от них того, чего он хочет. Но было это очень давно, еще на этапе исследовательского центра. В общем, ты знаешь про этот случай, когда робот забил двумя ударами нашего сотрудника, разорвав ему печень и расколов череп. Эту проблему мы решили, и больше такого не происходило – больше никто об этом не вспоминает. Несколько раз хакеры воровали роботов, стирали моральные установки и пытались перепродать машины всяким преступным группам. Сработало, надо признать, но теперь робот, которому стирают три закона, автоматически самоликвидируется: органики – пускают иглу в мозг, синтетики – полностью форматируют жесткий диск.

– Но в принципе это возможно, раз были случаи?

– Да нет же, видишь ли, вначале накладывается программа накопления опыта, она первична, и без нее в обществе робот существовать не может. Затем в этом же цехе, не выходя из этой комнаты – таков строжайший протокол, накладываются три закона. После этого уже в отдельном цехе раздаются профнаправления.

– Ага, то есть мораль не первостепенна…

– Что же ты докопался, не успеют они научиться ничему плохому. Процедура проводится в серой коробке, внутри лишь один человек, за ним ведется видеонаблюдение, комната при этом закрыта по всем нормам безопасности. Ставится наложение опыта, затем проводится диагностика и запускается установка трех законов. Система работает уже больше десяти лет, все без сбоев, акции растут.

– Хах, понятно. Ну ладно, не буду тебя отвлекать, тебе, наверное, работать уже надо.

– Да, как раз все уже собираются. Давай, до встречи. В воскресенье буду.

Интересно, папа еще не знает про случай в офисе или просто решил умолчать? Впрочем, не важно.

Я дождался Стивенса. Он зашел домой и появился в том же самом спортивном костюме, но уже с собакой. Выгуляв питомца, жестянка вновь зашла внутрь. Стивенс переоделся, вышел спустя 15 минут… Уж не знаю, потеют ли роботы. В 8 часов он уже был в школе. Я не ехал за ним, решил выбрать другую дорогу, дабы не палиться. Пришлось приехать раньше и дождаться уже на стоянке.

В школе было все, как обычно, впрочем, как и вечером – ну если можно назвать обычным андроида, выгуливающего собаку. Он, кстати, опять мило беседовал с соседом, а потом отправился спать. Ясно одно – брать его придется после выгула, а иначе сосед может его хватиться. Нам нужно, чтобы до понедельника все было тихо, ибо в воскресенье ночью мы выложим ролик.

***

До того самого дня оставалось меньше суток. Алгоритм полностью повторился. Как бы он не прикидывался человеком, все равно робот – все по расписанию, прямо по часам, но нам от этого и легче.

Вечером я позвал ребят, мы затарились пивком и собрались у меня дома, чтобы обсудить план действий. После школы, пока органик прикидывается моим папой и руководит Ares Robotics, ребята закинули мне оружие и экипировку, я поставил на зарядку старую видеокамеру, которая была настолько допотопной, что не закачивала сразу с места съемки файлы на облачный сервис, зато снимала в отличном HD. Отследить камеру, не подключенную к сети, нереально, поэтому мы ее с радостью использовали, хотя она и была старше нас. Когда органик уснул, Эндрю и Крис уже сидели в моей комнате.

– Тебе светлого или темного? – спросил меня Крис.

– Темного, давай бутыль и садись к компу.

– Ок-ок, босс, – сказал он с улыбкой.

Через минуту я, Крис и Эндрю уже сидели у компа и пялились в Google Maps.

– Итак, он живет на Карвель Роуд. Будем брать поздно вечером, когда все либо сидят перед телеком, либо спят, либо заняты друг другом. Я прикинул, единственный возможный вариант – скрутить его у него же дома. Если получится перегрузить систему и вырубить, потом вывезти на моей машине и уже в Уэстморленде возле речушки записать кино.

– Погоди-погоди, – прервал меня Эндрю. – Ты хочешь сказать, что мы потащим его на центр улицы к машине на виду у всех?!

– Нет, конечно же. Его дом стоит возле ответвления. Очень удобно, я подгоню машину справа от хаты, вы зайдете вместе с Крисом и Эндрю в дом, уработаете его и через заднюю дверь вынесете. Ах да, чуть не забыл – у него дома собака, не удивляйтесь. Ничего серьезного, обычный маленький мопс. Ему хватит банального перцевого или газового баллончика. Шокер на него не тратьте, а то и заряд потеряете, и собаку угробите. Просто прыснуть ему в морду, он заскулит и убежит.

– Собака у робота – это что-то новенькое, – с задумчивым видом сказал Эндрю.

– Я тоже охренел, когда увидел. Он ее дважды в день выгуливает, представь себе. Вернемся к плану действий, во дворе я вас встречу, мы уложим жестянку в машину, затем выйдем на дорогу. Минуты через 3 от его дома начинается Джеймстаун Роуд, мы сворачиваем на нее – налево. Через 7-8 минут приезжаем в парк по Дювалл Драйв. Там уже по проселке едем к речушке. Я уже подметил нам неплохой уголок. Он безлюдный, там небольшой песочный пляжик, как раз человека на четыре. Снимать будем с видом на воду, будет темно – никаких лиц видно не будет. То, что это происходит посреди Вашингтона, тоже будет сложно разобрать; пейзаж покажется вполне себе пригородным.

– А если он очухается посреди дороги? – спросил Крис.

– Для этого ты с ним и будешь сидеть всю дорогу. Если какие-то телодвижения начнутся, тут же пришпоришь его шокером. Теперь конкретно про то, как вы будете вламываться в дом, – сказал я и взял из ящика стола лист бумаги, чтобы максимально наглядно объяснить, что мы будем делать.

Я нарисовал входную группу. Судя по строению дома, у него есть небольшая прихожка. Там-то и нужно его скрутить, ибо что дальше в глубине дома, хрен угадаешь. С одной стороны, это же андроид, некоторые вообще обходятся одной кроватью, но Стивенс со странностями. Не удивлюсь, если у него прямо какая-нибудь дизайнерская хата. Я на пальцах объяснил Эндрю и Крису план – один кивал, второй чесал в затылке. Надеюсь, Эндрю сможет руководить этим остолопом. В крайнем случае, придется бросить их в его доме и свалить, будто меня там и не было.

План действий следующий. Они приходят к дому, залепляют бумажным стикером глазок и встают так, чтобы из боковых окон, не рассмотреть лиц. Затем Эндрю стучится, а Крис уже на изготовке. Как только он слышит «Кто там?», тут же со всей дури впечатывается в дверь. Он – амбал и, если приложится ближе к косяку, сможет и дверь выбить, и с ног Стивенса сбить. Затем к нему должен подоспеть Эндрю. Он разрядит в жестянку первый шокер. Не дай бог, не сработает – Крис ударит вторым шокером. Если и этого не хватит, они затянут ремень на голове так, чтобы пережать язык во рту, и наденут на голову мешок. Как только андроида скрутят, Крис и Эндрю возьмут его за руки, за ноги и оттащат к заднему входу. Эндрю откроет дверь изнутри, там уже их встречу я с машиной.

– Самое главное – ни слова. Вы не должны говорить при нем. План у вас есть, действуйте по нему. Чуть что, общайтесь жестами, но желательно минимум отступлений. Он – робот, он с вами знаком, и в нем программа, а не мозг. Стивенс может вас опознать по голосу, идентифицировать, и это будет провал, – чуть ли не по слогам проговорил я последнее предложение.

– Все понятно, не разговаривай с нами, как с даунами, – сказал Эндрю и ткнул меня кулаком в плечо. – Что насчет нашего алиби?

– С этим все просто и одновременно сложно.

– В смысле? – прервал Крис.

– В идеале нам бы явиться к жестянке около 12 часов, но, если у Лилли все будут троить, мы к 12 не поспеем и придется идти к Стивенсу позднее. У Лилли мы собираемся в восемь, в десять всех нужно вытащить в клубак, как раз к полодиннадцатому подрулим в клуб «9:30», там, к слову, будет концерт L-Zap.

– Может ну нахер этого Стивенса, оттянемся под хип-хопчик, – с задором выпалил Крис и неказисто изобразил нечто похожее на танцевальное движение.

– Мы оттянемся, но ровно полчаса. Может, зацепим пару треков. Главное, засветиться на фейсе и перед фотографом. Потом выйдем покурить и незаметно свинтим. Круто было бы еще быстро управиться и вернуться в клуб, – подытожил я.

На этом обсуждения завтрашнего дня закончились. Мы зарубились в FIFA 38, распили один из припасенных на тусовку бочонков и уснули, изрядно захламив комнату. Завтра надо будет купить еще Heineken… На часах стрелка близилась к 4 утра.

***

– Хехехей, народ, я знаю, вам тут без нас было очень тухло, – я рвал глотку, пытаясь перекричать колонки, из которых долбил хаус. В руках у меня был бочонок Heineken, второй тащил Эндрю, а Крис раздобыл немного дури. Правда, им обоим я сказал лишь изображать тусняк, но не пить и тем более не курить.

Домик у Лилли был что надо: два этажа, куча комнат, кухня с барной стойкой и большим холодильником. Посреди зала длиннющий журнальный столик из стекла – на нем уже компания кредиткой стелила дорогу кокса. Мда, дурь у Криса – это еще цветочки. Одна спальня уже была занята, и возле нее очередь занимала другая парочка. Перед барной стойкой красовался большой обеденный стол – его оборудовали под «бирпонг». Вокруг уже все успели залить пивом. Огромный плазменный телек оккупировали любители видеоигр, туда-то Крис с Эндрю и отправились. Ладно хоть сами додумались, что это самое непьющее место в хате. Я поднял голову – на второй этаж уходила длинная закругленная лестница, на ней стояла Лилли, смотревшая на меня с бокалом в руке.

– Лилли, уже иду, – проговорил я в полголоса себе под нос.

Лилли – эффектная штучка, на нее смотришь и хочешь. Красивая сучка – светлые длинные волосы, миловидное личико, грудь что надо, к попке рука так и тянется, и голос, не высокий, но и далеко не самый низкий, такой мелодичный, переливающийся, обволакивающий.

Она со мной поздоровалась, а я еще раз подумал: какой голосок, какие сладкие губы… В руках Лилли держала виски с вишневым соком. Учитывая, что в баре ничего кроме Chivas я не видел, дикая пошлятина – мешать столь дорогой виски с чем-то, фу.

– Как дела? – я решил начать разговор с банальности.

– Хорошо, я постепенно пьянею, а вся эта толпа громит мой дом.

– Почему ты их не остановишь?

– А есть ли смысл? Нет. Если я буду бегать с дикими глазами и орать на каждого, кто проливает пиво, сыпет кокс в ворс ковра, или, вон посмотри, кидает джойстик в пол после проигранного матча… хотя нет, тут можно и наорать. Хьюз! Хьюз, мать твою!!!

Ага, вот оно, поскольку Хьюз во всем этом шуме голоса Лилли не слышал, я включился со своим басом. Заорал как можно строже его имя. Он услышал и посмотрел на меня взглядом, который как бы говорил “WTF?!”. Я погрозил ему, но в нем уже было столько спиртного, что он был готов взбежать по лестнице и устроить со мной бои из разряда смешанных единоборств. К счастью, потом Хьюз увидел, как второй рукой я демонстративно водил за спиной Лилли в области попы. Он все просек, улыбнулся и поднял большой палец.

– Спасибо, – сказала Лилли, взяла меня за руку и повела в сторону стеклянного шкафа со спиртным на втором этаже. Помимо спальни, небольшой комнаты с телеком и каким-то бесконечным диваном, была еще просторная лоджия, в которой только и делать, что расслабляться с ромом в руках.

– Давай перейдем на что-нибудь покрепче, поблагороднее, – предложил я, присмотрев в шкафчике Bacardi Millennium.

– Давай, – игриво поддержала меня Лилли.